Форум » Общий раздел » "По другую сторону вечности" (R, ГП/ДМ, ПП/ЛЛ, драма/ангст) » Ответить
"По другую сторону вечности" (R, ГП/ДМ, ПП/ЛЛ, драма/ангст)
Lady_Friyana: Название: По другую сторону вечности Пейринг: Гарри/Драко, Панси/Луна Рейтинг: R Жанр: драма/ангст Бета: hvost (в главах 11-16 некоторые сцены выложены неотбеченными) Примечание: сиквел к фику "По другую сторону надежды" Summary: путь к себе не выглядит бесконечным, но, приближаясь к цели, всегда понимаешь, что он - длиной в вечность. Предупреждения: гет, слэш-гет, фемслэш, сцены, содержащие жестокость, насилие Пожелания о размещении: с уведомления автора Disclaimer: все не мое, кроме фантазии Начало: 16 и начало 17 главы здесь
Lady_Friyana: Marta Не, Джинни умерла. Иначе связанный с ней Финниган так или иначе знал бы, что она жива - точнее, он знал бы это стопудово, раз работал вместе с этой организацией.
Marta: Lady_Friyana Ну... Проверить-то я должна была .
Lady_Friyana: Marta Да я чего, я ж не против))
Tilana Sheldon: Lady_Friyana Давно хотела (но не решалась) спросить, а кт о Вы по спуциальности? (психолог, литератор? или все вместе?)
Lady_Friyana: Tilana Sheldon Я финансист :) По роду занятий. А по образованию - программист.
L-ing: Lady_Friyana угу. Фининсовые игры товарища Драко были шершавы на ощупь. Реал.
Marta: Lady_Friyana Надысь дочитала Тепло и принялась за Надежду. Правда каюсь эпилог так и не смогла перечитать ни разу. Слишком тяжело для меня. А сейчас - особенно. Но. Возник такой вопрос. Дамблдор умирая смог внушить гарри свою уверенность в том, что они с Драко не любили, не чувствовали, что всё испытанное - последствие стихийной связи. И перечитывая Надежду я всё больше уверяюсь, что именно эта уверенность у Гарри, да и у Драко привела к их раздраю и закрытию амулетов. Но кризис у Гарри был сильнее именно из-за его убежденности в правоте умирающего, мудрого, но подлого старца. Это так?
Lori K: Marta А к закрытию амулетов привёл раздрай? И уверенность в правоте Дамба относительно их отношений? Мне казалось, что амулеты закрылись как раз из-за переклинивающей уверенности мальчиков в своей неземной любви, которая, якобы, больше всего остального, вместе взятого...
Marta: Lori K Э-э... Дело вот в чем: и Гарри и Драко под конец убеждены, что их любовь не настоящая, а стихийное притяжение - влияние стихийной связи. Потом когда они начинают вспоминать, они начинают ощущать свою любовь, не разобравшгись в ее причинах, не отказавшись от выводов любовь стихийных магов - возникает под влияние стихии, а не идет из глубины души, которой нет. Вот амулеты и сработали на это противоречие. Неземная Любовь = Нечеловеческая привязанность.
Lori K: Marta пишет: они начинают ощущать свою любовь, не разобравшгись в ее причинах, не отказавшись от выводов любовь стихийных магов - возникает под влияние стихии, а не идет из глубины души, которой нет Ага, противоречие там в этом смысле было явное,согласна. Но вот в тот момент, когда амулеты закрылись - там ведь не мысли были о противоречии, а одни сплошные эмоции - типа моё, никому не отдам, всех порву за своё счастье и пошёл весь остальной мир нафиг тёмным лесом... Или противоречие сработало, как данность, несмотря на то, что на тот момент о нём никто не думал?.. (задумчиво чешет в затылке)
Tilana Sheldon: Marta и Lori K Извиняюсь, что вмешиваюсь... .....Не решусь спорить о природе этой любви... но по-моему взаимное чувство мальчишек было настолько сильное, что стало опасным для общества, вот амулеты и закрылись(Это насколько я поняла из текста.)
Tilana Sheldon: Lady_Friyana Lady_Friyana пишет: Я финансист :) По роду занятий. А по образованию - программист. ....Э-э-э-э-э-э.... даже не могу ничего ответить... *открывает и снова закрывает рот...молчит*
L-ing: Tilana Sheldon угу, вот мне тоже так кажется, что они зациклились друг на друге и сформулировали свои устремления как "без него мне не жизнь не мила - возьму и помру". А это амулеты расценили как прямую угрозу жизни мальчишек. Вот и убрали все ненужные, на их амулетный взгляд любови-моркови. А что? Логично! Нет любви - нет проблем)
Marta: Tilana Sheldon Tilana Sheldon пишет: взаимное чувство мальчишек было настолько сильное, что стало опасным для общества, Он просыпался медленно, с трудом осознавая, где сон переплетается с явью, а где нет. Ему было уютно настолько, что сердце, вздрагивая, замирало от счастья где-то в груди, сковывая дыхание, останавливая мысли. Драко хотел только одного – не просыпаться больше никогда, если реальность собирается его разочаровать. Левую руку на мгновение свела резкая боль, заставив зашипеть, разбивая сон на осколки. Боль прошла так же неожиданно, как появилась, и Драко сонно моргнул, недовольно щурясь. Сон был слишком… странным, чтобы уходить так быстро. Через секунду он понял, что явь тоже, скорее всего, можно назвать странной. На кровати Драко почему-то был не один. Он лежал на спине, зарывшись носом в широкую, теплую грудь человека, раскинувшегося почти на нем лицом вниз. Их ноги были переплетены, и горячие бедра незнакомца по-хозяйски обхватывали колено Драко. Левая рука обнимала его спину, на правой этот странный человек лежал, прижимая ее к кровати – кстати, она уже здорово затекла, но Драко только огрызнулся и зарычал бы сейчас на предложение вытащить ее из-под чужого плеча. Во сне ему было слишком хорошо, чтобы он стремился каким-то незначительным движением стряхивать его остатки. Правая рука человека обнимала Драко за плечи, грубоватые пальцы зарылись в волосы, прижимая голову к своей груди. Это было так, словно они спали, обнявшись, всегда – как минимум, вечность, – изучив друг друга до мелочей, сроднившись, будто самые близкие люди. Это было слишком интимно, доверительно, робко и важно – настолько, что Драко снова прикрыл глаза, затаив дыхание, боясь спугнуть этот непонятный, чудесный, волшебный момент. Он хотел остаться в нем навсегда. Ему слишком давно не было настолько хорошо. И было неважно, что Драко провел ночь одетым, лежа поверх одеяла – незнакомец, который обнимал его сейчас, казалось, распространял вокруг себя такие волны тепла и нежности, что никакие бытовые мелочи не могли нарушить почти истерического счастья – прижиматься к нему, чувствовать его, ощущать его легкие касания… У человека был странный запах, который хотелось вдыхать и вдыхать бесконечно, запах, вызывающий ассоциации, от которых что-то сжималось в груди в один тугой, болезненный, горький комок, одновременно скручивая тело в судороге всхлипа. В нем, как и в его прикосновениях, тоже было что-то… важное, что-то, что Драко никак не мог вспомнить… Это эмоции Драко - не знаю что и не хочу знать, но реальность пусть идет лесом если она отнимет - это! Просто… у лежащего рядом был запах родного человека. Человека, за которого, не задумываясь, бросаешься в бушующее пламя, защитить которого – цель и смысл твоей жизни. У него были до умопомрачения ласковые руки, способные одним прикосновением вызвать бурю эмоций, и в его волосы хотелось зарыться лицом, вдыхая их аромат, пока не закружится голова, и еще – он так доверчиво, так трогательно прижимался щекой к груди Гарри… Сердце дрогнуло, и от горькой, почти болезненной нежности на миг перехватило дыхание – на какую-то долю секунды Гарри показалось, что еще чуть-чуть, и он вспомнит что-то очень важное об этом человеке, что-то, что перевернет всю его жизнь… Что-то, от чего едва затянувшийся, еще кровоточащий нарост на сердце лопнет, и плотина чувств хлынет, прорвется наружу, смяв, затопив, похоронив под собой. И эта смерть будет настолько сладкой, что Гарри нестерпимо захотелось собраться и вспомнить все, все, что он знает об этом хрупком парне, вспомнить, что их связывает, что он прячет в себе. И – будь что будет… Это Гарри - Желание другое. Вспомнить все, а все это и знание подаренное Дамблдором. Ну и как бы полный отказ от всего от жизни, от мира - за Драко. Раздрай внутри полный. Поэтому у них и сдвиги разные. Гарри агресивен, а Драко старается сглаживать углы.
Tilana Sheldon: Marta Marta пишет: Это эмоции Драко - не знаю что и не хочу знать, но реальность пусть идет лесом если она отнимет - это! Ну не знаю, куда пойти реальности, но имхо, магия (или что там?) закрыла амулеты как раз из-за этой "крышесносящей" любви. Может я не так поняла текст, но в ПДСН и ПДСВ говорилось именно об этом (извините, без цитат, не помню в каких главах их искать).
L-ing: Marta пишет: Драко хотел только одного – не просыпаться больше никогда, если реальность собирается его разочаровать. вот и первое, что амулеты восприняли как угрозу. Боль появилась сразу же - хопа и реакция на мысль.
L-ing: а перед этим были мысли Гарри который хотел остаться один, сам, без этого "чужака".
L-ing: а чуть дальше по тексту: "Гарри показалось, что еще чуть-чуть, и он вспомнит что-то очень важное об этом человеке, что-то, что перевернет всю его жизнь… Что-то, от чего едва затянувшийся, еще кровоточащий нарост на сердце лопнет, и плотина чувств хлынет, прорвется наружу, смяв, затопив, похоронив под собой. И эта смерть будет настолько сладкой, что Гарри нестерпимо захотелось собраться и вспомнить все, все, что он знает об этом хрупком парне, вспомнить, что их связывает, что он прячет в себе. И — будь что будет…" вот и решли амулеты: "нафиг такие чувства".
Marta: L-ing Ну да я и приевла цитаты о их чувствах и ощущениях прямо перед тем как сработали амулеты. И чувства у них немного разные у Гарри раздрай и в последствии его шатает из крайности в крайность, а у Драко дикая усталость от реальности и желание укрыться в этой нежности и любви и гори всё синим пламенем. Я просто говорю, что для Драко осознание стихийная связь=любовь не настолько сильно - всего лишь одна из версий, а вот у Гарри... Больше всего мешал непреложный, доказанный столетиями наблюдений за стихийными магами факт – они не способны на любовь. Они могут лишь объединяться для достижения общей цели, и Дамблдору пришлось приложить все усилия, чтобы эта цель у них была всегда. Сумма, затребованная ими за работу на Орден Феникса, была смехотворной по меркам состояния самого Альбуса, но отменно демонстрировала, кому именно из них принадлежала идея зарабатывать на разворачивающейся войне. Дамблдор был доволен – мальчики объединялись не только в битве против внешнего мира, и это вселяло надежду пополам с опасениями. ПДСТ. Мысли умирающего Дамблдора Мы уже мертвы, оба – и это было бы так, даже если бы мы выжили сегодня, Драко. Мы возомнили о себе слишком много, мы поверили, что сможем защитить друг друга от чего угодно. Правда, глупо было надеяться, что то, что было у нас с тобой, то, что мы чувствовали – возможно на самом деле? Что не объявится рано или поздно – не свихнувшийся Том Риддл, так старый и мудрый, желающий мира во всем мире Дамблдор, и окажется, что оторвать нас друг от друга настолько просто, что поневоле думаешь – раньше он даже и не пытался. Иначе и не было бы всего, ради чего я дышал последние месяцы – и что стоило того, чтобы случиться в моей идиотской жизни. ... Перед глазами возникло лицо Драко – раскрасневшееся, с растрепанными волосами и нервно сжатыми губами. Таким он был во время их заказных рейдов, в схватках с Пожирателями Смерти, так он выходил из себя, если натыкался на взрывной темперамент Поттера. Лицо того Малфоя, которого было за что любить – настоящего, непосредственного, искреннего и совершенно не осознающего, настолько он прекрасен в этой своей неподдельной живости. Того, каким он смог позволить себе стать только рядом с Гарри. И Гарри успел подумать, что это – самое лучшее, что могло привидеться ему перед смертью, когда яркость пламени отступила, погружая его в темноту и спасительное беспамятство. Последние мысли Гарри ПДСТ Я всё это к чему? не к тому, что амулеты не сработали на их чувства, а на то, что на всю эту ситуацию повлияло и вот эта убежденность окружающих стихийные маги не имеют души и не могут любить.
L-ing: " что на всю эту ситуацию повлияло и вот эта убежденность окружающих стихийные маги не имеют души и не могут любить." ИМХО, но маги на то и маги, чтоб на них убежденность окружающих не влияла. Правило внутренней честности: главное, это то как ТЫ оцениваешь ситуацию, и что ТЫ думаешь по поводу души и любви. К началу "Тепла" мальчики уже достаточно поняли, чтоб не считать себя бездушными и с атрофированной любовью. Наоборот, у них всего было в избытке. И почему-то мне кажеться, если бы Гарри и вправду много значения придавал словам Дамблдора - из "геенны огненной" он бы не выбрался. Ибо магу такого уровня с отсутствующим механизмом саморегуяции внутренней честности по эту сторону делать нечего.
Marta: L-ingпишет: К началу "Тепла" мальчики уже достаточно поняли, чтоб не считать себя бездушными и с атрофированной любовью. Наоборот, у них всего было в избытке. Пожалуй с этим утверждением я н соглашусь. К концу Тепла они всё еще мечутся пытаяст отделить правду от истины. Искреннюю убежденность от точных фактов. Воистину у них булдо всего несколько месяцев чтобы разобраться в себе насколько я понимаю это было время с мая по конец июля. Они в это время переполненны искренностью, но продолжают врать и себе и друг другу. Борятся с одними комплексами и получают другие.
L-ing: Т.e. Вы думаете, что к началу "Тепла" мальчики продолжали считать себя бездушными недочеловеками?
Marta: L-ing Я думаю что к началу тепла Драко вообще ничего не считал. Он знал то что сообщил ему Снейп. К середине книги они с Гарри пытаются понять и принять друг друга. Раскраться. К концу тепла они зашкаливают от нежности и искренности чувств. Но вот разобраться в ситуации, выстроить систему , даже описраясь на книгу о стихийных магах, они не могли. Просто не хватило времени. Этим они занимаются во второй книге. и в третьей, Там да нашарили основные контуры и пытаются разобраться в деталях.
foina_cale: Извиняюсь, что вмешиваюсь. :) L-ing К началу "Тепла" мальчики уже достаточно поняли, чтоб не считать себя бездушными и с атрофированной любовью Может, вы имеете в виду Надежду, а не Тепло? К началу Тепла они ведь еще ничего не продолжали - это только начало трилогии. :) Marta Просто не хватило времени. Да не времени у них не хватало, а внутренней честности. Они просто не понимали, не признавались себе, что делают что-то неправильно. Тут уж никакое время не поможет.
L-ing: конечно Надежды" :)
Marta: foina_cale И честности тоже, но и времени мне кажется. Дамблдор не даром загрузил их заданиями по уши. Они только только начали осознавать, что-то о себе: и по отдельности и вместе, но они постоянно были вынуждены реагировать на внешние раздражители. Я сейчас не помню точно, но как минимум по одному разу в Тепле и у Гарри и у Драко были моменты, когда они почти вплотную подходили к правильной... мысли, эмоции, волне? Но следовало, какое-то внешнее воздействие и момент был упущен.
Lady_Friyana: Marta Дамблдор умирая смог внушить гарри свою уверенность в том, что они с Драко не любили, не чувствовали, что всё испытанное - последствие стихийной связи Я бы не стала ставить на "умирая", честно говоря - Дамблдор считал так всю дорогу, и не только он, и если уж копать, то так считали абсолютно все, кто окружал мальчишек, включая Снейпа. И это отношение они впитывали, и ему и пытались противостоять. Соглашусь абсолютно с тем, что активно противостоишь именно тому, в чем не совсем уверен сам, но признавать побаиваешься. Мальчикам все "Тепло" было свойственно сомневаться в глубине души не предмет "настоящности" того, что с ними происходит, и именно с этого и началось огребание Гарри после того, как амулеты сработали - "все, во что я верил, было не настоящим". Он даже одно время дернулся к прошлому, искал "настоящее" хоть где-то. Так что можно ли считать неуверенность в себе и своих чувствах частью ошибки, на которую среагировали амулеты? Думаю, тут так просто не вычленишь, но в целом - да, картину это дополняло.
Lady_Friyana: Глава 18 Отрыв - А я на самом деле считаю, что все понял, - спокойно сказал Рэй. - Да ну? – криво усмехнувшись, подняла голову Марта. – А чего так сияешь тогда? У нее самой был такой вид, словно она недавно увидела будущее, в котором умрут абсолютно все, причем страшной смертью, и предотвратить это невозможно. Идиотское сравнение, тупо подумал Гарри. Никто больше не умрет. Все закончилось. Рэй непонимающе моргнул и отвернулся от девушки. - Думаю, что теперь все будет хорошо, - ровно сообщил он, не глядя в ее сторону. – Эта мысль, Дарлейн, меня, ты не поверишь, радует. Нормальные маги обычно радуются, когда что-то подобное понимают. - У кого все будет хорошо? – очень тихо поинтересовался из своего угла Филипп. Он сидел, запрокинув голову и прикрыв глаза, расставив колени и сцепив руки в бессильный замок. Ему плохо, машинально удивился Гарри. Да и не только ему. Половина группы выглядела сбитой с толку и раздавленной обрушившимся на них опытом. Вторая, впрочем, тоже не походила сама на себя. Никто больше не похож на себя, пришла горькая мысль. По нам будто ураган прошелся – кого смял, кого разворошил и перетряхнул, как уже было однажды. Осенью, после похорон Дины Торринс. Сравнение отдавало привкусом беспомощности и раздражающего, утомительного дежа вю. Почему-то захотелось выпрямиться и рявкнуть – так, чтобы все вздрогнули и мгновенно очнулись, выдрались из сумбурного полусна. Сделать хоть что-нибудь – лишь бы не вариться в собственных мыслях о том, о чем бессмысленно и пытаться думать. Ведь все закончилось – а для ребят и вовсе прошло стороной, им свои события последних дней пережить бы… И совершенно неважно, что, пока они выживали в человеческом мире, Кристиан Эббинс где-то успел умереть. Это просто смерть, ей давно стоило случиться, и думать здесь не о чем абсолютно. Еще бы действительно получилось – не думать… Наверное, Малфой был прав утром, и я опять прячусь от чего-то, вздохнул Гарри. Вот только – от чего? - А о ком я могу говорить? – огрызнулся Рэй. – О нас, понятное дело. Учитель спрашивал, что мне дала эта поездка – я объясняю. Я понял, что делать дальше, и почему раньше не понимал – тоже понял. Или и это разжевывать нужно? - Для того, кто увидел, как впереди все радужно и замечательно, ты, вообще-то, чересчур агрессивен, - устало заметил Доминик. – Хотя ты всегда агрессивен, но я бы предпочел, чтобы великое понимание у тебя злобы на мир поубавило. Если уж оно такое великое. Сидящий рядом с ним Тони промолчал – угрюмо и мрачно – но не почувствовать хлынувшую от него толчком волну раздражения смог бы только тупой. И этот туда же, с тоской подумал Гарри, глядя на его упрямо сжатые губы. - А при чем здесь мир? – нахмурился Рэй. – Я, кажется, не о нем говорил, а о себе. - А это не одно и то же? – уточнил Доминик. Марта печально усмехнулась каким-то своим мыслям – взгляд Гарри метнулся к опустошенно и потерянно рассматривающей свои руки Линдс. Ему все отчетливее казалось, что каждого из ребят теперь придется узнавать заново. И им самим – тоже придется. И именно это их и пугает. Но даже от такого объяснения легче почему-то не становилось. А еще действовал на нервы цепкий прищур Натана, внимательный и спокойный, как взгляд врача. - Отцепись, - ухмыльнулся Рэй, откидываясь на локти. – Ларри, он… ему не наплевать на каждого, кому, как ему кажется, плохо. И он не видит, что при этом плюет на тех, кто к нему ближе всех. Ему важнее осчастливить весь мир, а не кого-то одного. Мне – наоборот. То есть… - парень сосредоточенно покусал губы. – То есть – я тоже так думал, как он. Пока его не было. Очень легко беспокоиться о целом мире, когда тебе некого любить. Я… люблю его – я это и понял. И, если понадобится, я весь этот мир своими руками передушу за него, каждого представителя по отдельности. Для меня Ларри – важнее. - Что важнее для Ларри – как всегда, остается пренебрежимой мелочью, - угрюмо закончила за него Энни. – Далеко пойдешь, Рэй. Не хочу быть назойливой, но твой воспитанник все еще не в состоянии даже прийти в сознание, не то что – ходить на занятия, а ты второй день… - Это тебя не касается, - отрезал парень. – Мы сами справимся, это наше личное дело. Группа холодно промолчала – одна Мелани задумчиво грызла ноготь, обдумывая что-то свое и ничем не выражая неодобрения. Впрочем, она и не ездила никуда. Земной маг не представлял ценности в подобной операции сам по себе, земных магов в замке оставалось предостаточно, а у мисс Симпс есть обязанности, на которые она не плюет ни при каких обстоятельствах. Отмазка – или способность продолжать выполнять свою работу, когда большинство радостно бросилось в нечто более заманчивое и значимое? И Доминик, и Тони, и Маргарет уезжали вместе со всеми. Несколько дней Мелани в одиночку тащила на себе управление хозяйством и обеспечением школы, не разделяя работу на «свою» и «чужую», чтобы каждому из вернувшихся можно было включиться в привычный ритм – вместо того, чтобы ужасаться скопившимся завалам. И ведь хоть бы круги под глазами появились… Гарри поморщился и потер лоб. Он никогда ничего не понимал в земных магах – его жизнь с Панси тому подтверждение. Но сейчас казалось, что он и в самом себе никогда не понимал ни черта. Где грань между верой в себя и страхом признаться, что ты не справляешься с ситуацией? И справляюсь ли я сам сейчас… Нам случалось убивать и людей, и магов, и никогда раньше это не было так… вот так. Ни для одного из нас. Никаких кошмаров… …если не считать того, что Малфой после смерти Финнигана провалялся в коме Мерлин знает сколько времени, а что пережил я после смерти Сюзан – пусть даже случайной – лучше просто не вспоминать. Так или иначе, но… Он вздохнул и снова перевел взгляд на Рэя. Парень однозначно был неправ, отказавшись от помощи целителя, и тот факт, что сам Гарри на его месте поступил бы так же, случись что с Драко, или Луной, или самой Панси, почему-то ничего не отменял. Если ты любишь – ты поднимешь на ноги своего воспитанника самостоятельно. Но, если ты не можешь ему помочь, если мальчик вернулся в школу на своих ногах, а свалился от переутомления уже здесь, если, похоже, вся твоя любовь не сделала ничего, чтобы Ларри нашел в себе – или в тебе – силы вернуться и жить, то стоит ли продолжать кричать – это наше личное дело? Все тот же вопрос – где грань… - Мы выжили там, - подытожил молчание группы Рэй. – Значит, я способен его закрывать. И я на самом деле понял, в чем был неправ – я зря пытался ограничивать его, требовал отдачи… Ларри такой, какой он есть. И его вечная беготня где попало – это то, что зачем-то ему нужно, и это не имеет отношения к нам. Любить – значит, позволять тому, кого любишь, проявлять где-то с другими даже то, что тебе не нравится. Верить, что он никогда не сделает ничего из того, чего бы ты не одобрил. И мне плевать, согласны вы со мной или нет. Я уверен, что прав. Я так чувствую. Гарри тряхнул головой, отгоняя медленно наплывающую пелену перед глазами, и обвел группу тяжелым взглядом. Большинство варилось в собственных мыслях, прикладывая слова Рэя к своим представлениям и принципам, и впервые занятие выглядело так, словно каждому, наконец, стало важнее разобраться в себе, а не разобрать на части соседа. Ради одного этого стоило пережить такое, устало подумал Гарри. - Бери выше, Рэй, - посоветовал молчавший весь урок Алан. – Ты прав, и я с этим не спорю. Но любить – это значит принимать в том, кого любишь, его самого. Не терпеть в нем то, что не нужно лично тебе, а любить все, что в нем есть. Потому что все, что в нем есть – это отражение того, что тебе нужно. Иначе ты и не полюбил бы его никогда. Остается только принять, что тебе нужно именно это. - Точно, - скрипуче откликнулся Брайан. Гарри вскинулся – и тут же осознал, что знакомый до дрожи в позвоночнике тон ему померещился. Мэддок, как и всегда, плавал в собственной безмятежности. Рэй непонимающе нахмурился. Похоже, он вообще не понимал, о чем ему говорят. Марта горько хмыкнула и запрокинула голову, обхватив поднятые колени – с таким видом, словно Алан только что подтвердил ее доводы в давнем споре. И эти доводы ей абсолютно не нравятся, хоть и отражают ее же позицию. Да что с ними стряслось-то со всеми, с прорывающимся раздражением подумал Гарри. И тут же мысленно одернул себя. Что бы ни стряслось – они не виноваты в том, что учитель встал не с той ноги, потому что ему полночи снились кошмары. Или как это еще назвать… - Ты несешь чушь, - сквозь зубы процедил Тони. – Даже того, кого любишь, иногда заносит по полной. И – кто тогда, по-твоему, его остановит, если не ты? Доминик поморщился, будто ему наступили на болезненную мозоль. И эти тоже в конфликт уперлись, мысленно застонал Гарри. Такое ощущение, что после всего случившегося в Уоткинс-Холле не переругались только учителя. - Хотя – о чем это я, - с убийственной издевкой добавил Тони. – Ты никого не способен остановить, тебя самого за шиворот бы кто удержал. Но когда ты глава семьи, Прюэтт, это налагает немного другие обязанности и задачи. Тебе, скорее всего, не понять, но, принимая в партнере вообще все, ты отдаешь ему право контролировать свой путь и свою жизнь целиком и полностью. Вообще во всем, и, если завтра ему приспичит начать разрушать и тебя, и себя, ты покатишься по наклонной с ним вместе, на пару. И потащишь за собой всех, за кого отвечаешь – если они так же принимают тебя. - Это неправда, - улыбнулся Алан. – Принимать целиком не означает – потерять себя. Это означает – найти себя, Тони. Если ты действительно любишь. На Шона было просто больно смотреть. Даже можно было вообще не смотреть – глухая стена. Бледное непроницаемое лицо, поджатые губы, ничего не выражающий взгляд… Вот только то, что происходит под этой маской, от огненного мага не спрячешь… Гарри был бы только рад и вовсе не видеть Шона сегодня. Хватало и собственных мыслей, чтобы не мечтать столкнуться с едва держащим себя в руках мальчишкой прямо сейчас. И тут же бросилось в глаза, что Алан сидит рядом с ним, пусть и делая вид, что случайно оказался поблизости. И то, что он будто невзначай то и дело касается плечом плеча Шона, говорит о большем, чем то, что он почти не смотрит в его сторону. Почему-то стало неловко. - Да? – притворно удивился МакКейн. – Тебе просто никогда не везло любить двоих сразу и очень разных, одного из которых вечно заносит в глухие дебри. Свободен, Прюэтт – советы от тех, кто не в теме, не принимаются. - Допустим, я – в теме, - перебил открывшего было рот Алана Мэтт. – Более чем, МакКейн, так что – про главу семьи сейчас просто заткнись, - Тони перспектива диалога с Уилсоном, похоже, не воодушевила абсолютно – он раздраженно нахмурился, но оборвать разговор не решился. – Старший – это не тот, кто решает за всех, куда им жить, зачем и каким образом. Он видит проблемы и потребности каждого, и его задача – сделать так, чтобы эти проблемы решались. А если кажется, что такое возможно только в ущерб кому-то, то, скорее всего, это означает, что текущая проблема может решиться только в ущерб лично тебе. И надо задуматься о том, чего боишься именно ты, а не о том, что тебе виднее – стоит потакать чему-то или нет. - Я ничего не боюсь, - заявил Тони. Доминик фыркнул – едва заметно, но вполне отчетливо – и опустил голову на скрещенные руки. Пошел ты – казалось, говорила даже его спина. То, что Тони всеми силами старался показать, что даже не замечает этого, раздражало еще больше. Прячешься, с нарастающей злостью подумал Гарри, сжимая зубы и отводя взгляд. Огненные маги – проклятье пошагового развития. Шаг вперед, три назад… - Боишься, - снова подал голос Алан. – Когда-то ты рассказывал мне о том, чего я боюсь, а я точно так же сопротивлялся. Сейчас я тебе говорю, МакКейн – ты напуган, потому что то, на чем строится твоя жизнь, ускользает у тебя из рук, а ты не можешь понять, как это удержать. Все всегда боятся именно этого. - И что? – устало спросил Тони. - То, что жизнь, возможно, стоит и перестроить, - пожал плечами Алан. – Я об этом и говорил. Просто принять то, что в нее приходит, а не кричать, что ты лучше знаешь, что нужно тебе и другим. Гарри молча переводил взгляд с одного огненного мага на другого. Прюэтт и раньше умудрялся попадать в точку, глядя туда, где, в общем-то, ничего и не мог понимать. Но он никогда не был при этом таким живым и спокойным сам. Он перестал решать таким образом личные проблемы за чужой счет, пришла странная мысль. Ему есть, что сказать – он говорит. Потому, что ему небезразличен Тони, а не потому, что он защищает что-то свое не пойми от чего. Взгляд метнулся к дивану, на спинке которого замер задумчивый Натан. Непроницаемое выражение лица и мягко веющее от него необъятное, вселенское какое-то спокойствие и уверенность – Мерлин, я идиот, мысленно застонал Гарри, вслушиваясь в его ощущения. Клинический идиот. Мог бы и раньше догадаться… у них же только на лбах не написано… Но даже эта новость почему-то не вызвала радости. Усталое облегчение – хоть эти разобрались, наконец – да. Но не более. - Мне не нравится, когда меня принуждают к чему-то, чего я не выбирал, - наконец глухо проговорил МакКейн, сосредоточенно глядя в пол. Губы Рэя дрогнули в горькой улыбке. Ему тоже не нравится, мрачно отметил Гарри. Кто бы сомневался. - Что тогда такое путь мага, по-твоему? – негромко осведомился лежащий на полу, закинув руки за голову, Брайан. – Империо, которое склоняет тебя в какую-то очумелую сторону, куда ты сроду и не хотел? Тони моргнул. Ответ «да» означал бы роспись в собственной глупости, но другого ответа у него, судя по всему, не было. - Путь мага – это забота, - отозвался Мэтт. – Заботливое действие, направленное на удовлетворение нужд того, за кого ты ответственен, а не на прикрытые этой заботой собственные. Но Алан с нами, Мэддок, подозреваю, не согласится. - Это свобода, - задумчиво заговорил Прюэтт. – Свобода быть собой. Выбирать и делать. Отказываться и делать что-то другое. Свобода жить в полную силу, Брайан, не оглядываясь ни на что. Только на самого себя. Свобода доверять себе настолько, что это тоже дает – силу, и ты можешь направить ее на что угодно, куда выберешь, и этот ответ тоже – в тебе. Ты просто не представляешь, сколько всего – в тебе, если не бояться туда заглянуть… Теперь подняла голову даже какая-то совершенно пришибленная сегодня Линдс – и Марта, из своего угла, и Доминик, и Мэтт – все дружно переводили ошалелые взгляды с Алана на Натана и обратно. Тоже дошло, криво усмехнулся Гарри. Брайан сжал губы, плотно прикрыв глаза, словно сам не знал, что может выкинуть, если заговорит прямо сейчас. Шон горько улыбался, с силой сжав кулаки и впиваясь ногтями в ладони – Лорин обеспокоенно поглядывала на него с подоконника. Гарри ее понимал. - А я думаю… - Филипп усмехнулся, потер лоб и зарылся пальцами в волосы, поставив локти на колени. – Теперь ты бери выше, Алан. Путь мага – это одиночество. Брайан молча выдохнул, не открывая глаз. С дивана очень внимательно следил за Филом так и просидевший все занятие молчком Натан, только сейчас проявивший хоть подобие интереса – для разнообразия, к разговору, а не к персоне учителя. - Когда я был… там… - Филипп задумался, подбирая слова. – Я тоже кое-что понял. Партнер, любовь, свобода – это все ступеньки вперед. Это нужно, и даже необходимо… для того, чтобы вырасти, да. Стать тем, кто видит дальше и больше других, а, значит, может сделать что-то для других. Но там, за всем этим, всегда появляется что-то… - он пощелкал пальцами и отвернулся, уставился в окно. – Что-то, что ты не можешь разделить ни с кем. Твоя ноша. Твоя ответственность, Мэтт. Твоя боль, Шон. Твое страдание, Брайан – если ты сможешь переплавить его в любовь, то сможешь что-то сделать и для мира тоже. Но это – то, что окончательно отделяет тебя от любой личности… - …И сплавляет с миром, - закончил Натан, не отрывая от него взгляда. – Дает не только силу любить его, но и право помогать ему. Изменять, влиять… - Да, - беззвучно согласился Филипп. - Но, если ты одинок на самом деле, ты замкнут сам на себе, - Натан покачал головой. – Ответственность предполагает одиночество в том, за что ты отвечаешь. Но любовь дает силы жить в этом и не закрывать глаза на то, что ты делаешь все это – один. И не страдать от этого. Это просто твоя судьба, и, когда ты любишь, ты принимаешь и ее тоже. И можешь быть счастлив, несмотря на всю боль и все одиночество. - Не считая их способными помешать тебе быть счастливым, тогда уж, - вклинился Алан. – Потому что… Фил, в этом тебе ничто помешать не может. Никакая ответственность и никакое давление осознанием. Когда ты не один, что угодно пережить можно. - Ответственность не разделишь, - горько улыбнулся Филипп и опустил голову. – Да и, знаешь… Иногда бывают такие шаги, которые… То есть – ты прав, да. Но… Гарри вдруг впервые поймал себя на ярком и отчетливом желании – приказать ему, одному из учеников, заткнуться прямо сейчас, во время занятия. Докатился, ошпарила следом отрезвляющая мысль. Боишься, что они заставят тебя подумать об этом? Или – не только подумать? Ведь дело не в мыслях, так? Дело совсем в другом… - Но? – переспросил Алан. - Но есть вещи, которые я бы предпочел не делить ни с кем, - продолжил Филипп. – Потому что… я думаю, что нет огромной разницы между возвращением жизни и ее отнятием. Если бы ты убивал, ты бы согласился, что это – ноша, без которой твой партнер обойдется? Гарри сжал зубы и опустил голову, массируя виски. О чем он говорит, вообще? И зачем?.. Если я переживу этот урок – я сам себе памятник поставлю, устало усмехнулся он. А потом – Малфою, за то, что еще утром почувствовал – у меня опять в голове какая-то каша, а я ее даже заметить сразу не в состоянии. - Не стоит приравнивать исцеление к убийству, - предупреждающе произнес Натан. – Ты – не целитель, и, чем они руководствуются, возвращая жизнь, тебе неизвестно. Но даже если и то, и другое и впрямь рассматривать как вмешательство и влияние, за которые маг впоследствии несет личную ответственность, то смерть от жизни все равно отличается. И очень сильно. Фил упрямо качнул головой. - Нет, - ровно сообщил он. – В моем текущем понимании – нет. И то, и другое – боль, Натан. И ответственность. И одиночество. Рэй открыл было рот, чтобы наконец возмущенно вмешаться – от парня уже несколько секунд веяло открытым яростным несогласием. - В твоей жизни нет ничего, кроме боли? – почти с удивлением услышал Гарри собственный, глухой и напряженный, голос. – Раз ты так равняешь ее с тем, с чем никогда не встречался. Филипп уставился на него в упор, не отводя глаз, без тени неловкости или сомнения в собственных словах. - Вы никогда не жили, похоронив того, кого любите, - тихо возразил он. – Чтобы рассуждать теперь о жизни и смерти. - А ты никогда не убивал, - отрезал Гарри. – И никогда не смотрел в глаза тому, чью жизнь забираешь собственной волей. Где-то сбоку вздрогнул и вскинул глаза Натан, и едва заметно шевельнулся лежащий на полу Брайан, но это было уже неважно, потому что Фил склонил голову еще ниже – слепяще-прозрачный, чистый и уверенный взгляд исподлобья едва не заставил Гарри захлебнуться словами. Ударил в грудь, сдвинул так и не стершийся ночной кошмар. - А что в них особенного? – почти беззвучно спросил Филипп. Гарри уже почти не слышал его. Злость, и отчаяние, и ярость – все сплавилось в один тугой ком, мгновенно передавивший горло. Он задохнулся, в глазах померкло, и в кружащейся темноте остался только наполненный горькой безмятежностью и верой взгляд Фила. Беспомощность и перехвативший дыхание гнев – он не понимает, на самом деле не понимает, он думает – это так просто, всего лишь пыхнул огнем или взмахнул шпагой – и все, и никакой разницы, по живому или нет, это одно и то же для них, все равно что скот резать, как мясо, как… как… - Вы все правильно сделали, - внезапно добавил Фил. – Учитель, кто-то должен был остановить его. Он сам выбрал смерть, и я не думаю, что… Тяжелая, неподъемная волна удушающей тяжестью обрушилась на плечи, пригнула к полу и смешалась с рванувшим вверх пламенем. Чей-то выдох, и сразу за ним – женский вскрик, испуганный или просто изумленный, Гарри уже не услышал. Звуки стремительно исчезали, удаляясь, стушевываясь, оставляя только скрипучий, разъедающий слух шорох, скрежет, вгрызающийся в мозг, долбящий молотом в незащищенный затылок – ты знал, что делаешь? На этот раз? Взгляд темно-синих глаз Филиппа медленно перетекал, превращаясь в другой – знакомый до боли в прокушенной губе, напряженный и неверящий. В нем схлестывались бравада и злость, обида и ненависть, усталость и непонимание, и бился, дрожа под напускной самоуверенностью, исходящий на визг чистый, животный страх – не делай этого, пожалуйста, пожалуйста, не сейчас, я хочу по-другому, переиграть все, потому что так мы – не договаривались, такой конец не может быть – для меня. Истерическое, захлестывающее тошнотворными волнами ужаса желание жить, любой ценой – жить, бьющее из каждой клетки, раздирающее на части – Гарри захлебнулся в нем, утопая и изо всех сил пытаясь рваться вверх, на поверхность, глотнуть воздуха. Отвернуться. Не чувствовать. Это не я – ты сам виноват, ты нас вынудил, сам привел к этому, ты и твои сумасшедшие принципы, безумное желание быть первым и лучшим, исправить чужие ошибки, прийти в белых одеждах и взмахом руки выправить – все – Мерлин, какие дешевые отговорки, горечь вяжет язык, выворачивает плечи, спрессовывает в бесформенный куль. Это не я! Безмолвный, отчаянный, нечеловеческий вопль в бездонной пропасти глаз – истерика без рассуждений и смыслов, бьющаяся в них боль, одна только боль, выжигающая раны под кожей, вгрызающаяся в мозг, в легкие, прорвавшаяся – и хлынувшая в кровь одним мощным, неудержимым потоком – не хочу видеть, чувствовать, это не я, не я, ты сам виноват, это… это… Стоять перед тобой, не чувствуя ног, захлебываясь в твоей боли и жажде – ты понял все за ту самую долю секунды, за один бесконечный, кричащий удар сердца, перед тем, как закрыть глаза, ты понял и почувствовал – все, ты заставил меня увидеть, каким мог бы быть, если бы я успел остановить то, что остановить невозможно. Рухнуть в бездну вместе с тобой на мгновение, уже понимая, что – поздно, что это моя рука только что взмахнула шпагой, рассекла твою сущность, взяв на себя позерскую смелость – решать и судить – сильный и гордый маг, не родившийся в тебе, кричал, беззвучно умоляя меня, целый миг – бесконечность пропасти ада, в котором ты сгорал на моих глазах. От моей руки. Это я. Жизнь, которой никогда не было – и никогда не будет – пылающая и бьющаяся, рвущаяся наружу жаждой без оправданий и причин, без понимания, без правильности, без обоснований и правд – обнаженная, голая жажда. Пламя взлетает вверх, продираясь сквозь толщу слоев и нагромождений, сквозь рассыпающиеся истины, прожигает до дыр, до вспышек, до ослепления – больше нет глаз, нет света и тьмы, ничего больше нет. Собственный крик оглушил, раздирая слух. Сведенные судорогой под тяжестью пресса плечи – воздух закончился, его не существует в этом кошмаре, разрывающиеся легкие и сдавливающая грудь толща пепла, кругом один пепел, везде – Гарри забился в панике, выворачиваясь из мощной хватки и срывая голос. Звуки отчаянно тонули в глухой тесноте, всасываясь, вваливаясь в нее, а она только надвигалась и надвигалась – онемевшие от напряжения руки, боль в изломанных, выкрученных суставах, почти ощутимый, на пределе слышимости, хруст костей – и взрывающая тело нечеловеческая боль, и ярость, и страх. Сопротивляться стихии – как глупо, отчаяние снова рвет из груди оглушающий крик, вопль, бессмысленные рывки – у тебя нет больше тела, ты скомкан, сжеван, раздавлен до тканей и клеток, нет ничего, кроме боли – грызущей, жгучей, палящей и дергающей. Боль остается, когда заканчивается – все. Боль – и беспамятство, обрушившее тебя в засасывающую бездну.
Kida: Ага, согласна, Гарри к тому же скатывался в самобичевание, что тоже не очень делу помогало. Я — лжец и трус… я всего лишь боялся его потерять… так сильно, что был готов обвинить его во лжи, в том, что он закрывает глаза на действительность. Вот только закрываю их — я. он пытался осознать умом, но запутывался и не мог честно принять себя самого, как личность.
Kida: Фух, Lady_Friyana , очень тяжело... Верить, что он никогда не сделает ничего из того, чего бы ты не одобрил. ой, как знакомо... Прямо слово в слово ПДСТ, обещание Гарри - Драко. он правда не понимает... Ты просто не представляешь, сколько всего – в тебе, если не бояться туда заглянуть… ППКС!!! Проверено собственной шкуркой. Но любовь дает силы жить в этом и не закрывать глаза на то, что ты делаешь все это – один. И можешь быть счастлив, несмотря на всю боль и все одиночество. Я согласна, что быть счастливым в одиночестве вполне можно, и к этому даже нужно стремиться. Эдакий оптимизм и жизнелюбие. Но разве есть что-то страшнее, чем одиночество вдвоем?(втроем/вчетвером... -выбрать нужный вариант) Это ведь путь к разрушению?если нет стремления понять и принять любимого человека? или я че-то не так поняла? Потому что… я думаю, что нет огромной разницы между возвращением жизни и ее отнятием ээээ... у меня какая-то совершенно сумасшедшая догадка образовалась... Криса можно вернуть? ответственность, которую взял на себя Гарри, давит на его страх и неуверенность в правильном решении. но это же Гарри: как бы его потом не коробило, он все равно готов эту ответственность принять. Значит, если это возможно, он попробует вернуть Криса, потому что увидел в его глазах вот что: сильный и гордый маг, не родившийся в тебе, кричал, беззвучно умоляя меня ну и, соответственно, чувство вины. Да и потом, Lady_Friyana сказала, что убили физическую оболочку Криса... А он сам может находиться в этаком "буфере обмена" Стихии, как когда-то сам Гарри. Ой, меня, кажется, несет... Крыша, подожжи!!!! - Вы никогда не жили, похоронив того, кого любите, - тихо возразил он. – Чтобы рассуждать теперь о жизни и смерти. - А ты никогда не убивал, - отрезал Гарри. – И никогда не смотрел в глаза тому, чью жизнь забираешь собственной волей. Очень сильно. Черт, и даже не поспоришь... Гарри почти хоронил Драко в ПДСТ, но он его еще не любил тогда... А Фил - вообще безусловно. Что же будет с Гарри? Это ошибка, уход с пути по факту или он сам в себя верить перестал?хотя, это одно и то же...
полная версия страницы