Форум » Общий раздел » ГП: «Альфа-хроники», ГП/ДМ, перевод, R » Ответить
ГП: «Альфа-хроники», ГП/ДМ, перевод, R
koneko: Название: "Альфа"-хроники: Искушение. Автор: furiosity Оригинал: здесь Переводчик: Конеко. Разрешение на перевод получено. Бета: Natuzzi. Спасибо тебе большое!! )) Пейринг: ГП/ДМ, ДМ/ОМП Рейтинг: R Саммари: Гарри никогда не думал, что мир будет длиться вечно. Чего он не знал - что вторая битва начнется месяц спустя после смерти Вольдеморта. Это была война человека с системой. Волшебный мир стал той системой, а Гарри - тем человеком. Предупреждения от переводчика: АУ относительно 7 канона, потому что фик был написан в 2006. Вольный перевод названия фика ))
Ответов - 46, стр:
1 2 All
koneko: «Великие события волшебного мира», стр. 935 Битва, в которой Гарри Поттер победил Лорда Вольдеморта, произошла на пустынном побережье, неподалеку от местечка Бродстрейн. Никто не видел сражения. Сам Гарри Поттер впоследствии неоднократно отказывался хоть как-то комментировать произошедшее. Существует множество предположений о причинах такого молчания… «Ежедневный Пророк», 28 апреля 1999 года, главная страница Вчера вечером страшная трагедия обрушилась на селение Оттерри Сент-Кэтчпоул. Авроры, поспешившие на место происшествия после звонка от обеспокоенных магглов, увидели только дымящиеся руины. Девять безжизненных тел, найденных на развалинах дома, оказались семьей Уизли. «Их просто вырезали», - сказал аврор Кингсли Шеклбот, друг погибших и один из первых, кто откликнулся на вызов в тот ужасный день. Министерство уже допрашивает троих подозреваемых. Еще трое находятся в бегах, и авроры идут по их следу. Что ж, кажется, надменные речи Лорда Вольдеморта об исходе последней битвы оказались в чем-то верны. Ваш покорный слуга уверен, что он послал убийц, которые сделали бы все возможное, чтобы Гарри Поттер никогда не был счастлив в случае своей победы… «Альфа-хроники», автор – Гарри Джеймс Поттер. Не издано. Стр. ix Я никогда не думал, что мир будет длиться вечно. Дамблдор научил меня быть умнее. Я просто не ждал, что после смерти Вольдеморта пройдет меньше месяца, и начнется вторая война. И уж точно не представлял, что это будет борьба человека с системой. Волшебный мир оказался той системой, а я – тем человеком… «Современная история волшебного мира», стр. 629 Спустя неделю, в течение которой длилось слушание по делу семьи Уизли, он (Вальден Макнейр) был признан душевнобольным и, несмотря на неопровержимые доказательства его причастности к убийству, был приговорен к содержанию в палате строгого режима Госпиталя Святого Мунго. Гарри Поттер, который присутствовал на заседании ввиду его близкой дружбы с младшими Уизли, был выведен из зала под стражей, после того, как начал угрожать старшему судье Уорлоку… «Ежедневный Пророк», 31 мая 1999, главная страница Сегодня рано утром Вальден Макнейр – признанный Пожиратель Смерти, ответственный за недавнее убийство семьи Уизли – пробив защитные барьеры, сбежал из палаты строгого режима Госпиталя Святого Мунго. В настоящий момент ведется расследование относительно того, как он смог получить волшебную палочку… «Альфа-хроники», автор – Гарри Джеймс Поттер. Не издано. Стр. xxiii Я вырос с верой в то, что общество должно защищать своих людей. И я всегда полагал, что волшебный мир, как и любое разумное общество, уважает правду и справедливость. Я никогда не верил в преднамеренные убийства или в организации самообороны – система должна была решать, что хорошо, а что плохо. И я полагался на нее до тех пор, пока она меня не подвела. Я спас этих людей, дал им будущее. Взамен они швырнули мне в лицо свои древние законы, сказав, что это и есть справедливость. Выходит, единственное общество, в котором я мог быть самим собой, опиралось не на принципы добра и зла, хорошего и плохого, а на старые традиции. Те же самые традиции, что однажды заставили некоторых людей надеть маски и пойти убивать магглорожденных. Старые законы оказались шуткой, фарсом, который разыгрывали перед несуществующим больше прошлым… «Воспоминания», автор – Невилл Лонгботтом. Не издано. Стр. 733 Блейз Забини сказал, что Скримджер – всего лишь человек. А значит, его можно убить. Но Гарри его оборвал. Я никогда не забуду, каким он тогда был, от него веяло гордостью и уверенностью. Настоящий гриффиндорец. Если не можешь к ним присоединиться, сказал он, глядя на огонь, то победи их. И если силой не получается, то используй хитрость. Кажется, Блейзу понравилось, как это тогда прозвучало… Дневник Гермионы Грейнджер, без даты Поразительно, сколько людей готовы последовать за Гарри, даже если это означается оказаться в прямой оппозиции министерству. Людей, которые думают так же, как мы. Тех, кто, как и мы, потеряли своих близких. Тех, кто просто любит Гарри, за то, кто он есть. Вчера Гарри придумал нам название – «Движение». Он сказал, что лучше, если оно будет простым, чтобы мы могли использовать его в обыденных разговорах и не привлекать ненужного внимания. Должна признать, что он прав. От «Ордена Феникса» за версту разило тайным обществом… *** Лондон, Гриммаулд-Плейс, 12 Прислонившись к подоконнику в гостиной, Гарри сквозь щелку в шторах наблюдал за происходящим на улице. Прямо под окном голубь с любопытством разглядывал кэб. Пока в одиночестве, но Гарри знал, что найди он что-то интересное, как к этому месту тут же слетятся его собратья. Люди вели себя точно так же. Стоило одному человеку обрести некую ценность, как он сразу же оказывался окружен сторонниками. Только ли это держало Движение на плаву? Гарри провел не одну бессонную ночь, размышляя над вопросом, но единственным ответом на него было то, что сейчас он ничего не мог предложить своим людям. Пока - ничего. Только обещание силы, которой он не хотел, но с помощью которой мог осуществить задуманное. Силы, в которой многие ему отказывали, ведь он был так молод. Гарри отвлекся от голубя и, мысленно усмехнувшись, отвернулся от окна. Нельзя быть «слишком молодым». Собственные ошибки ничему их не научили. Хитрость и амбиции Тома Риддла не появились у него «вдруг», когда он достиг определенного возраста. Очень скоро те, кто сейчас правит волшебным миром, поймут, что молодость – преимущество, а не преграда. Его люди готовы были нанести удар. Все что оставалось – это выбрать команду самых близких соратников, которым он мог бы полностью доверять. Гарри с иронией отметил, насколько все это напоминало Вольдеморта и его Пожирателей Смерти, но ведь однажды Шляпа и правда хотела отправить его в Слизерин. - Думаю, мы вполне можем это использовать, - ворвался в его мысли голос Гермионы. Гарри удивленно посмотрел на нее. Она читала книгу, которая – впервые – не имела ничего общего с учебой. Какой-то маггловский фантастический роман, изданный в мягкой обложке. И все же, - сказал он самому себе, - даже в этой истории Гермиона умудрилась найти что-то полезное. - Продолжай, - Гарри подошел к креслу и сел. Он постарался сконцентрировать все внимание на шахматной доске, лежавшей на низком столике рядом с креслом, но думать об игре сейчас не получалось. - Три закона Роботехники. Гарри повернулся к ней и слегка прищурился. - Роботехники? Гермиона помахала потрепанной книгой. - Да, Роботехники. Этот Азимов писал о разумных роботах, которые служили людям. И он придумал несколько законов. Машины должны были их соблюдать, чтобы не повторился сценарий, где новые франкенштейны убивают своих создателей. Думаю, мы тоже можем использовать эти законы для нашей Клятвы. – Она пристально посмотрела на Гарри, словно в очередной раз бросая ему вызов, и добавила, - если собираемся идти дальше. Он вздохнул. - Тут не может быть никаких «если», Гермиона. Что за законы? - Первый Закон гласит, что робот не может причинить человеку вред или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен какой-либо вред, - процитировала она. Гарри на секунду задумался. - И таким образом мы убираем ненужные амбиции тех, кто может посчитать, что они справятся со всем лучше, чем я. Но они будут меня слушать? - Согласно Второму Закону, робот должен подчиняться всем приказам человека, если это не входит в противоречие с Первым Законом. Губы Гермионы сжались в тонкую ниточку, и Гарри посмотрел на нее так, словно хотел сказать «не начинай». Ей не нравилось, что они, фактически, превращали людей в домовых эльфов. Но Гарри считал, что разница между рабом, у которого изначально не было выбора, и человеком, который сам принял решение и подчинился другому человеку, очевидна. Она огромна! Он выиграл тот спор, но понимал, что пройдет много времени, прежде чем Гермиона хотя бы попробует с одобрением относиться к этой части Клятвы. - А Третий Закон? – Спросил он, снова повернувшись к доске. Белый слон, которому одновременно угрожали черные конь и пешка, полировал свои миниатюрные ногти о светлую мантию и с тревогой смотрел по сторонам. - Робот должен заботиться о своей безопасности, пока это не противоречит Первому и Второму Законам, - прочла Гермиона. Отложив книгу на кофейный столик, она взяла печенье. – Есть еще, так называемый, Нулевой Закон, который регулирует отношения с человечеством, как единым целым, но думаю, нам он не нужен. - Верно, - согласился Гарри. Прищурившись, он подтолкнул слона, убирая его от опасности. Тот одарил хозяина презрительным взглядом и отодвинулся на две клетки назад. Гарри посмотрел наверх. – Что скажешь, Рон? В портретной раме на стене Рон передернул плечами. - По мне, так звучит нормально. Конь на Е3. Темная фигура выполнила приказ. - Шах! – Тихо произнес Уизли. Гарри вздохнул и потер лоб. - Сколько уже раз я на это попался? - Шестьдесят восемь, если не считать этот, - прозвучал веселый ответ. Рон никогда не изменится, и это утешало, даже несмотря на страшное значение этого конкретного «никогда». Гарри только жалел, что у Уизли не оказалось ни одного портрета Джинни. Фотографии – вот все, что осталось после нее, да и то, все они сгорели тогда в Норе. Портрет Рона висел в доме у матери Молли, и мистер Преветт отдал его с крайней неохотой. Хотя она не могла сравниться с тем упорством, с каким Гарри и Гермиона не хотели отпускать Рона. Гарри тряхнул головой и отвернулся от доски, не обратив внимания на то, какими глазами на него смотрел белый слон.
koneko: - Ты перепишешь законы, чтобы они нам подходили? Гермиона отвела взгляд, но кивнула. Он знал – она останется с ним до самого конца, каким бы он не был. В тоже время, она никогда не позволит ему принять слишком поспешное, неосторожное решение. Что, как решил Гарри, было хорошо. За пять лет, в течение которых они строили свою подпольную систему, он научился быть самонадеянным, что одновременно и отталкивало, и восхищало. И уже не раз Гарри думал, а не превращается ли он в человека, которого пятнадцатилетний мальчик, когда-то возглавивший Армию Дамблдора, мог бы возненавидеть. - Хорошо, – наконец, громко произнес он. В голову пришла неожиданная мысль – Интересно, что бы сказал парень, который все это придумал, если бы был с нами? Гермиона фыркнула. - Наверное, попытался бы разобрать нас по частям за то, что мы говорим о магии. - Мне только интересно, - начал Рон, который поднялся и теперь стоял, прислонившись к своей позолоченной раме, - почему Вольдеморт не заставил Пожирателей принести ему Нерушимую Клятву? - Откуда я знаю? – Гарри пожал плечами. Если бы Вольдеморт использовал ее во время войны, то все они были бы сейчас джемом на тосте. В первый раз он проиграл из-за пророчества. Судьба могла быть очень меткой, когда нужно. Вторым поражением Темный Лорд был обязан паре не самых верных Пожирателей Смерти. Не стань Драко Малфой и Северус Снейп их шпионами, Гарри был бы не живее Рона. Он почувствовал, как дернулся мускул на лице. В иные дни ему и правда этого хотелось – быть не живее Рона. - Могу одно сказать - я рад, что он не додумался, - произнес Гарри. - А мы – да. Надеюсь, оно того стоит. Аруба. Небольшое бунгало рядом со Свободной Зоной Баркадера Драко Малфой помешивал свой кофе и наблюдал за лениво кружившей за окном чайкой. Она летела низко – наверное, уже увидела добычу где-то на берегу или в море. Сколько еще до того, как она кинется вниз за своим завтраком? Иногда Драко завидовал птицам, все проблемы которых сводились к поиску пищи и к тому, чтобы самим не стать чьим-то обедом. Люди когда-то жили точно так же. До того, как открыли магию. Пламя в камине затрещало, и Драко обернулся. Замер. Споткнувшись, из камина вывалился Блейз Забини – прямо на удачно расположенный коврик. - Блейз, - протянул Малфой. Взмахнув палочкой, он призвал с кухонной полки одну из кружек, - как поживают все твари земные? Забини прошел к столу. Он сел, и кружка опустилась прямо перед ним. Блейз налил себе кофе из стоявшего рядом френч-пресса. - Скримджер умер вчера утром, - сказал он, - я только что говорил с Гарри… Драко фыркнул и поднял руку в знак протеста. - Я абсолютно отказываюсь слушать очередной вздор о Поттере и о его банде ненормальных, которые спят и видят себя революционерами. Меня ранит уже то, что ты принимаешь во всем этом участие. Слизеринец на побегушках у гриффиндорца, готовый прийти по первому зову! О времена! О нравы! - Хватит плеваться ядом, - проворчал Блейз, насыпая сахар в кофе. - Перестану сразу же, как ты прекратишь возиться с этим мерзким тайным обществом. Плечом к плечу с грязнокровками и… - Ты ведь не будешь учить меня жизни? Не забывай, что мир несколько изменился с тех пор, как было модно их ненавидеть. Какой слизеринец не приспособится к новым условиям? - Мертвый, - вполголоса ответил Драко. Он вспомнил ежегодные сборы их факультета, когда профессор Снейп читал им лекции о том, что значит быть истинным учеником Дома Салазара. Дом Салазара. Ухмыльнувшись, Драко повернулся к Блейзу. - Знаешь, кто построил это замечательное бунгало? - Какое это имеет ко всему отношение? - Эстебан Салазар Руиз де Алленде, - продолжил он, словно Блейз ничего не спросил, - Дядя моей матери. Все, что вокруг - porto francо, как сказали бы магглы. Когда-то давно такие места обладали политической независимостью, сейчас – это просто забавный термин. Значит, что налогов здесь практически нет… Чего магглы не знают, так это то, что их «свободные» порты, на самом деле, не что иное, как области, где сконцентрирована древняя магия. Там, где невозможно провести ни одну магическую битву. - К чему ты клонишь? – Блейз заработал недовольный взгляд. - К тому, что Эстебану Салазару это было известно, когда он решил построить дом именно здесь. Это практически аналог маггловской бомбопещеры. - Бомбоубежища. - Какая разница? Я полностью защищен от любых магических атак. Так что… Почему меня должно волновать, насколько изменился мир? - Драко распрямил плечи и в упор посмотрел на Блейза. – Если Поттеру хочется играть в революцию, то какое мне до этого дело? Я заплатил свои долги. Предал Темного Лорда и потерял родителей. Слишком высокая цена, и я знаю, что мне некого винить кроме себя. Но ни ты, ни Поттер не можете просить, чтобы я рискнул чем-то еще. Особенно учитывая, что у меня осталась только моя собственная шкура. Фыркнув, Драко взял ложку и принялся помешивать кофе, хотя этого и не требовалось. - Кажется, кто-то слишком сильно протестует, - пробормотал Забини. - В любом случае, я здесь не за тем, чтобы слушать, как ты оправдываешь свою тягу к рыбам и маггловским дайверам. И уж тем более не собираюсь тебя уговаривать. Просто подумал, что тебе будет интересно узнать, что сейчас, когда Скримджер умер, Гарри решил забросить свой план. Он собирается баллотироваться на пост Министра. Ложка с громким клацаньем упала на блюдце. - Ты сможешь вернуться домой, если правильно разыграешь карты, - закончил Блейз. Драко вздохнул и потер виски. - Я рад, что все еще могу положиться на тебя, Забини, в озвучивании очевидных вещей. Лондон. «Висячие Сады» Несмотря на веселье, с каким Фред и Джордж относились к войне, они все же составили завещание. Согласно документу, все их имущество отходило «Артуру Бертраму Уизли, Молли Роберте Уизли, Биллу Артуру Уизли, Чарльзу Алану Уизли, Рональду Биллиусу Уизли, Джиневре Молли Уизли и Флер Делакур-Уизли, но только не Перси Игнатиусу Уизли». Чарли – единственный выживший из всего списка – оставил свои драконьи заповедники и вернулся в Англию. Вести дела в магазине, где все напоминало о семье, которую он потерял, было слишком тяжело. Так что он продал «Волшебные Шутки Уизли» и все их патенты восстанавливающемуся после войны «Зонко». Полученного хватило на то, чтобы купить новый дом, неподалеку от Лондона, кое-что вложить в «Гладракс» и «Ханидакс» и открыть ресторан в конце Диагон-Аллеи – «Висячие Сады». На двери висела простая бронзовая табличка – дань семье Уизли. Сам ресторан был построен так, чтобы напоминать о знаменитых садах Вавилона. Столики располагались на террасах под арками, которые возвышались одна над другой и колонами уходили под крышу. По два – на каждой террасе. Их разделяли невысокие пальмы и цветы лотоса, обеспечивая посетителям уединение. Стены были сделаны из стекла, которое позволяло наблюдать за происходящим на улице в то время, как случайные зеваки видели лишь темные окна. На верхней террасе находился небольшой фонтан с еще одной табличкой в память о Уизли, и бар, который занимал практически все свободное место. Это были владения Чарли. Самый левый столик на третьем уровне всегда был зарезервирован для Гарри. Из-за этого Гарри иногда чувствовал себя боссом мафии. При этой мысли – нельзя сказать, что полностью необоснованной – ему становилось не по себе. Он посмотрел на Гермиону, которая потягивала свой коктейль и из-под ресниц наблюдала за ним. Их разговор сошел на нет какое-то время назад, но сейчас, когда тарелки убрали, не оставалось ничего другого, как снова прорываться вперед. Гарри ненавидел каждую секунду этой беседы. Скримджер умер так неожиданно. Вариант, который они даже не рассматривали, и Гарри злило то, что сейчас приходилось менять планы. То, что он не включил вероятность его смерти в свои расчеты, выводило из себя еще больше. - Послушай, мы не можем больше оттягивать, - сказала Гермиона. Она отодвинула бокал в сторону и в упор посмотрела на Гарри. - Ты должен определиться с предвыборной платформой. У нас нет времени, чтобы оценивать, как смерть Скримджера повлияет на ситуацию, и нет времени, чтобы… - Верно. У нас, черт возьми, ни на что нет времени! - Чем дольше ты будешь планировать, тем больше ошибок совершишь, - произнесла Гермиона спокойным тоном, каким обычно разговаривала с матерью. - Мы можем повернуть все себе на пользу, но сперва ты должен начать работать со мной. - Последние пять лет я только этим и занимаюсь… - Тогда должен помнить, что меня нельзя перебивать, потому что я теряю нить рассуждений, - теперь она до ужаса напоминала МакГонагалл. - Прости, - пробормотал Гарри, - просто меня все достало. - Не удивительно, - произнес такой знакомый тягучий голос. Гарри быстро обернулся – рядом с одной из пальм стоял Драко Малфой. Зрелище, которое увидишь не каждый день. Он практически не изменился, только волосы сейчас были длиннее – чуть ниже плеч – и Малфой, определенно, окреп. Наверное, проводил все свободное время, лазая по пещерам на том рифе, о котором рассказывал Блейз. - Ты что здесь делаешь? Гарри знал, что грубит, что Малфой заслужил хоть какое-то уважение за то, чем пожертвовал во время войны. Но гораздо проще было уважать что-то далекое и абстрактное. Становилось сложнее, когда это что-то усмехалось тебе в лицо. - Возвращение блудного сына, - пробормотала Гермиона.
koneko: Малфой на секунду повернулся к ней, затем вновь посмотрел на Гарри. - Как всегда, очаровательна. - Он прошел к столику, выдвинул стул и сел, скрестив руки на коленях. – Как поживают два самых неприятных мне человека? - Было лучше до того, как ты явился, - огрызнулся Гарри. - Ты не ответил на вопрос. Малфой одарил его ледяным взглядом. - Мой источник сообщил, что вы в очередной раз умудрились загнать себя в угол… - Твой источник? Блейз? Ради Бога, Малфой! – Фыркнула Гермиона. - Не важно, кто. Суть в том, что в этом новом волнующем приключении Поттеру понадобится любая помощь, какую он сможет найти. - Кажется, ты заблуждаешься и думаешь, что я не знаю, что делаю, - сказал Гарри. Он старался говорить, как можно более спокойно. Малфой всегда останется Малфоем. Необязательно радовать его и сообщать, что Гарри от этого буквально на стенку лез. - Слушай, Поттер. Я знаю общую идею, еще с тех пор, как ты начал создавать свое идиотское Движение. Все равно - станешь ты законным Министром Магии или вдруг решишь устроить революцию, но то, что ты собрался сделать не добавит тебе популярности среди таких, как я. - Я делаю все это как раз из-за таких, как ты. И меня, знаешь ли, совесть не мучает, что придется вас прижать. На самом деле, жду с нетерпением. Малфой закатил глаза. - Я тебе уже говорил давным-давно, что, прижимая этих людей, ты лишь вредишь своему будущему. У них деньги, они правят экономикой. В реальной жизни, Поттер, надо смотреть дальше идеалов и мести. И ты мне говоришь «я знаю, что я делаю»? Даже если ничему не научился за последние пять лет? Гарри попытался возразить, но Гермиона положила ладонь поверх его руки. Она рассматривала Малфоя со смесью неприязни и любопытства во взгляде. - Что конкретно тебе от нас нужно? – Спросила она, подчеркнув «нас». - Не говори, что вдруг передумал, поверил в честное правительство и решил присоединиться. Драко смотрел на ее руку. - Нет кольца, Грейнджер? Я думал, вы двое освятите себя узами брака, раз вы такие правильные и благородные. Гарри едва сдержался, чтобы не съездить ему по физиономии. Малфой отлично знал, что их с Гермионой отношения остались в далеком прошлом. Это была ошибка, которую они совершили от отчаяния, из-за чувства утраты, давившего на них после смерти Рона и Джинни. Он понимал, что Малфой просто пытается вывести его, заставить почувствовать себя так, словно они нуждались в нем. Его излюбленный прием – застрять шипом в заднице своих врагов; настолько острым шипом, что его опасность всегда переоценивали. - Значит, ты говоришь, что пришел слухи обсудить. – Спокойно произнесла Гермиона. Малфой изогнул бровь. - Нет, - чуть помолчав, ответил он. Пауза была достаточно короткой, чтобы показаться неловкой, но в тоже время – достаточно длинной, чтобы ее можно было проигнорировать. – Я говорю, что хочу предложить вам неоценимую помощь и обеспечить Поттеру поддержку моих людей, когда он будет биться за министерское кресло. - Взамен на что? – Спросил Гарри. - Защиту, - ответил Малфой. – Я бы с радостью вернулся домой, но ты прекрасно знаешь, что не могу, если, конечно, не хочу превратиться в мишень для… наших общих знакомых. Ты станешь министром, и я получу защиту, которая мне нужна. Гарри молча обдумывал услышанное. Малфой говорил не о своей возможной смерти от рук Пожирателей. Он говорил об уничтожении Макнейра, Лестранжей и прочего похожего на них сброда. Они были слишком умны, чтобы охотиться на Гарри, но измена Драко давно определила его судьбу на многие годы вперед. Он мог или бежать, или драться до конца. До этого дня Малфой бежал, а теперь явился и готов изображать жертву? Почему? - Врешь, - сказала вдруг Гермиона. - Ты можешь купить охрану, которой позавидует Министерство. Если бы ты хотел вернуться, то все бы просто упиралось в деньги. - Которые я не хочу тратить, - возразил ей Драко. - Даже если я найму охрану, и кто-то из моих людей, скажем, убьет одного из наших, хм, знакомых, то через час я буду на полпути в Азкабан. Так и случится, с любым другим Министром. Он посмотрел на Гарри. Тот чувствовал себя так, будто оказался в прошлом. Голос Малфоя, его манеры – ничто не изменилось с тех пор, как закончилась война, и они начали приводить все в порядок. Когда Движение только зарождалось, они точно также спорили втроем. Нельзя сказать, что они были друзьями, но Гарри старался отдать свои долги. Иногда, впрочем, он не отличался таким милосердием и сожалел, что Малфою не хватило чувства такта умереть, как это сделал Снейп. - Зачем, Малфой? Почему сейчас? – спросил он, чуть откидываясь назад на плетеном стуле. Драко моргнул. - Это мой дом, - произнес он после небольшой паузы. - Даже с правительством, которое поддерживает грязнокровок? – Съязвила Гермиона. - Это было лишним. – Малфой вытащил из кармана карточку и через стол передал ее Гарри. - Адрес моего камина на Баркадере, на случай, если решишь обдумать мое предложение. Приходи один. Он поднялся – ножки стула проскрежетали по полу – и исчез также быстро, как появился. - Ну, прошло хорошо, - сказал Гарри Гермионе, которая вдруг очень заинтересовалась содержимым своего бокала. Аруба. Летний домик Эстебана Салазара Кристиан родился и вырос в волшебном квартале Оранжестада. Получив домашнее образование – родители предпочли не отправлять его учиться на континент – он был не слишком искушенным и не слишком умным. Зато с очень красивым телом. Драко обвил пальцами тонкое запястье и потянул молодого человека в сторону спальни. Но прежде, чем они смогли сделать хоть шаг, камин зашипел, и из него вышел Поттер. В своем зимнем пальто он казался здесь чужим. Драко чуть слышно застонал, так, что его услышал только Кристиан. - Козел, - сказал он на голландском. - Это старый знакомый, со школы. Боюсь, мне нужно поговорить с ним один на один. Простишь меня? - Если вы будете только разговаривать. Драко рассмеялся. Он переплел их пальцы и сделал пару шагов к камину. Кристиан вынужден был пойти следом. - Не беспокойся, - соврал Драко, - он слишком тощий на мой вкус. И слишком тупой. Еще одна неправда. Забыв про все остальное, Поттер во все глаза смотрел на их руки. Драко отлично знал этот взгляд – смесь едва скрытого отвращения и искреннего неверия. То, чего он так боялся, когда был подростком. Когда-то он чувствовал, что такие взгляды говорят – ты другой, ненормальный, ты не с нами. Поразительно, насколько важным это тогда казалось. Затем случилась жизнь, и пока Драко с неохотой учился рассудительности – только гей может по-настоящему любить другого гея – эти взгляды перестали пугать, они больше не заставляли его испытывать чувство стыда или унижения. Только раздражали. Так, значит, Поттер один из этих? Возле самого камина Драко кинул ему «Я сейчас» и быстро поцеловал Кристиана на прощание, но достаточно страстно, чтобы пожалеть, что тот уходит. Когда юноша скрылся в камине, Драко повернулся к Поттеру, который сверлил его хмурым взглядом. - Обязательно было это делать? - Что делать? – Спросил Драко, указывая ему на кухонный стол. - Целовать своего парня у меня на глазах. Поттер прошел к столу и сел, затем посмотрел на Драко. Малфой не знал, плакать ему или смеяться. У ублюдка, черт возьми, хватило наглости указывать, что ему делать в собственном доме. - Слушай, я не хочу тебя задеть, - продолжил Поттер, - мне все равно, кто тебе нравится, но не нужно демонстрировать мне свои предпочтения. - Да неужели? – Раздражение медленно, но верно превращалось в злость. - Скажи, Святой Поттер, а в твоей новой прекрасной Британии педики вроде меня тоже должны будут «демонстрировать свои предпочтения» за закрытыми дверьми? - Конечно, нет, - сердито ответил тот, - но ты это сделал специально, необязательно было его целовать. Я уверен, ты понимаешь, что большая часть людей такие сцены видеть не хочет. Это ненормально. Кусок маленького невыносимо ханжеского дерьма! Драко сел напротив и изо всех сил старался остаться спокойным. - Чистокровные волшебники, которые поддержали Вольдеморта, верили, что грязнокровки – это ненормально, - вполголоса сказал он. Гарри среагировал почти мгновенно: - Не говори этого слова. - До тех пор пока ты будешь изображать ярого гомофоба, я буду говорить все, что мне, черт возьми, хочется! Поттер закатил глаза. - Я не гомофоб. Но, если можно избежать, то я предпочитаю этого не видеть. Я тебя не боюсь. - Тогда почему не посмотреть? – Спросил Драко. Ухмыльнувшись, он зажал стоявшую посреди стола свечу между большим и указательным пальцами и, выразительно глядя на Гарри, начал водить рукой вверх-вниз. - Не говори, что никогда не представлял, как это с мужчиной. Поттер отвел взгляд – он что, правда покраснел? – и пробормотал: - Нет, не представлял. Я не по этой части. Я здесь вообще по другому делу, так что хватит, идет? И да! Большое всем спасибо – очко в пользу Малфоя! - Я только за, - ответил Драко, - Просто знай, что мне тоже будет противно, когда я в следующий раз увижу, как вы с Грейнджер пытаетесь съесть друг друга. По-моему, вот это совершенно ненормально. Такое мужское тело, и все впустую. – Поттер промолчал, хотя слабый румянец на его щеках стал гораздо заметнее. Драко усмехнулся. – Ладно, теперь, когда меня окончательно вычеркнули из твоего рождественского списка, можешь сообщить, что тебя привело. - Я хочу, чтобы ты баллотировался на пост Министра Магии. Драко выпустил свечу и уставился на него.
koneko: Лондон. Министерство Магии Гризельда Марчбанкс устала. Оставался всего один час, в течение которого кандидаты на пост Премьера могли подать свою заявку на участие в выборах, и ей нужно было удостовериться, что все имена попали в список. Задача, которую Марчбанкс не могла доверить никому в Визенгамоте. Она знала, что Долорес Амбридж сделает все возможное, чтобы отстранить от предвыборной гонки мальчишку Поттеров, выиграть у которого она могла лишь чудом. Кто-то громко постучал несколько раз, и Марчбанкс посмотрела на дверь. В комнату вошла большая странная птица. В клюве она держала свернутый кусок пергамента. Птица выронила его прямо на стол и повернулась, чтобы уйти тем же чопорным шагом, каким появилась. Вздохнув, женщина наклонилась вперед и взяла свиток. Она прочла написанное раз, потом поправила очки, убедившись, что они на месте. - Разрази меня гром! – выдохнула она. Лондон, Гриммаулд-Плейс, 12 Гарри стоял под горячим душем. Он закрыл глаза и расслабился, стараясь думать о завтрашнем дне, но мысли упорно возвращались к недавнему фиаско с Малфоем. И что его дернуло заговорить о геях? Ясно же, что Малфой просто хотел его довести, вот и использовал своего парня. Конечно, они бы одними поцелуями у камина не ограничились, если бы Гарри не появился… Он вдруг четко увидел, как они целуются, и быстро открыл глаза. Но иногда избавиться от назойливых мыслей не так-то просто, даже если очень стараешься. Главная проблема всех разумных существ. Все равно, что твердить себе – не думай о зеленых человечках. Вот Малфой водит рукой вверх и вниз по свече, и по лицу видно, что он хочет смутить Гарри. Не говори, что ты никогда не представлял, как это с мужчиной. Свеча превратилась в член, и Малфой ласкал его, лениво поглаживая большим пальцем головку… Гарри вздрогнул, когда почувствовал, как реагирует его тело на эту картину. Он попытался выкинуть из головы засевший там образ, думать о чем-то другом, о чем угодно. Но вот бледные руки сжимают его плечи, Малфой языком обводит контур его уха… Такое мужское тело, и все впустую. Гарри прислонился рукой к стене, другой – обхватил член и закрыл глаза, стараясь думать о парне Малфоя, о Невилле, о Кингсли, о ком угодно. Мастурбируя над своей первой гейской фантазией, он не будет представлять проклятого Драко Малфоя. Нельзя сказать, что до этого мужчины совсем уж его не привлекали, но они всегда оставались чем-то абстрактным, и у Гарри и мыслей не было, что кто-то из них может его коснуться. А сейчас он слышал только голос Малфоя, видел его серые глаза, чувствовал его руки. Он кончил с жалобным стоном и смотрел, как сперма стекает по стене. Вода хлестала Гарри по шее, но он этого не замечал. Твою мать. Определенно, ему надо чаще с кем-то встречаться. Графство Уилтшир, Поместье Малфоев Драко сдернул плотный чехол с рояля своей матери - в воздухе закружилось облако пыли. Он поднял крышку и наугад нажал несколько клавиш. Их нестройное звучание заполнило бальную залу, эхом отразившись от углов комнаты. Шесть лет назад его отец с бокалом вина в руке стоял у окна, а мать сидела за инструментом. Она играла, и это был последний раз, когда Драко слышал, как может звучать этот рояль. Хорошо, что сам он не согласился учиться музыке. Он знал, что если бы умел, то сыграл бы сейчас ту мелодию – в память об утраченном детстве. И понимал, что вряд ли выдержит, услышав ее еще хоть раз. Он не хотел их смерти. Слабое оправдание, которым Драко пытался отгородиться от вопроса, мучившего его с тех пор, как ему сообщили, что отца и матери больше нет. Сказал бы он Поттеру о местонахождении Темного Лорда, если бы знал, что Нотт его предаст? Если бы знал, что может спасти их, но после жить в мире, которым правит свихнувшийся маньяк? Драко мотнул головой. В шестнадцать лет ответ казался очевидным, а теперь – этот вопрос так и останется просто вопросом. Он не хотел, чтобы Темный Лорд победил, и в тоже время понимал, что не сможет переубедить родителей, заставить их увидеть то, что видел он. Они слишком зависели от Вольдеморта. И да, Драко был их сыном – ребенком, который вряд ли знал, что лучше для семьи. Поэтому он объединился со Снейпом, а затем связался с Поттером и его людьми. Не самый простой альянс. Конечно, Поттер проявил внимательность и после войны предложил ему вступить в их нелепое Движение, но Драко не заблуждался насчет того, как устроен мир. Особенно мир после Вольдеморта. Подпольные группы никогда не придут к власти. С другой стороны, он и не предполагал, что Поттер продвинется так далеко. Не верил, что бывший гриффиндорец способен достичь таких высот. Последние шесть Министров Магии вышли из Слизерина. Пусть они были слабым порождением этого факультета, но каждый из них провел свое время в подземельях. За окном защебетали птицы, и Драко почувствовал, что глаза щиплет от слез, которые он глотал с той самой минуты, как ступил на порог родительского дома. Он столько раз просыпался под пение птиц, когда был ребенком. Все в жизни можно было тогда разложить по полочкам, он не знал, как мысли и чувства могут мешаться друг с другом. Драко словно услышал свое прошлое, время, которое он представлял себе столько раз, что оно начало казаться безоблачным. Память, и правда, стирает неблагозвучные ноты из симфонии жизни. Эльфы сохранили сад его матери, да и само поместье совершенно не изменилось – нигде ни пятнышка. Наверное, рояль был единственной пыльной вещью. Перед своим отъездом на Арубу Драко запретил притрагиваться к нему хоть пальцем. Он вернулся таким же одиноким. Некому было ждать его назад, но сейчас Драко видел, каким может стать его будущее - здесь, в доме, которому он принадлежал. Он не сожалел о сделанном, о том, что привело его к этой точке – начиная с предательства Темного Лорда и заканчивая новым альянсом с Поттером. Драко просто решил, что с этого дня вообще забудет о сожалениях. Пусть они останутся старикам с их мемуарами. Раздался тихий хлопок, и появился домой эльф. - Хозяина просят к камину. - Переведи в гостиную, - велел Драко. Он улыбнулся, когда оказался там и увидел, кто хотел с ним поговорить. - Мадам Моник! Какой приятный сюрприз. Эта женщина с вытянутым лицом заправляла «Домом Карт» - одним из борделей в Косом Переулке. Когда Мадам улыбнулась в ответ, ее глаза-бусинки остались такими же настороженными, как и всегда. - Мистер Малфой. Как хорошо, что вы вернулись домой. Как ваши каникулы? - Затянулись, - Драко сел в кресло напротив камина, - Простите мою прямоту, но вы потрясающе выглядите. На самом деле, выглядела она так же ужасно, как и в прошлую их встречу, но он решил, что правила приличия нужно соблюдать. - Дела идут хорошо. Кстати, именно о них я и хотела поговорить. Что, если я пришлю вам спутника на сегодняшний вечер? Так сказать, жест радушия в честь вашего возвращения. Конечно, все бесплатно. Вы не против? Драко улыбнулся, на этот раз по-настоящему. Кажется, старая гарпия отлично знала, как вести себя с хорошими клиентами. Не удивительно, что ее бизнес процветал. - Уже знаете кого? – Спросил он, устраиваясь поудобнее. Мадам сделала вид, что серьезно задумалась. - Я хотела, чтобы вы сами выбрали, но после ваших слов поняла, что у меня и правда есть один милый мальчик. Младше вас на четыре года. Недавнее мое приобретение. Думаю, он вам понравится. - Опишите его. Драко прикрыл глаза, чтобы не видеть ее лица. Мало кто интересуется жизнью хастлеров, которых снимает на ночь. Гораздо важнее узнать, как они выглядят, и на что они способны в постели. Но Драко всегда больше увлекали истории. - Василь из Румынии. Он сбежал в прошлом году, когда вампиры напали на притон, в котором он жил в Бухаресте. После отправился на север, думал, там будет безопаснее. Василь работал в том притоне с тринадцати лет. Семья их была почти нищей, так что образования он не получил. Друмштранг, в отличие от Хогвартса, за своих студентов не платит. Но, несмотря на это, Василь многому научился у клиентов. Думаю, что по знаниям он сравнится с хогвартским шестикурсником. Он мог бы давно оставить это дело – средств ему хватает, но мальчик говорит, что любит свою работу. Василь обычно не развлекает клиентов на первом этаже, только, если ему самому хочется. Он немного непредсказуемый, иногда – мрачный, но безумно очаровательный. Я вас не утомила? - Что вы! Пока мне все нравится. Она могла бы просто сказать – он наживка, к которой состоятельный мужчина вроде Драко привыкает и возвращается снова и снова. Сперва – бесплатно, а затем крючок уже будет проглочен, и придется платить по двадцать-тридцать галлеонов за час. Драко мысленно передернул плечами. Пусть так и будет, если в итоге ему удастся держаться подальше от таких глупостей, как любовь и романтика. Он понял, что уже почти решился.
koneko: - В любом случае, вы, наверное, захотите услышать все подробности от него самого. Если вас все устраивает, то позвольте… - Как он выглядит? - перебил ее Драко, который снова смотрел прямо в камин. - Высокий и стройный. Он никогда не летал, но мог бы быть ловцом. У него очень темные волосы и почти синие глаза, он говорит, что от матери. Высокий и темноволосый. Внешность, которой Драко заболел в последние несколько дней. Именно то, что нужно, чтобы перестать жалеть о Кристиане – загорелом блондине с сильными руками. - Вы сказали достаточно, мадам Моник. Я буду рад, если сегодня Василь составит мне компанию. - Вас устроит восемь вечера? – Она перестала обращаться с ним, как со старым добрым знакомым. Драко вытащил часы. Было только четыре. - Да, отлично, - кивнул он. - Всего хорошего, Мадам. Передайте мужу мои наилучшие пожелания. - С вами очень приятно работать, - и секунду спустя женщина исчезла, хотя Драко все же успел увидеть, как радостно блеснули ее глаза. Он рассмеялся – она действительно отлично понимает своих клиентов. - Можно было догадаться, что ты вернешься и сразу начнешь искать себе хастлера. Поттер. Наверное, домовые эльфы впустили его, побоявшись отвлечь Драко от разговора с Мадам. Поразительно, что способны сделать пять лет без дисциплины. Он поднялся и повернулся к своему гостю. - Собрался прочесть мне еще одну лекцию о том, насколько я ненормальный? Не утруждайся. На крайний случай, думай, что в этом мире каждый из нас заслужил хоть какое-то счастье. - У нас разные о нем представления, Малфой. Я вряд ли был бы счастлив, прыгая из одной постели в другую. - Конечно, нет – ведь ты же натурал. - Ты знаешь, что я имел в виду. Драко рассеянно отметил, что Поттер старается не смотреть на него. - Наверное. Ты слишком рано. - Лучше рано, чем поздно, - Гарри скрестил руки на груди. Они успешно сменили тему разговора, и Малфой зачислил еще одно очко своей команде. - Отлично, - он кивнул Поттеру на соседнее кресло. - Садись. Ты обещал рассказать о вашем гениальном плане, как только в предвыборной шляпе окажется бумажка с моим именем. Что ж, давай послушаем. Поттер занял свое место. Интересно, - подумал Драко, - что сказал бы отец, если бы застал в гостиной своего поместья «мальчишку Поттеров»? Наверное, ничего приличного. И все же, Драко решил быть гостеприимным хозяином. - Что ты будешь? Чай? Кофе? Что-то покрепче? - Вина, если можно, - ответил Поттер, устраиваясь в кресле, - сегодня был долгий день. Странная фраза. Такое обычно слышишь от друзей или близких знакомых. С чего вдруг Поттер решил поменять свое к нему отношение? Драко знал наверняка только одно – ему это не понравилось. Вернее, не понравилось то, как потеплело в груди при этих словах – словно его и правда здесь ждали. Он нахмурился и позвонил, вызывая домового эльфа, чтобы тот принес вино и ром для самого Драко. Когда все было сделано, и они сидели со своими напитками, Малфой не выдержал: - Итак? - План простой, - сказал Поттер. - Ты становишься Министром Магии, но в действительности всем буду управлять я. Драко едва не поперхнулся ромом. - Повтори. - Ты хотел знать план. Это он и есть. Поттер отпил вина. На лице – ни эмоции. И он точно не шутил. Драко разделался со своей выпивкой и с громким стуком поставил бокал на столик. - Ты рехнулся. - Это еще почему? – Зеленые глаза вспыхнули. - Думаю, мне необязательно тебе все разжевывать до мельчайших деталей. Наверное, ему должно было польстить, что Поттер считает его достаточно сообразительным, но вместо этого Драко только разозлился сильнее. - Ты не сказал ничего, что можно начать разжевывать. Пока я слышу тот же юношеский бред, который ты нес пять лет назад. Поттер сделал еще глоток и поерзал на месте. - Давай ты сперва подумаешь, прежде чем делать выводы. - Ты испытываешь мое терпение. Не заставляй меня пожалеть, что я собой связался. - Но все просто, как я тебе и сказал, - не сдавался Гарри. - Мы оба баллотируемся на пост Министра. Ты побеждаешь, я проигрываю и в глазах общества становлюсь оппозицией. Я буду оспаривать каждый закон, который ты примешь, каждый указ, но на самом деле все они будут исходить от меня. Многие из них – результат того бреда, который ты так любишь вспоминать. В итоге я получу поддержку обеих сторон – тех, кто хочет перемен, и тех, кому важно сохранить старый уклад. И никто не будет об этом знать. Драко нахмурился. Он начал понимать, о чем говорит Поттер. - Мир не делится на «старых» и «новых», - начал он, но его перебили. - Может быть, но к концу твоего первого года это будут две основные группы. Что до других… Нельзя сделать яичницу, не разбив при этом яиц. - Вряд ли ее можно назвать деликатесом, - фыркнул в ответ Драко. Лондон, Гриммаулд-Плейс, 12 Чего Гарри никогда не смог бы предсказать – это то, что в один прекрасный день присутствие Малфоя начнет так его отвлекать. Они быстро разошлись вчера вечером. Наверное, потому, что Драко не терпелось встретиться со своим хастлером. Гарри это абсолютно устраивало, ну, или именно в этом он и пытался себя убедить. Сейчас он старательно слушал, что говорил Малфой, но постоянно сбивался с мысли, гадая, хорошо ли ему было. Собирается ли он снова встретиться с тем парнем? Это было нелепо, глупо! Но Гарри ревновал, ненавидел себя за это и ничего не мог с этим поделать. - Поттер? Он посмотрел на Малфоя, который явно чего-то от него ждал. Беседа не задалась с первой минуты, как Драко появился сегодня на Гриммаулд-Плейс. Гарри и не представлял, что будет так сложно. Жалко, что Гермиона уехала по делам в Министерство и вернется лишь через несколько часов. - Прости, - сказал он. - Я не слушал. Лучше так, чем позволить Драко догадаться, о чем Гарри думал на самом деле. Малфой закатил глаза. Сердится. - И с какого именно момента? Когда я предлагал достать тебе таблеток счастья или когда спрашивал, зачем я вам вообще нужен? Гарри вздохнул и потер шею. - Мы думали о других кандидатах, но только ты так хорошо вписываешься в старый круг. У тебя с ними больше шансов, чем у Амбридж, а она – твой главный противник. Остальные получат, в лучшем случае, процента по два. Малфой поджал губы. - Почему у меня больше шансов? – спросил он. - Почему не, скажем, Гойл или Панси? - Гойл слишком тупой, - Гарри покачал головой, - да и у Панси репутация не лучше. Они могут быть приближенными, но к рулю их никто не подпустит. Блейз подошел бы идеально, но у всех он ассоциируется со мной. А ты – нет. - Спасибо Господу и за малые радости, - вставил Малфой. Гарри хмуро посмотрел на него. - Знаешь, ты ведь в каком-то роде легенда. Блейз сказал, что после убийства твоих родителей многие чистокровные маги отвернулись от Вольдеморта, они поняли, что он просто псих. Ты бросил ему вызов, получил прощение от Скримджера, я даже был свидетелем защиты на твоем слушании… - Никогда не дашь мне забыть, да? - Слушай, я просто перечисляю плюсы твой кандидатуры, - сказал Гарри, стараясь не выйти из себя. - Поверь, я бы тебя точно не позвал, будь у нас кто-то более подходящий. - Ценю, - усмехнулся Драко. - Всегда пожалуйста. Это была неизведанная территория. Как и вчера они сидели в креслах напротив друг друга, только сегодня пили чай. Единственное отличие. И Гарри тянуло к этому мужчине. Плюс, Драко был нужен, чтобы их план удался. Но Малфой узнает только о последнем, большего не требуется. О первом же – никогда. У Гарри сердце билось в горле при одной мысли, что он может догадаться. Наконец, Малфой снова заговорил, голос его звучал натянуто. - Я все равно не до конца понимаю, какое все это имеет ко мне отношение. Почему ты сам не хочешь стать Министром? Ты легко обойдешь Амбридж… Гарри устало вздохнул, ему не хотелось этого признавать: - Ты сам мне сказал накануне, что честность или ценят, или она возмущает, но с ней одной много не добьешься, если у тебя нет власти. А как только ты получаешь власть или становишься более-менее известным, то многие начинают сомневаться в тебе и твоей честности. Правда их не волнует. Я это узнал еще в школе. Ты ведь тоже, Малфой, так гордился, что все понимаешь, но все равно попался на ту чушь, в которую все так верили, когда мы были детьми. Малфой сделал глоток чая. - Верно, но выбирать тебя будут не дети. - Меня и не выберут. Ты победишь.
koneko: Гарри хотелось запустить в него чем-нибудь. Он что, притворяется настолько тупым или серьезно не понимает? После затянувшейся паузы Малфой посмотрел ему прямо в глаза, от чего желудок неприятно сжался. - Слушай, Поттер, - сказал он, - сделай одолжение и перестань считать меня идиотом. Я получаю защиту и могу вернуться домой. Взамен ты хочешь публично переплюнуть меня на выборах. Это я переживу. Иногда, если хочешь остаться целым и невредимым, нужно засовывать гордость подальше. Я бы сейчас здесь не сидел, если бы этого не понимал. Гарри покачал головой. - Ты думаешь, я тебе вру? Нет, правда, ты что, считаешь, что ты для меня так важен? Что я могу придумать кучу ерунды и скормить все тебе только за тем, чтобы, цитирую, «публично тебя переплюнуть»? Если ты не заметил, то мы больше не дети. Хотя мне, наверное, надо говорить лишь за себя. Казалось, Малфой вот-вот швырнет в него каким-нибудь проклятием. Гарри даже хотелось, чтобы так и случилось. - Ладно, повтори все еще раз, - вяло велел ему Драко. Гарри бы многое отдал, чтобы узнать, о чем он сейчас думал. - В политике не важно, кто ты. Важно то, кем ты кажешься. Для всех ты станешь новым Министром Магии, в историю войдут твои дела, указы, подписанные тобой. Меня будут считать твоим главным противником, но в то же время твою политику буду делать я. Гарри закрыл глаза и откинулся назад в кресле. Сколько еще раз ему придется повторить одно и то же? - И как ты добьешься того, что они выберут меня? Публично унизишься во время «Часа Вопросов»? Как кто-то вообще может выиграть у великого Гарри Поттера? Ну, по крайней мере, засранец пошел по верному следу. - Не забивай свою красивую голову мыслями о том, как все пройдет, - отмахнулся Гарри. - Ты не знаешь, во что превратилось Движение с тех пор, как ты отказался к нам присоединиться. На самом деле, тебе и не нужно знать. - Если бы я не понимал, то сказал бы, что ты изобрел очень умный план, - Малфой налил себе еще чаю. - И что же ты понимаешь? - То, что ты вряд ли мог до такого додуматься. Наверное, это Грейнджер. Гарри постарался подавить улыбку, не вышло. - Ты меня раскусил. Малфой посмотрел на него, и все веселье куда-то испарилось. Глаза у Драко были холодные, словно он хотел сказать – даже не вздумай со мной шутить. - Твои бессмысленные идеи, Поттер, могут стоить человеку жизни. Гарри склонился вперед, подарив ему не менее выразительный взгляд. - Ты знал, на что шел, когда решил вернуться. - Все еще жаждешь крови своих врагов? Гоняешься за призраками? - Мне никогда не нужна была их кровь. Только справедливость. И если законы не могут ее обеспечить, то… Я считаю, что их нужно менять. Малфой уставился в пол. - А что с остальными людьми? Ты изменишь правила игра и что? - Будем решать проблемы по мере их поступления. - Гнев помогает во время войны, но сохранить единство в обществе он не сможет, – сказал Малфой, обращаясь к своей чашке. - Да, для этого нам и нужны политики, - кисло заметил Рон со своего портрета. Драко подпрыгнул в кресле, расплескав чай. - Господи Боже, - почти взвизгнул он. - Для тебя просто Рон Уизли. Гарри изо всех сил старался не рассмеяться, наблюдая за тем, как Малфой заклинанием пытается высушить мантию. Напряжение, витавшее в воздухе, исчезло, стоило Рону вклиниться в их беседу, и Гарри был рад. Его цель казалась такой близкой… После нескольких лет борьбы его пугала сама мысль о том, что еще немного, и он сможет ее достичь. Он не знал, что ответить Малфою, но и признаваться в этом не хотел. Они просто будут идти вперед шаг за шагом. Малфой убрал палочку и поднялся. - Ладно, думаю, нужно закончить сейчас, когда за мной последнее слово. Прием через пять дней, завтра я пришлю тебе приглашение. Гарри проводил его до камина. На Малфое был белый шарф, в котором он по какой-то непонятной причине и правда выглядел настоящим политиком. Драко взял горсть летучего порошка и бросил в камин, крикнув «Госпиталь Святого Мунго». Он исчез, а Гарри остался стоять, и в голове у него крутилось одно и то же. Как в испорченном кино он раз за разом видел, как берется за концы белого шарфа, тянет Малфоя к себе и затем… Гарри прижался лбом к каминной полке и закрыл глаза. Неожиданно, это так неожиданно, но жизнь ведь всегда преподносит сюрпризы. Он просто будет глотать свое лекарство по маленькой ложке за раз, хорошо? Графство Уилтшир, Поместье Малфоев Рояль убрали, спрятали в дальнем углу винного погреба. Драко не думал, что сможет в будущем спокойно слушать, как кто-то играет на фортепиано, а судьба вполне могла послать ему какого-нибудь юного музыканта, который однажды обязательно открыл бы крышку, останься инструмент в бальной зале. Нет, он не имел ничего против служителей музыки в своей жизни, но решил довольствоваться скрипачами или виолончелистами. Дирижерами, на крайний случай. Главное, чтобы все они держались на расстоянии от роялей. Под сводчатым потолком мерцали сотни свечей, их свет отражался в начищенном до блеска паркете. Домовые эльфы носились туда-сюда, спеша закончить последние приготовления и привести в должный вид стол в виде буквы Н, который занимал большую часть залы. Ослепительно-белая скатерть, казалось, светилась сама по себе. Приборы и блюда сверкали. Забавно, что именно Драко выпала честь провести прием - который, конечно, был целым событием – и собрать в своем доме всех кандидатов на министерское кресло. Отец однажды сказал, что это мероприятие, как сигнальная лампочка, указывает на победителя – тот, кто его проводит, и станет будущим Министром Магии. Сам Драко считал, что определяющим, скорее всего, является банковский счет каждого кандидата. Впрочем, он никогда не делился с отцом этими размышлениями. Он не знал, насколько обоснованы самоуверенные, даже самонадеянные, утверждения Поттера, что Драко обязательно выиграет в этой гонке. Вряд ли он сможет заставить стольких людей отдать свои голоса одному из Малфоев. Откуда у него такие ресурсы? Да, чистокровная аристократия проголосует за Драко. В последнюю неделю он встретился с несколькими нужными людьми, и каждый из них так или иначе дал понять, что они очень надеются на его победу и то высокое положение, которое он займет в волшебном мире Великобритании. Министерство должно было следить, чтобы магглы не догадались о существовании магии, но бюрократия росла прямо пропорционально амбициям тех, кто сейчас руководил страной, что было не очень удобно. Драко тряхнул головой. От него намеренно скрывали какие-то вещи – это он понимал, но не мог потребовать прямых ответов, тем более от Поттера. Оставалось одно – взять предложенные лимоны и сделать из них лимонад, так что Драко решил, что сегодня покажет себя самым радушным хозяином. Этого требовали традиции, которым он все же следовал до того, как превратился в политический инструмент, с помощью которого их и уничтожат. - Чушь, - сказал он Блейзу, который с недовольным видом изучал меню, - икра не может быть плохой вещью. - Я не сказал плохой. Просто она вышла из моды, - сверкнул улыбкой Забини. - И это мне говорит человек, который считает, что в Калифорнии производят хорошие вина! Драко театрально вздохнул и огляделся по сторонам. Поттер, стоявший в углу залы, не сводил с него глаз. Если бы Драко не знал наверняка, то решил бы, что тот его изучает и прикидывает свои шансы на удачный исход. В комнате – два самых желанных холостяка страны, и оба натуралы. Драко решил, что, наверное, очень сильно обидел кого-то в своей прошлой жизни. - Гарри! – Воскликнул Блейз, заметив, наконец, Поттера. Малфой мог поклясться, что между двумя мужчинами проскочила какая-то искра – словно магия током прошла от одного к другому. Или ему показалось? Он мотнул головой, и странное чувство исчезло. Поттер начал пробираться к ним. Он подошел и протянул Блейзу руку, а затем, когда с приветствиями было покончено, случилось нечто совсем уж из ряда вон. - Блейз, ты не оставишь нас на минуту? – Спросил Поттер. Вроде бы просьба, но Драко не обманулся – он был отлично знаком с этим командным тоном, который в детстве так часто слышал от матери. К его бесконечному удивлению Блейз только кивнул – кивнул, улыбаясь! – и покорно отправился к сводчатому окну на другом конце залы. - Отдам что угодно, только скажи, как ты это сделал, - рассеянно произнес Драко, наблюдая за своим другом. - Что сделал? – Не понял Поттер. - Прогуляйся со мной, - добавил он, указывая на дверь в сад. Драко не шелохнулся. - Ты сказал птичка, и Блейз полетел. Невероятно. - Все вероятно. Пойдем. Не оставалось ничего другого, как подчиниться. В саду было холодно. Хорошо хоть виноградные лозы, плотно обвившие кованую изгородь, защищали от ветра. Красно-желтые листья шуршали под ногами, а закатное солнце казалось подернутым легкой дымкой. Поттер поглубже закутался в плащ и повернулся к Драко.
koneko: - Есть одна вещь, которую надо сделать до того, как начнется шоу, – сказал он, и каким-то образом было ясно, что говорит он не о сегодняшнем приеме. Драко смотрел в его бледное лицо и гадал, сколько секретов хранится внутри этой головы. За последние две недели он понял, что Поттер превратился в совершенного незнакомца – человека, которого Драко не понимал. Это выбивало из колеи. - Я уверен, что хуже марионетки на троне, не будет, - пробормотал он, - но все равно, давай послушаем. - Ты должен принести Нерушимую Клятву, что будешь мне подчиняться. Драко моргнул. - Ты спятил. - Я тебе не доверяю. И вот она – правда. Неудобная, некрасивая, глубокой ямой пролегла между ними. Конечно, Драко давно это знал. Он бы удивился, услышав, что Поттер или вообще хоть кто-то ему доверяет. Предал один раз – будь готов, что предателем тебя станут считать до конца жизни. Но и у Драко был свой предел. - Так, Поттер, можешь забыть обо всем, - отрезал он, делая шаг в сторону. - Я согласился помочь, но с меня хватит. Ты мне и так слишком обязан, - хотел он добавить, но промолчал. - Ты согласился все сделать на моих условиях, - Поттер рассматривал листья у себя под ногами. - Ты их слышал. - Сукин сын, - не выдержав, прошипел Драко. - Расчетливый двуличный ублюдок. Это… - По-слизерински? – Усмехнувшись, перебил его Гарри. - Я и не отрицал никогда, что у вас есть свои плюсы. Было поздно что-либо менять. Этот гад до последнего скрывал от него правду, чтобы увериться, что Драко не расстроит их планы, отказавшись в них участвовать. Можно, конечно, вернуться в дом и объявить, что он больше не претендует на пост, но ведь Поттера это не остановит. Только чуть-чуть задержит в пути. Драко исчезнет со сцены, и через месяц эта сволочь сядет в кресло Министра. Пусть ему потребуется немного больше времени, чтобы провести все те изменения, о которых он так мечтает, но в конечном итоге Поттер добьется успеха. А Драко придется уехать и навсегда забыть о возможности вернуться домой. Шах и мат. Лондон, Гриммаулд-Плейс, 12 Следующее утро встретило мир серым рассветом и моросящим дождем, который, если верить отдаленным раскатам грома, вполне мог обернуться настоящим ливнем. Гарри отвернулся от окна и бросил быстрый взгляд на постель. Простыни все смяты, словно на них всю ночь занимались любовью, но Гарри лучше, чем кто-либо знал, что это не так. Прошло уже довольно много времени с его последнего раза. Все надежды покончить с наваждением оказались пустыми – его по-прежнему тянуло к Малфою. Настолько, что Гарри даже задумался, а не сходить ли в «Дом Карт», чтобы избавиться от любопытства, но, в конце концов, он отбросил эту мысль. Пойдут слухи, а в глазах общества Гарри Поттер должен оставаться образцом добродетели. Да и кроме того, не женщина из борделя ему была нужна, а Малфой. Именно его он хотел. Поэтому оставалось одно – ждать и надеяться, что появится кто-то еще; человек, который избавит Гарри от этого сумасшествия. Кстати, о Малфое. Гарри посмотрел на часы и понял, что до его прихода осталось чуть меньше часа. Он принял душ и быстро оделся, времени на завтрак почти не было. Гарри как раз его доедал, когда Малфой вышел из камина на кухне. Прием длился до самого утра, но Драко выглядел таким же свежим, как и всегда. Урод сияющий. Он наблюдал за тем, как Малфой осматривается по сторонам. Камин в гостиной пришлось перекрыть после того, как тот заимел привычку играть маггловскую рок-музыку. Кажется, кухня впечатлила Драко меньше, чем остальные комнаты, в которых он был. Еще бы – здесь не стояло стеклянных шкафов, доверху набитых чистокровным барахлом, доставшимся Гарри по наследству. Не на что было пялиться. - Чаю? – предложил он. Малфой обернулся. - Я только что выпил. Гарри поднялся, с резким звуком подвинув стул. - Ладно, все пройдет в другом месте. Пошли, нам нужен порт-ключ, он наверху. Они отправились в гостиную – мимо едва прикрытой дыры на обоях, где раньше находился портрет миссис Блэк, и некрашеных стен, на которых все еще можно было увидеть следы от когда-то висевших там украшений – металлических дисков, сделанных в виде голов эльфов. Впервые Гарри чувствовал себя неловко, особенно после того, как побывал в роскошном поместье. Он дал себе мысленный подзатыльник. Какое ему дело, что может подумать Малфой? Ей богу, то, что Гарри хочется отыметь его до потери сознания, еще не значит, что ему также хочется поразить Драко убранством своего дома. Гарри настолько погрузился в свои мысли, что не замечал ничего вокруг. Он споткнулся о верхнюю ступеньку и начал падать, инстинктивно цепляясь за Малфоя, который шел чуть впереди. Тот издал удивленный звук и обернулся, но было поздно – Гарри уже тянул его за собой вниз. Когда они осели на полу грудой рук и ног - Драко приземлился сверху - Гарри все еще крепко сжимал его мантию. Страшнее всего было то, что он столько мечтал об этом, а сейчас, когда все стало явью, просто забыл, как двигаться. Или дышать. Малфой толкнул его пару раз, стараясь встать на ноги. - Грациозен, как и всегда, – пробормотал он себе под нос. Гарри отпустил его и поднялся следом. Он уже жалел, - гораздо сильнее, чем следовало - что все так быстро закончилось, и что он больше не чувствует Драко. Этого мало и всегда будет мало. Гарри молча шагнул вперед, туда, где Малфой оправлял свою мантию. Тот с тревогой посмотрел на него. - Поттер, что… - начал он, но Гарри толкнул его к двери и прижался щекой к щеке. - Это, - шепнул он, с трудом понимая, что говорит. Он, наконец, решился, и было ясно, что чем бы «это» ни обернулось, теперь все только лишь усложниться. Проклятье! Гарри стоял, как в тумане. - Думаю, мы можем вычеркнуть «ярого гомофоба» из списка твоих пороков, - пробормотал Малфой. Он не шелохнулся, не оттолкнул Гарри, и это одновременно пугало и сводило с ума. - До ужасного всего один шаг, - услышали они голос Рона, - и скоро он будет сделан. Гарри моментально выпустил Драко и отвернулся. Лицо пылало. - Прости, приятель, я забыл… - Что я здесь. Знаю, - Рон на портрете закатил глаза. - Мы можем продолжить где-нибудь подальше от твоих друзей-вуайеристов? – Задыхаясь, спросил Малфой. Рон скорчил ему рожу. Гарри уставился в пол. О чем он вообще, черт возьми, думал? - Нас ждут. Сперва закончим с делами, - сказал он, стараясь взять себя в руки. Он не осмеливался смотреть на Малфоя или на Рона. Вчера Драко танцевал с Панси Паркинсон, а Гарри следил за ними, и в голове крутилась тысяча мыслей – одна бесстыдней другой. Все – о Малфое. Сегодня он нарушил все правила касательно того, насколько близко один мужчина может подойти к другому. Самое ужасное, что Гарри не сожалел. - Пошли, - велел он и направился к кабинету, где хранился порт-ключ. Гарри вытащил золотую моменту размером с галлеон. Нужно было нажать по центру, чтобы она активировалась и могла перенести их в штаб. - Ты получишь такую же, как только окажешься в «Альфа». Малфой хмыкнул. - «Альфа»? Люпин подсказал или ты сам придумал? - В смысле? – Смущенно обернулся к нему Гарри. Драко только покачал головой: - Не важно, - сказал он. Лондон, центр «Альфа» Они перенеслись в комнату с низким потолком и обшитыми деревом стенами. Драко осмотрелся. «Альфа» - элита приближенных к Поттеру. На его взгляд, это сборище гораздо больше напоминало людской зверинец. Луна Лавгуд – женщина с разумом, настолько открытым миру, что если захотеть, то можно услышать, как ветер свищет у нее в голове, пролетая от одного уха к другому. Невилл Лонгботтом – человек потрясающих качеств; некомпетентность среди них первая. Гермиона Грейнджер – снаружи милая улыбка и острый ум, внутри – ненормальная страсть к кровной мести. Сьюзан Боунс – взгляд тяжелее, чем у столетней карги, хотя все еще носит косы, как в детстве. Ремус Люпин – кроткий оборотень, с кровью Снейпа на руках. Терри Бут – парень неопределенного вида. Однажды он превратил Драко в желе, когда они ехали в Хогвартс-Экспрессе. Друзьями это их не сделало. Кингсли Шеклбот – огромный, как медведь, и всегда настолько спокойный, что иногда Драко гадал, а жив ли он вообще. Нимфадора Тонкс – розовые волосы и выпирающий от беременности живот; аврор и родственница Малфоев, хотя он не думал, что этот факт как-то повлияет на ее к нему отношение. Блейз Забини – наверное, единственный нормальный в этом паноптикуме. Драко, впрочем, решил, что эту нормальность вряд ли можно рассматривать, как показатель, потому что в итоге Блейз все равно добровольно связался с Поттером. Еще двоих он не узнал. Итого – двенадцать человек, включая самого Гарри. И Драко должен был стать одним из них.
koneko: Но нет, понял он, когда все посмотрели в его сторону. Они были здесь, так как верили Поттеру, и тот доверял им в ответ. Драко – наоборот, потому что в нем сомневались. Он никогда по-настоящему не войдет в их круг. Его участие всегда будет только де-факто, не более чем простой предосторожностью, и от него с радостью избавятся, как только Драко станет бесполезен. Начиная с их встречи на Арубе, Поттер постоянно водил его за нос, обещая возможность выбора, которого, на самом деле, не было. А сейчас ему нужны гарантии того, что Драко его не предаст. Умно, стоит отдать ему должное. Интересно, почему Темный Лорд не использовал Нерушимую Клятву, чтобы связать обещанием верности своих Пожирателей Смерти? Тогда его мог бы предать только самоубийца. Но, черт его побери, если Драко молча встанет в сторонке и позволит Поттеру дергать себя туда и обратно! Грейнджер поднялась со своего места. - Малфой. - Чудесное утро, - сказал ей Драко. - Давайте побыстрее со всем этим покончим. Поттер, стоявший напротив, протянул ему правую руку. Ладонь у него была чуть влажная - еще немного и стало бы просто противно. Драко вдруг понял, что это было их первое рукопожатие. Никогда раньше такого не случалось, даже в тот раз, когда Драко спас Поттеру жизнь. Типично. Он посмотрел Гарри в глаза и заставил себя улыбнуться. Пусть думает, что угодно. Грейнджер вытащила палочку. Когда она подошла к ним, Поттер опустился на колени, утягивая следом и Драко. Она коснулась палочкой их сцепленных ладоней, и Гарри прочистил горло. - Драко, ты клянешься, что никогда не причинишь мне вреда и не допустишь своим бездействием, чтобы мне был причинен вред? - Да. Огненная лента обвила их руки. - Клянешься, что, став Министром Магии, и до конца своего срока, ты будешь подчиняться моим приказам, пока это не противоречит первой части Клятвы? Что ж, по крайней мере, это не навсегда. Но вместо благодарности Драко испытывал только горечь. - Да, - ответил он хрипло. Вторая лента переплелась с первой. Драко чувствовал их тепло даже сквозь мантию. Поттер крепче сжал его ладонь. - Ты клянешься, что будешь заботиться о своем благополучии, пока это не противоречит первым двум частям этой Клятвы? Какое великодушие с их стороны – позволить ему защищать себя. Хотя Драко решил, что это скорее на случай, если он вздумает вдруг сбежать в тот момент, когда шкуру Поттера нужно будет спасать в очередной раз. - Я клянусь. Третья огненная лента присоединилась к первым двум. Они горели так ярко, что Драко с трудом видел лицо Поттера, словно тот стоял против солнца в погожий день. Он хотел отдернуть руку и уйти, как можно скорее, но Гарри не позволил. Сияющими глазами он посмотрел на Драко и произнес: - Взамен я клянусь отдать жизнь, чтобы защитить тебя. Последний раз пламя Нерушимой Клятвы коснулось их рук. Драко не отрываясь смотрел на Поттера. Тот никогда не упоминал, что обязательство будет взаимным. Чертов придурок поклялся беречь всех этих людей ценой собственной жизни. Наверное, не стоило удивляться – честно, Поттер всегда останется Поттером, несмотря на амбиции. Только какая разница? Драко чувствовал себя таким же одиноким, как прежде. Пламя замерцало и погасло, растворившись в темноте комнаты. Даже выпустив ладонь Гарри, Драко все еще ощущал эту новую связь между ними – ощущал Поттера. Первая часть клятвы обязывала его защищать. Он не сомневался, что из-за последнего обещания тот тоже теперь мог понять, что происходит с Драко. Поднявшись, он принялся отряхивать мантию и только пару секунд спустя заметил, что Грейнджер протягивает ему золотую монету. Полную копию той, что он видел раньше. - Если нажать по центру, то ты окажешься здесь, - сказала Грейнджер, - Если нажмешь, уже будучи в центре, то отправишься в гостиную своего поместья. Если захочешь, я потом перепрограммирую, чтобы ты мог перенестись в другое место. Перепрограммирует? Странное слово. - Если сжать ее в кулаке и надавить по краям, - продолжила она, - то ты окажешься рядом с Гарри, где бы он ни был. Навязанное подчинение. Все лучше и лучше. - А как ты меня найдешь, если будет нужно? – Спросил он Поттера, который пока не проронил ни слова. - Я сильнее чувствую все, что с тобой происходит. Если ты испугаешься, то я сразу же появлюсь. Ну и еще… - Знаете, по-моему, эту часть надо менять, - вклинился Бут. - С трудом представляю, как ты будешь заваливаться ко мне в сад каждый раз, как я наткнусь там на паука. Поттер криво улыбнулся. - Я и не говорил, что будет легко. - Терри прав, - присоединился Лонгботтом, - что если сразу двое окажутся в смертельной опасности?.. - Я же тебе говорила, дорогой, что работаю над этим, - в своей обычной потусторонней манере произнесла Лавгуд, - просто мне нужно время. А сейчас сезон водоспрутов, так неудачно. Да, сезон водоспрутов, ясно. Драко понял, что его окружают психи. - Риск небольшой, - пожал плечами Поттер, - и если я не справлюсь, то все равно умру, но давайте не будем бежать впереди паровоза. Главное, что сейчас мы со всем закончили. С тихим шелестом, издаваемым порт-ключами при активации, люди один за другим начали исчезать. Наконец, в комнате остались только Драко, Поттер и Грейнджер. - Иди вперед, - кивнул ей Гарри, - встретимся в Садах. Когда она аппарировала, Драко распрямил плечи и повернулся к нему. - В твоей постели могло бы быть очень интересно с этой второй частью Клятвы. - Правда? – Спросил тот, изучая свои ботинки. - Ты можешь приказать, чтобы я прямо сейчас упал на колени и отсосал тебе, а мне придется подчиниться. У меня немного другие представления о взаимном сексе. - Я никогда такого не попрошу, - покачал головой Гарри. - И ты еще не Министр. У него были грустные глаза, и Драко знал, – чувствовал, хоть и слабо – что Поттеру и в самом деле грустно. И что он злится, но не на Драко. Потребуется время, чтобы привыкнуть к этой связи. Она не мешала и, если не думать о чужих эмоциях, накатывавших временами, то они были почти незаметны. Но придется постараться, чтобы научиться их игнорировать. - Если ты не соврал, то я стану Министром через месяц. Думал, убьешь двух зайцев разом? Что ж, этого ты не получишь. Драко надавил на центр своей монеты и, не глядя на Поттера, аппарировал. Лондон, Гриммаулд-Плейс, 12 Гроза разразилась к вечернему чаю. Гарри сидел перед шахматной доской, изучая фигуры. Рон решил отказаться от Гамбита Медузы и вместо этого одну за другой уничтожал его пешки. Тишину нарушали только раскаты грома и мерное клацанье спиц – Гермиона вязала. Клик-клак, клик-клак… Гарри должен был чувствовать мир и покой. Сколько таких вечеров они провели втроем? Хотя Рон и умер, а портрет оказался лишь слабой его заменой, но он все равно был как будто с ними. - Ну, Гарри, как у тебя с Малфоем? – Спросил вдруг Рон. Да, одно точно – он остался самим собой. Смущение накатило жаркой волной. Гарри не удосужился поставить Гермиону в известность о своей внепрограммной деятельности с Драко. Сейчас она, позабыв про вязание, смотрела на него во все глаза. - Рон действительно сказал то, что сказал, или у меня слуховые галлюцинации? Он вздохнул и принялся рассказывать, начиная с их первой с Малфоем встречи в домике на Арубе и заканчивая тем, что случилось утром. Когда он замолчал, Гермиона пожала плечами и вновь взялась за шарф. - Может, он еще передумает, - с сомнением сказала она. Кажется, он не сильно ее напугал. - Не знаю. Я не уверен, что хочу… Он ведь в чем-то прав насчет Клятвы. - Если честно, приятель, - усмехнулся Рон, - то сама мысль о том, как ты приказываешь Малфою снять штаны, а он без лишних слов выполняет, не лишена привлекательности. - Ну ты скажешь! - Отмахнулся Гарри. В глубине души он надеялся, что Гермиона придумает что-нибудь, найдет решение, но, видимо, не стоило так уж на это рассчитывать. Когда что-то давалось ему легко? - И что теперь? – Спросил он, стараясь не смотреть на Гермиону. Вместо этого он наблюдал за тем, как чужой слон пытается съесть его королеву. - Будем ждать. Да, кстати. Амбридж продавила нужных людей в Волшебной Сети Вещания. Твое выступление на «Часе Вопросов» перенесли с субботы на среду. - Сука. Гарри нахмурился. На этой передаче каждый кандидат на пост Министра по традиции представлял людям свою программу и отвечал на вопросы. По человеку в день до самых выборов, и те, кому повезло оказаться последними, имели больше шансов на успех. Их выступления не успеют забыться.
koneko: - Она хотела получить время Малфоя, да? Появление Драко назначили на воскресенье - последний день перед голосованием. Гермиона кивнула. - Конечно, ей все равно бы не удалось. Тилден Неттлс – он глава ВСВ – наш человек. Но было бы подозрительно, если бы он вообще отказался брать ее взятку. Гарри снял очки и, положив их рядом с доской, откинулся на спинку кресла. - Что это за мир, в котором ненормально не брать взятки? Вопрос был из разряда риторических. Сколько таких вопросов он успел задать за последний год… В иные дни только надежда, что однажды он сумеет найти ответы, держала Гарри на плаву. - Думаю, Амбридж радуется уже тому, что сумела выбить твое время, - с неприязнью заметила Гермиона. - Хорошо смеется тот, кто смеется последним, - вставил Рон и скомандовал: - слон на С4. Гарри успел проиграть партию и еще две, когда Гермиона, наконец, отложила вязание. Зевая, она кивнула им и ушла наверх. За окном не было видно ни зги, хотя гроза уже стихла. Гарри поднялся, чтобы поворошить затухающие угли. Только сегодня утром они с Малфоем стояли здесь, а теперь… В груди что-то оборвалось – так до боли знакомо, хотя Гарри не мог понять, почему. Он отложил кочергу и вынул из кармана свои «Альфа»-часы, которые были ни чем иным, как модифицированной версией сгоревших часов Уизли. Гермиона и Терри потратили год, чтобы понять, как все работает. В итоге он получил их карманный вариант, и они не отличались от сотни других таких же часов, только стрелок было двенадцать. Каждая из них носила имя одного из участников «Альфа» и указывала или на «невредим», или на «в смертельной опасности». Сейчас все стрелки склонились к первой надписи. Гарри понял, что никогда не говорил о часах Малфою. Он хотел, но тут вмешался Терри … На самом деле, они были нужны на случай, если кто-то из «Альфа» не заметит угрозы, потому что весь механизм работал так, что в нужный момент стрелка перемещалась, и раздавался сигнал тревоги. У каждого – свой. На Малфоя Гарри поставил песню «Уизли – наш король», которую тот так любил в школе. Идея Рона. Гарри посмотрел на белую стрелку с именем Драко, и попытался отыскать его. Связь была ни эмпатической, ни телепатической – она чувствовалась только в моменты сильных эмоциональных потрясений. В остальных случаях Гарри слышал лишь неясное эхо чужих жизней. Если не стараться, то его можно было легко игнорировать. Все равно, что ловить рыбу в пруду. Он сконцентрировался на белой нити, связывавшей его с Малфоем, и низ живота мгновенно скрутило от удовольствия. Где бы Драко ни находился, он определенно во всю наслаждался жизнью. Графство Уилтшир, Поместье Малфоев Василь сидел у его ног. Драко вплел пальцы в темные локоны и осторожно потянул, заставив молодого человека посмотреть себе в лицо. - Уже? – Услышал он глубокий низкий голос. Драко едва заметно улыбнулся и покачал головой. - Просто хотел, чтобы ты на меня посмотрел. Василь подарил ему ответную улыбку и отвел взгляд только тогда, когда Малфой выпустил его волосы. Одна из стен в спальне Драко была полностью стеклянной, открывая вид на пустошь и лес вдалеке. Пока они занимались любовью, начался снегопад. Сейчас Драко расслабленно растянулся в любимом кресле и наблюдал за тем, как земля одевается в саван, словно хоронит осень. - В Румынии много снега, Уэйсиль? – Спросил он и, увидев, как тот пытается спрятать усмешку, добавил: – опять не так? - Да, но не страшно. У нас есть снег, хотя он выпадает не так рано. Драко склонился вперед и принялся растирать его плечи, слегка надавливая то там, то здесь. - Я научусь выговаривать твое имя. Это теперь дело принципа. Василь рассмеялся – легко и заразительно, но глаза его остались пустыми. - Англичанам наш язык не дается. У нас разные, - он на мгновение нахмурился, пытаясь подобрать слова, - системы звуков. - Эй, я выучил голландский за год. Так что с одним румынским именем тоже справлюсь. Скажи еще раз. - Василь. Для Драко оно прозвучало, как «вэй-шиль», и он не стал повторять. Все равно бесполезно. Он мысленно пообещал себе купить книгу по фонетике, когда снова окажется во «Флориш и Блоттс». - Может быть, в следующий раз у меня получится. Василь усмехнулся. - Ты правда выучил голландский? Зачем? - Я пять лет провел на Арубе, а там мало кто говорит по-английски. Наверное, одни туристы. Остальные на папиаменто и на голландском, почти все маги – на последнем. Выучить язык оказалось проще, чем жить с магглами, - объяснил Драко. Он склонился еще ниже, теперь массируя его руки. - А язык этот трудный? Василь опустил голову вперед, и Драко легко поцеловал открывшуюся шею. - Не очень, - ответил он, рассматривая едва заметные мурашки, появившиеся от этого прикосновения, - похож на немецкий. - Мой брат говорит на немецком. Грубый язык, отлично подходит для проклятий. Драко улыбнулся. Интересно, вся эта детская непосредственность – специально для него? Или Василь, на самом деле, настолько простой? Он выпрямился и посмотрел на кружащий за окном снег. Боковым зрением он видел голову Василя, с темными непослушными волосами, которым мог бы позавидовать и Поттер. Внутри неприятно похолодело. Драко сомневался, что сможет когда-либо в жизни забыть голодный испуганный взгляд, каким тот смотрел на него этим утром после того, как сделал свое неуклюжее, слишком «близкое» и, судя по бешеному стуку сердца, искреннее признание. Драко закрыл глаза и постарался прогнать воспоминание прочь. Всего пару недель назад Святой Поттер читал ему лекции о нормальности и сексуальных предпочтениях. С чего такая перемена? Хотя – не важно. Он понимал, что происходит с Поттером, но сочувствовать ему не получалось. В конце концов, это же Поттер. И все равно, Драко не мог отделаться от мысли о том, каково это – быть чьим-то первым. Человеком, которого никогда не забудут, как сам Драко не мог забыть Патрика Уэйсли. Интересно, где он сейчас? Драко открыл глаза – за окном были все те же белые хлопья. Да, твой первый раз остается с тобой навсегда, решил он, потому что вот он – Драко. Сидит обнаженный в роскошном поместье, у его ног красивый мужчина, а до этого сам Гарри Поттер почти признался ему в любви, и все равно он думает о Уэйсли. То, что Патрик никогда об этом не узнает, придавало всему ощущение силы и власти. Навсегда вписать свое имя в память другого человека, даже не прилагая усилий… Эта мысль будила приятное и ни с чем несравнимое чувство. Если ему отказать, то влюбленность Поттера со временем сойдет на нет. Так случилось и с самим Драко. Он не помнил своего первого увлечения. Кто им был? Терренс Хигс, Седрик Дигори или Оливер Вуд? Драко не знал, хочет ли, чтобы и Гарри точно также забыл его имя. Поттер манипулировал им, выставил полным болваном, а это было непростительно. Может, ответить на его чувства и убедиться, что тот навсегда его запомнит? Драко покачал головой. Все мосты сожжены, плюс он не собирался нарушать свое обещание. Что если для Поттера все это – лишь эксперимент? Здесь вообще было слишком много разных «если», а Драко когда-то дал себе слово жить без сожалений. Василь погладил его по голени, и Драко посмотрел вниз. В голову вдруг пришла мысль – а насколько это взаимно? Первая их встреча была, своего рода, реверансом со стороны «Дома Карт» и этой карги Моник. Первый удар – всегда задаром. Разве не так говорил Кристиан о своих дружках-магглах? После Драко платил по двадцать пять галеонов за каждый час, проведенный с Василем. Достаточно этого было, чтобы купить его расположение? Молодые люди вроде него готовы за деньги любить кого угодно, но Драко было интересно, считал ли он его хотя бы привлекательным. Смог бы швырнуть к его ногам годы предубеждений и отрицаний, как это сделал Поттер? Будь оно все проклято! Стоило Поттеру сунуть нос в его жизнь - и пожалуйста! Драко только и размышляет над вопросами морали и нравственности, вместо того, чтобы просто трахаться. Лондон, Гриммаулд-Плейс, 12 Малфой не особенно обрадовался, когда узнал, что им снова придется встретиться здесь, но Гарри ничего не мог с этим поделать. Куда еще можно было пойти, если они не хотели, чтобы их увидели вместе? Они разместились на кухне, где стоял самый большой в доме стол. Только на нем уместилась та кипа бумаг и памфлетов, которые Драко сейчас просматривал, чтобы подготовиться к своему выступлению на ВСВ. Гарри украдкой следил за ним, виновато отводя взгляд в сторону каждый раз, как Малфой приподнимал голову. - Хватит, - не выдержал Драко через пятнадцать минут, - у меня скоро дыра в голове появится. Гарри со вздохом взялся за собственные вопросы и в восьмой раз за утро пробежался глазами по списку. Он чувствовал, что еще немного и просто взорвется от волнения и нервов, и не знал, что было причиной – предстоящая битва или Малфой. Он почти не сомкнул глаз сегодняшней ночью, гадая над тем, чем тот был занят. И как только можно было во все это вляпаться? Он же мужчина, всегда любил женщин. Его не должно тянуть к другому мужчине, как кнарла в брачный сезон. Допустим, Малфой отпустил пару двусмысленных замечаний и специально проделал ту штуку со свечой, но это не означает, что Гарри теперь может забыть про рассудок и, распустив слюни, поддаться животным инстинктам. Господи Боже, откуда вообще взялись эти инстинкты? Он же натурал!
koneko: - Что это значит? – спросил Малфой. Гарри резко выпрямился, затем перегнулся через стол, чтобы посмотреть. Драко показывал на пометку, оставленную Гермионой. Он никак не мог разобрать, что там было написано. - Не знаю. Надо спросить Гермиону, когда она появится. Малфой кивнул и отложил лист в сторону. - Где она? - Наверху. Старается поспать подольше, если выходит. Знаешь, смены в Мунго. Он лепетал. Унизительно. С каждым словом брови Малфоя поднимались все выше и выше и к тому моменту, когда Гарри умолк, грозили просто сползти со лба. - Вы все еще живете вместе? - Да, но комнат на всех хватает, - теперь Гарри защищался. Он очень надеялся, что Малфой не начнет в очередной раз придираться к его краткосрочному роману с Гермионой. Но Драко только буркнул что-то и взялся за следующий лист. - Это смешно, - сказал он, - какое старым семьям дело до государственной медицины? Гарри выразительно посмотрел на него. - Тебе не о них надо беспокоиться. - Верно. Не понимаю, зачем мне вообще о чем-то беспокоиться, если ты утверждаешь, что я в любом случае выиграю. Очередная игра в идиота или он снова не понимает? - Малфой, тебя выберут, несмотря ни на что, но все должно выглядеть законно. Слушай, Амбридж потребует расследования, если почует подвох. Или точнее – она проиграет и в любом случае попытается его устроить, но Визенгамот никогда не даст разрешения, если ей нечего будет им предъявить кроме косвенных додумок. Малфой крутил в руках перо. - А то, что я буду постоянно угождать толпе… - Скорее всего, снимет все подозрения насчет твоей победы, - закончил за него Гарри. - Сделай ставку на традиции, и консерваторы будут счастливы тебя поддержать, но они составляют процентов двадцать от общего электората. - Ты действительно все продумал, - пробормотал Малфой. Было видно, что он старается не показать, насколько впечатлен, но у него плохо получалось. Гарри заметил, и в груди потеплело. - И как мне себя вести? – Продолжил Драко пару минут спустя, - быть очаровательным, но немного снисходительным? Или рьяно что-то отстаивать? - Быть открытым и остроумным, - раздался голос Гермионы у них за спинами, и Гарри обернулся. - Доброе утро. Мы как раз о тебе говорили. - Не удивительно, что у меня уши горят, - усмехнулась она, направляясь к шкафу. - Умираю с голоду. Вы, мальчики, уже завтракали? - Да, - ответили они хором и переглянулись. Все бы рассмеялись, будь на месте Малфоя Рон, но нет. Драко все это, казалось, только слегка позабавило. Черт, Гарри так скучал по Рону. Гермиона принялась шумно возиться с чашками. - Люблю единодушие по утрам, - усмехнулась она. Никто не ответил. Гарри уставился на таблицу с демографическими данными, пытаясь понять, что там написано, но цифры расплывались у него перед глазами. Чертов Малфой. Гермиона налила кофе и, взяв сконы, подошла к столу. Она уместила чашку и тарелку между разбросанными свитками, потом села и только съев кусок булочки и запив его, произнесла. - В сущности, Гарри ведет самоубийственную кампанию. Многие ему симпатизируют, но он явный кандидат на вылет. - Черт, Грейнджер! Впервые слышу, чтобы кто-то так четко и кратко описал Поттера, – протянул Малфой. В глазах у него плясали черти. - Заткнись, - мягко посоветовал ему Гарри, - Начнешь меня оскорблять, когда мы окажемся на людях. На самом деле, во время выступления на ВСВ тебе нужно показать, что ты и считаешь меня аутсайдером, но с добрыми намерениями. Хотя аутсайдер – это сильно сказано. Ты же не хочешь оттолкнуть людей, которые хорошо ко мне относятся, но думают, что я не справлюсь. Малфой выглядел немного смущенным. - Не такая уж большая потеря, верно? - С самого начала предполагалось, что Гарри проиграет. С небольшим разрывом, но он точно не обойдет Амбридж, - объяснила Гермиона. - Хотя мне этого и хочется, - пробормотал Гарри себе под нос. - У вас одинаковый социальный статус, - задумчиво продолжила она, обращаясь к Драко, - учитывая, что ни тебе, ни ему не надо работать. Но он часто появлялся на обложке «Еженедельных Ведьм». Я поговорила с Камиллой Огден, чтобы узнать, можно ли сделать специальный репортаж о тебе, но все номера уже распланированы надолго вперед. Так что тебе нужно будет почаще появляться на публике, и я говорю не о шикарных вечеринках для избранных. - Тогда я не знаю, что значит «появляться на публике», - огрызнулся Малфой, - и после громких заявлений вы, кажется, не очень-то беспокоитесь о том, чтобы держать все в тайне. Гермиона отломила еще кусочек булочки. - В смысле? - Я не помню, чтобы эта Огден была на вчерашней милой встрече, и… - Это… Камилла – одна из наших, - беспечно перебила она его, - Гарри спас ее сына. Она не входит в «Альфа», но и не задает глупых вопросов. - А даже если начнет, - вклинился Гарри, - то уже после выборов. К тому моменту ты будешь держать все в своих руках. - Хочешь сказать, это ты будешь держать все в руках, - съязвил Драко, разглядывая его. - Быстро учишься, - похвалила Гермиона, и теперь Малфой недовольно посмотрел в ее сторону. Гарри потер лоб, стараясь не думать над подтекстом, который тот вложил в свои слова. Он вполне понимал, что вряд ли им удастся еще раз встретиться наедине и обсудить то, что касалось… Господи, все его мысли крутились вокруг одного и того же. Пора это прекращать, и чем скорее, тем лучше. Конечно, с завтрашнего дня и до самых выборов ему необязательно будет видеться с Малфоем, но Гарри не знал, радоваться ему из-за этого или наоборот. - Что до твоих появлений, - услышал он голос Гермионы, - пусть люди тебя просто видят. Сходи на Диагон-Аллею, поговори с продавцами и особенно с покупателями. Съезди в Хогсмид, Эдинбург, Глазго… - Умри от рук Пожирателей по пути… - Тебя охраняют лучше, чем меня, - словно между делом заметил Гарри. Явно насмехаясь над ним, Драко наигранно огляделся по сторонам. - Кто? Твоя армия злобных эльфов? - Они делают хорошую работу, если ты их не замечаешь. Значит, и твои враги не заметят, - сказала Гермиона, - Малфой, мы уже много лет работаем тайно. Ты и понятия не имеешь, как все здесь изменилось. Так что, пожалуйста, сделай одолжение и прекрати вести себя так, словно знаешь все лучше всех. Потому что это не так. Малфой явно хотел что-то ответить, но, в конечном итоге, промолчал и только сжал зубы. Он посмотрел на свои волосы, выбившиеся из небрежно заплетенной косы. Они лезли в лицо, и Драко раздраженно отбросил их назад. Может быть, все дело в длинных волосах, - решил Гарри. Может, из-за них его подсознание перепутало Малфоя с женщиной, и поэтому он ведет себя, как влюбленный подросток, и не может остановиться? Может быть, все, что нужно, это найти симпатичную блондинку? Затем Малфой заговорил, и что-то внутри Гарри – в солнечном сплетении - болезненно и приятно сжалось. Удачи тебе поисках девушки с таким голосом, - сказал он себе. Не обращая внимания на слова, он просто слушал. Всему этому было только одно объяснение. Гарри не выдержал и, сломавшись от постоянных стрессов, банально сошел с ума. Потому что, иначе придется смириться с тем, что он вдруг стал геем… Ладно, бисексуалом. А люди, будь оно все проклято, не превращаются в геев ни с того, ни с сего. - Земля вызывает Поттера, - помахал ему Драко. Взгляд Гермионы лучше любых слов говорил: «Хватит отвлекаться на Малфоя, черт тебя побери!» - Панси думает, что будет хорошо, если я в ближайшее время найду жену, - повторил Драко, обращаясь к Гарри размеренным тоном, словно к непослушному ребенку. - Наличие невесты добавит мне положительных качеств в глазах избирателей… Но Гермиона не дала ему закончить. - Наверное, Паркинсон просто пытается свести тебя с одной из своих подруг. Будет подозрительно… Прошло пять лет, и вот ты внезапно возвращаешься, чтобы стать Министром, да еще и с невестой? Никто не поверит. - И если об этом зашла речь, то чем ты думаешь объяснить свое отсутствие? – спросил Гарри. Малфой прищурился, как всегда делал, если серьезно задумывался над чем-то. И когда это Гарри начал замечать, как тот обычно ведет себя в разных ситуациях? Он оторвал взгляд от Малфоя и посмотрел на Гермиону, которая с аппетитом поглощала свои булочки. Наконец, Драко снова заговорил, сперва неуверенно. - Маги на Арубе живут довольно изолированно. Местные магглы занимаются экспортом рома, и в портах… Хм, волшебники там производят пальмовый ром. Когда я только приехал на остров, то с ним был связан один скандал. Кажется, под нашей маркой его начал разливать какой-то маггл. Конечно, наш ром намного лучше, но… - К делу, Малфой, ближе к делу, - посмотрев на часы, поторопила его Гермиона, - мне нужно быть на работе меньше, чем через десять минут. Тот фыркнул. - Ладно, в любом случае идея с торговлей не подойдет. Но у меня были связи в местном правительстве. На самом деле, это часть голландского правительства, но у них хорошие отношения с Францией и Италией. - Вот оно! – Воскликнула Гермиона, - Франция и Италия. Мы с ними веками не понимали друг друга. Особенно, с Италией, - загоревшись идеей, она начала говорить быстрее. - Ты приехал на Арубу, надеясь улучшить наши отношения с Голландией и наладить связи с Францией, а затем – Италией. Это покажет тебя дальновидным политиком, который заботится о благе своей страны. Записывай! Нам нужно будет позже все это хорошенько обдумать…
koneko: - Гермиона? – Гарри осторожно погладил ее по руке. - Выдыхай. Широко улыбнувшись, она поднялась и собрала со стола пустую посуду. - Верно. В любом случае, как только ты услышал о трагической смерти Скримджера, то понял, что это – шанс, и решил вернуться. Таким образом, ты – решительный человек, настроенный на достижение своих целей. Идеально, и ненавязчиво, и хорошо вписывается в твой психологический портрет. Гарри не мог тоже не улыбнуться, глядя на то, какой довольной она казалась. Малфой, с другой стороны, воспринял все с меньшей радостью. - Мой психо-что? - Мне пора! Мгновенье спустя Гермиона уже стояла у камина, еще одно – и она исчезла. - Как ты ее терпишь? – Воскликнул Драко, - это не женщина, а, не знаю, какой-то свихнувшийся дервиш! - Она просто переживает насчет выборов. Мы все волнуемся. Все-таки, пять лет. - А я ваш жертвенный теленок. Гарри потер шею. - Господи, Малфой, ты хоть когда-нибудь говоришь нормально? Почему каждое твое слово должно быть пропитано ядом? - Потому что это отличная защита при недостатке доверия, Поттер, - отрезал Драко. Он вдруг показался очень уставшим. - И так как очевидно, что здесь мне не доверяют… Он осекся и отвел взгляд. Гарри сделал глубокий вдох. - Послушай, я знаю, что все, наверное, происходит очень быстро, и… - Нет, Поттер, - перебил его Малфой, - не потому. Ты использовал меня, а я этого не люблю. Я знаю, что согласился на всю авантюру, но ты не сказал мне всей правды и никогда не скажешь. Вполне понятно, почему, но не жди, что я стану с радостью относиться к твоим махинациям. С моего места все выглядит так, что чем быстрее закончится, тем будет лучше. Словно тяжелая ноша придавила Гарри к земле. - Вполне разумно, - сказал он, - просто… Малфой покачал головой и поднялся, принявшись собирать листы со своими пометками и документы, которые Гарри до этого свалил перед ним. - Думаю, будет разумнее, если я закончу все дома. Я дам знать, если что. Гарри тоже встал из-за стола. - Малфой… Тот резко повернулся к нему. - Поттер, нет. Драко забыл про бумаги и еще до того, как Гарри понял, что происходит, Малфой оказался рядом и обхватил руками его лицо. Он прижался лбом к его лбу, отчего кровь застучала у Гарри в висках, а тело вдруг ослабело. - Нельзя получить все сразу, - сказал ему Малфой. Серые глаза впивались в Гарри. - Шесть лет назад я хотел быть твоим другом. Один, без семьи, которая могла бы меня удержать. Но у тебя было твое Движение, а меня не волновали перевороты. Не вини себя. Все верно. Мы с самой первой встречи не понимали друг друга, и «это» ничего не меняет. Ничего, слышишь? Губы Малфоя были всего в сантиметре от его собственных губ. Не выдержав, Гарри притянул его ближе и крепко обнял, не желая отпускать. Они оказались такими мягкими, как грех, когда он его поцеловал, и Гарри чувствовал только желание и обжигающую потребность быть рядом, которые разрывали его на части. Малфой обхватил руками его голову, вцепившись в непослушные темные волосы. Гарри закрыл глаза, и последние остатки разума улетучились в никуда, когда Драко приоткрыл рот, а затем издал низкий горловой звук. Поцелуй стал глубже и яростнее, более жадным – борьба, какой никогда не будет с женщиной. Гарри чувствовал, как сердце Драко бьется в унисон с его собственным сердцем, и понимал, что чем бы ни было происходящее между ними, это не игра и не праздное любопытство. Он не мог остановиться, ему хотелось целовать Малфоя до тех пор, пока у того не закружится голова, пока он… Драко первым прервал поцелуй. Часто дыша, он оттолкнул Гарри в сторону. - И это тоже ничего не изменит, - сказал он. - Забудь. Лондон, ВСВ, студия «А» - Ты пялишься в пустоту. Драко удивленно посмотрел на Блейза, стараясь сконцентрироваться на том, что тот говорил. Он снова думал о Поттере. Вряд ли это можно было назвать новостью, но такое положение дел начинало беспокоить. И где только его голова? Размечтался, как мальчишка! С их поцелуя на кухне Гриммаулд-Плейс прошел месяц, в течение которого Драко отказывался оставаться с Поттером наедине. Он занял себя тем, что давал интервью «Ежедневному Пророку» и встречался с избирателями. Как актер перед дебютом, Драко готовился к финальному рывку в этой гонке. Но как бы занят он не был, сколько бы ночей не провел с Василем, он все равно не мог полностью выкинуть Поттера из своих мыслей. - Просто задумался, - сказал он Блейзу, - сколько уже времени? Тот сверился с карманными часами. - До шоу пятнадцать минут. - Всегда пятнадцать минут, да? – Спросил Драко с легким весельем в голосе. Всю махинацию с выборами он привык называть «пьесой», потому что так оно и было. Поттер задавал мелодию, его марионетки танцевали. Драко внутренне нахмурился, но внешне остался спокойным. Блейз покачал головой. - Ты невозможен. - Он быстро осмотрелся по сторонам. Вряд ли их кто-то мог услышать, но Забини все равно понизил голос, - помни, все будет в порядке. Главное, старайся уходить от тем, с которыми ты не знаком. - Да, отец, спасибо за то, что повторил мне в шестой раз, - Драко холодно посмотрел на него, и Блейз извинился, хотя раскаяния в его голосе не чувствовалось. Малфой нахмурился. - Ты был сегодня у Винсента? – спросил он, надеясь перевести разговор на тему, которая никоим боком не касалась Поттера. - Нет. Небольшие неприятности на работе, затем мне нужно было встретиться с тобой. Панси сказала, что сходит к нему, когда вернется. Драко кивнул. Как и родители Лонгботтома, Винсент Крэбб превратился в овощ, хотя никто не знал наверняка, что с ним произошло. Он исчез в конце войны, и его нашли в Глазго только два месяца спустя, после звонка от перепуганных магглов. Грейнджер со своей командой пыталась найти способ, с помощью которого можно было бы лечить повреждения мозга, вызванные магией. Драко, впрочем, не очень верил в их успех. Хотя они с Винсентом никогда не были близкими друзьями, он чувствовал себя ответственным за Крэбба. Наверное, так старшие братья относятся к младшим. Драко до сих пор помнил тот день, когда Поттер появился на пороге его квартиры, чтобы сообщить новости… И снова чертов Поттер. - Что за неприятности? - А? – Блейз что-то быстро писал на листе зеленого пергамента. - На работе. Ты сказал, там что-то случилось. - В конце концов, не мог же он в открытую признать, что цепляется сейчас за любую мелочь, лишь бы не думать о Поттере. - А, это. Ерунда, честно. Гвеног Джейс отказалась пожать руку капитану какой-то команды из Австралии, потому что он сказал что-то «женоненавистническое» в «Сидней Даркстар». Ничего серьезного, просто распушила перья, - Блейз засунул пометки в портфель, - ты бы знал, как я жду дня, когда смогу все это бросить. Он работал младшим клерком в департаменте Волшебных игр и развлечений. Официально Забини должен был улаживать отношения с квиддичными командами из других стран. Неофициально – переманивать игроков. Но вряд ли они смогут сейчас поговорить об этом. На самом деле, Блейз редко рассказывал Драко о своих делах. Наверное, Поттер запретил, будь он проклят этот Поттер! - Скажи мне, каково это быть вечным мальчиком на побегушках? – Спросил Драко. Он бил ниже пояса. Все это было так неправильно. Блейз поклялся до конца жизни выполнять приказы Поттера. Драко знал, что никогда не поймет, что стояло за этим решением. А Забини раз за разом отказывался объяснять. - Да что с тобой? – Тот настороженно смотрел на Драко, - третья тема за последние десять минут. Тебя нервы заели? Малфой со вздохом прислонился к стене. - Возможно. - Все будет отлично. Просто помни, что я тебе сказал. - Мистер Малфой, - послышался приятный голос оператора. - Вы через пять минут. Идите за мной, пожалуйста. - Время шоу, - пробормотал Драко. Он поднялся и вслед за миниатюрной женщиной отправился в клетку со львами. Лондон. Министерство Магии, один из офисов выборочного комитета Невилл сидел во главе стола, напротив расположился Терри Бут. Они ждали. Первые бюллетени должны были появиться с минуты на минуту, но нужно собрать определенное их количество, прежде чем начнется подсчет. Или, вернее, не начнется. Из двадцати человек, находившихся в комнате, восемнадцать поддерживали Гарри Поттера. Из этих восемнадцати – двое поклялись подчиняться ему и защищать его жизнь. Время поджимало, и им не удалось собрать команду только из людей Движения. Значит, придется быть предельно осторожными. Никто не должен видеть их палочки, с помощью которых «неудобные» голоса изменятся на «удобные» и принесут желанную победу. Конечно, пользоваться магией было нельзя. Перед входом каждого из них обыскали, равно как и саму комнату. Стражи внимательно осмотрели помещение, пытаясь найти палочки или другие волшебные предметы. Они, впрочем, не додумались простучать стены и заглянуть под половицы… В прилегающей к комнате уборной было сделано углубление в стене, прямо за унитазом. Невилл лично наблюдал за тем, как его выдолбили и замаскировали. Внутри лежали восемнадцать волшебных палочек, завернутых в ткань из пуха тестралов. Никто и никогда не смог бы их найти – эти перья полностью отражали магию. Сенсоры просто не «видели» сквозь них. Луне потребовалось три года, чтобы собрать нужное количество перьев. В полученную из них материю они планировали завернуть и контрабандой вынести из Министерства один из хроноворотов. Если сегодня все пройдет удачно, то в их распоряжении окажется столько хроноворотов, сколько нужно. Один за другим люди Движения побывали в уборной. Металлическая коробка сейчас была пустой, и впервые с принятия закона «О Запрете Использования Магических Предметов Во Время Выборов» в комнате, где считали голоса, находилось восемнадцать палочек. Все – спрятанные в рукавах в ожидании момента, когда ими воспользуются, чтобы из небрежных чернильных пометок выковать историю. Подсчет был кропотливой работой, и волонтеры работали, не отвлекаясь друг на друга. Одна ошибка могла стоить кандидату министерского кресла. Вряд ли кто-то хотел, чтобы эта ошибка была сделана по его вине. Невилл не думал, что до этого дойдет, но, если кто-то из «чужих» вдруг почует неладное, то придется применить Obliviate. Но, скорее всего, Триста Морган и Эли Коэн просто решат, что им померещилось. Люди всегда списывают тревожные сигналы на «показалось». Так проще. Они шли против закона, играли в опасную игру, и если повезет… То победителей не судят. Это самое важное. Невилл оперся локтями о стол и улыбнулся Терри улыбкой, которая, как он надеялся, была достаточно обнадеживающей. Происходящее его пугало, но он давным-давно выучил одну простую истину – храбрыми считают тех, кто лучше всех скрывает страх.
koneko: Разные места Атриум Министерства был набит людьми и от этого казался меньше. Одни стояли у стен, другие постоянно ходили туда-сюда, создавая ощущение непрерывного броуновского движения. Перед фонтаном установили высокий подиум, рядом с которым полукругом собрались кандидаты на пост министра и их ближайшие помощники. И хотя большой зал буквально вибрировал от непрерывных разговоров, никто из них не сказал друг другу ни слова. Щелкали затворы камер и светились вспышки, журналисты на ходу сочиняли свои статьи. Самопишущие перья едва поспевали за их мыслями. Выборы Министра Магии в Англии были особым событием, потому что в отличие от других стран министр здесь уходил со своего поста лишь из-за старости, смерти или когда люди были им недовольны. Четких сроков не существовало. Сегодня власть в третий раз за последние десять лет должна будет перейти из одних рук в другие. Уже даже пошли слухи, что пост Министра проклят. Гарри, не отрываясь, смотрел на подиум. Ему почти удавалось не замечать Малфоя, который стоял по левую руку. Впервые с их поцелуя они оказались так близко друг от друга. Гарри приказал себе не думать о Драко. Что если Невилла и остальных поймают? Что, если им не хватит времени и в конце подсчета, когда комнату вновь будут проверять, они не смогу спрятать палочки? Что, если не удастся изменить достаточно бюллетеней, и Малфой проиграет? Результат определялся просто - побеждал кандидат, набравший больше всего голосов. Малфою нужно было обогнать Амбридж хотя бы на один процент, и дело сделано. Конечно, легче было бы арифмантически просчитать и скопом изменить нужное число бюллетеней, но оглушающая победа по всей стране смотрелась бы подозрительно. Общественное мнение клонилось в сторону Драко, но недостаточно сильно для того, чтобы он мог получить ключ от каждого города. Гарри чувствовал, как желудок сводит от смеси нетерпения, волнения и страха. Может, и правда лучше думать о поцелуях? Он быстро посмотрел влево. Малфой казался еще бледнее, чем обычно. Правая его рука была сжата в кулак так крепко, что костяшки пальцев побелели. По атриуму пронеслась волна взволнованного шепота. Гарри повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как из бокового входа появилось несколько человек. Эли Коэн, идущий впереди, держал в руках аляповатую коробку. Тревога взяла верх над остальными чувствами, и Гарри быстро пересчитал вошедших по головам. Восемнадцать, девятнадцать, двадцать… Невилл и Терри замыкали процессию. Гарри знал, что они никак не покажут, насколько удачно все прошло, потому что слишком много глаз следило сейчас за каждым их движением. Но это было не важно. Они справились. Если бы их заподозрили, то Терри шел бы за Коэном – знак для остальных. Гарри глубоко вдохнул, стараясь внешне остаться предельно спокойным. Справа от него Амбридж, сузив свои поросячьи глазки, подалась вперед, чтобы получше разглядеть все происходящее. Коэн передал коробку Гэвану Робарсу, возглавлявшему Департамент Исполнения Магических Законов. В обычной ситуации результаты должен был объявлять старший заместитель предыдущего Министра, но Амбридж, которой каким-то образом удалось сохранить этот пост даже при Скримджере, была одним из кандидатов. Робарс поднялся на подиум и остановился ровно в центре. Когда-то он был старшим аврором, и год работы в нынешнем департаменте так и не вытравил старые привычки. Он открыл коробку, вытащил оттуда лист бумаги и, заклинанием добавив голосу громкости, звучно объявил: - Получив тридцать девять процентов голосов, следующим Министром Магии становится Драко Люциус Малфой. Зал затих на несколько секунд, а затем со всех сторон послышались шепот и бормотание. На этот раз гул был почти восторженным и становился все громче и громче. Гарри чувствовал, что на него, как волной, накатывают эмоции всех из «Альфа», кто был здесь сегодня. Он повернулся к Малфою, и встретил ответный взгляд. В серых глазах мелькнуло что-то непонятное, что Гарри хотел бы получить прямо сейчас и разом, но прошло мгновение, и все исчезло. Драко едва заметно и явно снисходительно улыбнулся ему, затем посмотрел на Амбридж. Отлично сыграно, не придерешься. - Второе место, - продолжил Робарс, словно не понимая, что только что назвал сына Пожирателя Смерти главой будущего правительства, - заняла Долорес Джейн Амбридж, набрав двадцать восемь процентов голосов. Идеально. - Выборный комитет Департамента Исполнения Магических Законов наблюдал за проведением выборов и считает их законными. Новый министр даст присягу завтра в одиннадцать утра. Гарри знал, что пришло время найти Гермиону, напиться и отпраздновать победу, пока не началась работа. Но сперва нужно было поздравить Малфоя. Гарри повернулся к нему и протянул руку. - Поздравляю, - сказал он выдержанным тоном, каким обычно обращаются друг другу капитаны враждующих команд перед финалом квиддичного кубка. Драко сжал его ладонь. Их взгляды встретились, и с тоскливым, почти щемящим чувством Гарри, наконец, признался себе, что любит этого мужчину. Любит сильно. Но было слишком поздно что-либо делать. После завтрашней присяги Малфою придется подчиняться его приказам. Какие бы двери не открыл их поцелуй, - а Гарри надеялся, что так оно и было, – они с грохотом захлопнутся у него перед носом. Он постарался хоть как-то передать все это Драко. Может быть, тот «услышит» его через Нерушимую Клятву и все поймет? Но Малфой остался таким же безучастным, как и раньше. Гарри казалось, что весь Атриум смотрит лишь на него. Он стоял, словно голый, и понимал, что вот-вот совершит какую-нибудь глупость. Например, поцелует Драко перед всеми этими людьми. Вместо этого он в последний раз посмотрел на Малфоя, официально поклонился и, не обращая внимания на журналистов, которые выкрикивали ему в спину свои вопросы, поспешил к выходу. Он чувствовал, что Гермиона не отстает ни на шаг, и спустя мгновение они уже выходили из камина на кухне Гриммаулд-Плейс. Оба молчали, а затем Гермиона радостно взвизгнула и повисла у него на шее. Гарри обнял ее, чувствуя, как напряжение, наконец, покидает тело. - Давай скажем Рону, - предложил он. Рона, однако, гораздо больше интересовали шахматы, чем политика, но это было ожидаемо. Гарри не совсем понимал, что ему делать теперь, когда они выиграли этот раунд. Все казалось таким невероятным, и он постоянно повторял себе, что даже сейчас им нужно быть предельно осторожными. Вести себя еще более осмотрительно, еще тщательнее думать над каждым словом, сказанным при посторонних. Гарри выпала роль проигравшего, и он ее сыграет. Но сегодня, решил он, можно просто провести вечер с друзьями, представляя будущее, в котором справедливость станет главным благом. Время, когда Гарри, наконец, расстанется со своими призраками. - Ты пойдешь к Малфою? – Спросила Гермиона где-то час спустя. Они уже переоделись и пили чай. Гарри почувствовал, как внутри все сжалось в ком при мысли, что он может сейчас отправиться в поместье, и наверное… Нет. - Для этого будет время завтра, - ответил он, покачав головой. Гермиона промолчала, но понимающе посмотрела на него, потом отвела взгляд. - Ты хороший человек, Гарри, - тихо, почти шепотом, сказала она, - мне жаль, что ничего не вышло. Он знал, что она имеет в виду не их участие, которое они обсуждали уже столько раз, что говорить там было больше не о чем. Гермиона не осуждала его, не указывала, что ему чувствовать и почему, и Гарри был ей благодарен. - Да, - сказал он, - мне тоже жаль. Они заговорили о будущем, о том, что нужно будет сделать, скольких людей ввести в Визенгамот. Беседа плавно перетекла в обсуждение Министерства и того, какие законы можно начать править раньше других, какие комитеты стоит упразднить, потому что они только вытягивали деньги. Часы показывали десять, когда Гермиона поднялась наверх. Гарри решил, что оправится спать, как только доиграет свою шестую за вечер партию с Роном. Он как раз хотел приказать своему королю спрятаться за пешкой, когда из кармана донеслась веселая мелодия. «Уизли наш король». Поттер быстро вытащил часы – стрелка Драко медленно, но верно клонилась к надписи «в смертельной опасности». Он мгновенно забыл обо всем остальном. С трудом понимая, что делает, Гарри призвал с верхних этажей свой плащ-неведимку. Некогда было предупреждать Гермиону. Он решил, что отправится за Малфоем один. Гарри успел только бросить Рону, куда идет, и исчез. Вокруг поместья стоял анти-аппарационный барьер на случай непрошенных гостей, поэтому приземлился он у кованых ворот, за которыми виднелся особняк. Значит, Малфой там. Что могло угрожать ему дома? Ворота были крепкими, но направленного взрыва они не выдержали, и Гарри что есть сил рванул к входу. Он не замечал снег и жгучий мороз, все его внимание было приковано к часам и стрелке, которая никак не останавливалась. Времени почти не оставалось. Он едва не сломал дверной молоток, когда, наконец, добежал до главного входа. Дверь приоткрылась, и в щелку выглянул испуганный домовой эльф. Он не видел Гарри из-за плаща - вот и отлично. Не хватало только обсуждать сейчас, почему великий Гарри Поттер решил вдруг навестить их. Обязательно ведь потом проболтается. - Твой хозяин в опасности, - рявкнул на него Гарри. - Где он? Магия домовых эльфов всегда отличалась тем, что они отделяли правду от лжи лучше веритасерума, когда речь шла об их хозяевах. Эльф быстро объяснил, как пройти в спальню Драко. Что может угрожать ему в спальне? Дом был окружен охраной, никто бы не пробрался внутрь… О, черт. Гарри послал Патронуса, чтобы сообщить своим людям, что это он, а не какой-то чокнутый камикадзе, и есть тот маньяк, что вломился к Малфою. Он буквально взлетел по винтовой лестнице на второй этаж, промчался по коридору, краем глаза отметив, как за окном мелькнули три фигуры. Если кто-то притаился внутри, то опасность, угрожающая снаружи, может быть еще больше. Ни одна душа не пройдет сегодня дальше ворот, по крайней мере, до тех пор, пока Гарри не даст отбой. Угол между надписью, означающей смерть Драко, и белой стрелкой стал меньше тридцати градусов. Кто бы ни угрожал Малфою, он делал свою работу. Наемник? Но как? И кто? Гарри рывком открыл нужную дверь. Высокий темноволосый юноша склонился над неподвижным телом на кровати, и было неясно, спал ли Малфой или был без сознания. Его «гость» почти вытащил из кармана волшебную палочку, но обернулся, услышав грохот, и это решило все. - Accio палочку! – Проорал Гарри. Глаза у незнакомца расширись от испуга, когда та вылетела у него из рук. - Incarcerous. А секунду спустя и сам он оказался на полу, связанный невидимыми веревками. Да, ублюдок, мстительно подумал Гарри, подарок тебе от невидимки. Он припечатал несостоявшегося убийцу ошеломляющим проклятьем, чтобы наверняка убедиться, что тот больше его не услышит и, тем более, не увидит. Когда Гарри склонился над Малфоем, то понял, что тот – Слава Богу - просто спал.
koneko: Графство Уилтшир, Поместье Малфоев Драко видел сон, в котором он лежал на кровати у себя в спальне. Кажется, Василь одевался, чтобы уйти. Обычно он ждал, когда Драко почти заснет, затем выбирался из постели и через каминную сеть отправлялся в «Дом Карт». Он никогда не оставался на ночь, и Малфоя это устраивало. Отец не раз повторял ему, что проснуться с кем-то в одной кровати – вещь гораздо более интимная, чем секс. Драко не доверял этой близости, опасаясь, что в итоге привяжется к неизвестному «кому-то». А привыкать к Василю он не хотел. В конце концов, тот был просто игрушкой. Сейчас игрушка на цыпочках кралась к двери, которая секунду спустя с тихом звуком закрылась за ним. Драко остался один, но ненадолго. Дверь вновь приоткрылась, и, улыбнувшись, он подумал, что, наверное, Василь опять забыл свой плащ. Только вошел не Василь. Через комнату к нему уверенно шел Поттер, и улыбка Драко медленно испарилась. Палочки почему-то не было рядом, но он знал, что тот вряд ли причинит ему вред. Внизу живота зародился жар и мягкой истомой разлился по телу. Каким-то образом в последнее время это стало обычной реакцией, стоило Поттеру появиться в пределах видимости. В нормальной реальности Драко ненавидел себя за это. Но сейчас ведь он спит. Поттер подошел к краю кровати и склонился над Драко. Глаза у него были встревоженные. Кажется, он не заметил, что тот только притворяется спящим и разглядывает его в ответ. Драко изучал лицо Поттера, освещенное мягким светом лампы. В последние недели он столько раз рисовал его в своем воображении, что знал – под его руками оно будет казаться знакомым, когда он, наконец, прикоснется к нему, прижмется губами к едва заметному бледному пятну на подбородке, большим пальцем проведет по вспыхнувшей от румянца щеке. К черту принципы, - решил он. Дьявол берет свое. Сегодня была единственная ночь, когда Драко мог все контролировать, и он собирался заполучить Поттера. - Почему ты так долго? – Прошептал ему Драко, и тот вдруг замер, словно впервые его увидел. Он потянул Поттера вниз. Зарылся лицом в его шею и вдохнул аромат, присущий только Гарри – шерсть, пот и запах сандалового дерева. С мороза кожа Поттера казалась холодной, а его плащ - слегка промокший от снега - мягким, удобным. И настоящим. Драко резко распахнул глаза и растерянно моргнул несколько раз. Он чувствовал чужое частое дыхание у своего уха и то, как дрогнула кровать под возросшим весом, но рядом с ним никого не было. Он обнимал воздух. Очнувшись, Драко медленно опустил руки. - Драко, то есть Малфой, с тобой все нормально? – Раздался хриплый голос, и только тогда он понял, что это не сон. Он действительно чуть не набросился на Поттера. Драко оттолкнул его и, проследив, чтобы простынь не сползла, сел на постели. - Что происходит? Что ты здесь делаешь? - Он бы с радостью пригвоздил Поттера взглядом к полу, только не знал, куда именно стоит смотреть. – Сними свой проклятый плащ! - Не могу. И, пожалуйста, без имен. Вдруг он придет в себя и услышит. - Он… Что? Поттер крепко ухватил его за подбородок – жест получился совсем не чувственным - и заставил повернуть голову в сторону. На полу в неестественной позе лежал Василь. - Ты спятил? - Он собирался тебя убить, - будничным тоном сообщил ему Гарри. Он явно не врал. Значит, Поттер и правда лучше чувствует связь Нерушимой Клятвы, решил Драко, раз появился еще до того, как он успел испугаться. - Но как? Из воздуха появилось что-то, напоминающее карманные часы. Драко посмотрел на циферблат и увидел двенадцать стрелок, которые все как одна, показывали сейчас к надписи «невредим». Что ж, это многое объясняло. С той незабвенной «Альфа»-встречи, где Драко якобы представили всем, а на деле просто унизили, он гадал, как Поттер сможет узнать, что кто-то в опасности, если этот кто-то ее не почувствует, например. Теперь ясно. Часы исчезли, и Драко посмотрел на Василя. - Тебе надо его допросить, - сказал ему Поттер. - Мне лучше сидеть тихо. Очень хотелось съязвить, припечатать его чем-нибудь неприятным, но на ум ничего не пришло, и Драко просто кивнул. Его могли сегодня убить. Сон полностью выветрился, сменившись легким шоком, который, наверное, и мешал мыслить связно. Драко выбрался из кровати, не забыв обмотать простыню вокруг талии, и вызвал домового эльфа. Приказав тому принести веритасерум, он с помощью заклинания перенес Василя в ближайшее кресло, к которому его и привязал. Он даже не чувствовал себя преданным, нет. Мальчишка с радостью продал тело, не удивительно, что он успел заложить и душу. Глупо было ждать чего-то иного. Успех пришел к «Дому Карт», потому что бордель гарантировал сохранение любых тайн, но, как выяснилось, это не распространялось на случаи, когда речь шла о будущем Министре Магии. Кто-то немало получил за пару нарушенных правил. Вопрос был лишь в том, кто именно. Ролли появился на пару секунд – оставить бутылку с зельем – и тут же исчез. Драко накапал в стакан пять капель, разбавил водой и только тогда привел Василя в чувство. Тот сразу принялся дергать веревки. В голубых глазах притаилось что-то… Драко нахмурился. - Finite Incantatem. Юноша заморгал. - Драко, прости меня. Это та женщина! Это она… - Шшш, все нормально, - прошептал ему Драко. Значит, Василь его все же не продал. По крайней мере, поступил с ним не хуже, чем мадам Ромзетта много лет назад поступила с Кети Белл. – Выпей. Он поднес к его губам стакан, и тому не осталось ничего иного, только послушаться. Когда вода закончилась, Драко погладил молодого человека по щеке. - Расскажи мне все, - попросил он. - Она пришла вчера, - запинаясь начал Василь. - Они долго говорили о чем-то с Мадам Моник в офисе у мадам. И мадам разрешила, чтобы она задала мне вопросы. Она сказала, что хочет пойти со мной в комнаты. Я согласился. Я знал, что мадам не продала меня ей. Мне она не понравилась. Когда мы остались одни, то она произнесла заклинание. Злое заклинание! - Imperio? – спросил Драко больше для того, чтобы порадовать Поттера, чем для себя. Василь кивнул. - Да. Я словно плыл, весь день и всю ночь. Она запретила мне читать вечерние газеты, не знаю, почему. Затем велела прийти к тебе, как мы договорились. Когда я оделся, то она сказала, что я должен убить тебя с помощью заклинания. Я боролся, но эта тварь была сильной. Он тяжело дышал, и глаза его горели неприятным холодным огнем. Драко успокаивающе погладил Василя по плечу. - Эта женщина. Кто она? Как ее имя? - Она не сказала. - Как она выглядит? - Розовая, - ответил Василь, - как большая свинья. Мелькнул луч голубого света, и парень бесчувственной массой осел в кресле. - Амбридж, - послышался голос Поттера, - я должен был догадаться. - Зачем ты его вырубил? – Оглядываясь, потребовал Драко. Ему жутко не нравилось разговаривать с пустотой. - Потому что, - кажется, Поттер говорил сквозь сжатые зубы, - мне нужно было сказать тебе кое-что, а он не должен был знать, что я здесь. Тебе все равно придется стереть ему память. Он не должен помнить, что им управляли и потребовали убить будущего министра. - Но он наш единственный свидетель против Амбридж. - С ней я сам разберусь, - зловеще пообещали Драко, - а он – хастлер. Ты представляешь, что будет, если вся эта история вылезет наружу? Тебя выкинут из Министерства пинком под зад, если это попадет в утренние газеты, а Амбридж получит именно то, чего добивалась. Ты пока не Министр. Малфой невыразительно посмотрел на Василя. - Все было бы по-другому, будь он женщиной, - вздохнул он. - Жизнь вообще несправедлива, - отрезал Гарри, но после тихо добавил: - пока что. - Если твоя эпоха террора… Прости, если моя эпоха террора даст равные права таким, как я, - пробормотал Драко, - можешь считать, что я в деле. Он освободил Василя от веревок, и, подняв его в воздух, пошел к выходу. Тот «поплыл» следом. - Ты куда? - Положу его в комнате для гостей. - Он не здесь спит? – Поттер, казалось, удивился. - Не знаю, как ты, - усмехнулся Малфой, - а я предпочитаю не спать с тем, кто меня чуть не убил, не важно, из-за кого-то или по собственному желанию. Он хастлер, а не мой парень. Гарри промолчал, и, не добавив больше ни слова, Драко вышел. Он уложил Василя в ближайшей свободной комнате. Никогда не знаешь, когда к тебе нагрянет толпа гостей, так что эльфы держали все поместье в идеальном порядке. Он позвал Ролли и велел убрать веритасерум и принести взамен сонное зелье. Когда тот поклонился и исчез, Драко снял заклинание, наложенное Поттером, и стер мальчишке память. Он просидел рядом с ним до тех пора, пока Ролли не вернулся с зельем. Через пару минут Василь уже спал. Вряд ли он очнется в ближайшие двенадцать часов. Помимо крепкого сна усовершенствованный рецепт гарантировал еще и то, что наутро молодого человека будет мучить жуткое похмелье, и он с трудом вспомнит что-то из случившегося сегодня. Ни проблем, ни беспокойства.
koneko: Драко отправился обратно в свою комнату. В голове заметно прояснилось, и он чувствовал себя увереннее, чем раньше, но лишь до тех пор, пока не увидел Поттера. Прислонившись к стене, тот ждал его у дверей спальни. Гарри был одет в темные брюки, которые сидели низко на бедрах и чем-то напоминали пижамные штаны. Он знал, что у магглов есть эти «треники», но никогда не думал, что те могут выглядеть настолько соблазнительно. Кроме них на Поттере была светлая футболка – явно не по размеру. Она казалась слишком маленькой для Гарри, и Драко с трудом сдержался, чтобы не раскрыть от удивления рот. Честное слово, мог бы вообще не одеваться – разницы никакой. Конечно, сам Драко выглядел не лучше, но у него, по крайней мере, была простынь, которую он мог натянуть хоть до самого подбородка. Хотя сейчас его больше беспокоило то, что она была слишком плотно обмотана вокруг талии. Не хватало еще, чтобы Поттер заметил, насколько Драко был возбужден. Он остановился в двух шагах от своего спасителя. - Все нормально? – Спросил Гарри. - Да, - ответ вышел хриплым. Драко чувствовал, что лицо горит, и про себя вознес небесам благодарность за приглушенный свет в коридоре. Он чуть не велел Поттеру нацепить обратно плащ-невидимку, который свисал сейчас у него с плеча. - Откуда он? – Гарри кивнул в сторону комнаты, в которой Драко уложил Василя. - Из Румынии. - Нет, я имею в виду место, где он работает. - «Дом Карт» в Косом Переулке. Понравился? Можешь взять его завтра ночью. Я угощаю. – Драко не справился с собой, и в голосе явно слышалось раздражение. Поттер странно посмотрел на него. - Я не собираюсь туда идти. Просто подумал, что надо послать кого-то, чтобы напомнить этой Мадам, что ей лучше держать язык за зубами, если она не хочет начать паковать чемоданы. - А у тебя твердые принципы, Поттер. Поднимется, хм, рука на женщину? – Драко прислонился к стене и склонил голову набок. - На любого, кто мне помешает, - не глядя на него, ответил Гарри. - Скажи спасибо, что я не решил просто прикрыть этот бордель. Тебе бы пришлось искать другой для… своих развлечений. - Или я мог бы остепениться, - усмехнулся Драко. Только Поттер мог не заметить две двусмысленности подряд, да еще не обратить внимания, когда с ним флиртуют. - Да, - пробормотал он, изучая свои ботинки, - мог бы. Повисла пауза. В полумраке коридора Гарри казался уставшим и одиноким. Сердце у Драко забилось чаще - в том бешеном ритме, от которого он почти отвык. А затем в его жизнь ворвался Поттер. Так было всегда, стоило ему оказаться рядом. Это длилось уже неделями, и было не важно, что они почти не пересекались или видели друг друга лишь издалека. Я мог бы в тебя влюбиться, - подумал Драко. Он не знал, действительно ли все так, но Поттеру эти слова, наверное, понравились бы. - Тогда я пойду, чтобы ты мог спать дальше, - сказал, наконец, Гарри. Он оттолкнулся от стены и повернулся к Драко. И моментально покраснел. Малфой понимал, что, скорее всего, сейчас представляет собой то еще зрелище. Стоит у двери, как дешевая проститутка, с голой грудью и простыней, которая вот-вот свалится на пол. Во рту пересохло. - Иди сюда, - велел он. *** Гарри казалось, что коридор превратился в длинный туннель, на светлом конце которого его ждал Драко. Он в три шага преодолел расстояние между ними. Тот выпустил из рук палочку – она со стуком упала на пол – и обнял его за шею так, что лица их оказались в сантиметре друг от друга. Плащ последовал за палочкой, но Гарри не обратил внимания – он вздрогнул от удовольствия, когда Драко языком провел по его нижней губе. Это правда происходит? Он обнял Малфоя за талию, скользнул руками вдоль простыни и притянул его ближе. В бедро ему уперлось что-то твердое, и Гарри понял – да, это правда происходит. Он крепче прижал Драко к себе, жадно, почти с отчаянием целуя его, целуя до тех пор, пока хватало воздуха. Тот не издал ни звука, но бедрами терся о Гарри, и этого было достаточно, чтобы сойти с ума. Гарри разорвал поцелуй и правой рукой зарылся в копну длинных волос. Он потянул их, заставив Драко откинуть голову назад, и припал губами к обнаженной шее. Затем медленно лизнул ее – от ключицы, вдоль горла и до подбородка – и Драко застонал. Его пальцы вцепились в светлую футболку, дернули ее вверх. Гарри послушно поднял руки, позволяя себя раздеть. Он не мог поверить, насколько близко они были, когда Драко вновь прижался обнаженной грудью к его – теперь голой – груди. У Гарри едва колени не подкосились, когда Малфой залез рукой ему в брюки и обхватил ладонью член. Он резко вдохнул и легко укусил Драко за нижнюю губу, но того это не остановило. Он только чуть слышно шикнул и свободной рукой обнял Гарри крепче за спину. - Нравится? – спросил Драко, ускоряя темп. Гарри мог только простонать что-то невнятное в ответ. Желание рвало его на части. Он знал, что кончит через минуту, если не будет себя контролировать. Он осторожно начал толкать Драко в комнату и, пока они пытались пройти в дверь, рука в его штанах замедлила свои движения. Простыня, в которую кутался Драко, упала на пол, и Гарри вдруг растерялся. Несмотря на то, сколько времени он мечтал о том, как это будет, и сколько порно успел просмотреть за последние недели, сейчас он совершенно не представлял, что же ему делать. Ни одной проклятой связной мысли! Это пугало, но Гарри решил, что все, должно быть, не сложнее, чем научиться аппарировать. Он взял Драко там же, на полу у кровати, после того, как они провели пару неловких моментов в поисках смазки. Его тело кричало, требуя разрядки, но Гарри сдерживался - по крайней мере до тех пор, пока не повернул голову и не посмотрел на Драко. Только тогда он понял, что в этот вечер брал не он один. Вовсе нет. Тот тоже брал его – сомкнув ноги у Гарри на пояснице, Малфой подавался вперед и назад, затягивая глубже, дальше. Потемневшие глаза прожигали Гарри насквозь. Он потянулся к нему и кончил, когда их губы соприкоснулись. Гарри почти не почувствовал, как кончил сам Драко. - Все еще думаешь, что это ненормально? – Спросил его Малфой, когда они привели себя в порядок и перебрались в постель. Не отрывая взгляда от его члена, Гарри провел по нему большим пальцем. Драко отбросил его руку. - Ну, это оригинальнее, чем просто «тебе понравилось?» - Мне даже спрашивать не надо, - фыркнул Драко, - Конечно, тебе понравилось. - Завтра мы снова станем врагами, - вздохнул Гарри. Он с грустью вспомнил их разговор, состоявшийся месяц назад, когда они были в центре «Альфа». - Не только это, - согласился Драко. Он обнял Гарри за талию и устроился поудобнее, - завтра вторая часть клятвы вступит в силу. Думаю, после этого в твоей постели станет очень интересно. Конец.
Irma: koneko Интересная история. А привыкать к Василю он хотел. В конце концов, тот был просто игрушкой Тут случайно частица "не" не пропущена? По смыслу просто должна быть.
koneko: Irma Да, к сожалению, пропущена. Видимо, я уже перечитывала и не углядела. Спасибо большое! )) Сейчас мы ее вернем на место )))
Реник: Обалденный фик. Энергетически мощный. Спасибо за перевод.
ежоввика: Отдельное спасибо переводчику, что выложил все и сразу. Я бы скончалась в муках, дожидаясь продолжения
koneko: Реник Спасибо за отзыв )) Мне очень нравится этот фик, и я оч. рада, что вам он тоже понравился! ))) ежоввика Ну, по моей теории переводчик должен выкладывать фики так же, как это делал автор. А этот фик выложили целиком )))
Vilandra: koneko Где-то там по тексту были опечатки, предлагаю ещё раз перечитать. Мне очень понравилось. Сильные, умные, равные , люблю когда их такими пишут. Спасибо, переводчик , если бы не вы, пропустили бы хорошую историю. Там, случайно, сиквелла нет?
Дэй: koneko *в полном экстазе* Удивительный фик, потрясающий гладкий перевод! Удовольствие от прочтения получила огромное)) Спасибо!!!
LL2222: koneko Ох, большое спасибо за перевод furiosity, замечательный автор, я ее просто обожаю)) Насчет опечаток - есть мелкие ошибки в оформлении прямой речи, типа вот таких: - Все еще думаешь, что это ненормально? – Спросил его Малфой, когда они привели себя в порядок и перебрались в постель. Но это поправимо, а главное - главное что переведен действительно отличный фик. Еще раз спасибо вам большое))
koneko: Vilandra Опечатки постараемся отловить ))) Изначально сиквелл намечался, но, боюсь, его уже не будет. Слишком много времени прошло. Плюс, furiosity, как мне кажется, оч. строго подходит к канону. Как в него вписать продолжение? Это вопрос. Дэй Спасибо. Я оч. рада, что вам понравилось )) LL2222 Поправимое мы поправим )) Спасибо! Я тоже оч. люблю furiosity. Таких историй - именно историй - я не втречала больше ни у кого из английских авторов. Но ее почему-то почти у нас не переводят, а зря...
LL2222: koneko Но ее почему-то почти у нас не переводят, а зря...По-моему, ее совсем не переводят, совершенно непонятно почему. Ведь любой из ее фиков, какой ни возьми, - они же буквально один лучше другого! :) Просто здорово, что вы взялись... Может быть, еще что-нибудь? ;)
koneko: LL2222 Из переводов я у нее видела только один фик на русский и несколько, кажется, на итальянский. И все. На самом деле, есть такая мысль - еще что-нибудь ))) Читаешь ее фики, и очень хочется, это да. Но я обычно долго раскачиваюсь ))
Алиса: Терпкость чувств. Я поверила. И мне понравилось.
Nataliny: Сюда так и напрашивается сиквел, если честно... Нет чувства завершенности - текст как будто обрывается на середине. Но перевод - отличный. Большое за него спасибо
Иеле: оххх, спасибо спасибо спасибооо .)))
koneko: Алиса Иеле Оч. рада, что фик понравился. Значит, я не ошиблась с выбором ))) Nataliny Спасибо за отзыв )) Продолжение очень напрашивается, да. Но для меня и этот фик читается вполне завершенным. Мне даже нравится такой вот финал - без нагромождения всего, что пойдет следом. Об этом можно и самим додумать ))) Хотя, конечно, в исполнении furiosity я бы сиквелл с огромной радостью прочла )))
ежоввика: koneko очень гуманная теория)
полная версия страницы