Форум
"A Soft Place to Sleep", автор Calligraphy, снюпин, перевод, R, для Карбони, 8 глава от 11/1
eonen: "A Soft Place to Sleep" Автор: Calligraphy Переводчик: Эонен (разрешение есть) Бета: Литера Номер 5 из серии "Восемь переведенных снюпинов" для Карбони Жанр: романс, драма Пейринг: если еще не угадали - снюпин Рейтинг: R Предупреждение: сей фик не дописан, и уламывание автора в процессе. Впрочем, он заслуживает внимания даже в таком виде. Буду благодарна за чтение и комментарии. Предупреждение номер 2: Стиль автора - оригинальный - по возможности сохранен.
Ответов - 91, стр:
1 2 3 4 All
eonen: Глава 1: Мягкое место для сна. Ему снилось теплое, мягкое место. Он никогда раньше здесь не был. Место напоминало... - Ты. Просыпайся! Напоминало... - Волк! Напоминало теплый гастроном в морозный день. Покупку колбасы, молока и чая, а возле кассы - стенд с открытками, и на одной из них славное солнечное местечко, в котором неплохо было бы поселиться хотя бы на пару месяцев. Улицу с широкими газонами и деревьями меж домов – где соседи держатся обособленно, где знакомые из прошлого не объявятся неожиданно, чтобы признать его постаревшее, испещренное шрамами лицо. - Поднимайся. Не заставляй меня быть жестоким с тобой перед этим добрым господином. Мягкое место... Оно напоминало совсем раннее детство, когда мама еще не боялась обнимать его, и родители кутали колени одеялом в холодные вечера, и в доме царил уют. Ему включали музыку или читали вслух... Римус Люпин проснулся от знакомой боли тяжелой оплеухи. - Вот так, он уже очухался, видите? – произнес резкий голос. От хозяина воняло, как и от клетки, как и от самого Римуса. Пальцы, похожие на холодные сосиски, тыкали в его спину, шею, лицо. Волк прикусил язык, чтобы не взвыть. - Что ему вкололи? - О Мерлин, ничего. Мы хорошо знакомы с плохой реакцией – одной бутыли сонного эликсира хватило, чтобы угробить людоеда, за которым мы охотились два месяца. Не стоит говорить, какую груду галлеонов растратили на это неприбыльное дерьмо. Он сглотнул. Горло было как наждачное - растрескалось и болело. Но в этом был виноват он сам – думал, глупец, что сможет рискнуть и прорваться сквозь приоткрытую дверь, когда голова кружилась так, что едва удавалось стоять. Вода и пища, объяснил его хозяин, были привилегиями, а не правами. «Я умираю», - вновь подумал Римус. Хотелось, чтобы мама была рядом. Хотелось, чтобы Сириус с Джеймсом ворвались в дверь. Кто угодно. Кто-нибудь от Волшебного радио, с охапкой воздушных шаров и пищалок и заверениями, что все это – шутка, спасибо за участие, можешь шагать восвояси. - Не беспокойтесь. Он не в том состоянии, чтобы сопротивляться. - Его били? Римус вздрогнул, когда костяшки пальцев коснулись его лица. Легче было держать глаза закрытыми. Это помогало оставаться в сознании. - Не особо. Он, того, не порченый. Но вы же понимаете – дисциплина необходима. - Несомненно. Руки касались его с нежностью – теплые, не хозяйские, - но, обследуя, извлекали симфонию боли, таившейся в ногах и пояснице. Римус вновь сдержал крик – им не нравилось, когда он кричал, - и сделал усилие, чтобы рассмотреть гостей своей крохотной, сырой клетушки. - Вот – настоящий, самый что ни на есть оборотень. Лет сорока от роду. Постарше, чем хотелось бы, но полон сил. Не помрет, коли нагрузите его чуток. - У него множество шрамов. - Признак храбрости. И, сэр, коли позволите, - смазливое личико – оно, конечно, неплохо, но и о других... прелестях забывать не стоит. Римус едва ощутил шлепок по крестцу. Он коротко охнул и сосредоточился на дыхании. Левая щиколотка болезненно пульсировала; он подозревал, что не сможет устоять на ней. Руки в кандалах были пристегнуты к стальному кольцу, вбитому в стену у изголовья лежанки. - Я предпочитаю добровольных партнеров. - Ну, с должной дрессировкой все будет путем. И вы ведь знаете – слюна у них опасна, только когда они меняются. Фырканье. - Разумеется, когда я говорил, что желаю приобрести оборотня, то имел в виду удовлетворение своих извращенных сексуальных фантазий. - Ох, сэр, всякое случается. Я ведь не сужу. Есть деньги – оборотень ваш. А что будет дальше – не моего ума дело. - Будьте любезны прекратить мне подмигивать. Римус ощутил на лице дыхание и дернулся, когда кончик пальца приподнял ему веко. Он уставился на грязную простыню. - Ну? Что скажете, сэр? Сэр издал неопределенный звук. - Не знаю... Он ранен. Старше, чем хотелось бы. Скиньте две сотни с запрашиваемой цены. - Я не хочу показаться упрямым, сэр, но цена есть цена. - Это животное завтра может умереть. И не пытайтесь убедить меня, что на него не наложены гламурные заклятия. - Пятьдесят сниму. - Сто пятьдесят. - Семьдесят пять. - Сотню. - Заметано. Сверху донесся звон монет. Оборотень смутно сообразил, что его только что продали. Это было неудивительно; всю жизнь после рокового укуса он выслушивал жуткие истории о судьбе, настигающей волков – исчезновения, безумие, Азкабан. Он попытался заставить себя вернуться в свое мягкое место. Не получалось – пока жестокий хозяин похрюкивал над монетами, словно довольное избалованное дитя. «Я продан, - подумал Римус. – Мерлин, я продан.» На этот раз не будет ни выхода, ни спасения. - Коробку хотите? За доплату и завернуть можно. - Сундук подойдет? – спросил купивший. - А то как же, сэр. Давай, милашка, - сказал вспотевший маг, снова шлепнув Римуса по заднице, - топай домой с новым хозяином, - тюремщик склонился, открывая ключом металлические наручники. – О, гляньте-ка, он дрожит! Не бойся, крошка. Конечно, кто его знает, что он планирует с тобой сделать, не так ли? – из его рта разило говядиной с луком. «Мягкое место, - думал Римус, пытаясь спрятаться в свой панцирь, чтобы не слышать хохота и не чувствовать блуждающих по его телу рук. – Мягкое место...» - Довольно, - рявкнул покупатель. – Думаю, теперь право причинять этому существу моральные мучения остается только за мной. Смех прекратился. - Опустите его в сундук. У меня мало времени. Римуса стащили с лежанки за ошейник. На мгновенье мир накренился, когда он ступил на ноги впервые за – он не знал, сколько минуло времени. Над головой зашипела лампа, заставляя тени в клетке пуститься в пляс. Невдалеке на полу, раскрытое брюхо небольшого коричневого сундука ожидало, собираясь поглотить его. - Нет, - удалось простонать ему. – Нет... о, бо... нет! – хрипел Римус, упираясь ступнями в камни пола. Левую щиколотку прошило болью. – Не н... нет... прошу вас, - умолял он, качая головой. Что угодно – проклятия, цепи, - только не в сундук... Он не смог этого вынести. Поднял лицо, готовясь молить нового господина о пощаде. Слова застряли в горле. - Глаза долу! Удар пришелся точнехонько на его затылок. ***** - Мне нужно домой! – вскрикнул он. Было темно и жарко... - Боюсь, что нет. - Я хочу домой, - сказал Римус. Что-то удерживало его в лежачем положении. – Мама ждет. Сегодня на ужин пирог с курятиной, - неожиданно стало невыносимо жарко, он весь горел, пытаясь смахнуть то, что не выпускало его – одеяла или чьи-то руки... - Люпин. Перестань... успокойся. - Мне нужно домой. Мама будет волноваться, если я опоздаю. - Не будет. Нет никакого дома... Люпин! Ты бредишь. - Пожалуйста... я просто хочу домой. Если опоздаю, она снова решит переехать. Мне нужно домой... - Прекрати болтать! Люпин. Я говорил с твоей матерью через камин. Она говорит, что ты можешь остаться. Он недоверчиво сдвинул брови. - Она не сердится? - Совершенно. Вот. Выпей. Это шоколадное молоко. К его губам прижался стакан. Римус проглотил предложенную жидкость. Та слабо отдавала мятой. - Не похоже на шоколадное молоко. - Это новый сорт; таким поят глупых оборотней, которые настаивают на том, чтобы придать моей и без этого абсурдной жизни добавочную пикантность. - Ну, если мама разрешила, - пробормотал Римус, и заснул Сном без Снов. ***** Мягко. Тепло. - Что? – задохнулся Римус. - Не. Сопротивляйся. Пей. На его затылок легла рука. Другая прижала к губам пузырек. Жидкость в нем была теплой; она сладостно растеклась по его горлу и успокоила стянутый узлом желудок. Римус крепко зажмурился – на случай, если все это окажется шуткой или сном. Но, может, ему будет позволена одна просьба? - Пожалуйста, - прохрипел он, - можно мне воды? - Боюсь думать, что случилось бы, будь ты схвачен во время войны, - послышалось журчание воды. К губам Римуса приник стакан. – Маленькими глотками. Я не хочу, чтобы тебя вырвало на диван, - стакан наклонился и отпрянул. – Это была анестезия. Твоя нога сломана в трех местах. Несмотря на свои широко известные садистские наклонности, я совершенно не желаю подвергать тебя боли при починке. Оборотень напрягся – или попытался, но тело взбунтовалось против любого движения. Даже веки были тяжелыми. Может быть, он уже умер. Да – другого объяснения не было. Он наконец-то был мертв, и поэтому находился в тепле, комфорте, и вместо запаха нечистот вдыхал аромат стирального порошка. Он приоткрыл глаза. Вокруг был рай. Совершенно точно. - Какое все... белое, - охнул он, и израненное горло отозвалось болью. Так много света... Когда глаза притерпелись, Римусу сдавило грудь. Пресветлый лик открылся ему. - Как будто тонешь в чане с суфле, - ответствовал ангел. – Как бы то ни было, это заметное улучшение по сравнению с твоим предыдущим местом жительства. Оборотень заморгал. Ангел был необычен. Очень темный... с жирными волосами... Понимание обожгло Римуса Люпина, как разгневанная Хвосторога. - Снейп?.. – прищурился он. Маг посмотрел на него, вздернув большой, клювообразный нос, и усмехнулся. - Как любезно с твоей стороны вспомнить мое имя. - Снейп? – он отчаянно пытался рассмотреть того поближе. Надо же, из всех возможных вариантов – а он даже не знал, что Снейп умер тоже. - Я потушу свет, хорошо? – шелковый голос пробормотал заклинание. В раю потемнело. Римус обнаружил, что все-таки не умер. (Он был немного разочарован.) - Не шевелись, Люпин. Ты в слишком жалком состоянии, - усмехнулся Снейп. Глаза оборотня уже достаточно свыклись со светом, чтобы увидеть, как Слизеринский Гад склоняется над ним с румянцем на лице, предположительно вызванным ненавистью. Никогда в жизни Римус не был так рад его видеть. Снейп выглядел хорошо, несмотря на возраст. Лучше, чем когда-либо на памяти Римуса – а ведь щепетильность зельевара никогда не касалась его внешнего вида. Волосы немного отросли, хоть и были такими же черными и грязными. Линии вокруг глаз стали чуть резче. Но это и в самом деле был он – Снейп. - Снейп... ты... что произошло? – на мгновенье мир поплыл. Стакан у губ вновь накренился – Римус выпил почти половину, следя за зельеваром поверх ободка. - Достаточно. Ты слишком жаден, Люпин, - стакан звякнул о близстоящий столик. Теплая рука погладила его шею, прежде чем вновь опустить на мягкие, чистые подушки. Пахло стиральным порошком и клевером. - Снейп, - снова сказал он, закрывая глаза. – Снейп, - шепнул он. Как приятно было вновь иметь возможность говорить, даже если в остальном самочувствие было преотвратным. – Что произошло? – щиколотка беспокоила слабо, как будто болело у кого-то другого. - Имей я больше веры в сообразительность криминального общества, Люпин, я ожидал бы требования о выкупе. Друг Гарри Поттера, героя магического мира, стоит дорого. Уж наверняка больше, чем заплатил за тебя я. К счастью, твои похитители не знали, на кого позарились. - Ты заплатил за меня? – обломки в кавардаке его памяти сложились в одно целое. – Ты купил меня. Ты... спас меня, - он нахмурился. – И торговался! - Было бы странно, если бы я уплатил баснословную цену за раненого оборотня. Я мог бы скостить цену и ниже, но находился в щедром расположении духа. - Как мне повезло, - прохрипел Люпин, и получил еще глоток воды за хлопоты. - Ты и понятия не имеешь, насколько. Тебя схватили браконьеры, Люпин. Продай они тебя кому-нибудь другому, ты был бы уже мертв. Позади семнадцатидневный плен, за время которого тебя, видимо, окончательно сломали – таким образом подтверждая мое и так головокружительно низкое мнение о тебе. - Прости, если разочаровал, - буркнул он со всем сарказмом, на какой был способен, лежа на мягких, теплых облаках... Одеяло отозвалось шуршанием. Движение воздуха заставила его покрыться гусиной кожей. Римус осознал, что обнажен. Самым странным было то, что это не вызвало в нем беспокойства. - Ты ведь пробовал сбежать? Хотя бы символическую попытку предпринял? – спросил Снейп. Слушать было тяжело. Он так странно себя чувствовал. Теплые руки сжимали его щиколотку. Он чувствовал тепло и пульсацию – но не боль. Он взглянул дальше, поверх снейпова плеча. В этой комнате было все, чего не хватало его клетке – потолок возвышался над кроватью футов на пятнадцать. Лампы весело горели на стенах. Кремовый ковер приятно сочетался с диваном цвета слоновой кости и белыми, жесткими от крахмала простынями. Руки Римуса тоже были белыми. Все его тело было бесцветным – кроме сети голубых вен, темно-розовых шрамов на груди и заживающих ушибов на ногах, потрясающе варьирующих между лиловым, коричневым и желтым. Край простыни благопристойно скрывал его достоинства. Снейп восседал на стуле у кровати. На нем была черная мантия с высоким воротником, очень похожая на обычную Хогвартскую униформу, но несравнимо лучшего качества. Ткань выглядела нежной и гладкой. Римусу захотелось коснуться ее рукой. Отблеск светильника бросил тень на лицо Северуса. - Так что же? – фыркнул он. – Это даже не пришло тебе в голову? - Гарри приходит, - ответил Римус. И не добавил: «Иногда». - Строй предложения больше, чем из двух слов, Люпин, если ты в состоянии. - Гарри проверяет, как я. Пишет. Или на чай приходит. Через два дня после полнолуния. Кто-нибудь узнал бы, - пробормотал, - пришел бы за мной, - и нахмурился, поняв, что сказал. За ним действительно пришли – и никто иной, как Снейп. Но как? Почему? Может, Гарри привлек к делу членов Ордена, а те выбрали Снейпа – единственного, кто хоть что-нибудь знал о том, как надо заботиться об оборотнях. Наверное, ему пришлось пригрозить, чтобы согласился, подумал Римус. Снейп поднял бровь и склонился, чтобы осмотреть поврежденную ногу. - Очевидно, на похищение и заточение нужно реагировать так же, как человек реагирует, попадая в буран. Оборотень наблюдал, как длинные, по-паучьи ловкие пальцы ощупывали его щиколотку. - Давно ты стал колдомедиком? - Предпочитаешь госпиталь – и запись в регистратуру темных существ, которая сопутствует визиту? Пожалуйста; отправимся немедленно. Он опустил голову на постель, глядя, как свет танцует на плитках потолка. - Нет. Здесь хорошо. Я тебе доверяю. - Глупец, - проворчал Снейп. Римус услышал шепот заклинаний. Нога онемела и лишь покалывала, словно он слишком долго просидел в неудобной позе. Оборотень позволил действию зелья и треску поленьев в камине усыпить его. Было тепло. Мягко. Спокойно. Его спасли. О нем не забыли. Чувство облегчения было почти невыносимым. - Я должен спросить... Тебя насиловали, Люпин? – тихо спросил Снейп. Брови оборотня сошлись на переносице. - Нет. По крайней мере, я не помню... о боже, Северус... неужели... – он попытался приподняться, но руки не в силах были ухватить матрас. - Успокойся. Нет никаких признаков... осквернения. Но мне нужно было знать наверняка. Римус рухнул на постель и глубоко вдохнул. - Не хотели портить товар, - рассудил он, невесело усмехнувшись. – Или, по крайней мере, его важнейшие части. От изножья кровати донесся тошнотворный хруст. - Что это? - Кость, - прежде чем Римус запротестовал, Снейп продолжил: - Твой владелец, похоже, был сквибом, но те, кто ставил капкан, таковыми не являлись. Орден ими занимается. Думаю, в конце концов они обнаружат личности тех, кто схватил тебя, если умудрятся вытащить головы из задниц и оторваться он чаепитий и написания министерских меморандумов. Раздался еще один хруст, а за ним – целая серия ужасного треска. - А это – что это было? – спросил Римус, поднимая голову. - Мои пальцы, - Снейп наставил на него тонкую черную палочку. – Отвернись, Люпин. Это наблюдение хуже чтения через плечо. Волнуясь, но не ощущая никакой боли, Римус попытался расслабиться. - Где я? - У меня. Он посмотрел на сверкающие лампы, на высокий потолок и белое постельное белье. - Надо же... я представлял твое жилье совсем иначе. - Я предпочитаю спать в погребе, - ответил Снейп. ***** Снейп находился там – в мягком месте. На нем был халат и домашние тапочки. - Ты никогда раньше не приходил в мои сны, - сказал ему Римус. Темноволосый маг не ответил, продолжая обмывать бессильно лежащее тело. Он пользовался не чистящим заклинанием, а мочалкой, которую окунал в миску с теплой водой. Оборотень был обнажен. Простыня еле держалась на бедрах. Снейп нежно водил мочалкой по холмам и долинам его шрамов. Никто никогда не прикасался к нему там. Римус непроизвольно вздрогнул. Тыльная сторона ладони коснулась его лба. - Температура? Оборотень качнул головой. Мочалка скользнула ниже, омывая его живот. Под покровом простыни член Римуса заинтересованно дернулся. - Ах... это тот самый вид сна? – спросил он. Снейп скрылся за занавесом жирных волос. - Боюсь, что нет. ***** tbc
Diori: О! Какое чудо! Такое ощущение складывается, что Люпин в каком-то облаке, мягком и теплом. Настроение передано изумительно. Кажется, что находишься рядом с ним. eonen пишет: - Ах... это тот самый вид сна? – спросил он. Снейп скрылся за занавесом жирных волос. - Боюсь, что нет. Люблю плавно развивающиеся отношения, без надрыва и истерик. Снейп как всегда вне конкуренции :)
YaVi: По-настоящему хороший снюпин - ахх, как я это люблю. eonen, спасибо большое, уламывай автора как следует!
Только сказки: eonen Очень здорово, хорошая какая история! И очень ждем продолжения.:)
Lacrimosa: eonen Замечательный какой снупин! С нетерпением жду продолжения А где можно остальные прочесть?
eonen: Diori Спасибо огромное. А что вы имеете в виду, говоря, "как всегда" насчет конкуренции Снейпа? YaVi Спасибо! Стараюсь! Только сказки Спасибо, дорогая. Скоро будет. Lacrimosa Остальные в основном на АБ.
Снарк: Очень люблю пару Снейп/Люпин. Люпин в беде, Северус ухаживает за ним - знакомый, но от этого не менее привлекательный сюжет eonen , благодарна вам за ваши переводы. Вы находите очень симпатичные тексты ) Вот только мне интересно: я единственная такая испорченная, что при словах "мягкое место" думаю о заднице?
eonen: А вы в моих текстах находите приятнейшие подтексты! На самом деле пока что вы в единственном числе. Впрочем, моя бета была уверена, что речь идет о детском месте, так называемой плаценте, и Люпину не терпится "родиться обратно"...
Leda: eonen Огромнейшее спасибо за перевод этогй пресести! Обожаю снюпины! Желаю жутко прекрасных празников!
wd: eonen, спасибо за такой милый и нежный снюпин, очень хочется продолжения банкета :) eonen пишет: Оно напоминало совсем раннее детство, когда мама еще не боялась обнимать его, очень сильный момент, как-то так невзначай автор душевные мучения оборотней затронула, а получается очень прониковенно.
eonen: Leda Большое спасибо. История действительно достойна того, чтобы быть прочитанной. :) И вас с праздниками. wd Спасибо! Нежный - это как раз то самое слово, в корне передающее суть текста. Продолжение будет завтра, как только я доберусь до рабочего стола.
lilith20godrich: Ура, Снупин от любимого автора! Сейчас побежала читать - потом напишу подробнее. Я как раз его давно не перечитывала - буду восстанавливать впечатления.
Снарк: eonen А здесь продолжение выложите?
eonen: Снарк Обязательно!
eonen: Глава 2: Оборотень в покое ***** Глаза заплыли от долгого сна. Римус с трудом разлепил их. Вид открывался... смазанный. Вне поля зрения что-то зашевелилось. - Как долго я спал? - Четырнадцать часов. Вот, выпей. Подсунутая под нос синяя жидкость пахла луком, корицей и старыми носками. - Это что такое? – спросил Римус. - Быстродействующий яд, - ухмыльнулся зельевар. Поскольку намек был понятен, пришлось открыть рот и проглотить содержимое пузырька. - Какая гадость. - У тебя нет вкуса, Люпин. Ты угробил его, распивая сливочное пиво и жуя дешевый шоколад, - Снейп склонился над ним. Вот так незадача – Римус раньше не сталкивался нос к носу… к весьма внушительному носу… с Северусом Снейпом. Так близко – ни разу, тем более – не имея возможности защититься. - Где моя палочка? - Помолчи, Люпин, - ответил Снейп, беря Римуса за подбородок. – Рот открой. - Зачем? – на этот раз Римус не видел пузырька. - Ты, кажется, говорил, что доверяешь мне. - Говорил. И доверяю – но в любом случае хочу знать, что ты делаешь, - Снейп был так близко. Римус видел каждую пору его бледной кожи. Гладкий локон нависал, грозя заляпать жиром все, чего коснется. - Разумеется, я купил тебя и доставил сюда, чтобы мелочно отомстить за все унижения школьных лет, Люпин. Открывай рот. Римус колебался. Это, конечно, чушь, он шутит. А если нет? Нельзя было сказать, что Снейп вращался в нормальных кругах общества – ни до, ни после войны. По правде сказать, он вообще ни в каких кругах не вращался. Римус тоже не особо поддерживал отношения с остальными, но к Рождеству всегда совершал традиционный обход. Он не пропадал из виду. Директрисе и друзьям он все объяснил. Теперь, когда не стало Вольдеморта, желание уйти и попытаться вновь собрать по камешку тихую жизнь – вдали от всеобщего внимания и горескопов Министерства – было понятным. Особенно учитывая ужесточенные законы, касающиеся Темных Существ. Абсолютно понятно. И вовсе он не прятался. Вздох прозвучал очень близко. - Вот тебе и доверие. Мне нужно снять немного налета с твоего языка на пробу. - Что, прости? – промычал он сквозь сжатые губы. - Где ты получал аконит, Люпин? Последнюю дозу, если говорить конкретно. Его все еще крепко держали рукой за подбородок. Римус сглотнул. - На рынке зельеваров. Около... - Мне известно, где расположен лондонский рынок зельеваров, Люпин. Я и сам туда наведывался - в поисках объектов для исследований, ты, идиот! – Снейп продемонстрировал клыки. – Проще было пойти за аконитом в министерскую клинику. По крайней мере, единственным, что пришлось бы носить там, был бы чудесный браслет со следящим устройством, - сказал Северус. – Неудивительно, что тебя едва не продали в рабство, а то и похуже. Открывай рот, жалкая карикатура на волшебника и волка. - Вряд ли я мог попросить о зелье тебя, Северус, - ответил Римус. – Что еще мне оставалось? - Отыскать сведущего зельевара и заручиться его согласием. Раскрой рот. - Не все мы настолько богаты, чтобы выбирать, у кого приобрести лекарство, Снейп, - не каждому достается огромное наследство, - сказал Римус, мотнув головой. Снейп держал крепко. Что-то сверкнуло в черных глазах – словно обломок обсидиана повернули под лампой. - Я заработал все, чем владею, Люпин. И по сей день зарабатываю. Не будь ты так глуп, понял бы, что я... – Снейп невнятно зарычал и разжал пальцы. – Предпочитаешь вернуться в свою помойную яму? - Нет. - Тогда высунь язык и заткнись. Римус не пошевелился. - Наполовину справился, Люпин. Теперь язык – или я запру тебя здесь во время трансформации, а зелье выплесну в унитаз. Он заморгал. - Какой сегодня день? - Пять дней до того, как твоя милая вторая сущность почтит нас своим присутствием. Он покачал головой. С математикой не складывалось... семнадцать дней... четырнадцать часов и... - Сколько я здесь пробыл? - Почти неделю. Довольно регулярно приходил в себя. Если верить твоему хозяину, а он говорит, что ничего тебе не колол, - это наверняка делал некто другой. - Но что? Почему мне кажется, что мне в голову запихнули подушку? - Передозировка аконитом. Не знаю, намеренная или случайная. Открой рот, и, возможно, мы выясним это. - Волчье зелье? - Гениально, Люпин, - слова сочились ядом. – Да, волчье зелье включает в себя аконит, добавление которого производится посредством ряда точных действий и тщательно рассчитанных доз. Его нельзя просто бухнуть в котел – если, конечно, зелье не варит полный болван, только что окончивший школу и способный заработать на жизнь, лишь продаваясь на рынке за... ради Цирцеи, открой уже рот, Люпин. Римус открыл рот и высунул язык. Постарался не закашляться, когда Северус поскреб его кончиком палочки. - Она стерилизована, - Снейп втянул воздух, выпрямился и отошел в другой конец комнаты. Римус никак не мог разобраться, хочет ли он видеть, чем занимается Снейп, и в силах ли поднять голову. - Дело не в этом, Снейп. Просто обычно я не склонен облизывать чужие палочки. - А жаль. Оборотень моргнул. - Что? – он приподнялся на дрожащих руках. Снейп сидел у длинного, узкого стола, аккуратно нанося снятую... пробу на крохотную полоску стекла. Рядом в подставке рядами выстроились разноцветные пузырьки. Длинные пальцы выбрали темно-красный из центра батареи. - Спи, Люпин. Из тебя куда более приятный гость, когда ты без сознания. Римус решил, что плохо расслышал сказанное, и опустился на подушки. - Что было в том пузырьке, из которого ты меня поил? - Третья попытка нейтрализовать действие яда. И обезболивающее, - ответил Снейп. Его веки отяжелели. - И все? - Еще снотворное. Римус почти слышал его ухмылку, проваливаясь в сон. ***** Они были в кухне дома на площади Гриммо. Гарри был там. И все Уизли. Отмечали чей-то день рождения. Римус пек торт. Всякий раз, когда он хотел добавить муки, Снейп отбирал его мерные чашки и говорил, что так делать неправильно. Каким-то образом торт все же испекся. Сириус был там. И Джеймс тоже. Они зажгли свечи, выключили свет, а потом руки, грубые, словно бревна, подхватили его сзади и бросили на пол. Он вскрикнул, и остальные рассердились за сорванную песню. - Люпин, проснись. Люпин. - Я испортил праздник, - сообщил он Снейпу перед тем, как его вырвало в подставленное зельеваром ведро. - Я все испортил, - повторил он уже потом, когда желудок успокоился, а сам он успел позабыть большую часть сна, включая причину, по которой должен был сказать именно это. Пальцы гладили его по волосам, отбрасывая их со лба. Его голова покоилась на бедре у Снейпа. Было даже довольно удобно. ***** Он проснулся в одиночестве. Самочувствие было... не самым ужасным. Было тепло. И удобно. Комната ничуть не напоминала клетку. При свете дня – приглушенном свете – кровать более не походила на облако. Она несомненно была большой, а тюфяк вмещал достаточно пуха, чтобы оперить несколько птичьих стай, но простыни белыми не были... Римус моргнул. Если только он временно не стал дальтоником, простыни были сменены прямо под ним. - Как странно. Он откинул одеяло и проверил комнату на предмет шныряющих Снейпов, прежде чем подняться с кровати. Левая щиколотка держалась неплохо. Даже не подвернулась ни разу. Пальцы ног утонули в ворсе ковра. Солнечный свет, проникая сквозь высокие окна, наполнял комнату. Снаружи перекликались птицы. Римус нерешительно улыбнулся и оглядел интерьер. Никогда раньше ему не приходилось жить в такой приятной комнате. Возможно, шикарные спальни дома на площади Гриммо могли поспорить с этой в размере, но постели там были твердыми, как камень, а от простыней всегда немного веяло тленом. Спать там было все равно, что ночевать в мавзолее. Здесь был свежий воздух; он готов был поставить галлеон, что окна частенько держали открытыми. За спиной нашлась стеклянная дверь, ведущая на крохотный балкон. Белая мебель была отделана золотом и стояла на когтистых лапах. Когти были разными – большими и маленькими, звериными и птичьими. На мгновенье Римус притворился, что у него не кружится голова, что он – богатый, повидавший мир маг, на уикэнд отправившийся в дом отдыха. Скоро он наденет шелковую мантию и сойдет вниз, где в ресторане подадут завтрак – вафли, клубника, сливки, чай и кофе... Его желудок укоризненно заурчал. Сзади раздался смешок. Одной рукой Римус ухватился за край простыни, а другой попытался прикрыться. - Что... кто там? – спросил он, собираясь усесться на край матраса, но вместо этого с удивлением обнаруживая, что сползает на пол. - О боже! – воскликнул голос. – Я позову на помощь! Он поднял глаза – как раз вовремя, чтобы заметить молодую женщину, покидающую свою картину. - Нет, не нужно... – но было уже поздно. Яблоко на картине прокатилось немного и застыло. Изображение походило на деревенский пейзаж – вдалеке стоял грубоватый фермерский дом. Возможно, девушка была дояркой. Картина висела меж двух дверей. Одна из них была распахнута и вела, похоже... - Ванная, - выдохнул Римус, неожиданно осознавая наличие других неотложных нужд. Он с трудом поднялся на ноги, опираясь на прикроватную тумбочку. Прошло довольно много времени, прежде чем удалось обрести равновесие. Казалось, простыня, накинутая на плечи, давила на него, притягивая к полу. - Тебе еще нельзя вставать. Римус даже не слышал, как вошел хозяин. - Мне нужно в туалет, - сказал он, закрыв глаза, чтобы не видеть поплывшего мира. - Что ж, пойдем, - рука Римуса была опущена на костлявые плечи. Словно на живую вешалку повесили. На талию легла ладонь. – Дай-ка взглянуть тебе в глаза. - Они карие. - Сам знаю, что карие, - фыркнул тот. – Я хочу видеть, расширены ли зрачки. В конечном итоге Снейп насильно оттянул его веки осторожными пальцами, пахнущими кедром и чернилами. - Хм-м. - Что это значит? - Значит, что для меня еще есть работа. Но сначала туалет, - ответил он. - Почему бы тебе не позвать мадам Помфри? – он изо всех сил держался за Снейпа и понимал, что тот буквально тащит его на себе. Сам Римус двигал ногами, как марионетка с плохо натянутыми нитями. - Если женщина может наложить повязку, это не означает, что она в силах понять сложную физиологию о... замолчи, Люпин. Тебе нехорошо. - Но остальные... Орден... Снейп втиснул его в дверной проем и зажег свет. Римус увидел белый кафель. - Они пытаются отыскать твоих похитителей, Люпин. - Но ты же нашел их, - запротестовал он. – Нашел меня. Какое-то время Снейп молчал. - У меня была четкая цель. Директриса велела не вмешиваться без надобности. Когда следствие будет завершено, думаю, тебе окажут весьма пышный прием. - Я, конечно, не стану оспаривать приказы Минервы... - Римус поймал в зеркале собственное отражение, проходя мимо раковины. Его рыжеватые волосы торчали так же, как когда-то – джеймсовы, кожа была призрачно бледной, и... – Мне пригодилась бы кое-какая одежда. Волна стыдливости окатила его. Шрамы опутывали кожу узлами в стольких местах, что при цирке он вполне сошел бы за Человека-Заплатку. И из всех людей, которые могли бы видеть его голым – Снейп. Этим человеком должен был оказаться Снейп. Снейп промычал нечто, принятое Римусом за согласие, и провел его мимо отражения. Несмотря на худобу, бывший Пожиратель Смерти был удивительно силен. - Сюда, - сказал он, усаживая Римуса на сиденье. Последовала пауза. - Э-э, Северус, - он лишь слегка покачнулся и оперся рукой на умывальник. - Люпин. - Ты ведь не собираешься смотреть? Полы Снейповой мантии вились вокруг его ног. - Разумеется, нет. Я вернусь через несколько минут. Не скончайся, пока меня не будет, - рявкнул он и вышел за дверь. Римус чинно сложил руки на коленях и принялся раздумывать, похож ли его собственный румянец на тот, что окрасил сейчас щеки Снейпа. ***** Наступление было запланировано на послеполуденный час в коридоре у класса Зельеварения. - Постой... мне нужно поговорить с тобой, - шепнул он, припустив рысью, чтобы успеть за широким шагом более высокого мальчика. - Нам не о чем говорить. - Нет, есть... Снейп! – выкрикнул Римус, пытаясь ухватить его за локоть. Снейп отпихнул его в сторону. - Попробуй коснуться меня хоть пальцем – всю руку потеряешь. - Куда ты собрался? В библиотеку? Я помогу донести книги... - У меня четкие инструкции, Люпин, - презрительно отчеканил Снейп, поворачиваясь как раз настолько, чтобы дать Римусу возможность увидеть налитые кровью глаза и новый прыщик у крыла длинного носа. – Мне велено вести себя так, будто ничего не произошло. Я буду посещать уроки, появляться в столовой, а если Поттер, Петтигрю, ты или этот убийца, Блэк... - Джеймс спас тебе жизнь! – сказал он. Это было последней надеждой Римуса. Снейп резко остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Он развернулся на каблуках, впившись к свои учебники побелевшими пальцами. - Клянусь честью, Люпин, - смех его был тих и невесел. – Нам обоим известно, чью жизнь спас Джеймс Поттер, - он наклонился, придвинулся ближе, тепло дохнул в лицо оборотню. – Свою собственную. - Что ты говоришь? Джеймс никогда... Долговязый мальчик выпрямился. - Ты убиваешь меня, тебя усыпляют, Блэк отправляется в Азкабан, ваш крысоподобный дружок смывается туда, где трава зеленее. Поттер остается один-одинешенек. Не мог же он допустить подобного – хоть начало и обещало быть забавным. - Снейп. Джеймс здесь не при чем... - Конечно, нет. Систематические издевательства были, поощрения убийцы были... - Сириус – не... - Лучше не кричи, Люпин. Кто-нибудь может услышать. Кто-нибудь может решить, что это слишком большой риск – оставить тебя здесь. Так что веди себя прилично, Люпин. Носи свой блестящий значок и отворачивайся, когда другие нарушают правила. Будь занятным, экзотичным и милым. Как же это отвратительно, - сказал Снейп. – Ты болтаешься, словно рыбешка на крючке, и даже не понимаешь этого. Вся кровь отхлынула от лица Римуса. - Сн... - Чудовище, - Северус плюнул на пол, шмыгнул носом, повернулся... И продолжил путь, словно ничего не произошло. ***** Контрастность. Мужчина в черном, уснувший в плетеном кресле, голова откинута на белую спинку. Сапоги - на полу. Длинные белые пальцы выглядывают из-под полы мантии. Ресницы на бледной щеке. Во сне маг казался почти... привлекательным. Если не принимать во внимание отсутствие цветовой палитры. В деревьях вздыхал ветер. Как странно было видеть Снейпа спустя столько лет. Это придавало уверенности. В море перемен Снейп стоял незыблемым столпом, оставаясь таким же неприятным, каким был всегда. А коль скоро Северус не изменился... может, он не станет винить Римуса в том, что тот тоже остался собой. Он отнюдь не ожидал, что достигнет славы и успеха после войны – просто... Римус не думал, что жизнь снова оттолкнет его к самому началу игры. И того, что выживет, тоже не ожидал. Из всех Мародеров – Джеймс, с его харизмой, Сириус, с его отвагой... Питер. Римус был самым рассудительным; к нему обращались, нуждаясь в поддержке или просто в ком-то, кто сочувствующе покивает головой в ответ. Они – не он - должны были выжить. Впрочем, Снейпу тоже прочили смерть. Его крах был обеспечен. Столпы поменьше осыпались бы. Но он был жив. Они оба жили, каждым вздохом бросая вызов невзгодам. Римус вздохнул в унисон ветру и стал изучать своего спасителя. В какой-то мере он даже был рад, что им оказался именно Снейп. Мысль о суетящейся вокруг него Молли – или, Мерлин сохрани, о Гарри, и без того до предела замученном борьбой с темными магами, - о Минерве, Кингсли, Тонкс, - Римус и помыслить не мог о том, чтобы ворваться в их жизни. Снейп, по крайней мере, был привычен к такому обращению. Запах зельевара было легко уловить – он затмевал собой аромат стирального порошка. Римус узнал чернила, кардамон, свежий пот. Запах Снейпа был острым и мужским, без намека на парфюмерию. Он никогда не был грязным, что наводило Римуса на мысль о Снейповом предпочтении мыла без запаха или использовании очищающих заклинаний. Все это он замечал еще на втором году обучения. Римус настолько привык к тому, что мир благоухает духами – иногда поутру ему казалось, что вся школа выкупана в розовой воде с мятой. Тогда, словно глоток свежего воздуха, в комнату входил Снейп. Запах Снейпа нравился ему еще в те времена. Мазок одеколона, которым пользовался Джеймс, заставлял глаза слезиться, но вблизи слизеринца Римусу никогда не приходилось украдкой зажимать нос. Порой от Снейпа исходили самые разные ароматы – чай, сигареты, чернила, морщинистые фиги, земля, клей, пергамент, конфеты, клевер, гнев, секс... Римус почувствовал, что к его щекам приливает жар. То, последнее, он никогда никому не рассказывал. Было бы весьма нескромно объявить людям, с которыми делишь тесную комнату, что он чуял, когда кто-то занимался... хм... потому, что Римус улавливал запах... э-э... Посреди четвертого года учебы он начал отличать индивидуальный запах Снейповой... сами знаете... от остальных. И однажды, в конце октября, он здорово удивился и испугался, когда впервые учуял на Северусе чужой запах. Запах мужской спермы. Римус печально улыбнулся и тряхнул головой. Комната покачнулась. Он застонал. - Люпин. - Мне плохо, - сказал Римус. Северус открыл один глаз. - Знаю. Спи, - темноволосый маг снова свернулся калачиком. - Я ничего не ел. - Питательное Питье, - ответил Снейп. – От голода не умрешь. Он сглотнул. За окном раскинулся звездный простор. - Мне пора за квартиру платить. - Слишком поздно. Срок аренды был укорочен по причине неразглашения тобой статуса Темного Существа. Твои пожитки находятся на хранении в Хогвартсе. - Что? Откуда они... как они узнали? – ответ напрашивался сам. – Ты рассказал им, верно? Мерлин, Снейп! Мне нравился этот дом, - Римус через силу сел и спустил ноги с кровати. – Прошло почти тридцать лет – неужели ты ничего не забываешь? – в висках пульсировало. – После всего, что случилось, я думал... – он поднялся. Ноги моментально подогнулись. Снейп поймал его, предотвратив падение. - Что ты со мной сделал? – спросил он, хватаясь за снейпов рукав. – Почему ты это делаешь? Снейп оторвал пальцы оборотня от своей мантии и подтолкнул Римуса к кровати. - Не моя вина, что твое исчезновение стало достоянием общественности. Если тебя интересует мое мнение, это было равносильно смерти. Один намек на то, что рядом авроры, и тебе конец. Но меня мало кто слушает, - его тонкие губы изогнулись. - Чем ты меня опоил? – он похлопал ресницами в надежде прояснить мысли. Потом опустил голову на подушку – на одну минутку. - Ты очень болен, Люпин. Прими вот это, - Северус вытащил из рукава пузырек. На мгновение Римус решил, что находится на корабле. Мир жестоко накренился, унося с собой его желудок. - Нет. Больше никаких зелий, - простонал он. – Я и так уже почти ничего не чувствую. - Тебе это и не нужно. По крайней мере, сейчас, - ответил Снейп. Потом поставил пузырек на тумбочку. – Прими это, будь добр, до того, как решишь прочесть мне очередную лекцию об опасностях встреч со смертофалдами. Я тебе не класс Рейвенкловцев-второгодок. Римус поджал колени к груди, свернувшись в клубок. - Когда это я... ничего такого я не делал. Снейп поднял бровь. - Фелисити? Римус моргнул. - Чт... - Я не собираюсь вмешиваться, - прозвенел высокий женский голосок. Снейп круто обернулся к картине на стене. - Мадам, вам до сожжения вот столько осталось, - он проиллюстрировал слова, сложив большой и указательный пальцы на волосок друг от друга. - Ой, не надо – ты меня в жизни не сожжешь. Слишком скареден. Вот продашь – это да, этому я поверю. - Я всегда думал, что шкаф для метел нуждается в декорациях... Доярка на картине фыркнула и уселась на траву. - Ну ладно, - она взглянула на Римуса. – Была лекция. Но короткая. Снейп усмехнулся, сложив руки на груди. Он напоминал довольного ворона. Римус закрыл глаза. К вечеру комната казалась более серой, чем белой, словно омытое лунным светом кладбище. - У меня больше нет дома, - проговорил он, вспоминая то удовлетворение, с которым въехал в лачугу на холме. Да, квартплата была выше крыши. Да, ветер дул сквозь прорехи в стенах. Но зато какой у него был вид! - Люпин, - начал Снейп. Люпин, - всегда говорил он с ухмылкой. Люпин – как будто собаку звал, а не человека с именем. Римус оборвал его: - Моя работа все еще за мной? – спросил он. - Нет. - Ясно, - кивнул он, вытирая щеку о подушку. Все потеряно. Опять. - Неужели тебе нравилось подтирать полы в супермаркете? Собственно говоря, ничего хорошего в этом не было. Работа для идиота, и большинство народа именно так с ним и обращалось, разговаривая громко и медленно. - Я не стыдился вытирать полы. И занимался не только этим. Заставлял полки. Обеспечивал охрану... - Не кичись собственной важностью. Работа тебя не стоила. - Знаешь что, Снейп? Единственное, что может позволить себе оборотень – это гордость, - виски Римуса пульсировали от боли. - И поэтому ты никогда не просил у Поттера милостыни? Или у Минервы? - Мир не таков, каким был раньше, Снейп, - он не мог просить Гарри. Тот предложил бы немного денег и дом на площади Гриммо в полное владение. Было бы преувеличением сказать, что он предпочел бы клетку, но Римус не собирался возвращаться в дом Сириуса, если существовала хоть какая-нибудь альтернатива. – Даже если Минерва предложила бы мне место преподавателя Защиты, я бы не принял его. - Конечно. Твое бедное, ранимое сердце никогда не позволило бы Директрисе так себя скомпрометировать. Как ты тактичен, Люпин. Предпочитаешь геройствовать, подыхая от голода, в глухомани... - Сколько наград ты отверг, чтобы посрамить Министерство? Снейп ничего не ответил. - Шесть. - Семь, - поправил Снейп, сжимая губы в узкую полоску. Ноздри его раздувались. - Но кто считает? – Римус крепко обнял руками колени. Теперь он мог смутно разглядеть собственное одеяние – ватный халат, мягкий и белый. – Спасибо за халат. - У меня здесь не магазин для ликантропов-нудистов, - огрызнулся Снейп. Римус непонимающе уставился на него. Снейп, похоже, и сам был удивлен собственным ответом. Он резко отошел в противоположный угол, утопая пальцами ног в пышном ковре. Когда заговорил вновь, голос его смягчился. - Не за что, - произнес он, перебирая свитки пергамента, лежащие на столе. Римус перевел взгляд на пузырек у кровати. - Можно тебя спросить? - Говори. - Почему я до сих пор так себя чувствую? - Я уже несколько раз говорил тебе. Хорошо, - вздохнул тот. – В твой последний кубок отвратительно приготовленного Волчьего Зелья влили слишком большую дозу аконита... - Это я помню. Но почему я – до сих пор – так себя чувствую? Снейп развернулся к нему, подняв бровь. - Тебя когда-нибудь раньше травили, Люпин? И я не говорю сейчас о съеденном блюде некачественных креветок. - Нет, - он решил было покачать головой, но передумал, когда комната снова поплыла. - Теперь тебе известно, каково это. Нормальный человеческий организм давно бы уже избавился от яда. Твое тело, однако, справляется с ним с трудом. Я снабжаю тебя некоторой химической поддержкой, но мне подвластны лишь малые чудеса, - он пролистал стопку записей. – Как бы то ни было, мне будет трудно досконально высчитать количество зелья, уже находящееся в твоем желудке, когда придет время трансформации. То лекарство, которое тебе дам я, достаточно сложно и без подобных неизвестных. - Ты варишь для меня зелье? - Если тебе известен еще кто-либо, кто на это способен – будь любезен, посоветуй. - Если бы я знал еще кого-либо, я не пошел бы на рынок. - Ты знал меня, Люпин, - тихо проговорил Снейп. – Ты мог бы прийти ко мне. На мгновение ему почудилось, что он ослышался. - Что? - Ты должен был прийти ко мне, - отчетливее повторил тот. - Но ты... отказался бы. Снейп вернулся к своим бумагам. - То есть – какой тебе в этом резон? Ты всегда взвивался, стоило только упомянуть... - Возможно, это оттого, что я работал по пятьдесят часов в неделю, не считая обязанностей декана факультета или необходимости руководить по крайней мере половиной взысканий, или был единственным, кто всерьез воспринимал вечернее патрулирование, или пытался воспрепятствовать некоему одержимому мыслями об убийстве темному властелину вкупе с написанием рекомендательных писем и присмотром за всеми любимым Мальчиком, Который Выжил - на случай маленькой вероятности, что его снова придется спасать... – Снейп вздохнул. – Поставь себя на мое место. «Северус. Люпин возвращается к нам учительствовать. Тебе придется варить ему волчье зелье, проверять, принимает ли он его – и пожалуйста, проведи за него те уроки, во время которых он неважно себя чувствует.» Я с Альбусом месяц не разговаривал. - Мне очень ж... - Ох, помолчи, Люпин. Обстоятельства изменились. Пока они не изменятся вновь, я буду твоим поставщиком, - его тон не допускал возражений. - Я не в состоянии платить тебе, - сказал Римус. - Я не нуждаюсь в оплате. У меня столько денег, сколько можно пожелать. Столько, что я подумываю расплавить лишние Галлеоны и отчеканить из них абстрактную скульптуру для лужайки, - Снейп поднялся и выбрал из подставки зеленый пузырек. Потом сделал заметку на одной из страниц. - Как это, должно быть, приятно, - пробормотал изумленный Римус. Снейп снова будет варить его лекарство. Не придется больше в поисках волчьего зелья наносить полночные визиты в такие места, которые бросали вызов даже гриффиндорской храбрости – по крайней мере, в этом месяце. Несколько минут Северус молчал. Он вернулся к кровати и поставил зеленый пузырек на тумбочку рядом с синим. - Принимай или нет, как хочешь. Зеленый – Питательное Питье. Синий снизит боль и удержит Питательное от повторного появления. Римус приподнялся на локте. Комната закружилась медленно, будто он катался на карусели. - Снейп. Ты только что согласился варить для меня волчье зелье. Так? Снейп прищурился. - Да. И что? - Как долго? Только в эту луну? Тонкие губы дрогнули. - Пока не найдешь другого поставщика, - ответил он наконец. - А если не найду? – голова все еще болела. Лунный свет проникал сквозь пузырек с синей жидкостью. - У меня нет привычки отказываться от данного слова, - сказал Снейп. Римус смотрел на него во все глаза. В полутьме Северус выглядел усталым. - Сначала синий? – прохрипел он, кивая в сторону пузырьков. Снейп кивнул. **** tbc
Diori: eonen пишет: А что вы имеете в виду, говоря, "как всегда" насчет конкуренции Снейпа? Как всегда - это лаконичный , собранный, язвительный, гениальный зельевар, иногда позволяющий себе маленькие слабости, вроде почти бескорыстного спасения оборотней, случайно задержавшейся руки или невинной оговорки :) . Очень впечатляет описание мотивов спасения Джеймсом Снейпа. Никогда не думала об этом случае с такой точки зрения, но теперь буду думать только так!
eonen: Diori Поняла. Спасибо большое. :)
Black Mamba: eonen Снупин как всегда великолепен!!! :) А ваш перевод - тем более. :)
eonen: Огромное спасибо!
Koryuu: Снарк пишет: я единственная такая испорченная, что при словах "мягкое место" думаю о заднице? Неа, не единственная Кавай. Ждем продолжения))
Снарк: eonen Я вот тут читаю и думаю, а что если на самом деле все это подстроил Снейп? Он запросто мог в каких-то своих целях подстроить похищение. Меня настораживает, что фениксовцы не появляются, а о своем плачевном положении Люпин знает исключительно со слов Снейпа. Может быть у Снейпа какие-нибудь планы на Люпина?
Marta: Снарк Снарк пишет: Я вот тут читаю и думаю, а что если на самом деле все это подстроил Снейп? Семнадцать дней в клетке, сломанная в трех местах лодыжка... Это слишком даже для Снейпа. Снарк пишет: Он запросто мог в каких-то своих целях подстроить похищение. Меня настораживает, что фениксовцы не появляются, а о своем плачевном положении Люпин знает исключительно со слов Снейпа. А с чего им появляться? Они активно ищют Люпина (если уже обнаружили пропажу, конечно). Снарк пишет: Может быть у Снейпа какие-нибудь планы на Люпина? Ну он уже говорил хозяину, морально мучить будет. Заплатил деньги имеет право.
Снарк: Marta 17 дней в клетке - зато Люпин уже достаточно морально сломлен и готов принимать помощь ото всех, даже от Снейпа. Marta пишет: А с чего им появляться? Они активно ищют Люпина (если уже обнаружили пропажу, конечно). А Снейп почему Люпина домой не отправил? Бегает вокруг него с судном - это и есть моральные мученья? Что-то есть во всем этом подозрительное
Marta: Снарк пишет: Бегает вокруг него с судном - это и есть моральные мученья? Что-то есть во всем этом подозрительное Ага и подозрительно так косится на мягкое место для сидения, не кхм-кхм ли его. О-о-очень подозрительно поведение.
Снарк: Marta Может, он Люпина выхаживает, чтобы потом на ценные вервольфовские органы разьять
Снарк: Marta Может, он Люпина выхаживает, чтобы потом на ценные вервольфовские органы разьять
Marta: Снарк Снарк пишет: Может, он Люпина выхаживает, чтобы потом на ценные вервольфовские органы разьять Причем особенно важным органом являются Gladimus Maximus
Black Mamba: Снарк Marta Он Люпина спас, чтобы иметь того в своём полном распоряжении. Просто так Северус бы такую бучу не поднял.
eonen: Koryuu Спасибо большое :) Снарк Marta Black Mamba Ой, как мне ваша дискуссия нравится!! Особенно если учесть, что даже и близко не тепло... :)
Marta: eonen *Скромно потупившись* Ну, мы просто легким трёпом скрашиваем ожидание очередной главы *вскидываю реснички и заискивающе заглядываю в глаза eonen*
Снарк: eonen Особенно если учесть, что даже и близко не тепло... :) А жаль. Был бы шикарный детектив с похищением (и последующим соблазнением)
wd: eonen спасибо за новую главу =)) так хочется еще и еще почитать
eonen: Marta В понедельник обещаю. Снарк А разве по жанру детектива не должны быть жертвы? :) wd Большое спасибо. Я сегодня доперевела 5ю главу, так что дело спорится. :)
Снарк: eonen Если детектив шпионский (или политический), то не обязательно
eonen: Глава 3 Положение дел. Он медленно сел. - Мне стало лучше, - прошептал. Комната не кренилась. Он повертел головой. - Мне стало лучше, - повторил он. В окна проливались брызги солнечного света. Наверное, только что рассвело. Снейпа не было. На тумбочке стоял очередной синий пузырек с надписью «выпей меня». Он так и сделал. Дверь в ванную была заманчиво приоткрыта. - Вот что, ребята, - сказал Римус. – Идем на штурм. Это была не ходьба, а вертикальное продвижение ползком. Голова закружилась на третьем шагу. Римус ухватился за тумбочку, потом за стену, опираясь на нее всем телом. Комната наклонилась и завертелась волчком. Кто-то прокашлялся. - Э-э... дорогуша? Тебе помочь? - Нет, - задыхаясь, он закрыл глаза. – Все в порядке, спасибо. - Ты уверен? Я его разбужу. Он обычно ворчлив до полудня, но я привычная. - Нет, не нужно. Все в порядке. - Ты весь взмок, - заметила доярка. - Я пытаюсь сосредоточиться. - И выглядишь ужасно. - Спасибо, - буркнул Римус. - Ладно, чего уж там. Не переусердствуй, а то придется смотреть, как он над тобой квохчет всю н... Шатаясь, он добрался, наконец, до ванной, и с немалым удовлетворением захлопнул за собой дверь. ***** Римус выяснил, что, если держаться за стены, то вполне можно ходить. Он заглянул за вторую дверь. Она вела в белый до неприличия коридор, отделанный золотой каймой. По обе стороны его шли закрытые двери, но о них Римус решил не беспокоиться. В желудке заурчало. - Угомонись, - он резонно рассудил, что в доме такого размера обязаны находиться домовые эльфы. А если их не было, домов без кухонь не бывает – если Снейп здесь живет, должен же он где-то питаться. Ел маг почти столько же, сколько Хагрид, но никогда не прибавлял в весе. Вероятно, все поглощенные Снейпом калории уходили на то, чтобы подпитывать его едкий нрав. Конец коридора утопал в солнечном свете, льющемся из застекленной крыши. Римус оказался на балконе, откуда открывался вид на галерею. Белизна и золото здесь уступали терракотовым плиткам и всевозможным растениям, высаженным в горшках. Вниз вела белая лестница. Спускаться по ней оказалось гораздо легче, чем можно было предположить на первый взгляд. Когда он поставил ногу на верхнюю ступеньку, лестница пришла в движение – вроде маггловского эскалатора, только без механического скрежета, дорожка потекла плавно, как река. Ступеньки растворились, превратившись в гладкий молочный спуск, оставив твердой лишь ту, на которой стоял Римус. Он чувствовал себя лягушкой на листе кувшинки, медленно подплывая к полу. В галерее он провел совсем немного времени. Широкие скамейки выглядели очень привлекательно, но маг был достаточно сведущ в темных искусствах, чтобы распознать в растениях ближайшего ряда южноамериканские плюющиеся крокусы. За стеклянной стеной черно-зеленый пятнистый Ползун-Душитель лениво покачивался на ветру, помахивая нежными белыми цветами. Если Римус правильно помнил прочитанное однажды, одного Ползуна-Душителя хватало, чтобы уничтожить всех колибри в округе. Кошки и прочие домашние животные нередко становились их жертвами. Римус осторожно пробрался в другой коридор. Все-таки это теперь было жилищем Северуса Снейпа. Должны же здесь быть... достопримечательности. - Люпин. Он замер. - Северус. Я и не думал, что ты... – Римус огляделся по сторонам. Коридор был пуст. – Северус? - На стене. Портрет был невелик – не больше буханок хлеба, которые Римус заклинаниями рассовывал в витрины на рынке. К золотой раме была прикреплена табличка, гласившая: ОРДЕН МЕРЛИНА, ПЕРВЫЙ РАЗРЯД. СЕВЕРУС СНЕЙП. - Похож, не так ли? – фигура зельевара взмахнула полами мантии и приняла важную позу у кромки котла. – Я должен был висеть в Министерстве. Чертову идиоту стоило принять медаль. Кто ворует портреты? – выплюнул написанный маслом на холсте Северус. – Он совершенно спятил, - фигура покачала крохотной головой, тряхнув гладкими волосами. Римус уставился на него. Этот Северус Снейп был моложе, без морщин и седины – и без наследства. - Здравствуй, Северус. - Я назвал его глупцом, - изображение было очень похожим, вплоть до ухмылки. Рисунок наклонился, оскалив пожелтевшие зубы. – А теперь он привел в дом оборотня. Гениальная идея! Приготовь еще пару собачьих подстилок – мы так любим подбирать бездомных. - У тебя не было выбора, - запинаясь, проговорил Римус. – Но я благодарен... - О, выбор у него был. Выбор есть всегда. Просто он совершенно выжил из ума, - прошипел Северус-портрет. – Свихнулся. Я говорил ему – я всем говорил! – но нет. Нет. Никто не слышит – а теперь он притащил домой тебя, вот так, без церемоний, – батон, пинта молока, грязный оборотень. Почему бы заодно не заскочить в Азкабан – прихватил бы там несколько старых дружков, приукрасил домишко? Скоро мы будем раскапывать могилы и курить травку! Римус отшатнулся. Вряд ли это случалось часто, но существовало несколько документированных случаев, когда неправильно заколдованные портреты вытворяли совершенно ужасные вещи. - Э-э... прости, Северус, не подскажешь, где кухня? Снейп-портрет снова уставился на него. - Ты думаешь, что здесь тебе рады, Люпин? Убирайся, - прорычал он. – Убирайся, прежде чем причинишь еще больше вреда. Ты здесь не нужен! Уходи прочь! ПРОЧЬ! Римус не стал ждать. Спотыкаясь, он побрел по коридору, что есть силы пытаясь оставить крики и ругательства позади. Сердце замедлило бой, лишь когда он добрался до столовой с высоким потолком. На одно мгновение он вернулся туда, в тот дом... Нет. Место, где расстелен такой сверкающий белый ковер, никак не может оказаться домом на площади Гриммо. И, несмотря на вполне возможный психоз Северуса-с-портрета, тот недостоин был и свечку держать перед изображением миссис Блэк. Он присел на один из стульев. Они были сделаны из светлого дерева, с львиными лапами вместо ножек и мягкими белыми сиденьями. Римус положил локти на стол, достаточно большой, чтобы усадить двадцать человек, и опустил голову на руки. Голод голодом, а ему стоило остаться в постели и поспать. Некоторое время спустя он пришел в себя и поднял голову. Маленькая карточка и перо покачивались в воздухе неподалеку. На карточке значилось: Завтрак? Обед? Ужин? Полдник? За каждым наименованием следовало крохотное окошко. Подумав, Римус взял перо и вписал галочку в окошко возле «завтрака». Текст на карточке немедленно превратился в ассортимент блюд. - Вафли, - выдохнул он, пометив также окошки около взбитых сливок, сиропа, клубники, чая и апельсинового сока. Когда он черкнул рядом с «выбор сделан», карточка свернулась и исчезла вместе с пером, оставив Римуса наедине с накрытым подносом. Он поднял крышку. Под ней было три разных вида сиропа. Просто глаза разбегаются. ***** - Нет, что вы, я никак не могу, - он сдержанно рыгнул и помахал подносу вилкой, упрекая в искушении. – Ну, так и быть, еще одну, - Римус положил на тарелку очередную вафлю. Невдалеке раздался грохот. Римус замер. Потом сунул вилку с кусочком вафли в рот и принялся задумчиво жевать, прислушиваясь к последовательно звучащим ударам, стуку, хлопкам и, наконец, торопливому звуку шагов. Северус ворвался в столовую и резко остановился. Его щеки пылали; распахнутая темная мантия открывала мягкую черную рубашку и брюки. Он был не обут. Пальцы ног Северуса были самыми длинными из всех, какие Римус когда-либо видел; тонкие, бледные, с тщательно наманикюренными ногтями, они цеплялись за ковер так же, как пальцы его руки обхватывали палочку. Мгновение он выглядел испуганным, а потом черты его лица искусно собрались в холодную, затвердевшую маску. Римус мгновенно проглотил все, что не успел прожевать, чувствуя себя крайне неловко. В других обстоятельствах он ни за что бы не сел за стол без приглашения. - Хочешь вафель? – предложил он. - Нет уж, - сказал Снейп. – Как ты... - Мне стало лучше. Ничего, что я – вот так?.. Надеюсь, это не какая-то сложная ловушка, потому что более ничего вкусного я никогда не пробовал, - он указал на стул напротив. – Не присоединишься ко мне? Северус, чуть повременив, распрямил спину и обошел стол. Казалось, желание выдать яростную тираду борется в нем с обычной усталостью. Усталость победила. - Тебе не стоило бродить по дому, - сказал он обнадеживающе ровным голосом, совершенно не похожим на скрип безумца с портрета в коридоре. Возможно, один из чародеев был против того, чтобы запечатлеть Снейпа на века, - решил Римус. - Извини. Я наконец-то почувствовал, что могу стоять, и захотел воспользоваться этим, - тишина. – Ты пробовал эти вафли? - Да, Люпин, я здесь живу, помнишь? Не стоило сбегать. У тебя нет не только мозгов, но и волшебной палочки. Если бы ты попытался покинуть этот дом немагическим способом, ты бы несомненно уже был мертв. - Я просто хотел есть, - сказал он, придав своему лицу соответствующе испуганное выражение. Про себя, впрочем, он решил, что вафли того стоили. Северус одарил его взглядом, который заморозил бы адское пекло. - Пока ты находишься под моим наблюдением, подобные прогулки исключаются. Я в ответе за твою сохранность. - Наверное, это и вправду будет неважно выглядеть, если Минерва узнает, что твой Ползун меня придушил. - Он не мой. Чтоб он сдох! Чертова дрянь совершенно не дает прогуляться по лужайке, - второй поднос материализовался из воздуха. Северус отложил крышку и принялся за омлет с грибами. Под глазами его были круги. - Тебя разбудила доярка, не так ли? - Что? - Женщина в картине у постели – там, наверху. - Что? А, Фелисити, - догадался тот. – Она говорила, что ты познакомился с моей грозной половиной. Я хотел удостовериться, что ты не открыл входную дверь и не свалился в ров. - Здесь есть ров? – спросил Римус. - Совсем маленький, - ответил Снейп, вонзая вилку в омлет. Очевидно, у него не было желания разговаривать. ***** После завтрака Северус отвел его в рабочий кабинет. Окна в комнате выходили в лес. Северус велел ему сесть на диван возле длинного старого стола, и сам опустился рядом. Похоже, он не шутил о своем намерении не выпускать Римуса из виду. - Останешься здесь. - Я не хочу навязываться, - сказал Римус. Снейп фыркнул. - Это действительно так. Совершенно не хочу. Я всегда могу вернуться в Хижину... - Можно ведь и обидеться, когда твое гостеприимство отвергают ради ночевки в грязном, обветшалом сарае, - Снейп зарылся носом в пачку бумаг. - Дело не в этом. Просто... мне уже лучше. Черная бровь изогнулась в ответ. - Намного лучше. И нет надобности оставаться, - Римус теребил уголок пледа, бесцеремонно брошенного ему на колени. Да, он замерз, но... - Нам обоим выгоднее, чтобы твои трансформации происходили здесь. Мне не придется путешествовать каминами в другой конец света, и обвинений в жестоком обращении с тобой я не услышу. - Никто не будет обвинять тебя в... – он остановился. К тому времени, как война подошла к концу, Северус и Гарри не раз успели спасти друг другу жизнь. Когда пепел улегся, они сошлись в последний раз – на платформе в Кингс Кросс. Тогда все завершилось ничьей. Были клятвы, вроде «ныне», и «присно», и «во веки веков». В дни потемнее такие слова могли бы скрепить клятву вендетты. Если бы Римус вернулся в Хижину, таким образом оказавшись в худшем состоянии, чем то, в котором находился сейчас, у Гарри наконец-то появился бы шанс завершить битву. Возможно... возможно, Гарри даже рассчитывал на это. Иногда они с Сириусом бывали так похожи. - Наверное, мне лучше остаться, - проговорил Римус. - Я бы предложил тебе проводить время в библиотеке. Там безопасней, чем в других местах. Но будь осторожен. Альб... мой дом может быть весьма... услужливым, - сказал Северус. – Постарайся поаккуратнее излагать свои просьбы. И плед возьми, - велел он. – Через час я дам тебе еще одно зелье. - Опять зелья? - У нас в запасе два дня, Люпин. Я, между прочим, не намерен проводить полнолуние, будучи разрываемым на очень маленькие, очень окровавленные части, - сказал Северус, сгребая горсть бумаг и палочкой указывая на тяжелые двойные двери, ведущие, как предположил Римус, в библиотеку. – Альб... тут всего понемногу, общеобразовательное и не очень. Чтобы подзывать книги, палочка не нужна, - он помолчал. – Когда зрение Альбуса ухудшилось, он приобрел заклинание чтения вслух. Я им не пользуюсь, но оно, вероятно, все еще работает. Тебе нужна помощь? - Сегодня утром голова уже не так кружится, - он прихватил плед, жалея, что не был снабжен нижним бельем. Если и были на свете маги, способные носить мантию без исподнего, то Римус Люпин к их числу не относился. К счастью, его халат был туго завязан. – Иди, я и сам справлюсь. И спасибо, - добавил он. Снейп сощурил глаза. - Это необязательно, - произнес он и покинул комнату. ***** Он не мог проснуться. Пытался, но не мог. - Руки ему свяжи. Укусит. - Никуда он не денется. Так ведь, малыш? - Не чеши его. Он блохастый. - Ничего подобного. В соседней комнате ванна и мыло. Пахнет хорошо. Хочешь – напоследок, перед доставкой? - Ты что, очумел? Узнают. - Ничего они не узнают. - Еще как узнают. У оборотней заживает быстро, да не достаточно. Все равно не похоже, чтобы с него было много толку. Недотрога он. - Зуб даю, его можно расшевелить. Знаешь, что об оборотнях говорят? Римус не знал, что говорят. И не хотел знать. Римус хотел проснуться. Что-то коснулось его – там. - Ты что делаешь? - Проверяю, как оно на самом деле. Не-а. Ничего особенного. Проснись. Проснись. Проснись. О господи, проснись... ***** Он пришел в себя, дрожа и всхлипывая. Очередной синий пузырек – на этот раз бледнее, цвета морского льда. - Пей. - Я хочу домой, - сказал он. Карусель снова завертелась. – Отведи меня домой, - он откинул голову. Каким-то образом она оказалась на плече у Снейпа. - Ты должен остаться. Там небезопасно, - ответил Снейп. – Выпей это. - Я не люблю зелья. Никогда не мог к ним привыкнуть, - он подчинился, укладываясь поудобнее. Когда Снейп наклонил пузырек, Римус сглотнул. – Пил их ведрами, когда был моложе. Отец покупал... что угодно. Они не помогали, я болел, а потом оказывалось – я виноват, что у нас никогда не было денег, - бормотал он. Теплое дыхание щекотало ему затылок. - Оставайся здесь, Люпин, - сказал он. – Я позабочусь о тебе. *** tbc
Снарк: eonen Отлично! Новая глава! Кажется, Снейп переехал из Тупика Прядильщика.
Marta: Снарк Я в первых главах всё думала, неужели это наследство от Принцев? А выяснилось от Альбуса. Половина магической Британии должна была шитеть в раздражении, что убийца Альбуса получил по наследству его дом, вместо положенного ему приговора Визенгомота и прописки в Азбакане.
Снарк: Ах, вот в чем дело, теперь понятно! Marta , спасибо
eonen: Снарк По-моему, в этом фике он никогда там и не жил :) Marta Снарк Большое спасибо вам за интерес и комментарии.
eonen: Глава 4: Ужин и коктейли Он придвинулся ближе и кашлянул. Никакой реакции. Римус попытался вновь. - Ты учишься в Хогвартсе? Длинноносый мальчик с проницательными глазами склонил голову. Почти кивнул. - Я тоже, - под ногами громыхала и подрагивала платформа. – Я в поезде всего дважды ездил, с мамой, - рассмеялся он. – Ты не волнуешься? Высокий мальчик вздохнул. - Насчет поезда? – тихо спросил он, все еще глядя в одну точку между рельсами. - Насчет школы. - Возможно, - ответил высокий. - Не любишь учиться? - Уйди отсюда. - Я... ой, - он непонимающе замигал. – А что я такого сказал? - Мне запрещено разговаривать с такими, как ты, - высокий мальчик наконец обернулся и уставился на Римуса сверху вниз. – Это значит – уйди. Пока мои родители не вернулись. - Я... ох, - Римус закинул сумку повыше на плечо и потащил свой сундук вниз по платформе. Лишь после того, как мгновение слепящей паники миновало, он сообразил – высокий мальчик вовсе не имел в виду, что он – оборотень, а был, скорее всего, заносчивым богачом, не терпевшим заплатанных мантий. Были и другие семьи, ожидающие с детьми. Отовсюду доносился взволнованный гомон. В конце концов, Римус подобрался к небольшой группе мальчиков – не настолько близко, чтобы заставить их отвлечься от лохматого очкарика (который разглагольствовал больше всех), но достаточно, чтобы со стороны казалось, будто он один из этой компании. Высокий мальчик стоял так прямо, будто метлу проглотил. Через некоторое время к нему подошел высокий мужчина. Когда подъехал Хогвартс-Экспресс, высокий мальчик вскарабкался по ступенькам и исчез в вагоне, даже не обернувшись, чтобы помахать отцу рукой. - Какие крутые шрамы! Джеймс, только погляди на это! Внезапно мир сузился до самой ослепительной улыбки из всех, которые он когда-либо видел. - Привет! Я – Сириус, это Джеймс, а тебя как зовут? А, да, это Питер, а ты кто? ***** - Люпин. Проснись. Он так и сделал, в основном понукаемый знакомым отвратительным запахом. Римус подавил зевок. Он так и не дошел до библиотеки – предпочел переваривать пищу, дремля на диване кабинета. Вспоминались странные обрывки снов. Особенно один, в котором... Римус покраснел. Вся эта болтовня... Мерлин. - Что, уже пора? Пришла пора подумать о делах: о башмаках и сургуче, капусте, королях... Снаружи солнце скрылось за горизонтом в оранжевом мареве. Выглянули первые звезды. - Не дерзи. С этой минуты мы идем в незнакомых водах, - Северус протянул ему свое подношение. – Это лучшее, что я мог приготовить. Выпей это немедленно. Волчье зелье было налито в черный кубок. Передавая его, Снейп на мгновение прикоснулся пальцами к руке Ремуса, посылая искры ощущений по коже. На мгновение ему снова было двадцать два, и он сидел в одном из наименее почтенных лондонских пабов, принимая напиток из рук высокого, темноволосого – может, и не очень красивого, но особого выбора не представлялось – незнакомца. А потом в нос ударил запах – вонь гниющей рыбы и паленой резины, похуже самой омерзительной канавы. - Фу-у. - Пей, Люпин, - рявкнул Снейп. Он стоял, скрестив руки и перебирая пальцами ног по ковру. Римус попытался улыбнуться. Он знал, что должен выпить мерзкое варево – и внушал себе, что посредством этого избавится от немалого количества боли и страданий – но, Мерлин, неужели нельзя было попросить об уединении, чтобы иметь возможность скривиться и покашлять, зажав нос? - Не мог бы ты отвернуться? - Нет. - А... Твое здоровье. Снейп фыркнул. - Это не шампанское, Люпин. Просто выпей чертово зелье. Римус поднес кубок к губам. - ...Зачем ты вытащил палочку? - На случай непредвиденных осложнений. Пей, - прошипел тот. Римус улыбнулся, покачав головой. Нет, подумал он, никогда больше ему не будет двадцать два. Он подавил рвотный позыв, задержал дыхание, чтобы не чувствовать отвратительного аромата, и залпом выпил зелье. Потом скрючился, застонав и прижав руки к животу, борясь с желанием ногтями выцарапать мерзкий вкус изо рта, и с облегчением уронил пустой кубок в ладонь Снейпа. - Люпин? Люпин... Что с тобой? В глазах стояли слезы. Он посмотрел на Снейпа, спрашивая себя, уж не родился ли тот с таким насупленным лицом. - Ничего. Чудесное зелье, - сказал он. – Замечательное, - и закрыл глаза. - Если продержишься еще полтора часа, я тебя накормлю. - Накормишь, - луны в окне не было, но Римус чувствовал ее близость, ее власть над своим усталым телом. Снейп возвышался над ним, словно черная колонна, и глядел сверху вниз. Словно не на волшебника уставился; на обычного человека и то смотрят иначе. Будучи не более чем оборотнем, Римус попытался выглядеть благодарным. Зелье стоило того. Более или менее доброе обращение Снейпа стоило того. - Ничего, - выдавил он. – Можешь просто оставить плошку с кормом у двери. Молчание. Тяжесть в его животе отнюдь не являлась выпитым зельем. - Северус... - Столовая предоставляет великолепные бифштексы. Хотя, по какой-то непостижимой причине, путает хорошо прожаренные с теми, что с кровью. Нет на свете ничего идеального, - пальцы ног Снейпа постукивали по полу. – Предпочитаешь оставаться здесь или подождешь наверху? Захотелось спросить, отчего Снейп так добр к нему. - Почему ты не носишь туфли? Пальцы замерли. - Неужели я оскорбил твои деликатные чувства, расхаживая босиком по собственному дому? Римус неопределенно повел плечом. Халат слегка съехал набок. Глаза Снейпа мимолетно проследили за этим движением. - Теперь мне нечасто приходится бежать среди ночи в Лютый Лес, чтобы спасать заблудившихся в нем учеников. - Тогда к чему тебе остальная униформа? - Мантия служит защитой от пролившихся зелий. В отличие от тех, кто весь день прохлаждается, некоторые из нас работают. Оборотень ощутил нарастающий гнев – и вдруг увидел, как уголок рта Снейпа изогнулся кверху. Римус моргнул. Северус Снейп дразнил его. - А если зелье прольется на ноги? - Не говори чепухи. Тебе что-нибудь нужно? Он вытер глаза. - Стакан воды не помешал бы. Мне ведь можно пить воду? - Да, сейчас... – взгляд Снейпа упал на край стоящего неподалеку стола, на котором теперь находился маленький поднос со стаканом воды - и вазочкой с желтым тюльпаном. Римус удивленно поднял бровь. - Как это у тебя... - Это уже слишком, знаете ли! – рявкнул Снейп куда-то в воздух футов на шесть выше своей головы. Оборотень не слишком удивился неожиданной вспышке эмоций хозяина дома. «Вероятно, я все еще нахожусь в шоковом состоянии», - подумал Римус, беря с подноса стакан. Когда тебя похищают и держат взаперти, неминуемо остается травма. Да ему впору орать в припадке! Наверняка виной всему был шок. Может, он держался из последних сил, сам того не зная. Люпин заглянул глубоко внутрь себя... и увидел лишь желание, чтобы все на свете перестало постоянно быть таким сложным. В общем, ничего нового. - С кем ты разговариваешь? - Как я уже говорил, дом хочет казаться полезным. Даже слишком. Будь осторожен с тем, что говоришь вслух. Он склонен воспринимать все буквально. И может переусердствовать, - объявил Снейп. Где-то в доме хлопнула дверь. - Я все слышал, - сказал Снейп. - Он умеет мыслить? – спросил Римус. Раньше он только в книгах читал о домах, думающих сами за себя. Такие встречались редко – большинство домов, казавшихся «ожившими», всего лишь кишели полтергейстами и прочими магическими существами. - На уровне домового эльфа. Он отпил глоток. Вода была свежей и идеально охлажденной. - Как его зовут? - Зовут? - Да. Разве у него нет имени? - Он – дом, Люпин. - Но как ты его называешь? Снейп прищурился. - Домом. - Вот как. Если у поместья Виселих и Торпхолла были имена... - Не стоит фамильярничать с этим домом, Люпин. - Использование надлежащего имени – не фамильярность. Это обычное уважение, - он осушил стакан и поставил его на стол. Северус вздохнул. - Все ясно, - он развернулся на пятках. – Я вернусь покормить те... пригласить тебя к ужину. - Постой... куда ты? - Вздремнуть, Римус. Меня разбудили в очень ранний час, - он прошел по кабинету, взмахнув полами мантии. – Его не кормить – будет плохо, - прогремел Снейп, обращаясь к дому. Когда он вышел в коридор, дверь за ним с грохотом захлопнулась. - Он назвал меня Римусом, - отметил про себя оборотень. Что-то, очень похожее на тепло, растекалось у него в груди, притупляя тошноту. Было бы весьма приятно вновь обрести друга. Или даже подобие друга. Даже Снейпа. Постойте-ка. Уважение – все ясно – надлежащее имя... - Ох, Мерлин... Северус! Я не это хотел сказать! – но даже если Снейп все еще находился в коридоре, он больше не показывался. Римус вздохнул. Краем глаза он увидел, как распускается тюльпан в вазочке, как лепестки вытягиваются длиннее обычного – а потом тюльпан превратился в подсолнух и лепестки его сжались, а сердцевина стала темно-коричневой. Он улыбнулся – совсем чуть-чуть, - и поплотнее укутался в плед. По крайней мере дому он нравился. - Как тебя зовут? – спросил он. ***** У Северуса Снейпа были очень теплые руки. Вполне могло оказаться, что он держал их под специальными согревающими чарами. - Спасибо, - вымолвил Римус. Головокружение чуть отпустило, но не настолько, чтобы самостоятельно держаться на ногах. - Я говорил тебе – в благодарности нет необходимости. - Пусть так. Все равно спасибо, - Снейп придержал Римуса за локоть, помогая ему сесть. Заполненная людьми, столовая была бы уникальным зрелищем. За высокими окнами мерцали звезды. Люстра сверкала хрусталем. Такая комната должна быть наполнена вычурными столовыми приборами и разодетыми в пух и прах магами и волшебницами, - и думать об этом было печально. Северус Снейп не терпел пирушек, даже самых маленьких. В тот год, когда Римус преподавал в Хогвартсе, он даже не задул свечи на приготовленном для него в учительской именинном торте. Снейп церемонно опустился в кресло. Он, наверное, вовсе не пользовался столовой, - мелькнуло в голове Римуса. Еще через мгновение он понял, что прав – судя по растерянному виду, с которым Снейп поднял свою салфетку. - Ты выглядишь... отдохнувшим. - Мне не спалось, - ответил Снейп. – Я позволил себе заказать ужин на свой вкус. - Надеюсь, не жаркое из печени с луком? – Римус поднял крышку с подноса, как только тот материализовался на столе. Ни печени, ни лука там не было. - Если блюдо тебе не по вкусу, его можно отослать. - Нет, я... – он протер глаза. – Филе миньон? - Вот как? – пробормотал Северус, уткнувшись в тарелку. - Да. И аспарагус. - Повторяю, если не нравится, отошли назад. - Нет... все это... выглядит замечательно, - Римус поднял нож и вилку. Воцарилась тишина. – Что у нас на десерт, - рассмеялся он, - расплавленное золото? Попытка поднять настроение прошла незамеченной. - Творожный пудинг, - ответил Снейп, разрезая мясо. - Я хотел сказать... Неважно. Странный поворот событий для двух юных студентов, не так ли? Скажи бы мне кто-нибудь пятнадцать лет назад: ты будешь сидеть за столом с Северусом Снейпом и есть филе миньон, - я бы ответил: никогда в жизни. - Да. Мы должны быть мертвы. Римус уставился на него. Несмотря на то, что сам он думал примерно так же, из уст Снейпа подобная фраза звучала шокирующе. - Э-э... – сказал он. Разговор не клеился. Он попробовал филе миньон. И застонал в голос. Нож Снейпа соскользнул и с визгом проехался по тарелке. Сам Снейп закашлялся. - В чем дело? - Северус, - жуя, воскликнул Римус, - это – лучший кусок говядины, который я когда-либо пробовал, - он откусил еще. – Вполне возможно, что это – лучшее из всего, что я когда-либо пробовал. - Десерта подожди, - сказал Северус. В этот раз он поднял голову и легонько кивнул Римусу. Хотя остаток ужина прошел в тишине, Римусу казалось, что некоторые шероховатости меж ними были сглажены. На десерт действительно был творожный пудинг. Шоколадный. - Потрясающе. Уголок рта у Северуса пополз вверх. ***** - Язык. - Эфо буфеф кофмар. - Ни слова не понял, - Снейп собрал нужный ему образец и отошел к столу. Римус потер языком нёбо. - Кошмар будет. Эх. Можно, наверное, сказать, что кошмар уже позади. Я почти не чувствую себя больным. - Ты ни при чем, это работа зелья. - Все равно, - он откинулся на подушки, отказываясь позволить испортить себе настроение. Он был сыт и находился в тепле и безопасности – пусть все хорошее когда-нибудь кончается, но протянуть бы так еще хоть несколько дней, будучи нездоровым как раз настолько, чтобы не выгнали... Он улыбнулся собственной глупости. Вряд ли Снейп станет его баловать. – Трудности начнутся позже. Не так уж это страшно – все потерять. Случалось и раньше. Даже несколько раз. Но одно дело – начинать все сначала, когда ты молод – тогда в наличии есть достаточно правдоподобных историй. И совсем другое – делать это в наши годы: все моментально решают, что ты сидел в тюрьме. - Я и сидел. У него свело живот. - Я хотел... я просто хотел сказать, что... это практически сводит шансы к нулю... когда пытаешься найти работу. - Найти работу? - Это труднее всего, - затараторил он, суетливо разглаживая складки на одеяле. - Рабочее расписание всегда меня выдает. Оно – и благожелательные соседи. Под Северусом скрипнул стул. - Разве Блэк ничего тебе не оставил? Римус так и слышал насмешку в голосе Снейпа. - Две тысячи галлеонов. - Его недвижимость. Что с ней... - Гарри. Раздалось ехидное фырканье. - Будто Поттеру она необходима. - Я рад, что все досталось Гарри. Мне ничего не нужно. - Кое-что ты мог бы продать. - Исключено. Ты смог бы продать Ходжеса? – спросил Римус. - Что? - Твой дом. Его зовут Ходжес. Северус повернулся, чтобы взглянуть на него. - Откуда тебе знать, как его зовут? - Спросил. Дом зовут Ходжес. Ты смог бы его продать? Тот вернулся к своим пузырькам и стеклышкам. - У меня нет такой необходимости. - Но появись она, ты все равно не смог бы. Я прав? - Если бы пришлось, продал бы. Но сначала сделал все возможное, чтобы найти иной способ поправить дело. У тебя переизбыток энергии, Люпин. Больше ты сегодня не спишь. - Извини. Просто хочется с кем-то поговорить... Мне это не часто удается, - Римус наблюдал за резкими движениями пальцев Снейпа. Вполне вероятно, тот ожидал, когда он умолкнет. – Нет уж. Если бы дом на площади Гриммо перешел ко мне, я бы и остался в нем. Я был бы к нему прикован. Есть тюрь... клетки – и клетки. И есть Ходжес, - весело произнес он. Под его спиной взбилась подушка. – Спасибо, Ходжес. - Я серьезно. Не вздумай поощрять его. - Нет ничего дурного в хорошем отношении к собственному дому, Северус. - Замени «дом» на «домовой эльф». Улавливаешь опасность? Римус немного подумал. - А должен? - Да. - Я всегда вежлив с домовыми эльфами. - Ты со всеми вежлив, - покачал головой Снейп. – Это ужасный недостаток. - Что поделаешь, - парировал он, - не каждый способен блистать одними достоинствами. Северус не ответил. Он склонился над столом, скрестив щиколотки у передних ножек стула. Подъемы его ног были белей ковра, а подошвы носили розовато-коричневый оттенок. Длинные пальцы согнулись, опираясь кончиками об пол. Римус представил, как Северус балансирует на цыпочках, будто балетный танцор. Умел ли Снейп танцевать? Принудительные круги по залу Хогвартса с Минервой не в счет, конечно. Сложно было представить Снейпа в магическом вечернем клубе – даже из тех, что поконсервативнее. - Северус, ты танцуешь... - Ты будешь рад узнать, что налицо явный прогресс. - Вот как, - был ли он рад? Не особенно – впрочем, в данный момент он не слишком волновался. Может, завтра радоваться будет легче. – Браво. Спасибо. - В благодарности нет нужды. Повторяю в восьмитысячный раз, - огрызнулся Снейп. Его палочка клацнула о стол. С некоторым беспокойством Римус наблюдал за тем, как зельевар запускает пальцы в свои жирные волосы. - Что такого непростительного в благодарности? - Она не заслуженна. - Ты спас мне жизнь. Северус рассмеялся – смех напомнил лай собаки. Потом потер глаза. - Мне нужно выспаться. Если тебе что-нибудь понадобится – вода или чай – дом, я уверен, все предоставит. Фелисити! Картина зашевелилась. Девушка дремала в траве. - Чего? - Присматривай тут. - Ладно, - пробормотала та, укладываясь снова. Снейп круто развернулся к нему. - Стоит ли напоминать, что простейшая пища может стать причиной необратимой реакции... - Клянусь не делать ночных вылазок в столовую. Честное скаутское, - добавил Римус, когда ему показалось, что хозяин дома все еще смотрит на него с недоверием. Снейп помолчал, затем кивнул. - Будь любезен. Я загляну снова через несколько часов. Доброго вечера, Люпин. - Спокойной ночи, Северус, - ответил он. – Приятных снов. - Это вряд ли, - буркнул Северус, выходя в коридор и закрывая за собой дверь. Опустевшая спальня стала очень тихой. - Невозможный человек. Наверное, не стоит и пытаться наладить с ним отношения. Как вы думаете? Фелисити захрапела. По ровной стене, извиваясь, двигались тени, пока не собрались в вопросительный знак. В ответ Ходжесу Римус пожал плечами. - Я тоже не знаю. Почему, как ты думаешь – и я начинаю в это верить – чем больше хочешь кому-то понравиться, тем меньше тебе это удается? Впрочем, вряд ли я заслуживаю... А тебе нравится Северус? Вопросительный знак качнулся вбок, приоткрылся и превратился в улыбку. - Мне тоже. Большей частью, - он по самую шею зарылся в одеяла. – Итак... Чем тут можно заняться? В смысле, чтобы время прошло побыстрее? Привычный графин с водой на прикроватной тумбочке у постели Римуса исчез и сменился шахматной доской. Оборотень зевнул. - Одну игру. Я все еще не слишком здраво мыслю. Ходжес сделал первый ход. ***** Римус прижал руки к животу. Он чувствовал тошноту весь день, но, как ни пытался спровоцировать рвоту и опорожнить желудок, избавиться от желчи не мог. - Что такого ужасного он может сделать? Ладно; может выгнать тебя из школы. Но если тебя исключат, я тоже ухожу. Это еще не конец света, дружище. Послушай – куча парней не заканчивает школу и никто не пропадает. Мы с тобой справимся, Луни. Вдвоем. Дверь напротив отворилась, выпуская каменнолицего Джеймса Поттера, и приказала: - Мистер Блэк. Мистер Поттер – прямиком на Уход за магическими существами. Никаких отклонений от курса. - Ты да я, Луни. Ты да я, - Сириус хлопнул его по плечу. – Порядок, Джейми? Джеймс запустил руку в волосы. - Ну и влетит тебе сейчас, - улыбнулся он, покачав головой. - Сам знаю, - ответил Сириус. Он поднялся и пошел к двери. - Скажи нам что-нибудь на прощание! - Нюниус сам напросился, - фыркнул тот, исчезая в кабинете. Стало тихо. Джеймс стоял перед ним. Просто уходи, - беззвучно взмолился Римус. - Римус?.. Ты неважно выглядишь, - Джеймс порылся в карманах. – У меня вот – половинка шоколадки. Еще шоколадная лягушка, - он поддразнивал Римуса, водя пакетиком перед его носом, - немного подтаявшая. Вот, держи. Возьми же. От Джеймса пахло одеколоном. Аромат не скрывал запахов страха, адреналина и пота. - Я не голоден. - Это же шоколад. Ты любишь шоколад... Слушай-ка. Сириус – это Сириус. Такой уж он есть, - Джеймс бросил конфету ему на колени. – Хочешь врезать ему по роже – так и сделай. Он заслужил. Вел себя, как настоящий поганец. Только не дуйся на нас. А то превратишься в Нюни... в Снейпа, - Джеймс присел рядышком и толкнул его плечом. – Ты же знаешь, какого он о тебе высокого мнения. Бродяга никогда бы не сделал тебе больно. Мы же Мародеры. Римус, не отрываясь, смотрел на раздавленную шоколадку. Джеймс вздохнул. - Мне пора на урок. Питер обещал поделиться конспектом. Вечером поговорю с Сириусом. Увидимся за ужином? - Конечно. - Ладно. Пока. Когда топот удаляющихся шагов затих, Римус разорвал обертку. Левая нога лягушки была расплющена. Вместо того, чтобы прыгнуть, она упала на пол и осталась лежать, дергаясь, меж его ног. ***** Он резко вдохнул. Стемнело. Снаружи ветер выл в кронах деревьев. Кто-то дышал ему в ухо. Погодите-ка. Римус повернул голову. Рядом обнаружилась копна жирных волос. Как странно. Из волос торчал кончик носа, обладателя которого трудно было с кем-либо спутать. За исключением босых ног, Северус был полностью одет и вполне прилично расположился поверх одеяла. Его дыхание было глубоким и размеренным. Большой палец на ноге изредка подрагивал. Римус подавил желание рассмеяться. Он спал со Снейпом. Вот мысль, вызывающая престраннейшие картины в воображении. Он наблюдал, как спящий крутится, пытаясь свернуться клубком. Одна голая нога накрыла другую. Во сне Северус дрожал. - Северус? – шепнул Римус. Вздрогнув, маг проснулся, вытаскивая из кармана палочку и отбрасывая волосы с глаз. - Что... о. Люпин. Что тебе? - Извини, что разбудил, - начал было он. Снейп уже зашевелился. - Да, да, ухожу... – буркнул он, перекатываясь на край постели. - Нет, я хотел сказать – под одеялом теплее, - Римус умолк на мгновенье. – Ты замерз, - он подвинулся. Северус все еще не опустил ноги на пол. – Я не против, чтобы ты спал здесь... - Я не спал, Люпин. Просто дал отдых глазам, - Снейп покачал головой, явно неудовлетворенный собственным неуклюжим объяснением. – Мне стоит вернуться в свои комнаты. Если только тебе не требуется что-нибудь? - Я чувствую себя... не так уж отвратительно. - Вот как, - ступни Северуса коснулись пола. - Но если предпочтешь составить мне компанию, я не против, - предложил он. – Не хочется оставаться одному. Твой дом – очень... - Холодный? - Я собирался сказать большой. Не пойми меня неправильно, я не хотел бы променять его на меньший. Но он такой... большой. - И пустой, - Снейп сидел очень прямо. – Он был выстроен на заказ для волшебника, уверенного, что обзаведется толпой детей, внуков и правнуков. Не сознавая, разумеется, что обычный путь к приобретению всего этого начинается с волшебницы. - Ты скучаешь по нему? - Ты скучаешь по псу? – выпалил в ответ Снейп. - Сириуса нет уже очень давно, - осторожно сказал он. Как ни странно, этот ответ был принят. Снейп кивнул и приподнялся, чтобы скользнуть под одеяло, жердью вытянувшись на краешке кровати. - Как ты на самом деле себя чувствуешь? Если закрыть глаза, можно было почти поверить, что Снейпу это небезразлично. - Голова немного кружится. Буду рад, когда все закончится. - ...Да. Доброй ночи, Люпин. - Доброй ночи, Северус. ***** Римус проснулся. Вывалился из постели, ударившись плечом о ближайшую стену, прежде чем пасть на колени перед унитазом в приступе рвоты. Казалось, желудок рвался наружу прямо через горло. В глазах стояли слезы. Откуда ни возьмись, перед ним появился стакан воды. - Прополощи рот. Он так и сделал. - Северус? Одна тревожаще горячая рука держала его за подбородок, пока мягкая, влажная губка вытирала лицо. - Я еще раз пересчитаю дозировку. Он был поднят на ноги и немедленно принят в теплое объятие. - Спасибо, - шепнул Римус. - Прибереги свою благодарность для тех, кто ее заслуживает. Снейп осторожно приподнял Римуса и водворил его на кровать. Остаток утра прошел в тихом, неподвижном изучении потолка. Северус принудил его выпить два зелья – зеленое и молочно-голубое – и провел остальное время, согнувшись над столом и бормоча себе под нос. - А что, если сегодня я не выпью Волчье зелье? – предложил он. - Блестящая идея, Люпин, какое счастье, что ты здесь. Да, разумеется – позволим тебе трансформироваться в беснующееся темное существо, разнести мой дом и снова попытаться убить меня – а потом, когда от жжения в венах ты лишь наполовину будешь соображать, что к чему, дадим твоей волчьей сути шанс когтями выцарапать яд из организма. До чего замечательный план, - сострил Снейп, бросая на него сердитый взгляд, и вернулся к работе. - Совершенно незачем язвить. - Совершенно незачем мне помогать. Лучшая помощь с твоей стороны – спокойный отдых. Римус проглотил комок в горле. - Если я сегодня не выпью зелье, ты полагаешь, я разорву себя на части? - Известно, что оборотни отгрызают себе конечности, чтобы спастись из капкана, - потер глаза Северус. – Есть еще один вариант, Люпин, помимо смерти и зелий. - Какой? - Тебя можно напоить снотворным. - Это не сработает. - В больших количествах, с промежутками, может сработать. Впрочем, точно так же это может тебя убить. Римус уставился на узоры на потолке. - Нелегкий выбор. - Боюсь, что так. - Северус? – он старался не делать лишних движений. – Меня никто не навещает. Можно подумать... я знаю, меня не все любят... - Конечно, все, Люпин. Все дело в том, что в мой дом им нет доступа. Он нахмурился. - Но, Северус, если я умру... - Ты не умрешь, Люпин! – через комнату, шелестя страницами, пролетела книга. – Я не для того так рисковал и работал до изнеможения, чтобы позволить тебе умереть. - Но если существует вероятность, что я... - Нет такой вероятности. - Но если есть шанс... - Шанса нет, Люпин. Ты выживешь. Возможно, тебе понадобится время, чтобы восстановить здоровье, но ты выживешь. Он оторвался от созерцания потолка и сосредоточился на затылке Северуса. В волосах его поблескивали серебряные нити. - Знаешь, Северус, что мне всегда нравилось? Твоя уверенность в себе. Северус продолжал работать, пока вдруг не отшвырнул перо. - Чертова, дурацкая, дерьмовая арифмантика. Будь у меня хроноворот, Люпин, я отправился бы в те времена, когда зеркальных коэффициэнтов и в помине не было. - Помочь тебе? – не мог не предложить он. – Я, кажется, получил за эту СОВУ высший балл. - Я догнал тебя на ТРИТОНах. Не стоит, Люпин. - Ты часами исправлял нерешенные задачи, а я – нет. - Что ж. Раз ты такой талантливый арифмантик – пересчитай сам, - взмахом палочки Северус опустил стопку своих записей Римусу на колени. Цифры были выписаны изящным круглым почерком и растянулись на шесть страниц. - Это – зелье? - Это коррекция, - Северус поднялся и заперся в ванной. Римус внимательно просмотрел листки. К его удивлению, написанное было понятно. Он уже много лет не видел арифмантических задачек. К концу первой страницы он разобрался, какой строчкой представл ...
eonen: ... ялся каждый компонент, и в каком порядке вводилась корректировка. На третьей странице Римус улыбнулся. Эрудиция его недавних дней сводилась к фразе «Поставь-ка эти коробки с сидром на полку». Уравнение разваливалось на последней странице. Римус мурлыкал себе под нос. Дверь открылась. - Я смотрю, ты наслаждаешься? - Так и есть. У тебя найдется лишнее перо? Ходжес успел раньше Северуса. Перо объявилось на прикроватном столике. - Спасибо, - склонился над пергаментом Римус. Кровать прогнулась под весом второго волшебника. - Что там? - Кажется, я понял. На шестой странице. Ты не перенес двойку. Видишь? Вот здесь это сбило шкалу. - А. Римус поднял глаза. - Я могу все исправить, если хочешь. Не сомневаюсь, ты бы и сам нашел ошибку. Это и не ошибка даже, а так, оплошность. Я... – он покрепче сжал перо. – Я исправлю, - не отказывайся, беззвучно молил он. Потому что это было в его силах – он был в состоянии – внести свой вклад. Северус кивнул. Римус принялся за работу. - Многие формулы приходится вот так менять? - Не теперь. - А ты... ты все еще варишь зелья. Правда? – вынести девятку, разделить на пропорцию разложения... - Это занятие я бросил. Он замер. - Прости, что? - Мне запрещен коммерческий труд. На испытательный срок, - протянул тот. - Ох, я и не знал, - сказал Римус. Рядом с элегантным почерком его собственный выглядел сбивчивым и невзрачным. - Я собирался заняться исследованиями. - В самом деле? - Только обнаружил, что это совершенно неинтересно, - фыркнул Северус. Руки его лежали на коленях ладонями кверху. - Тогда... что же ты делал все это время? - Читал. Размышлял. Отклонял приглашения на собеседования. Проходил курс обучения. Римус повыше поднял колени, создавая подобие подставки для пергамента и получая возможность лучше видеть хозяина дома. Северус смотрел на свои руки. - Курс обучения? – переспросил Римус. - Есть ли какой-нибудь прогресс? - Да. Я... да. Отнять величину... Северус? Что это... вот это? Я вообще не помню, что означает этот символ, - он протянул пергамент. - Который? – Северус наклонился, глядя на бумагу. - Должен же я был что-то позабыть. Эта закорючка. Вот здесь. Что это такое? - Клякса. - Ох. Верно, - он снова склонился над листком, стойко игнорируя близость. Запах кожи Северуса так близко к полнолунию был очень острым. У того не было времени принять ванну или хотя бы душ, а любое очищающее заклинание унесло бы с собой этот приятный привкус... нет, не пота. Мужского аромата. – Поверить не могу, что я все еще это помню. - Это все равно, что снова сесть на метлу. - Совершенно верно, - и, право же, было бы невежливо отодвинуться, когда Северус сидел так близко. Поэтому он не стал возражать, когда теплые пальцы отвели прядь волос с его лица. - Люпин, - начал Северус. Какая все-таки глупость эти неконтролируемые импульсы. Римус потянулся и поцеловал его. Мягкий рот Северуса приоткрылся от удивления. Глаза распахнулись еще шире. Римус оторвался от него. Это был всего лишь легкий поцелуй – дружеский – из тех, которые ни с чем иным не спутаешь. Он опустил голову и вновь взглянул на записи. - Прости... Я лишь... прости... Я немного волнуюсь перед сегодняшним вечером, - нашелся он. Сидящий рядом волшебник долго не двигался. - Напиши письмо. Если что-нибудь пойдет не так... - Хорошо. Вот. Твои... вот, - Римус неловко мял в руках бумаги. Снейп собрал заметки и вернулся к столу. Тишина, словно нож, вонзалась в живот. - Ты не заразишься. - Что? - Это... я не заразен. Только когда трансформируюсь. Если ты беспокоился. - Я не беспокоился, - твердо ответил Снейп. - Я не хотел тебя обидеть. - Я не обиделся. - Я только хотел сказать спасибо. - И сказал, - с этим Снейп сгреб свой арсенал и устремился прочь из комнаты. ***** tb
Lenny: Это похоже на танец - то один приближается, то другой... Но вот фигура закончена и они снова расходятся...
Снарк: Это пребывание вдвоем в недоступном для посторонних доме такое странное. Словно оба то ли не совсем живы, то ли не совсем в своем уме... нет, не могу объяснить... Вероятно это и есть особый стиль автора
Marta: Снарк Снарк пишет: Это пребывание вдвоем в недоступном для посторонних доме такое странное. Да есть немного.Снарк пишет: Словно оба то ли не совсем живы, то ли не совсем в своем уме... Скорее, я бы поверила в что, что Снейп заперт в доме, под домашним арестом. Однако то, что он может покидать дом для выполнения миссий Ордена... и при этом не может работать над зельями для заработка... производит мерзкое ощущение. Снейп не может заниматься зельями, для коммерции и изучением темной магии, это делает все бессмысленным. Цели - нет, друзей - нет, будущего... скорее всего тоже нет. И Люпин. У которого, если разобраться тоже нет друзей, дома, работы (настоящей, такой что радует ум и сердце, а не ради куска хлеба) и нет ни цели, ни будущего. И вот они оказались вместе в большом и пустом доме готовым угодить им...
Снарк: Marta Тут даже не в сюжете дело, а в ощущении, в атмосфере, где сны и видения готовы смешаться с реальностью...
Marta: Снарк пишет: Тут даже не в сюжете дело, а в ощущении, в атмосфере, где сны и видения готовы смешаться с реальностью... Дык это бред больного оборотня, а что снится профессору Снейпу мы не знаем Только видим, что он постоянно смущается и ведет себя неадекватно Дом и Снейп явно не сочетаются в нашем воображении, да и в сознании Ремуса тоже, Они постоянно дисгарманируют. А больной Люпин с полубредом-воспоминаний... Ему плохо, тошнит, всё болит и вспоминается лучшее что было. Детство, когда он был счастлив и всё впереди. Сны Люпина, вроде бы про Снейпа, или про Блека, или про Поттера? В общем про счастливое детство, частью которого были Мародеры и Нюниус.
Faer naut orn: Обожаю снупины и этот один из лучших. Но вот это "пальцы ног Снейпа постукивали по полу" просто покатило по полу.)) Ржевский, как вы изменились!
eonen: Lenny Да, да! Как вы хорошо сказали! Есть в нем какая-то музыка. :) Снарк А в фике, который переводит Лилит, вы тоже ощущаете такую атмосферу? Я бы сказала, что стиль автора - в ее почерке. В ее Снейпе, который везде характерно-одинаков (и при этом великолепен). Что же касается ощущения сна - да, есть чуток, но именно это меня в Каллиграфи и привлекает. В ее тексте, кстати, сны часто фигурируют - вы же наверняка заметили - и не всегда понятно, что сон, а что - явь. Такой сон посмотреть приятно, в нем много деталей, он насыщен и легко запоминается, когда проснешься. Marta Очень важно, когда дом хорошо к своим обитателям относится, правда? :) Faer naut orn Спасибо большое. А про пальцы - ага, моя бета тоже долго смеялась и обозвала Снейпа скакуном :)
Black Mamba: Marta И вот они оказались вместе в большом и пустом доме готовым угодить им... Как-то ты жутко (в смысле страшно) всё описала, мне немного не по себе стало. Должны же они были как-то встретится, вот и встретились. eonen Сбивают с мысли вставки из прошлого. Но это не к вам, а к автору. :)) С переводом же всё замечательно, ещё раз благодарю!
Marta: eonen И наоборот тоже :) Black Mamba пишет: Как-то ты жутко (в смысле страшно) всё описала, мне немного не по себе стало. Должны же они были как-то встретится, вот и встретились. *Огорченно* значит порхо смогла выразить свои... даж не мысли, а эмоции. У меня с этим домом, уединением, атмосферой когда дом готов сделать почти все, для их радости ассоциируются мысли о рождестве или новом годе. Такое медленное, но неотвратимое ожидание праздника. Праздника в понимании ребенка, для которого праздник наступит обязательно, он может быть разным, как и подарки. Взрослым же праздник надо готовить самим, им может быть просто тошно от всего и вся, в отличие от детей. Вот это теплое светлое чувство приближающегося праздника и сказки и вызывает атмосфера дома. И то что Снейп саркастичен и сварлив, а Люпин болен и несчастен этому нисколько не мешает
Black Mamba: Marta Ну если праздник, значит, я просто не так тебя поняла... У тебя в том посте всё очень было мрачно и готишшно. Зато сейчас ты это впечатление развеяла.
Снарк: eonen eonen пишет: А в фике, который переводит Лилит, вы тоже ощущаете такую атмосферу? Лилит еще не так много выложила. Я не успела прочувствовать - все-таки у "гермитичных" фиков поначалу часто атмосфера бывает странной, нужно продолжения подождать :)
eonen: Снарк Я думала - вдруг вы в оригинале читали. У Каллиграфи все фики герметичны. В какой-то момент крышка, конечно, приоткрывается, но потом понимаешь - ну зачем, в самом деле, да и кому это было нужно... Black Mamba Они должны, должны сбивать! Дальше будут сбивать еще больше! :) *трет ручки*
Black Mamba: eonen Они должны, должны сбивать! Дальше будут сбивать еще больше! Оххх... Значит, будем включать внимание на все сто!
Келли Тек: Ужасно жаль, что фик не закончен. Читаю и плачу eonen , спасибо огромное за перевод. И за поддержку несщасных любителей снупинов.
eonen: Келли Тек Почему же несчастных? Снюпинов сейчас много :) Спасибо, что читаете.
lilith20godrich: eonen Признаюсь, что долго не могла заставить себя прочитать этот перевод - дело в том, что я ОЧЕНЬ переживаю из-за того, что эта история, возможно, окажется незаконченной. И мне не хотелось снова возвращаться ко всем этим переживаниям. Но не удержалась, прочла на одном дыхании - и опять вся в тоске и грусти. Нет, все же невероятно жаль, если Калиграфи не допишет текст - потому что это явно один из лучших снупинов (по крайней мере, в моем хит-параде он входит в первую тройку). Он очень простой по сюжету - Снейп спасет Люпина, Люпин вспоминает прошлое и их школьный роман/дружбу/разрыв после события в Кричащей Хижине, Снейп ехидничает, безуспешно скрывая благородство духа - короче, штамп на штампе сидит и штампомо погоняте. Но в воплощении нет ничего банального или заштампованного - оно очень оригинально и по настоящему мастерски выполнено. Такие прекрасные диалоги, образы, детали вроде портретов, описание пограничных состояний сознания - именно они создают эту историю. И я люблю Калиграфи за ее фирменную камерность, за ее стремление сосредоточиться на главных героях, оставляя весь мир в стороне.
eonen: lilith20godrich Ох, я грешным делом напугалась, что вам перевод не понравился, вот и молчите. Все-таки знание двух языков не приводит к набоковским качествам :) Спасибо, что прочитали. Не могу согласиться насчет простоты сюжета. В нем столько деталей - помните, про маггловский класс, например? - что в затасканный шаблон он не укладывается. Кроме того, он был написан слишком рано и, вероятно, сам послужил образцом для составления штампа. Но в целом - да, сюжет использовался множество раз, и Карен извлекла из него наибольшую глубину и пользу.
eonen: Глава 5 «Sharp-Dressed Man»* «Милый Гарри». Он задумался. «За свою жизнь я собрал множество фотографий и прочих мелочей. Теперь они - твои». Он вздохнул. «Те, на которых изображены твой отец с Сириусом, должны тебе понравиться». Чашка несладкого водянистого чая – вот все, что согласился предоставить ему дом. «Остальным моим имуществом распорядись, как сочтешь нужным». Как же сухо и бесчувственно. С другой стороны, их послеполнолунные встречи тоже изменились. Когда шла война, у них были общие интересы, и Гарри отчаянно нуждался в звене, связывающем его с Сириусом и отцом. Даже сразу после войны, когда магический мир отмечал победу Мальчика-Который-Снова-Выжил, Гарри искал у него прибежище и плечо, на которое мог бы опереться. Но потом Гарри и Рон уехали учиться на авроров, Орден освободил помещение, а Римус не вынес одинокой жизни в этом ужасном доме. Гарри так и не понял, почему Римус не смог остаться – да, дом на площади Гриммо был мрачен, но в нем он мог жить бесплатно, да еще и пользоваться услугами Добби. Мог писать, читать, посвятить все свободное время своим хобби, а к полнолунию прогуливаться в Министерскую клинику. Чтобы получить дозу, там нужно было всего лишь предъявить простенький медный браслет. Но после браслета... пути назад не было. Принятие браслета было равносильно нерушимой клятве – бесповоротно. До конца своих дней он стал бы заклейменным нищим, принимающим подаяние. Римус отложил неоконченное письмо на прикроватный столик и повыше подтянул одеяло. Было страшно. Страшно, что он умрет, страшно, что будет больно, что он разорвет себя в клочья и проведет остаток жизни привязанным к инвалидному креслу... страшно, что он все выдержит и должен будет начинать новую жизнь – один, без денег, без надежды. Дверь спальни щелкнула, отворяясь. Он подскочил, садясь. - Северус? Запах волчьего зелья предшествовал зельевару. - Я оставляю за собой право винить твои арифмантические способности, если это не сработает. Римус не мог понять, шутит он или говорит всерьез. - Не возражаю, - он принял кубок. У кровати Снейп поставил пустой котел. - На всякий случай. - А. На случай, если… - к черту Северусово недремлющее око. - У меня с желудком все в порядке, - Римус зажал нос и проглотил зелье. И едва не выплюнул. Закашлялся. Кубок сменился стаканом воды. Теплые руки опустили его на подушку. - Отдыхай, - Северус отвел прядь волос с его лица и помог устроиться поудобнее. - Спасибо, что ты так добр ко мне, - сказал Римус. Северус плотно сжал губы. - Я вовсе не добр, Люпин. Римус кивнул. - Если зелье сработает, станет ли мне лучше... потом? - Теоретически. - Хорошо. Есть к чему стремиться, - он сделал попытку улыбнуться. Высокий маг отвернулся. - Трансформироваться будешь в подвале. ***** Он цеплялся крепче, чем это было необходимо. Когда солнце стало спускаться, по коже побежали мурашки. - Мы уже пришли? - Почти. Обрывки гордости не позволяли свернуться калачиком и потребовать, чтобы Снейп отнес его, словно ребенка. Ноги были тяжелыми, как кирпичи. Голова гудела. На первом этаже Северус подвел его к маленькой двери, ведущей на крошечную лестницу. Для них двоих там едва находилось место. Зельевару пришлось наклониться, чтобы не удариться головой о покатый потолок. Было очень тесно. - Люпин... ты что, хочешь сломать мне шею? - Ох... прости, Северус... - Тихо. Мы на месте. Лестница не то чтобы закончилась, а просто сдалась. Вечный факел освещал небольшой проем в конце крошащихся ступеней. Римус стиснул зубы. - Северус. - Одну минуту, Люпин, - тот вытащил палочку. - Я просто... я не слишком люблю замкнутые пространства. - Я в курсе. - Я хочу сказать – я очень не люблю замкнутые пространства. От взмаха палочки дверь распахнулась, открывая большую, темную комнату. Фитили ламп зажглись от следующего взмаха. У Римуса отлегло от сердца. - Ох. Здесь... ты говорил, что обычно ты здесь... Это твои комнаты. - Одна комната. Если не считать уборной. В некотором смысле Римус именно этого и ожидал – по меньшей мере половина пространства была забита котлами, бутылями, книгами, - но все инструменты и бумаги были свалены кучами. Невиданные им доселе маленькие котлы стояли на стопках книг; одна груда, кажется, использовалась в качестве стола. Несмотря на то, что заинтересованность Снейпа в вопросах личной гигиены выглядела сомнительно, ему представлялось, что здесь будет почище. Стены были вытесаны из темного камня. Потолок был застеклен – что само по себе было невероятно, так как они находились глубоко в подземелье – точнее, зачарован под изображение неба. Полы были так густо застелены шкурами, что их вид поверг бы любого любителя животных в ярость. - Шкуры оборотня здесь нет. Он не задумывался над этим всерьез, но было приятно получить подтверждение. - Ты охотишься? – спросил Римус. - Они достались мне вместе с домом. Кроме этого, - он указал на связку колокольчиков из драконьей чешуи, подвешенную под потолком. Лилово-красные крючковатые гроздья свисали с нитей не толще паутинок. – Этого я убил, - движение палочкой послало легкий бриз к колокольчикам. Те зазвенели, словно хрустальные. - Вот как, - вздохнул Римус. - Порванные струны его сердца помогли ослабить Темного Лорда. Он отдал жизнь ради этой цели. - А. Ну, если так... - Как ты обыкновенно поступаешь? Ложишься в кровать? - Нет, я... с нее я упаду. После трансформации мои конечности не всегда слушаются. Останусь на полу, - а шкуры здесь, оказывается, кстати. Не то, что голый пол в его комнатушке или в Хижине Ходуном. Хвала Мерлину, он был не в Хижине Ходуном. Хвала Мерлину, он был не один. Хвала бесконечному упрямству Снейпа за то, что тот не позволил ему уйти. - Постой здесь, - Снейп прислонил его к стене, как зонтик. Заклинанием сгреб несколько шкур в большую охапку. – Так тебя устроит? Римус сделал три шага и повалился на груду шкур. Запахи их отличались друг от друга, но все носили аромат Северуса впридачу к своим собственным. - Они такие мягкие. Я могу их... испортить, - предупредил он. – Вырвать оборотню когти можно только вместе с пальцами. - Боюсь, у меня закончились серебряные ножи, - тот приподнял одно плечо. – Они не представляют никакой ценности. Царапай сколько угодно. Римус вздохнул. Это не могло быть правдой. Северус пересек комнату и опустился на кровать. - Сколько придется ждать? - Примерно полчаса, плюс-минус пара минут. Я скажу заранее, чтобы ты смог уйти. - Уйти? – Северус похлопал ресницами. – С чего бы мне уходить? Римус заморгал в ответ. - Потому, что я намереваюсь превратиться в свирепое чудовище. - Уйти и оставить без присмотра оборотня, который безнаказанно разорвет в клочья все мои вещи? Кроме того, кто-то же должен обездвижить тебя, если превращение пойдет не так. Иначе легкие могут разорваться, - он сделал неясный жест рукой. – Или еще что-нибудь случится. В голове уже вовсю стучало, а близ лопаткок начало покалывать. - Я могу напасть на тебя, Северус. Выйди на время трансформации, а потом вернешься, - предложил он. - К этому времени с тебя станется вытошнить три галлона крови или напороться на собственные когти. Нет уж, Люпин, я остаюсь. Римус нахмурил брови. - Ты уверен? Снейп кивнул. Руки его были плотно стиснуты. - Ладно, - сказал Римус, пытаясь не размышлять о судорожном вдохе, раздавшемся, когда он снял халат и отложил его в сторону, прежде чем снова лечь. Так было удобнее, потому что покалывание уже разлилось со спины по всему телу. Он незаметно почесался. Они принялись ждать. ***** - Чешется. - Не так, как обычно, полагаю? Римус перекатился на спину. Ковер приятно тер обнаженную кожу, а общее неудобство было слишком сильным, чтобы волноваться о наблюдателях. - Да. Как будто иголки втыкают, - раскаленные добела иголки, вонзающиеся в... - Сколько еще осталось? - Не знаю. Несколько минут, - простонал он. – Недолго. - Хочешь успокоительное? - Да, - он едва сдержал рвущийся из горла крик. - Пока что не могу тебе его дать. - Тогда зачем предлагать? – Римус потер ладонями живот. - Чтобы получить разрешение на потом, когда ты уже не сможешь разговаривать. Подумал, что лучше спросить сейчас. - О боже, - всхлипнул он, зажмуриваясь. – Сейчас больнее, чем в прошлом месяце. - Вполне вероятно, что тогда ты потерял сознание раньше, чем началась настоящая боль. Римус перестал отвечать Снейпу. Его кожа зудела... его внутренности вскипали. Короткие, обгрызенные под корень ногти раздирали старые шрамы. - Не скребись... Люпин. - Помоги мне... прокляни меня... пожалуйста, - стонал он, извиваясь на шкуре, пронзаемый первыми клинками агонии. - У меня есть идея. Тотчас раздался шлепок. Что-то тяжелое свалилось на Римуса – еще одна шкура. Но от этой веяло холодом. Успокаивающим, притупляющим боль холодом. Он снова вскрикнул, на этот раз от удивления. - Замораживающее заклятие. Я решил, что косвенное воздействие тебе не повредит. Так лучше? Он немедленно завернулся в шкуру. - Намного, - боль никуда не делась, но холод снижал ее порог до терпимого. - Что-нибудь еще? - Н-нет, - он выгнулся под шкурой и фыркнул в ответ на непонятное выражение лица Северуса. – Если только не хочешь меня почесать. - Обойдусь, - ответил Северус. – Воды? Римус покачал головой. - Северус. - Что? - Не жалей, если придется меня убить, - он захлебнулся воздухом, и мир взорвался. ***** В небе снова была та противная, здоровенная круглая штука. Он недвусмысленно велел ей убираться. Она не послушалась. Он повторил приказание. Она продолжала пялиться в ответ. Он уселся на груде холодных мягких штуковин, одним глазом следя за здоровенной круглой штукой, и принялся тщательно умываться, начиная с лап и поднимаясь выше. Кое-где было больно, а в нескольких местах пришлось повыкусывать шерсть. Позже можно будет хорошенько почесаться. Круглая штуковина сдвинулась с места? ...Нет. Громким воем он предупредил ее, чтобы держалась подальше. Что-то охнуло. Он втянул носом воздух. Здесь кто-то был. Помимо здоровенной круглой штуки придется еще и этого отгонять. Луни зарычал и подался вперед. Раздался вскрик. Ага, подумал он. Вот ты где. И пахнешь... приятно. Привет, сказал он, обнюхивая тени. - Не подходи! Похоже, это был человек. Он уселся и попытался вспомнить, как назывался этот. Как же его... Мысли текли, словно песок сквозь решето, исчезая, прежде чем ему удавалось понять их смысл. Я – Луни, сказал он наконец, постукивая хвостом о мягкие штуковины. А ты кто? - Не подходи, Люпин. Он потянул носом и зашлепал навстречу человеку. - Я не шучу! Человеку нравилось говорить. Вот и славно. Впрочем, с собой у него была палка, а те ничего хорошего не предвещали. Особенно, когда ими в тебя тыкали. Луни чуть отступил и вернулся на мягкие штуковины. - Люпин? – человек опустил палку. Здоровенная круглая штука все еще торчала в небе. Он рыкнул на нее. - Люпин... ты меня понимаешь? Северус, вспомнил он. Да, верно, Северус! Северуса он знал – Северус был хороший. От Северуса пахло чаем, и мхом, и лежалым печеньем. Северус был его другом! У него был друг! Может, Северус согласится его почесать? Привет, повторил он, вывалив язык. - Прекрати этот адский лай, Люпин... Как ты себя чувствуешь? Круглая штука все еще была на месте – и не двигалась. Да. Да, ничего страшного не случится, если он отлучится на минутку. Он выпрыгнул из мягких штуковин и потопал к человеку. Северус отшатнулся. - Полегче, - прошипел он, выхватывая палку. Он сделал шаг назад и тявкнул. - И нечего обижаться. В моих интересах не оказаться разорванным пополам. Покажи свои глаза, - Северус наклонился взглянуть на него. Стало быть, этот, который Северус, думает, что он здесь – главный? Хочет бросить ему вызов? Луни зарычал. Друг он или нет, есть вещи, делать которые просто не принято. Он поднялся на задние лапы, ростом став выше человека. Северус медленно попятился назад. - Люпин, - прошептал он. Палка дрогнула. – Люпин, это что, шутка? Он зарычал и бросился вперед, ударив противника прямо в грудь. Человек вскрикнул и забился, пытаясь выбраться из-под него. Он сомкнул челюсти на палке, вырывая ее из руки Северуса. Выплюнул палку прочь. Главный здесь – я, сообщил он Северусу, обнажив клыки. Я. Я – главный. Северус дрожал. Его дыхание стало быстрым и поверхностным. Глаза были плотно закрыты. Луни чуял страх. Северус понимал. Вот и хорошо. Тогда прощаю, сказал он, нагибаясь, и слизнул капельку пота со лба друга. Соленую. Его друг не двигался. Он обнюхал Северуса. Может быть, тому было больно? Наверное. Возможно, подозрительная круглая штука в небе была этому виной. Он зарычал. - Господи, Люпин, прошу тебя, пожалуйста, не тронь меня, - взмолился его друг. Он лизнул соленые ручейки в глазах у друга, раздумывая, что означали слова того, который Северус. Может, он про круглую штуку говорил? Ясно. Не стоит оставлять друга в одиночестве, без защиты. Челюсти волка сомкнулись на ткани рукава. Его друг взвизгнул. Он тут же разжал зубы. Наверное, из-за круглой штуки у его друга болела рука. Его лапы были тяжелыми и ныли, а в голове шумело, но он все-таки ухитрился носом подтолкнуть друга к мягким штуковинам. Лежать, велел он тому, который Северус, взрыкивая, пока человек не опустился в гнездо из шкур. Луни свернулся рядышком, намереваясь бодрствовать до тех пор, пока противная круглая штука, наконец, не уберется прочь. - ...Люпин. Ты меня слышишь, правда? Он устал, хотел есть, тело зудело и ныло. Он потерся о мягкие штуковины. Когтями было бы легче, но он не мог дотянуться... - Акцио палочка. Мягкие штуковины снова стали холодными. Луни повилял хвостом и выразил благодарность мокрым поцелуем. Друг захлопал ресницами. - Люпин, - шепнул он, - это отвратительно и очень опасно, и если сегодня я погибну, клянусь, что буду преследовать тебя до конца твоих дней. Луни придвинулся поближе к другу, понюхав сгиб его локтя, и расслабился. Оставалось только подождать. Северус нерешительно коснулся его спины, провел пальцами по грубой шерсти. Волк потянулся и уткнул голову в ладони друга. Ахххх... Да... Вот здесь. ***** - Пей. Он повиновался. Тело было невесомым. Он парил. Уплывал все дальше и дальше... - Северус... - От тебя несет псиной. Впрочем, высказанное заявление не остановило лихорадочно теплого тела, скользнувшего под одеяло рядом с ним. - Спи, Люпин. ***** Он тянул и дергал. Наручники не поддавались. Толчок в спину заставил вступить на помост. Море лиц открылось его взору. - Следующий экспонат – Римус Дж. Люпин. Оборотень. Скучен. Веселиться не умеет – как, впрочем, и поддерживать беседу. Расцвет сил миновал. Полно седины. Совершенная тряпка. Никакого уважения к себе. В постели наверняка никуда не годится. Полагает, что хорошо провести вечер означает посидеть с чашкой чая за книгой. Время от времени мечтает уехать в деревню и пожить отшельником, но пугается одиночества и до ночи торчит в пабе с пинтой пива, надеясь, что с ним кто-нибудь заговорит. Даст ли кто-нибудь галлеон? ...Один галлеон. Не скупитесь. Он стоит двух. Члены Ордена стояли в первом ряду зала, где шел аукцион. Никто из них не шевелился. - Даст ли кто-нибудь два сикля? Два сикля за оборотня! Мужчина из него никакой, это правда, но подумайте – его можно использовать, чтобы заразить ваших врагов, да и для домашней работы сойдет, - один сикль! Дает ли кто-нибудь один сикль? - Купите меня, - взмолился Римус. Тонкс улыбалась. Кингсли зевнул. Гарри помахал рукой из первого ряда. - Нам не нужно, спасибо. Но желаю удачи. - Продано! – продаватель стукнул молотком и протянул руку к угловатому шестнадцатилетнему подростку с прыщами, жирными волосами и мантией не по плечу. Ноги его были босы. Нюниус ухмыльнулся, нацепил на него поводок и рванул на себя. Неожиданно Римус оказался с ним рядом в классе Защиты... Только теперь Северус казался старше самого профессора Рамберта. Вместо глаз у него были уголья – глазницы были забиты углем. Когда он моргнул, уголь раскрошился, осыпав его щеки черной пудрой. - Найди нам парту. Он так и сделал, осторожно ведя Северуса между рядами. - Сидеть, Люпин. Молодец. Хороший мальчик, Люпин, - проворковал тот, почесывая Римуса за ухом и под ошейником. – Кто у нас хороший мальчик? Римус поднял голову и лизнул его в лицо. ***** Он проснулся со слепящей головной болью. - О, матерь божья... - Завтрак готов. - Чай есть? – спросил Римус. Болели даже веки. - Разумеется. Тебе придется сесть, - факелы в покоях Северуса горели вполсилы. Стеклянный потолок закрывала портьера, затеняя резкий свет полуденного солнца. Он уселся, хоть и с трудом. Локти саднили. - Охх. - Пей. Болеутоляющее, - это зелье было темно-красного цвета, и на вкус напоминало клюкву. - Не знаю, как ты находишь время варить столько зелий, - вымолвил Римус. - Я его не варил. Это покупное. После кончины Альбуса остались большие запасы. Кое-что можно хранить в течение двадцати пяти лет, - он покатал опустевший пузырек длинными пальцами. – Мне показалось неуважительным все выбросить. Теперь я этому даже рад. Он не знал, что сказать. - Мои мышцы тебе благодарны, - Римус потянулся к крышке подноса. Рука его дрожала. Снейп шлепнул его по пальцам, а потом предложил то же блюдо, что заказывал на завтрак в столовой. Вафли, клубника, вазочки с сиропом, взбитые сливки. - Спасибо, - Римус кивнул. Мерлин, все плыло, как в тумане. – Северус? Я не помню вчерашнего вечера... я ничего... – Северус опустил поднос ему на колени, и его взору открылась пара уродливых красных царапин на шее Снейпа. Люпин сел прямее, морщась от пронзительной боли. – Боже мой... я тебя ранил? Ты... ты ведь в порядке, не так ли? Ты не... я не укусил тебя, Северус? Прошу тебя, скажи, что я тебя не укусил. Снейп возвел очи горе. - Ты меня не укусил. Напротив, мне показалось, что ты, - он кашлянул перед тем, как продолжить, - демонстрировал свою привязанность. Он скривился, пытаясь вспомнить вчерашнее. - Не знаю. Я не очень... Луну я помню, - он закусил губу. – Прости меня. Высокий маг забрался на постель рядом с ним. - Говоря откровенно, Люпин, все случившееся подействовало на меня весьма... терапевтически. Если можешь этому поверить. Он покачал головой. - Северус... – глаза Римуса широко раскрылись, когда хозяин дома поднял нож и вилку и принялся ловко резать вафлю на кусочки. Снейп ведь не собирался... конечно, нет. Это же Снейп! У рта появилась вилка с порцией вафли, клубники и взбитых сливок. Северус невозмутимо поднял бровь. - Предпочитаешь очередную дозу Питательного Питья? – спросил он. Точнее, пригрозил. Римус открыл рот. Болеутоляющее начало работать. - Ну, как, вкусно? ***** Настроение было, как в воскресный полдень. Его глаза лениво приоткрылись и закрылись снова. Он все еще парил в облаках. - Ну, все. Я остаюсь навсегда. Прости, Северус, я буду жить у тебя. Хозяин дома рассмеялся. - Я серьезно. Буду жить здесь. С сегодняшнего дня я сплю в твоей постели, существую на твои деньги, и питаюсь твоей пищей. На завтрак – филе миньон, на обед – кальмары, вафли - на ужин и ведра мороженого - в промежутках. А запивать буду вот этим зельем, - добавил он. Потом перекатился на бок и улыбнулся Северусу – который улыбнулся в ответ, прежде чем отвернуться к кипе книг, заменявшей ему рабочий стол. – Почему я раньше такого не пил? - Оно слишком сильное, чтобы принимать в других случаях. - Оно прекрасно. Я его обожаю. Беру назад все плохое, что когда-либо говорил о зельях. И о тебе. И тот случай, когда вылез боггарт, похожий на тебя в платье – об этом мне тоже жаль. - Сомневаюсь. - Мне жаль, что тебя это обидело. Было немножко смешно. Ты был сущим мерзавцем с Невиллем. - Давай не будем говорить о Лонгботтомах. - Ладно, - Римус потянулся. – Прости за то... когда мы были детьми. За Сириуса. - Об этом говорить тоже нет нужды. - Он никогда не мог остановиться вовремя. Никогда не думал о последствиях. Он всегда... понимал все неправильно. - Люпин, не нуж... - Это правда. В ту ночь, когда я потерял девственность, - продолжал он, - мы были на вечеринке в честь конца учебного года. И он исчезает ненадолго, что неудивительно. А потом, когда возвращается, он шепчет мне на ухо и берет за руку, - Римус засмеялся. – И зовет наверх. Снейп замер. - Не рассказывай мне этого. - Это смешно... и зовет наверх. И я думаю – ух ты. Наконец-то. Он добрался в списке учеников до моего имени – теперь моя очередь. Давно пора. Я столько этого ждал. Мы идем наверх, он желает мне удачи и вталкивает в комнату к Элли Лютон. - Лютон? Этой вечно хнычущей хаффлпаффке? - Ага. Я был в таком шоке, что переспал с ней, - Римус снова засмеялся. – Вот вам и Сириус. Всегда идеально неправ. - ...Это ужасная история. - Ничего подобного. Она смешная, - настаивал он. – Над этой историей все смеются. Может, у тебя просто нет чувства юмора, - предположил он. По крайней мере, друзья его смеялись. Разумеется, им она была представлена без того отрывка, в котором он отчаянно хотел трахнуть своего лучшего друга. О, Мерлин. Зачем он рассказывал Снейпу о том, как лишился девственности? – Извини. Я сам не знаю, что говорю. Конечно, у тебя есть чувство юмора, - добавил он. - Деформированное. - Он теперь мертв, - сказал Римус. Голос его наполнил комнату. Было слишком шумно, слишком светло. - Я открою шампанское, - сказал Снейп. - И правда, деформированное. - Я же говорил. - Северус? - Я здесь, Люпин, необязательно каждые пять минут убеждаться в моем присутствии. - Прости меня. За все. Прости. - Ни я, ни все остальное человечество не нуждаемся в твоих постоянных извинениях – или твоей благодарности. - Я тебя раздражаю. Прости, - Римус закрыл глаза. – Опять сорвалось. Прости. Ох, вот опять... Что ты там делаешь? – он выгнул шею, насколько это было возможно, не поднимаясь с подушки. - Урок готовлю. - Для чего? Некоторое время не было слышно ничего, кроме скрипа пера по пергаменту. Потом Северус взмахнул палочкой. Небольшая брошюра пересекла комнату и опустилась на кровать. Римус поднял ее. - «Справочник маггловского транспорта для любознательного волшебника»? Что это означает? - ...Я посещаю занятия. - По какому предмету? – Римус задумался. Ох. – Маггловедению? - Да. - Но зачем? - Возможно, я – «любознательный волшебник». Римус перелистал брошюрку. - Разве в школе ты не изучал Маггловедение? - Моему отцу казалось, что это не слишком подходящий для меня урок. Говоря откровенно, оно и для меня не представляло особого интереса. - Тогда... почему сейчас? - Почему нет? – огрызнулся Снейп. В голосе его слышалось напряжение. – Если ты вздумал загружать полки в гастрономе, это твое личное дело. А это – мое. – Ты мог не рассказывать мне, если не хотел, чтобы я знал. Маг неловко поерзал на стуле. Пальцы его ног зарывались в шерсть одной из шкур. - Ты когда-нибудь ездил в такси, Люпин? - В такси? - Такие маггловские повозки. Двигаются безо всякой магии. Иногда сталкиваются, и магглы гибнут, но в остальном они весьма целесообразны. Работают на субстанции под названием «горючее» и даже имеют коррекцию температуры. - Я знаю, что такое такси, Северус. Моя мать была магглой. - Да. Так вот. Те из нас, кто отличается более традиционным воспитанием, не слишком хорошо с ними знакомы. ...Сегодня вечером у меня экзамен. К сожалению, времени на практику у меня не было, но учебник я читал. Меня не будет в худшем случае несколько часов, - перо снова заскрипело. - У тебя экзамен по такси? - Частично. Ты когда-нибудь ездил в такси, Люпин? - Пару раз. Северус обернулся. В глазах его читался расчет. - Есть ли у тебя какие-нибудь советы? - Советы? На предмет такси? Снейп кивнул. - ...А. Хм... Вытяни руку. Постарайся выглядеть властным, - Римус пожал плечами. – Если я верно помню, это несложно. Маг сверился со своими записями. Похоже, он любил содержательные конспекты – по любому предмету. - А стоять лучше у обочины или прямо на дороге? - Прямо на дороге тебя собьет машина. - Но что, если такси не остановится? Нужно ли догонять его? Римус моргнул. - ...Нет. Оно может быть занято. Тот кивнул. - Значит, эти такси не в состоянии попасть в два пункта назначения одновременно? Беседа принимала несколько сюрреалистический оттенок. - Если бы ты был с другом, вы могли бы отправиться в два разных места и поделить оплату... - Пожалуйста, Люпин. Не усложняй, - он поднялся со стула. – Я – маггл. Вот обочина, - он прочертил на полу воображаемую линию. – Я приближаюсь к обочине, вот так. Вытягиваю руку, - Снейп встал по стойке смирно, подняв руку в воздух. – Так правильно? - Пожалуй. Рукой можно помахать, если хочешь. - Но гнаться за ними не надо, - уточнил Северус. - Нет. Если не поймаешь первое, подожди следующего, - Римус задумался, не галлюцинации ли у него. Снейп сосредоточенно кивнул, записывая услышанное. - «...подождать... следующего». Дальше. Такси останавливается. Я сажусь на заднее сиденье, верно? И там будет, за что держаться? - Да. Большинство дверей в машинах имеет ручки. - Мы говорим о магглах, Люпин. Они совершенно непредсказуемы, - это было сказано абсолютно серьезно. - Им нужен не ты, Северус, а всего лишь твои деньги. Я уверен, ты разберешься, как пользоваться такси, - он зевнул и глубже зарылся в северусово одеяло. Подушки пахли очень приятно. Матрас и простыни были мягкими. Наброшенные сверху шкуры не позволяли поддаться послеполнолунной дрожи. Болеутоляющее все еще растекалось по венам. Он снова зевнул. - Спи, если хочешь, Люпин. - У тебя мягкая постель, - ответил он. – Мне нравится. - ...Большинство постелей – мягкие. - Неправда, - зевнул Римус. – Кровати в доме на площади Гриммо – как камни. Дома – когда у меня был дом – я старался, но не мог трансфигурировать матрас так, чтобы в нем не было бугров. Но я и мантию как следует подлата ...
eonen: ... ть не могу, - он рассмеялся. Скрип-скрип. - Попроси меня. -Хмм? - Попроси меня, Люпин. Я соглашусь. Он сдвинул брови к переносице. - На что? Чинить мои мантии? Зельевар поднялся. - Ты и в самом деле глупейшее существо на планете, Люпин. Спи. Мне нужно подготовиться. Выпей вот это, если почувствуешь какой-нибудь дискомфорт, - Северус вытащил еще один пузырек с алым зельем. - Хорошо. Он также положил карточку из столовой на прикроватный столик. - Можешь заказать ужин. Не беспокойся о крошках – к ним я привык, - губы его сжались в тонкую линию. – Надеюсь, не стоит напоминать тебе, что бродить по дому было бы весьма опасно? - Я не буду лезть, куда не нужно. Обещаю. Даже если и хотел бы, сил нет. Снейп выгнул бровь. - У тебя что-нибудь болит? - Нет. Мне хорошо. Спасибо, - он высунул нос из-под одеяла. – Подожди. Я помню. Нельзя говорить спасибо. ***** Второй дозой красного зелья он запил филе лосося за ужином. Наевшись, уснул, а когда проснулся, за окном стемнело. Северуса не было. Римус поднялся с постели; голова приятно гудела после зелья. Книги в комнате были на всевозможные темы: гербология, художественная история, строительство заколдованных кузниц. Большая секция отводилась маггловским сюжетам. Несколько томов он узнал – это были хогвартсовские учебники. Северус часто загибал страницы и делал закладки из клочков бумаги. Самой интересной находкой оказался ящик, помеченный как «Волчье зелье: исследования». Он был набит листами пергамента и вырезками из журналов. Все документы касались случаев укусов оборотней по планете, и читать это было бы очень занимательно, если бы строчки не плыли перед глазами. На груде книг, служившей столом, на золотом диске приютилась старая, полупустая чайная чашка. Римус поднял медаль и прочел надпись: «В память о двадцати годах службы. Северус Снейп». - Его выгнали. Римус вздрогнул. Осмотрелся. - Простите? - Я здесь, дорогуша. Он обернулся и заметил доярку на маленьком пейзаже у двери. - Ох. Здравствуйте. - Он дважды не решался оставить тебя в одиночестве. Я не так уж много могу, если честно, а коль он думает, что я собираюсь ему отчитываться, он дурак, - она кивнула на медаль. – Гильдия Зельеваров. Он, конечно, все еще считается Мастером - те и взбесившегося вампира не выгонят, если он знает, как варить Крадущийся Клык Вредного Вьюна. - Вот что, - он поставил чашку на место. – Как жаль. - Впрочем, это сфокусировало его гнев, что неплохо. Месть заставляет его сиять так, что никакая учеба и в сравнение не идет. Можно спросить, как ты себя чувствуешь? Римус улыбнулся. - Кажется, хорошо, - в какой-то момент на нем объявился свежий халат. - Мм, - она кивнула. – Вы так мило выглядели прошлой ночью, - глаза ее странно поблескивали. Хотя, возможно, причиной тому была лишняя краска. Он закашлялся. - Прошу прощения? Она рассмеялась. - О господи, перестань. Мне не жалко, если ты на него глаз положил. Если честно, я даже рада. Не очень-то это полезно - полдня орать на собственный портрет. Ему давно пора отвлечться. - Я не «клал на него глаз»! - Отрицать перед судом будешь, дорогуша. Я сама была такою. Интересный, непостоянный юноша, деньги, безопасность, - если ждешь порицания, не на ту напал. - Я... не влюблен в Северуса. - Конечно. Вам просто нравится обниматься и нюхать чужие подушки. - Простите? – Римус сделал шаг назад. Потом вперед. – Что значит – вам? Северус вовсе не... Она ухмыльнулась и кивнула. - Ты что, не замечаешь, как он на тебя смотрит? Притворяешься пай-мальчиком, как это мило. Но Римус, дорогуша, не пропусти свой шанс, - она сложила руки. – Ты что, вчера родился? Как одна любовница - другой, я готова помочь советом. ***** Он смотрел в стену, закрыв один глаз и лениво прищурив другой. Дыхание его было ровным. Наконец дверь отворилась. Раздались мягкие шаги. - Добрый вечер, Северус. Или стоит сказать – доброе утро? - Как он? - Я - замечательно, спасибо за заботу. Он - тоже. Последний час спит. - Хорошо. - Я его обидела. Жуткий скромник. Ног не разведет, даже чтобы сесть на лошадь. Северус... ты чего... ты стащил меня со стены и приволок сюда, только чтобы выкинуть... Дверь открылась и захлопнулась вновь. Тихий шорох. Ткань. Шелест страниц. Стук ботинок по ковру. - Люпин, - шепот. - ...Люпин. Ты не спишь? Он зажмурился. Скрип с трудом открываемого ящика. Снова шелест. - Люпин. Кровать прогнулась под весом Северуса. У него перехватило дыхание. За все нужно платить. Спасение, медицинская помощь, высококачественные зелья, изысканная пища, общество – почему он не отправился в Хижину? По крайней мере, там он не остался бы ни перед кем в долгу. На его плечо скользнула рука, сжимаясь на ключице. О, Мерлин, выдохнул он. О, боже. Это... это же... он не может, ведь правда? Переспать с Северусом – не то, что... Северус не был чужим. Все было бы иначе, чем тогда, с... нет, Северус чужим не был, как не был уродом, а главное, от него хорошо пахло. Если Северус пожелал его – захотел договориться о некоторого рода... обмене... смог бы он согласиться? Не смог бы. Это же... это было бы все равно, что... Рука тряхнула. - Люпин. Просыпайся. Время принимать лекарство. Он резко вдохнул и сел, притворяясь разбуженным. - Здравствуй, Северус. Снейп пробурчал приветствие. На нем была ночная рубаха до пола и халат. - Пей, - на этот раз пузырек отсвечивал розовым. - Не красное? – поинтересовался он. - Поверь мне, Люпин, подобное пристрастие тебе ни к чему. - Ты, что ли, сам на него подсел? – выгнул бровь он. - Пей свое зелье, - ответил Северус. Он выглядел усталым. Он так и сделал, и вернул пустой флакон. - Как все прошло? - Что? - Твой экзамен вечером. - Хуже, чем я надеялся, - он вздохнул. – Если ты не против, Люпин, я не расположен вести глубокую – или даже просто цивилизованную беседу. Я хочу спать. - Ох... да. Разумеется. Хочешь, я встану? - Спи здесь или спи наверху – главное, не ходи наружу, ночные охранные чары уже наложены, - он махнул рукой, едва задержавшись перед тем, как откинуть одеяло, сбросить халат, и забраться в постель. От тела хозяина дома исходило ощутимое тепло. - Э-э. Останусь здесь, - шепнул он. Подвинулся, освобождая место. Северус отобрал у него одну из подушек, зарылся в нее носом и приглушил свет. - Предпочитаю спать со светом, - пробормотал он. Его пульс стал ровнее. Обе картины Северуса спятили. Если Снейп и правда имел на него виды, вряд ли он отнесся бы к теперешней ситуации, как к простой вечеринке в пижамах. Нет, думал Римус, шансов, что он и – ради всего святого, Северус Снейп! – заведут интимную связь, не было. Он подавил в себе смутный укол – нет, это не могло быть разочарованием – и расслабился. - Доброй ночи, Северус. Снейп уже спал. ***** - О, черт... ч-черт. - Люпин. Горячий язык скользнул по его ушной раковине, заставляя кожу покрыться мурашками еще до того, как дотянулся до мочки. - Северус, - задохнулся он, охая от укуса. Северус целовал его шею и плечи, всосал пальцы Римуса и потянул за пояс его халата. Прохладный воздух приятно овевал разгоряченное тело, но этого было недостаточно. Его кожа горела. Он выгнулся, пытаясь потереться об ответную твердость. - Чего ты хочешь, Люпин? И снова этот запах, и тепло, - он разорвал рубашку Северуса, рассыпая крохотные пуговки по полу вместе с клочьями ткани. - Чего ты хочешь? – прошептал Северус. Он зарычал. Перед ним была обнаженная шея. Под кожей билась жилка; Римус обнюхал эту нежную кожу... и впился в нее зубами. ***** - ...Мерлин, - буркнул он, стараясь не шевелиться. Пока в комнату проникал рассвет, Римус лучше рассмотрел текущее положение дел. Он лежал на Снейпе. И далеко не так, чтобы можно было сказать: упс-я-во-сне-перевернулся-ха-какие-пустяки. Северус спал на животе. Одна из рук Римуса была прижата животом Снейпа к матрасу. Другая, похоже, решила принять на себя роль подушки и покоилась у Снейпа под головой. Бедра его весьма близко познакомились со слегка костлявой задницей. Получалось, что среди ночи ему понадобилось крепко обнять своего гостеприимного хозяина. На спине у Северуса темнело мокрое пятнышко его, Римуса, слюны. Если и было в ситуации что-либо положительное, то только то, что неудержимая паника полностью лишила его эрекции. Попытавшись вытянуть правую руку из-под Снейпа – учитывая их общий вес, навалившийся на нее, это было сложно, - он сумел справиться без лишнего шума. - Да? О, проклятье. - ...Северус? - Скажи им, чтобы убирались. Не пойду. Он замер. - Что? - Двух любому мужчине довольно. Хочешь еще – отправь сову в магазин, - велел Северус подушке. Римус скатился с него и освободил вторую руку. - Потому что он – француз. Вот почему, - Северус перевернулся на спину и поднял лицо к потолку, не раскрывая глаз. Вздохнул. – На завтрак они захотят фрукты. - Северус? - Мы только что стулья обновили, - сказал Снейп. Римус бочком выбрался из постели. Голова не болела, и он довольно твердо держался на ногах. - Голову побереги, - теперь Северус говорил с совершенно другим акцентом. - Северус? - Все, что есть, это апельсины, - сообщил потолку Северус. – Боюсь, Натан их есть не станет. Он робко потянулся и потряс хозяина дома за плечо. Северус подскочил, проснувшись и схватив его за запястье. - Люпин, - невнятно выдавил он. – Что такое? - Извини. Ты... говорил во сне. - Вот как? ...А. Нет. Я подхватываю чужие разговоры, - со сна его голос был хриплым. Он закатил глаза. – Клянусь честью, Люпин. Это обычное дело среди легилиментов. И совершенно не представляет опасности. - Ясно, - кивнул Римус. – Извини. Я не знал. Северус оперся на локоть и пристально его разглядывал. Римус сообразил, что халата на нем больше не было. Прокашлялся. Черные глаза виновато поднялись. - Твои последние шрамы неплохо зажили. - Хорошо, - голос его прервался. – Хорошо. Заживляющее зелье? - Безусловно, - Северус проглотил ком в горле. - Наверное, эффективное. Я вижу, ты тоже им пользовался. Северус коснулся пальцами шеи. Кивнул. Голова его неожиданно склонилась, волосы рассыпались волной, заслоняя лицо. Снейп… покраснел? Римус неловко отступил. - Можно позаимствовать у тебя ночную рубашку? – попросил он. - В верхнем ящике, - тихо ответил Северус. Он не знал, повернувшись спиной, продолжает ли Северус следить за ним. Не был уверен, льстит ли ему эта мысль или оскорбляет, но все равно втянул живот. Удостоверился, что держит спину прямо, помня о том, что годы юности давно позади. Открыл ящик. - Я купил тебе кое-какую одежду. - Спасибо. Не стоило этого делать, - рубашка скользнула через голову и спустилась до пола, коснувшись ковров подолом. Она пахла Снейпом. - Чтобы заменить ту, что была уничтожена. Я мог бы велеть, чтобы ее вычистили и починили, но не стал. - Большая часть моего гардероба не подлежит починке. Ничего страшного, - огни ламп дрожали. Тени танцевали по стенам. - В любом случае... Она у двери. Боюсь, вся одежда – маггловская. Я не появляюсь в магических магазинах по очевидным причинам. Горка покупок была довольно высокой. В ней было по меньшей мере десять коробок. Все завернуты в голубую бумагу с надписью «С днем рождения». - «С днем рождения»? – спросил Римус. - Они спросили, не хочу ли я, чтобы пакеты красиво завернули. Я не знал, что ответить. Он невольно рассмеялся. - Спасибо. Я... извин... Я помню, что ты не любишь, когда тебя благодарят. Северус молчал, когда Римус приблизился к кровати. Тот вытянулся рядом с хозяином дома и попытался усмирить неожиданную дрожь. Что, если картина была права? Что, если ему стоило только... - Завтра ты сможешь уйти, - произнес Северус. Потом отвернулся и опустил лицо в подушку
eonen: ***** Проснувшись, он обнаружил пустую постель, тяжесть на душе и озлобленную картину. - Похоже, меня теперь вместо записки используют. Он наверху, в столовой, - выплюнула Фелисити, - тебя ждет. Стало быть, все? Уходишь? - Когда-нибудь все равно пришлось бы, - у него заныло в груди. - Почему это? - Потому что пришлось бы. Меня ждут, - его охватило чувство вины. Письмо к Гарри так и осталось незаконченным. – И потом, это не мой дом, - он прошлепал к коробкам и поднял верхнюю, осторожно разворачивая обертку. - А мог бы быть твоим. Вы оба дураки. Тебе бы затащить его в постель и оттрахать до потери чувств. Мы же о Северусе говорим – много времени не займет. У тебя все еще есть шанс, если поведешь себя правильно. - Вот что, - резко сказал Римус, - даже если я и хотел бы – а я не хочу – Северус меня не хочет. А я не вижу разницы в том, от кого принимать милостыню. Хотя его помощь на милостыню не похожа. Он спас мне жизнь. Это – больше, чем все, что я когда-либо сделал для него. Больше, чем когда-либо смогу сделать в ответ. - Это точно. Если только у тебя не завалялись пятнадцать тысяч галлеонов. - Меньшее, что я могу, это уйти, когда он попр... – его руки сжали упаковку. – Простите, что вы сказали? - Он истратил на тебя пятнадцать тысяч галлеонов. О, прости, четырнадцать девятьсот. Черный рынок не дешев. Коробка распалась в его руках. Внутри лежал мягкий коричневый пиджак. Будь у него деньги, он выбрал бы такой же. Пришел черед второй коробки. - Он не мог заплатить так много. - О, с собой он взял пятьдесят тысяч. На всякий случай. К счастью, все думали, что ты умрешь, вот он и сторговался. Альбус никогда своих денег не тратил. Зарплата за всю невероятно длинную жизнь – плюс то, что оставили родители Альбуса... все перешло к Северусу. Денег столько, что он может купить все, что пожелает. Даже домашнего оборотня. Пара брюк под стать. Носки и нижнее белье. Еще брюки. Нарядная рубашка. Все вещи высшего качества. Он стал срывать обертки, швыряя бумагу на пол. - Однажды он привел домой парня. Красавчик, хоть и шлюха. Поцеловал его чуток, потом прогнал. Уплатил больше, чем тот за месяц зарабатывал. Пара туфель. Рубашка. Рубашка. Брюки. Рубашка. Все, должно быть, с витрин самых дорогих магазинов. Последней шла маленькая коробочка. Наручные часы. Он был уверен, что они - золотые. - Конечно, то было давно, а с тех пор он никого не водил. Римус прислонился к стене, изучая часы. Одежду, возможно, стоило взять. Хорошая одежда могла означать хорошую работу. Но часы... - Я не могу принять это. - Можешь, дорогуша. Хочешь поговорить о меньшем, что ты можешь сделать? Прими подарки и улыбнись ему. - Я сам о себе забочусь. Как умею. По крайней мере, всегда старался. Не люблю подачек, - руки его тряслись. – Это несправедливо. Пятнадцать тысяч? Разве я могу вернуть такую сумму? - Не можешь. - Я не могу это взять, - спорил он. Секундная стрелка ровным кругом плыла по циферблату. Маггловские часы почему-то придали уверенности. По крайней мере, на них не было написано «пора паниковать» или «время понять, что ты всегда будешь в долгу перед кем-то – всегда, ты, глупый мерзавец, так почему не стать должником безумца, который хочет роскошно кормить тебя и дарить ценные подарки – и который тебе, похоже, нравится, если ты хоть на миг будешь с собой честен или достаточно смел, чтобы не побояться отказа, - разве тебе так хочется остаток жизни провести в одиночестве?» - Если вернешь их, он обидится. Римус долго думал над этим. Потом застегнул часы на запястье. Они были тяжелее, чем казались. - ...У меня никогда таких не было. Я никогда не покупаю ничего без крайней нужды. ...Это даже приятно. ...Как я выгляжу? – спросил он Фелисити, пытаясь улыбнуться. Он сунул руки в карманы пиджака и… ***** - «Не прогневите магглов! Сто один способ сохранить мир и избежать волнений»? – прочел он на обложке. Снейп бросил книгу на стол. - Ужасное название, не так ли? – морщины на его лице были глубже обычного. – Завтрак? Римус скользнул на стул напротив. Засунул руку в карман пиджака и вытащил... - Две тысячи фунтов? Северус грыз корочку поджаренного хлебца. - Да? - Это, по-твоему... что это такое? – он положил банкноты на стол. - Карманные деньги, - ответил Северус. - Две тысячи фунтов – это карманные деньги? – Римус покачал головой. – Наверное, пятнадцать тысяч – тоже мелочь? - Чертовы картины. Попробуй сосиски. - Одежда – ладно, одежда мне необходима. Часы – может быть. Но это – я не могу это взять. Я не могу принять пятнадцать тысяч галлеонов... - Ты предпочел бы остаться у браконьеров? Он затряс головой. - Я не могу задолжать тебе столько. Мы что-нибудь придумаем. Частичные взносы. Понемногу, каждый месяц... - Тебе так хочется пополнить пылящиеся украшения на стенах благородного дома Блэков? – Северус вновь надкусил тост. С губ его сыпались крошки. – Или, стоит сказать, - дома Поттера? Как бы то ни было, это все равно бездушная, печальнаяя развалина, - он проглотил хлеб. – Раньше я просыпался в камере и думал: по крайней мере, это лучше, чем спать под крышей убийцы, - крошки сыпались на тарелку из тонкого фарфора. Скатерть была соткана из льняных кружев; люстра сверкала избытком золота и хрусталя. – Возьми деньги. Мне они не нужны. Он задержал дыхание, не позволяя себе вспылить в ответ на оскорбление в адрес Сириуса. - Чего ты от меня хочешь, Северус? - Вечной любви и привязанности, Люпин, - насмешливо ответил хозяин дома. – Я думал, это очевидно. - Ты можешь быть со мной честным хоть одну минуту? Снейп слизнул с пальца мармелад. - Веритасерум кончился. Можно заказать еще, но тогда мы пропустим праздник в честь твоего возвращения. Он потянулся к одной из летающих карточек с меню и повертел ее в руках. - Где? - Десять часов. Дом на площади Гриммо. В память о временах потемнее, наверное. Римус вздохнул. - Я хочу знать, зачем ты все это сделал. - Говорят, я сошел с ума. - Ты спас меня не потому, что сошел с ума! – он отшвырнул скомканную карточку. Северус похлопал ресницами. - Нет. Это уж вряд ли. - Тогда почему? - Попробуй сосиски, Люпин. Тебе скоро возвращаться на диету домового эльфа. Если, конечно, ты не возьмешь с собой деньги. Их достаточно, чтобы поселиться в каком-нибудь... неприметном местечке. - Я хочу знать, почему ты это сделал. Северус вздохнул. - Мне было скучно, - пожал плечами он. - Скучно? - Ты что, глухой? – проворчал он. - Нет, не глухой, и не полный идиот! Почему ты? Почему не другие? - У других не было для этого возможностей, - нахмурился Снейп. - Денег? - Мозгов у них не было! – выкрикнул Снейп. – Они были уверены, что за тебя потребуют выкуп. Они были готовы ждать, пока ты умрешь в какой-нибудь тюрьме – совершенно один. И полагаешь, они нашли бы твое тело, если бы ты скончался там? Никогда. Тебя бы сожгли и развеяли по ветру – после того, как вырезали те части, которые считаются полезными. Да, они вели расследование, Люпин, но делали это неверно, - он склонился, опираясь на стол. – Меня отказались слушать. Понимаешь? Я – никто и ничто. Я – изгой среди изгоев. Меня допросили и выпустили. Пусть я больше не член Ордена... - С каких пор? – перебил он. - С тех пор, как старая кошка решила, что я слишком нестабилен, - он поднял корочку и окунул ее в пиалу с мармеладом. – Влияние Поттера утвердило мое исключение, - он сделал глубокий вдох, потом выдох. – Я всего лишь обыкновенный маг, Люпин, но у меня недурной ум, сеть знакомств и полные подвалы галлеонов, - он вдавил хлеб в мармелад. – Перед смертью директор завещал мне проследить за тобой. Я отказался, - он смотрел на крошки. – Меня бросили в тот день, в Малфой Мэнор. Бросили выползать самостоятельно. И в госпитале бросили, и в той тюрьме – тоже... – голос его прервался. Римус протянул ему руку. - Северус. Северус поднял глаза. Губы его гневно изогнулись. - Я сам виноват. Мне было велено следить за тобой. Нужно было не обращать внимания на Поттера. Нужно было... – он покачал головой. – Они бы бросили и тебя. Как меня. Нужно было действовать. Римус убрал руку. - Северус. Я... - Ступай, Люпин, - Снейп смотрел мимо его плеча. – Помнишь дорогу в библиотеку? Я зажег огонь и подключил каминную сеть. Порошок в кувшине на полке. ...Если уйдешь, оставив деньги, впоследствии ты об этом пожалеешь, - закончил он. - Вероятно, - ответил Римус. - ...Ты в порядке? - Не вздумай меня жалеть. Это унизительно. - Хорошо, - Римус встал, положив руки в пустые карманы. – Спасибо тебе, Северус. За заботу. За одежду. За то, что спас мне жизнь – столько раз... Снейп? Хозяин дома взлетел, словно стая ворон, хлопая черными крыльями мантии, и устремился к двери. - Мерлина ради, Люпин, убирайся, - прорычал он, а потом исчез. Повисла гнетущая тишина. - Прощай, - обратился он к дому. На столе появился поднос с вафлями. - Не сегодня. Извини. Спасибо, Ходжес. Он тихо закрыл за собой дверь. ***** Камин выбросил его в гостиную дома на площади Гриммо. Он выплюнул пепел и поднял голову... ...чтобы услышать оглушающий рев и провалиться в объятия – чьи? – Гарри, Рона, Гермионы, Невилля, Луны... - Уф, осторожно, я не наложила волконепроницаемые чары! - Римус! – вперед выступил Кингсли и пожал ему руку. Были Минерва, Тонкс, Муди (он-то здесь зачем?), Арабелла, Молли, близнецы... - О, Мерлин! Римус! Ты здесь! Ты вернулся! – рыдала Гермиона. Римус улыбнулся. - Конечно, я здесь. Долго добирался. Не плачь. Только тут он увидел... плакали все. Даже Грозный Глаз Муди, казалось, заплыл слезой. - Ну что вы... не надо. Все хорошо. Тонкс протолкалась к нему и крепко прижала Римуса к себе. - Ты действительно здесь. Настоящий. Я не могу в это поверить! – объятие было слишком крепким, но Гарри стоял рядом и, к счастью, предотвратил попытку превратить его в нечто более интимное. - Эй. Успокойся. Я никуда не собирался пропадать, - рассмеялся он. Гарри высвободил его руки из чужой хватки. - Римус, - сказал он, качая головой, - ты не мертв. Хвала Мерлину, что ты не... хвала Мерлину, - повторял он, всхлипывая в его воротник. Римус улыбнулся. - Конечно, я жив. - Мы тебя искали, - рыдал он. – Везде искали, клянусь... но не могли найти... прости меня... прости меня... - Эй. Эй, Гарри, все в порядке. Все хорошо. Шшш, - он похлопал юношу по спине. - Ничего не хорошо! Мы должны найти того, кто это сделал. Кто это был? Тебе известно, где тебя держали? - Как ты сбежал? – выпалил Рон. Римус заморгал. - Сбежал? Все кивнули. - Мы нашли твою палочку. Она цела. Сейчас принесу, - подала голос Гермиона. - Хорошо, - он медленно кивнул и нахмурился. – Что значит – сбежал? - Сбежал. Как тебе это удалось? – продолжал Рон. Он тряхнул головой. - Я... не сбегал. Меня спасли, - на Римуса вдруг нахлынула ужасная слабость. - Спасли? Но кто? Он разинул рот. - Поверить не могу. ...Он никому не сказал. * название песни группы ZZ TOP, которое приблизительно переводится как Стиляга/денди/модник tbc
lilith20godrich: Ура! Продолжение!
eonen: lilith20godrich Стараемся, торопимся :)
lilith20godrich: eonen Наверно, эта глава - моя самая любимая из всех. Во-первых, я очень люблю, когда в фиках описывается момент превращения Ремуса - но к сожалению, далеко не все фанфикеры пишут его так, как мне хотелось бы. А вот Калиграфи молодец - сумела написать так, чтобы подчеркнуть огроменную разницу между POV человека и POV того же человека, но уже во волчьем обличии. Просто и краткость предложений, отрывистость, желание выть на луну, стремление подтвердить доминирование в стае - отлично написано. А сон после превращения - удивительно смешной и жуткий одновременно. Он кажется чем-то забавным на первый взгляд, но на самом деле передает, насколько отчаялся Люпин. Финальная пикировка Снейпа и Люпина трескается от UST - и просто ярость берет из-за преступной боязливости обоих. Хватило бы хоть одному из них смелости сделать первый шажок, и все было бы иначе. Впрочем, как их можно винить, зная, каким болезненным и и испоганенным было их существование.
eonen: В этой главе чувства Снейпа выплывают на некую, пусть и эфемерную, поверхность, - и потому она нравится. Лично мне больше нравится 7я, но сон после превращения - моя любимая сценка во всем фике. Она действительно потрясает по мощи. Спасибо за чтение.
eonen: Глава 6: Извинения Позднее он понял, что дело могло бы повернуться получше. – Вот ублюдок! – Гарри, – произнес он. – Подлый ублюдок! Да что он о себе возомнил? – возопил Гарри. – Это, по его мнению, смешно? Это –шуточки? – ноздри его трепетали. – Ну, все. Он думает, что ему все позволено?! Черта с два! – аврор сгреб щепоть летучего порошка и швырнул его в камин. Выплюнул: – Дом Снейпа! Камин неопределенно затрещал и выпустил ленивый сноп искр. Еще щепоть. – Дом Альбуса Дамблдора! Ничего, кроме шипения. – Мне нужен Северус Снейп – это что, трудно понять? Выходило, что да, трудно. – Гарри, друг, подожди, – Рон ухватил его за плечо, шепча что–то на ухо. Гарри яростно замотал головой. Римус опустился в кресло. У него стучало в висках. – Добро пожаловать, – сказала Тонкс. Она взобралась на подлокотник и улыбнулась ему сверху вниз. ***** – Вам не приходило в голову расспросить его? Он сложил руки и попытался не суетиться. От долгого сидения на металлическом стуле нижняя половина тела начала затекать. – Нет, я... я спрашивал. Несколько раз. Кажется. – Что же он отвечал? – Понимаете... я был болен, – Римусу хотелось отпить воды из стоящего на столе стакана, но он опасался – вдруг к ней подмешали зелье. Находиться в комнате, полной незнакомых авроров, было неловко. Впрочем, причинять людям неудобство было частью их служебных обязанностей. – Это вы уже говорили. Возможно, нам стоит вернуться к тому дню, когда вы приобрели зелье. – Опять? – Будьте так добры, – они улыбались. Зубастая же компания ему попалась. – За день до того я заказал дозу у своего обычного поставщика – не знаю ее настоящего имени. Я зову ее Энн. Она рыжеволосая и пахнет гардениями. Ларек в западном квартале. На рынок я пришел рано – около двух. Ее не было. Я поспрашивал – никто ее не видел. Я подождал. Потом на ожидание не осталось времени. – Какие красивые у вас часы, – заметил один из авроров. – Спасибо, – Римус прикрыл их рукой. Ему пришло в голову, что это движение может быть расценено как подозрительное. Интересно, не будет ли он выглядеть еще более подозрительно, если уберет руку и попытается принять небрежный вид? Он невольно передернулся. – И тогда я принялся искать. В день перед полнолунием у кого-нибудь на рынке обязательно найдется волчье зелье. – Почему вы до сих пор не зарегистрировались в клинике? – Я уже говорил, – он сглотнул. – Я предпочитаю сам о себе заботиться. – Не очень-то у вас получается, – отметил один из них. Римус не ответил. Попытался ощутить еще больший стыд, чем тот, что чувствовал до сих пор. Было трудно, но у него получилось. – Продолжайте, пожалуйста. Он снова сглотнул. Стакан воды глумился над ним со стола. – Я оказался в южном квартале рынка с новым зельеваром. Невысокий такой, с каштановыми волосами. Я его не помнил – но там постоянно появлялись новые люди. Место-то большое. У него нашлось волчье зелье. В тот момент у меня не было выбора. Я расплатился, вернулся к себе, обвел защитой дом и принял зелье. – Вы наложили на дом защиту? Как же туда проникли похитители? – Моя защита на рассвете выключается. ...Иногда после превращения у меня нет сил на заклинания. – А почему не оставить ее подольше – до тех пор, пока вы не наберетесь сил? Он помолчал. – ...Я не люблю замкнутых пространств, – чем чаще он говорил это, тем менее убедительно звучали слова. – И пиджак у вас хороший, – сказал третий аврор. – Благодарю вас. – Кто приобрел вам пиджак? Теперь они откровенно издевались над ним. – Я уже говорил. – Наш долг – быть досконально точными. – Северус Снейп. – И зачем, по-вашему, он это сделал? – Мне нужна была одежда. – Почему вы нуждались в одежде? – Ему пришлось выбросить ту, что была на мне. – Почему он должен был ее выбросить? – Когда меня схватили... я пытался бежать. После этого меня приковали к лежанке. На мне были наручники. Возможности мыться мне не предоставили, –от воспоминаний мутило с прежней силой. – Я был грязен, болен и, вполне вероятно, кишел насекомыми. – Это не повод, чтобы уничтожать улики. На это у него не было ответа. Чем больше задавалось вопросов, тем меньше у него находилось слов. Эти авроры получше Гарри, Аластора и Кингсли подмечали его глупость. «Что значит, ты не спросил у Снейпа, как он тебя нашел?» – кричал тогда Гарри. – Она была старой, – ответил Римус. – Я не имел ничего против. – Вы уверены, что не находились под влиянием чар? – Не находился. Я помнил бы о чарах. – Нам бы хотелось просмотреть ваши воспоминания в думосборе, – предложил один из авроров – в третий раз. Он поерзал. – ...Нет, не думаю. Нет. Извините, – Римус сложил ладони. – Вы получите возможность наблюдать за процессом. – Еще мы хотели бы подвергнуть вас серии проверок на стертую память, – сказал первый аврор. – И провести поисковые тесты. Анализ крови – это, конечно, хорошо, но надо бы еще волосы, кожу, спинной мозг и семя... – Нет. – Мы могли бы заручиться официальным ордером... Он положил руки на столешницу. – Я – оборотень, а не подопытный кролик. – Разве вас не интересует точное происхождение зелий, которыми вас поили? Его ладони оставили влажные отпечатки на поверхности стола. Он вытер их рукавом. – У меня нет ни квартиры, ни работы. Я не хочу откладывать их поиски ради очередной недели осмотров. – Разве вы не на попечении у Гарри Поттера? – Я сам о себе забочусь, – мягко ответил Римус. – Спасибо, – добавил он безо всякой причины, просто чтобы заполнить тишину. Странно – до того, как Снейп упомянул об этом, он не осознавал, как сильно зависит от благодарностей и извинений. – Почему мы столько времени тратим на Снейпа? Он здесь ни при чем. Он наблюдал, как переглядываются авроры, с помощью едва заметных жестов обмениваясь массой информации. Наконец все повернулись к Римусу. – Отчего бы вам не рассказать всю историю снова? С самого начала. – И побольше деталей, – добавил один из них. ***** Его возвращение попало в «Пророк». Пара дюжин писем в поддержку была доставлена в дом на площади Гриммо вместе с его жалкими пожитками. Римус повесил пиджак на двери вместо того, чтобы убрать его в шкаф. Распаковываться не хотелось. Он тут надолго не задержится. По крайней мере, так он себе говорил. От одной мысли об этом доме хотелось скрипеть зубами. – Я здесь всего на несколько дней, Гарри. – Живи, сколько хочешь, – предложил его новый домовладелец. – Ведь это и твой дом тоже. Нам не в тягость. Уверен, Сириусу хотелось бы знать, что тебе есть, где поселиться. Римус сел на матрац. Тот был твердым, как камень. – Я здесь всего на несколько дней. Гарри кивнул и дипломатично сменил тему. – Добби готовит ужин. А Тонкс говорила, что зайдет попозже, – сказал он. – Вот как, – кивнул он. – Как ты себя чувствуешь? – Хорошо. Устал немного, – Римус сложил руки на коленях. – Завтра можем заглянуть в Сент-Мунго. Пусть тебя осмотрят. – Для этого придется записаться в Регистратуру. Гарри склонил голову набок. Помолчал немного. – Тебе не кажется, что уже пора? Все равно каждый знает. Твоя история вышла широким тиражом. Весь магический мир прочитал, – сказал он. Похоже, поиски работы превратятся в кошмар. – Верно. – Вот и хорошо; так мы сходим завтра? – Я этого не говорил. – ...Знаешь, в Хогвартсе есть зельевар, который... – Откажется. Я узнавал, Гарри. Я живу с этим с шестилетнего возраста. – Ладно, – тот был готов сдаться. – Я не хотел тебя расстраивать. – Ты меня не расстраиваешь. – У тебя лицо расстроенное. – Я устал. День был долгим. – Окей. Я не настаиваю, – Гарри задержался в дверях. – Римус? – Да? – он начал снимать туфли. – Это только между нами. Мне нужно знать, – он помолчал, сверкая глазами. – Он хоть чем-нибудь тебя обидел? – Нет. Гарри нахмурился еще больше. – Слово чести, Гарри. Порой он грубоват, но это же Северус. – Не знаю, как ты можешь так спокойно о нем говорить. Он убил моих родителей. Римус замер. – Он ведь мог и профессора Дамблдора убить. Мы не знаем. – Твоих родителей убил Вольдеморт, – произнес Римус. Потому что Питер их предал. Потому что Сириус в очередной раз все рассчитал неверно. Если бы в тот год он побольше с ними соглашался... Если бы Римус сильнее старался заслужить его доверие, Сириус мог бы передать секрет ему вместо Питера. Все произошло бы иначе. Джеймс и Лили выжили бы. В глубине дома завыл портрет. – Я немного подремлю, – сказал он Гарри, и опустил голову на тонкую подушку. ***** Его дело зашло в тупик. Помогло то, что рынок служил притоном для всяческой нелегальной деятельности. Кассиры и охранники интересовались не столько лицами, сколько монетами. Кто угодно мог открыть ларек, покуда у ворот предъявляли наличные. Римус снабдил Министерство поверхностными описаниями напавших на него головорезов – точнее, не напавших. Он едва мог двигаться. Нападать им не пришлось. Он также не слишком ясно помнил их лица. Хозяин его клетки, напротив, был описан во всех подробностях, вплоть до бородавки на правой руке. Впрочем, судя по бледности его кожи и запаху, Римус считал, что тот вряд ли часто появлялся в общественных местах, и потому не окажется легко узнаваемым. По крайней мере, до сих пор его никто не признал. Единственным человеком, которым все интересовались искренне, был Снейп. Где Снейп проживал, чем занимался, как нашел пропавшего оборотня, когда весь Орден и добрая половина авроров старалась впустую. Но Снейп не был замешан в его похищении. Он просто не мог принимать в этом участия. Он шлепал босиком по огромному дому, читал, посещал курсы маггловедения... Зачем Северусу ходить на уроки о магглах? Римус снова пожалел, что не спросил тогда, как прошел экзамен по такси. После битвы в Малфой-Мэнор – чьи руины сейчас были популярным местом для пикника при экскурсии «Темные Маги Соединенного Королевства» – Снейп в буквальном смысле выполз из-под рушащегося замка. В тот день он убил Малфоя и спас множество жизней – и это многого ему стоило. Следующие несколько месяцев Северус провел в госпитале, восстанавливаясь после нанесенных проклятьями увечий. Он сохранил свое амплуа шпиона; ни один из последователей Темного Лорда, открывших его тайну, не выжил в тот день. Северус еще не полностью пришел в норму, когда начался прилив политической деятельности, и Министерство принялось отлавливать и заключать в тюрьму всех бывших, а также подозреваемых Пожирателей Смерти, включая выздоравливающего Северуса Снейпа. Семь месяцев спустя он бежал, когда Вольдеморт освободил своих приверженцев из новейшей министерской колонии, и занял место возле Темного Лорда; как понял Римус, он использовал свою должность, безжалостно убивая ключевых участников внутреннего круга Вольдеморта. Точкой конфликта в отношениях Гарри и Северуса стала Беллатрикс Лестранж, павшая жертвой малоприятного душащего проклятья во сне. Гарри мечтал публично отплатить ей за то, что она сделала с Сириусом – или, по крайней мере, убить ее своими руками. В ночь крупного нападения авроров почти половина Пожирателей Смерти в южных владениях Вольдеморта уснула за столами во время ужина. В пище обнаружились признаки добавленных зелий. Северус аппарировал на помощь директору во время битвы при Хогсмиде, а потом явился во время атаки Пожирателей вблизи Оттери-Сент-Кетчпол (направленной на исключительно рыжеволосый очаг сопротивления). Под конец он стоял рядом с Гарри в битве за Хогвартс, где Темный Лорд был, наконец, повержен Мальчиком-Который-До-Сих-Пор-Жил – не без солидной помощи со стороны бывшего Пожирателя Смерти. Северус Снейп Гарри Поттером не являлся. Его не приглашали на парады и празднества. Он провел много месяцев на допросах у авроров – если верить слухам, отказываясь отвечать на их вопросы. Не в силах навязать ему роль злодея, они попытались возвеличить его в герои. На этот крючок Снейп тоже не клюнул. В конце концов, Министерство снова отдало его на поруки Альбусу Дамблдору, незаметно оставившему должность директора и исчезнувшему из поля зрения общественности. В последние годы жизни здоровье директора пошатнулось. Несмотря на тóлпы доброжелателей и близких друзей, требующих аудиенции у великого мага (включая и некоего Мальчика-Который-Выжил), тот предпочел умереть в присутствии одного-единственного человека – своего опекуна Северуса Снейпа, который не пришел на его похороны. Да, в нем, вероятно, было больше от темной магии, чем от светлой. Возможно, он страдал психическим расстройством – да и общаться с ним никогда не было легко. Но все это не делало из него преступника, и Римус не собирался относиться к нему как к таковому. Не теперь, когда Северус столько для него сделал. В последний раз – в те дни – он видел Северуса допоздна сидящим в библиотеке дома на площади Гриммо перед последней битвой. Тогда с виду он очень напоминал свой потрет с орденом Мерлина. Выглядел беспокойным и на всех срывался. Они не особенно друг с другом разговаривали. Римус тоже присутствовал в финальном бою. Он убил лишь троих, и газеты не нашли это событие достаточно интересным для упоминания. По сути, он и их не собирался убивать. Его заданием было блокировать проклятья и снимать их с раненых – просто его неожиданно окружили. За это его наградили медалью. Орденом Мерлина второго класса. Позднее ее пришлось продать. ***** Похолодало. Дождь, вязкий, словно сироп, капал на улицы и прохожих. Именно сырость и вынудила его зайти в клинику. Римус стряхнул капли с пиджака и осмотрел зал ожидания. Сидящая в углу волшебница прижимала к себе спящего сына. На руку мальчика было наложено связывающее заклятье. Оба выглядели так, будто предпочли бы находиться где угодно, но не здесь. Римус хорошо их понимал. – Извините, – сказал он, подойдя к женщине за стойкой. – Да, сэр? Как я могу вам помочь? – Э–э... – растерялся он. – Вам нужна срочная медицинская помощь? – ...Нет. Она наклонилась вперед. – Вы по личному делу, сэр? – А... видите ли. Я бы хотел... – он выдохнул, вдохнул, снова выдохнул. – Мне нужна информация о записи на... э–э... волчье зелье. – Ох, – выпрямилась она. – Ох, все ясно. Сейчас найду бумаги, – повернувшись, она порылась в шкафу с рядом ящиков и, наконец, выудила пакет. – Прошу вас, сэр. – Спасибо. Их ведь необязательно заполнять прямо сейчас? – У нас двухдневное ожидание обработки данных. Вам нужно будет прийти минимум за три дня, чтобы сдать бумаги, и тогда мы учредим дозу. Постойте-ка... где-то я вас раньше вид... – Благодарю вас, – перебил он. – Есть ли поблизости работающий камин? ***** – ...записали на две дозы в месяц. Подписавшись, получающий соглашается твердо придерживаться... – Римус. В чем дело-то? Он отложил брошюру. – Дело в том, что если я пропускаю дозу, то совершаю преступление. – Ты не пропустишь дозу. У них есть провизоры, доставляющие зелья, они позволяют заранее обговоренным лицам принимать заказ... – Если я запишусь, то уже никогда не смогу расторгнуть соглашение. – Не нужно его расторгать. – Гарри... по сути, здесь сказано, что я не в состоянии разорвать контракт, получить зелье в другом месте без одобрения комитета... что, если я захочу уехать из страны? – Ты когда-нибудь уезжал из страны? – Один раз, во время летних каникул, с Сириусом и твоим отцом, но... дело не в этом. – Я понимаю, что ситуация не самая идеальная... – Здесь говорится, что они поощряют оборотней, решивших обнародовать свой статус. Что социальные работники министерства могут быть присланы – убедиться, что их рабочие условия... – С оборотнями связано множество предрассудков. С обеих сторон таятся обиды. Они просто хотят добиться нейтральности. В любом случае, кто еще не знает о том, что ты – оборотень? – После публичной огласки – немногие, это точно, – освещение его личности в печати сделает поиск работы невероятно сложными. Впрочем, им нужно будет заняться, и побыстрее. Если он не покинет дом на площади Гриммо... ох. Слабый проблеск надежды – вот все, что придавало ему сил. – Минерва хотела с тобой побеседовать. Римус покачал головой и закусил губу, чтобы не сказать грубость. – Зачем? – Мне запрещено говорить, – улыбнулся ему Гарри. В глазах его горело беспокойство, но улыбка была искренней. – Вот как? – Кажется, у нее есть для тебя работа. Его сердце на миг встрепенулось, потом снова затихло. – Я не стану больше преподавать, – ответил он. ***** – Я не предлагаю тебе преподавание. – Да, – кивнул он. Было немного больно. Несмотря на все, малая частица его продолжала надеяться. Минерва поставила свою чашку на блюдце. – Хагрид покидает нас в конце семестра. Он принял должность в румынском драконьем питомнике. Не хочешь ли стать нашим новым лесничим? Он удивленно взглянул на нее. – Я... никогда раньше не был лесничим. – Думаю, ты быстро освоишься. А если работа тебе понравится... говоря откровенно, Римус, я хочу собрать персонал, которому можно доверять. Аластор занимается Защитой. Через пару лет Гарри присоединится к нам в качестве тренера, – она помолчала. – Если бы я могла предложить тебе должность учителя Защиты, я сделала бы это. – Нет, я понимаю. Защита – это одно. Оборотень в обмен на полугиганта – совсем другое, – некоторым такой обмен даже может показаться выгодным. Она печально улыбнулась. – Хотелось бы мне, чтобы обстоятельства были иными. Подумаешь над моим предложением? Зарплата невелика, но у тебя будет жилье и стол – а еще Хагрид сколотил кругленькую сумму на стороне, выращивая своих тварей. – Может, через несколько лет. Минерва улыбнулась. Ему все улыбались. Бедный Римус. Ему так тяжело жилось. Он впился ногтями в ладони. – Мне нужно подумать. ***** Прошли три недели со дня его возвращения «домой». Если о доме на площади Гриммо можно было так выразиться. – Здравствуй, Добби, – тихо позвал он, входя и ступая осторожно, чтобы избежать воплей миссис Блэк. Домовой эльф появился беззвучно, махнул ему лапкой и исчез. Похоже, у него было хорошее настроение – дом выглядел, безусловно, чище, чем когда–либо раньше, а оригинальным решением проблемы с кричащими портретами Добби избрал тактику крадучести. Римус понимал такой подход, но изъяном было то, что с Добби теперь совершенно нельзя было поговорить. Отсутствие собеседника сказывалось на нем хуже всего. Всего лишь за несколько дней Северусу Снейпу удалось совершенно его избаловать. А может, дом был просто полон дурных воспоминаний – о предательстве, разбитом сердце, о смерти. Всякий раз, когда он шел по коридору, в памяти всплывали картинки того, как он тайком пробирался сюда с Джеймсом, Сириусом... и Питером. Мерлин, какими они были глупыми. И какими молодыми. Римус отпер свою комнату – в те времена, когда дом был более многолюдным, она была гостевой. Комната была меньше других, но располагалась недалеко от входной двери и, в отличие от прочих, имела приличное окно. Он переоделся в пижаму и залез в постель. На часах было десять минут пятого. Он наблюдал за плавным полетом секундной стрелки. От этого становилось легче. В дверях объявился Добби. – Профессор Люпин желает быть разбуженным к ужину? – прошептал он. – Нет, Добби, не стоит. Я немного устал. Посплю, пожалуй. Закроешь дверь? Добби встревоженно кивнул. – И я – не профессор. ***** Недостаток дома на площади Гриммо заключался в том, что стены, не защищенные заклинаниями, были не так уж звуконепроницаемы. – Добби говорит, что он ничего не ест. – Сначала его похитили. Потом – все эти дни у Снейпа. Кому угодно было бы тяжело. – Есть что-то, о чем он умалчивает. Я профессору Люпину доверяю, как никому другому. Но что-то не складывается. – Что именно? – Его рассказ. Допросы свидетелей и его рассказ не... – Показания свидетелей не всегда точны. – Никто другой не видел этого таинственного зельевара номер два. – Если Римус его видел, значит, он был. Голос Гарри прервал спор. – Лично я не понимаю, почему он до сих пор не выдал Снейпа. – Гарри... – Опять ты за старое? – Снейп ничего не делает без личной выгоды. – Да, а в этот раз ему выгодно выставить нас идиотами. – Дело не только в этом. – Вот еще. Слушай, дружище, – ровно произнес Рон, – будь я на месте Снейпа и захоти отомстить последнему из мародеров, я бы вряд ли нанял пару разбойников, чтобы схватить его. Я бы сам этим занялся. Не то чтобы я... я к примеру говорю, понимаешь? Я бы не оставил следов. И уж конечно не вернул бы его обратно. – Это и есть снейпов план – чтобы мы так думали... – Пойдем, выпьем огневиски, Кингсли. – Если бы тебя спасли, ты выдал бы своего спасителя аврорам? – тихо спросила Луна. – Довольно грязный способ отплатить за доброту. – При чем тут доброта? Снейп водит нас за нос с этой добротой! – Гарри, друг, присядь. – В записях Гринготтса говорится, что Снейп снял со своего счета крупную сумму... Пятьдесят тысяч галлеонов, – вспомнил Римус. Его выкуп. Хотя заплатить пришлось только пятнадцать. – Я знаю, что это звучит немного надуманно, но сами подумайте: Снейп и раньше бывал на рынке зельеваров. Если он следил за Римусом, ему не составило бы труда выпить многосущного зелья, избавиться от его обычного поставщика... – Гарри, сядь. – Первая зельеварша только волчье зелье и продает. Либо она появится вскоре, либо исчезнет насовсем. Давайте не будем спешить с обвинениями до тех пор, пока ее не допросят... – Или не найдут тело. Ворчание Кингсли заставило всех умолкнуть. – На Снейпа это не похоже, – сказал он, и умолк. Римус решил, что он пьет. – Думаю, Люпин не подпускает нас к Снейпу, потому что тот все еще злится. – Он вел себя вполне резонно, когда я приглашала его в замок, – сказала Минерва. – Выглядел совершенно нормальным. Даже спокойнее, чем обычно. – С тех пор, как окончилась война, Снейпа допрашивали дважды. Оба раза он едва не сорвался. Ставлю сикль, что из вашего разговора Снейп сделал вывод, что война все еще продолжается. Что ему просто дали новую миссию. Римус не похитителя покрывает, а чокнутого. Римус поразмыслил над этим. Теория выглядела вероятной; с Кингсли можно было согласиться. – Снейпа все равно надо допросить. Он – единственный, кто знает, где нашли Римуса. – Согласен. – Удачи с поисками, – снова влез Гарри. – Нам известно, где находится дом директора, так? По крайней мере, примерное его расположение? – Он переехал. – Переехал? – Дом решил переехать. Он же волшебный. «Более чем волшебный», – подумал Римус. – Он зачарован так, чтобы двигаться? Почему он переехал? – Не знаю, почему. И почему он ненаходим, тоже не знаю. Или отчего поисковые совы возвращаются ни с чем. Нужно посещать все собрания, ребята; мы это уже проходили. – Директор, как вы... – Фокс доставил мое письмо. – Значит, Фокс может его найти. Скажите, где... – Ни на что, кроме доставки письма, он не согласился. – Феникс – дремучий артефакт, но не стукач. Кто бы мог подумать. – Я отправила еще три письма, прося его явиться. Он не ответил. Еще несколько минут Римус прислушивался к их перебранке, а потом заставил себя вернуться в свою комнату и лечь в постель. ***** – Еще вина? – Пожалуйста, – Римус протянул свой бокал. На дно плеснула красная жидкость. Он поднес ее к носу. – Хороший год? – Замечательный год. Он сделал глоток. – На вкус горькое. – Если вино не сладкое, это еще не означает, что оно – горькое. – Я не часто пью вино. И всегда ожидаю фруктового сока, когда меня им угощают. Что-нибудь вишневое или малиновое. – Еще? – Хорошо, – Римус смотрел, как наполняется бокал. Его улыбка померкла. Он увидел свои руки... бокал... край стола... – Что все это значит? – У нас праздник. – Что же мы празднуем? – Что хочешь. – А конкретнее? – настаивал он. Время от времени улыбка возвращалась. Что-то было... не так. Но имело ли это какое-нибудь значение? – Придумай, если хочешь. – Гм. Выпьем за... – он отхлебнул в раздумье. – Не могу придумать тост. Я не привык к церемониям. – Церемонии скучны. – Я тоже, – рассмеялся Римус. – Отнюдь. – Нет, это правда. Я скучный человек. Но это... не так уж плохо. Просто такое у меня свойство. Я нахожу развлечение в книгах. В походах за покупками. В полуденном сне, если можно урвать на него время. – В шоколаде? Он наклонился, опираясь локтями на стол. Длинные пальцы обвили горлышко бутылки, наклоняя его, чтобы вновь наполнить его бокал. – Обожаю шоколад. – Ты не скучен. Посмотри на себя. Ты красавец. Он ухмыльнулся. – Врунишка. – Еще вина? Римус допил содержимое бокала и подставил его под бутылку. – Ты пытаешься напоить меня допьяна. – Что, если так? – В таком случае, – ответил он, – должен предупредить, что я трезвею быстрее, чем обыкновенные люди. – Как это интересно. Еще вина? – Позволь, я допью, прежде чем предлагать еще, ладно? – рассмеялся он, делая новый глоток. – Спасибо. Не хотелось сегодня вечером остаться одному. Большую часть ночей я одинок. – Этого можно избежать. – Правда. Я мог бы спуститься и положить конец их спорам, – он прищурился. – Они там спорят. – Л... Римус, – рука оставила бутылку и сжала его собственную. Она была теплой. – Они ссорятся из–за меня, – пальцы переплелись с его пальцами. – Я слишком много им рассказал. И в то же время недостаточно. Я не задавал вопросов. Не хотел знать ответы. Мне было безразлично, кто меня схватил – мне просто хотелось быть спасенным. Быть в безопасности, – он пожал плечами. – Правосудие меня не особенно заботит. Как по-твоему, это большой недостаток? – Я считаю, что это – талант. – Я просто... устал бороться. Это отнимает слишком много сил. Сил, которых у меня больше нет. Не то, что раньше, – он покачал головой. – Иногда... это напоминает переход по зыбучим пескам. Я застрял и вязну все глубже. И нет спасенья... У тебя такие красивые руки. Большой палец гладил его ладонь. – Римус. Хочешь, пойдем наверх?.. Он взглянул на своего собеседника. Сверкнула сияющая белозубая улыбка. – Я исполню все твои мечты, – его компаньон приподнял руку Римуса и прижался полными, мягкими губами к его запястью. – Все будет идеально. – Северус, – Римус вырвал у него руку. – Ты нацепил неправильное лицо. ***** Он проснулся. Где–то внутри дома члены Ордена все еще продолжали орать друг на друга. Он смотрел в потолок. Сложенная сумка тихо стояла у двери. Он мог уйти когда угодно. Здесь его ничего не держало. Здесь не было ничего, за что держаться стоило. ***** На следующее утро он занялся делом. – Я заметил, что у вас в дверях висит объявление о найме... Хозяин магазина первым делом осмотрел его одежду. – Да, мы... – тут он увидел его лицо. Римус попытался держать голову прямо. – Извините. Я ищу кого-нибудь бо ...
eonen: ... лее... – Молодого? – предложил Римус. Слышать это было легче, нежели отповедь о том, как не хочется нанимать покрытого шрамами оборотня. – Ну... э–э... вы, конечно, можете заполнить анкету, но... – Не стоит. Спасибо, – сказал Римус и ушел. ****** – А опыт у вас есть? – ... Нет. Но я быстро учусь. Я очень... трудолюбив... – он увидел, что ведьма сложила его анкету и сунула ее в ящик стола. – Сейчас у нас нет вакансий. ***** – За справками... к Гарри Поттеру? – волшебник швырнул в него пергаментом. – Вали-ка отсюда. ***** – Зачем ты вообще ищешь работу? – спросил Гарри. Взгляд его постоянно соскальзывал на настенные часы. – Разве ты не собираешься принять должность в Хогвартсе? – Гарри, ничего страшного, если тебе нужно уходить, – Римус попытался, чтобы это не прозвучало так, будто он хотел, чтобы Гарри ушел. – Куда, собственно, ты обращаешься? – Сам не знаю. В местные магазины, – и не местные тоже. Любые заведения, куда можно будет аппарировать. Или добираться с помощью каминной сети. – Если тебе нужны карманные деньги, я дам. Или составь для Добби список. Он приобретет все, что тебе необходимо. Римус покачал головой, ковыряя свой ужин. – Дело не в деньгах, – дело было именно в деньгах. – Мне нужно делать что–то, помимо сидения в этом доме, – из дома нужно было убраться. Карманные деньги – Мерлина ради. – Я хочу чувствовать себя полезным. – Тебе нужно выздороветь. – Я здоров. – Ты ничего не ешь. – Я не голоден. – Что, у Снейпа кормили лучше? Римус опустил вилку. – Нет, – то есть – да, но... – Гарри, то, что случилось между вами, касается только вас. Не делай из меня камня преткновения. – Вот почему он так поступил. Чтобы отомстить мне. Нам, – нехотя поправился Гарри. – Разве он с тобой недавно общался? – нахмурился он. – Нет нужды. Это же Снейп. Поешь немного. – Не нужно обращаться со мной как с ребенком, Гарри. – Тогда не веди себя как ребенок. Позволь нам защитить тебя. Позволь помочь. Мы – твои друзья. Не мучай себя. Не мучай нас. Римус потер глаза. – Тонкс заходила чуть раньше. Он сжал голову руками. – Что? Чем тебе не угодила Тонкс? – Ничем. Гарри разрезал свой бифштекс. – Почему бы тебе не пригласить ее на свидание? – Не знаю. На это есть много причин. – К примеру, та, что ты – гей? Он не сразу нашелся с ответом. Будь он помоложе, стал бы отрицать. Хватит и того, что он – оборотень. Да и сейчас захотелось отпираться. Или хотя бы как-нибудь смягчить определение. Да, он – гей, но только потому, что думает о мужчинах, когда дрочит. Он отнюдь не придирчив в одежде, не любит ночные клубы, и ни разу в жизни не занимался отделкой комнат. – При расследовании многое всплывает на поверхность. ...Тебе стоит ей сказать, – произнес Гарри. – Впрочем, никому из нас ты не сказал, так что... – Я предпочитаю это не афишировать. – Вернее, не упоминать вообще. – Да. – Мой отец знал? – Нет, – непрошенный румянец окрасил его щеки. – А Сириус? – Если и знал, то не проговорился. Это заставляет меня думать, что он не знал, – он кашлянул. – Они, должно быть, глубоко копают, раз уж выяснили все это. Я так давно ни с кем не встречался. – Камня на камне не оставили, – пробурчал Гарри, глядя Римусу в глаза. – Может, ты хочешь рассказать нам что-нибудь еще? Что-нибудь, о чем раньше... умалчивал? Он утер губы салфеткой. – Нет. Не думаю. – Уверен? – Гарри, не дрогнув, встретил его взгляд. – Да, – он проглотил ком, стоявший в горле. ***** – ...Нюниус, – прошептал он. Сириус выглянул из- за его плеча. – Ага. Мерзкий уродец. Надо бы его в озере искупать. Жир из волос вымыть. Римус смотрел во все глаза. Взгляд Северуса скользил вправо. Остальные болтали, склонившись над котлами. Никто не замечал, что губы слизеринца были чуть розовее обычного, что его виски покрыты легкой испариной, что запах, исходящий от него... Он заерзал на стуле, незаметно стягивая учебник на колени. Северус Снейп. Нюниус. Довольно сильно пахнущий собственной спермой – и чьей–то еще в придачу. Уродливый, сальноволосый, крючконосый Снейп – который не был ни некрасивым, ни грязным, если к нему как следует присмотреться. Если принюхаться. Запах у него был потрясающий. От него хорошо пахло, он был умен, и ему... Римус сглотнул. Если Северус занимался... этим... значит, ему тоже нравились мальчики. ***** На двери магазина звякнул колокольчик. Звук заставил его вздрогнуть. Римус с напускным интересом покружил у витрин, отметив про себя множество подержанных драгоценностей. Наконец он решился. Подошел к продавцу. – Сколько это может стоить? – он вытянул руку и закатал рукав. Старик за прилавком присвистнул. – Многовато для меня, сквайр. У ювелира попробуйте. Римус сдвинул часы поближе к запястью. – Скажем, они были куплены новыми. Сколько за них можно получить? – Не знаю... Лучшее предположение... – хозяин назвал цену. Римус удивленно разинул рот. Захлопнул его без малейшего признака изящества. – Э–э... В самом деле? Благодарю вас, – одна из коробочек привлекла его взгляд. – Позвольте спросить... вот этот браслет. Он медный? – Нет, жестянка перекрашенная. Он долго присматривался. – Сколько он стоит? ***** Крохотный усатый ювелир приобрел часы почти за половину розничной цены. Римус и этой суммы не ожидал. Будь он на месте ювелира, ни за что не поверил бы, что часы не краденые. Он ненадолго вернулся в ломбард, потом поспешил в дом и заперся у себя в комнате. Двух часов хватило – с помощью палочки – чтобы браслет вышел идеальным. Он был не так тяжел, как часы, и Римус скучал по завораживающему полету секундной стрелки вокруг циферблата. Впрочем, при всей его легкости, гладкая медная окружность бесконечно обнадеживала своей сияющей фальшью. Он бросил бумаги из клиники в огонь и смотрел, пока они не сгорели дотла. ***** – Как ты, Римус? В доме на площади Гриммо не было мягких постелей. Может, постель Сириуса когда–то и была мягкой, но теперь в ней спал Гарри. Римус не собирался демонстрировать неблагодарность, сетуя на неудобства, поэтому терпел, крутился с боку на бок и видел сны о жутких лапах, царапающих его, – сны, которые не мог взять под контроль. Ночи его были полны пауз. Дни – полны усталости. Что было хуже всего? Полагать, что заслужил свою участь. – Хорошо, – его одолевала бессонница. – ...Свяжись с Минервой. Римус кивнул и попытался улыбнуться. Гарри день ото дня становился все меньше и меньше похож на отца. Возможно, потому, что у Джеймса не было возможности повзрослеть. Вокруг глаз Гарри уже проглядывали морщинки, он умел безо всяких усилий внушать окружающим уважение. Поговаривали, что он был так же могущественен, как Дамблдор. Поговаривали, что Снейп равен им в волшебной силе. Забавно сравнивать, как мало они оба улыбались. Впрочем, Римус не улыбался тоже, а ведь он сильным магом не был. ***** Римус смотрел на часы. Если пораньше отпроситься, можно было вовремя успеть на рынок. Нелегкая задача. В гостях была Тонкс. Опять. Гарри тоже был дома; впрочем, это облегчало его задачу тактичного отвода глаз. – Салат? – предложила она, грозя опрокинуть миску прямо на стол. – Нет, спасибо. Я сыт, – ответил он. Она повторила вопрос, на этот раз обращаясь к Гарри, который согласился и получил щедрую порцию овощей прямо на колени. Последовал поток извинений. Кто-то покраснел. Кто-то неловко пошутил. Римус жевал кусочек бифштекса. Было бы бестактно спросить: «Почему не Гарри? Он почти твой ровесник; он красив, богат, здоров и без ума от тебя. Почему не Гарри?» В конце концов, все утихомирились. Началась обычная вежливая беседа. Погода. Новости. Новости, касающиеся Уизли (эти заслуживали отдельной категории). Работа. Министерство. Преступники. Темные волшебники. – Чертов Снейп! Римус в разговор не вмешивался. – Мне неловко так говорить, Римус, но если я вскоре его не найду... – Гарри сделал глоток. – Я не виню тебя за то, что ты не можешь нам ничего рассказать. Твоей заботой было выжить. Но Снейп? Ему придется объясниться, и чем дольше он тянет, тем резоннее думать, что он сам все и спланировал. Он аккуратно разрезал мясо. – Прошло слишком много времени. Почти два месяца с тех пор, как ты пропал; почти месяц, как Снейп вернул тебя нам, – Гарри покачал головой. – Все следы давно заметены. – Ничего страшного, – пробормотал он. Тонкс просияла безо всякой на то причины. Римус подавил желание вздохнуть. – Не волнуйтесь. Мы найдем его, – заверила их обоих Тонкс, переводя разговор в более спокойное русло. Римус ковырял остатки ужина. Столовая дома на площади Гриммо была далека от того, чтобы называться ослепительной. Ее темнота повергала в уныние и издавала зловонный запах гниения. – Что? Прости, что? Тонкс продолжала сиять. – Я просто спрашивала, как все прошло сегодня. Получил свою дозу волчьего зелья? Римус помедлил с ответом. – Да. Все прошло замечательно. Без проблем. – Ты такой храбрый, что записался к ним. Теперь ты – не тайна. Ты у всех на виду. Римусу удалось рассмеяться. – Я полагаю, что оказался на виду, когда «Пророк» напечатал ту статью. – Это было необходимо, – вмешался Гарри. – Я понимаю. – Подумай над тем, чтобы написать книгу, – добавила, кивая, Тонкс. – Она была бы чудесной. В любом случае, я бы ее прочитала, – ее короткий синий ежик обрамлял круглое личико. – Можно связаться с одним из тех парней, которые постоянно упрашивают, чтобы Гарри издал свою биографию. – Последнее, чего я хочу – стать еще более знаменитым, – пробурчал Гарри. Тонкс улыбнулась Римусу в ожидании ответа. – Я подумаю, – молвил он. Мерлин... книга о похищении? Он любил читать и писать, но как бы такая книга начиналась? «Меня зовут Римус Люпин. Я не помню, как случилась эта история, и виновные в ней не были пойманы, но продолжайте читать, если интересуетесь жизнью скучнейшего оборотня на планете». – Или напиши о войне, раз уж Гарри не собирается. Гарри замер. Римус прочистил горло. – Боюсь, эта история должна быть поведана не мной. Вряд ли из меня выйдет писатель. Если подучиться, может, я смог бы выпустить неплохой бульварный романчик. – Как насчет учебника по Защите от Темных Искусств? – настаивала она. Он хотел рассмеяться. В самом деле. Он очень старался. – Тонкс, я понимаю, что ты хочешь меня поддержать, но в какой–то момент твоя поддержка становится абсурдной и обременительной. Не могла бы ты прекратить, пожалуйста? – огрызнулся он и встал из–за стола. – Не говори с ней так, – сказал Гарри. – Римус. Куда ты? Он не ответил, как не дал им шанса пуститься вдогонку. Направился прямиком к входной двери. Оказавшись вне границ дома, сразу же с треском аппарировал. ***** Он потупился. – Волчье зелье. Ведьма смерила его взглядом из–за прилавка. – Джон. В прошлом месяце тебя не было. Я слышала, ты надел браслет. – Это не так, – Римус сунул руку с поддельным браслетом поглубже в карман. Она кивнула. – Тебе повезло, что я задержалась, – она налила зелье в пузырек и заткнула его пробкой. – Как чувствовала, что ты вернешься. Над рынком полыхали факелы. По вечерам это место оставляло любые попытки выглядеть почтенно. На мгновенье она удержала пузырек. – Еще тебе повезло, что я вообще тебя обслуживаю – после того шума, который ты поднял два месяца назад. Его улыбка была очень робкой. – День не удался. – Расходы варки растут, цена зелья поднимается. В Министерстве можешь всегда получить его бесплатно, – добавила она. Он вздохнул. Зелье она все еще не отдала. – Я знаю. – Хм, – кивнула она. – Есть кое-что, что мне очень хотелось бы знать. – Что именно? – он выложил монеты на прилавок. – Если то, что написано в газетах – правда, кто-то другой продал тебе вторую дозу. Я хочу знать, кто это был. Ему не хотелось скандалить. – Я не знаю. Я уже говорил аврорам, раньше его здесь не было. – Ты так уверен? – она покатала бутылочку пальцами. – Здесь я варю волчье зелье. Сфера деятельности узковата, сам понимаешь, но она моя, – она помолчала. – Если увидишь своего таинственного зельевара снова, дай мне знать. Понял, Римус? – она сделала ударение на его имени. Он кивнул. – Кстати, если стая авроров снова явится сюда с вопросами, волноваться о том, где найти зелье, тебе больше не придется. Ясно? – Да, мэм, – кивнул Римус. – Извините. Она поставила его дозу на прилавок и сгребла монеты. Он схватил пузырек. – Я не заслуживаю благодарности? Он вздрогнул. – Благодарю вас. – Всегда пожалуйста, – промурлыкала она. ****
Arv: eonen Большое Вам спасибо за этот фик! Он такой цепляющий за душу, берет за живое. Только вот мне постоянно жалко Ремуса. С этим можно что-то сделать?
Снарк: eonen Огромное спасибо за перевод. Прекрасный текст, отличная история! В новой главе автору очень хорошо удалось показать пустую, какую-то тягостно-печальную жизнь Ремуса, несмотря на то, что рядом есть Орден Феникса почти в полном составе. Мне кажется, что в этом фике Ремус отличается от канонического, его характер выписан гораздо более меланхоличным и интровертивным, чем дает нам его Роулингс. Сложно представить, что такой Люпин мог бы быть когда-то озорным марадером или находить радость, наряжая боггарт-Снейпа в дамское платье. Но это отнюдь не умалает достоинств фика. Еще раз спасибо за перевод.
eonen: Arv Большое спасибо. С этим безусловно можно что-то сделать. В тексте осталась всего одна глава :) Снарк Тут и несчастий на его долю, я думаю, побольше выпало. Или просто Роулинг не удосужилась о них упомянуть. А может, дела у Люпина пошли вниз по наклонной только недавно. Спасибо вам за комментарий. С такими читателями переводить - одно удовольствие.
Katerina: eonen спасибки ОГРОМНОЕ.. так Рема жалко.. где там Сев ходит, а то Рем щас опять в какую-нить передрягу влезет с этим зельем.. и Гарри меня здесь очень бесит почему-то..
eonen: Katerina Гарик - он тут такой, есть немножко. Спасибо вам за отзыв. Не смею задерживать окончание.
eonen: Глава 7. Благодарность Он не может вернуться. Он не вернется. По крайней мере, не сегодня, когда в кармане лежат монеты, а усталость проникла до самых костей, и нет сил с ней бороться. Не теперь, когда он чувствовал, что его преследуют... что Гарри никогда не сводит с него глаз... – Мне нужна комната на ночь. Та, что подешевле, – сказал он клерку. – Одноместная, если таковые имеются. – Безусловно, – склонившийся над гроссбухом мужчина пристально разглядывал черты его лица. – Сэр, мы с вами раньше не встречались? – Нет. – Вы были в «Пророке». Он отвернулся. – Нет, не был. – Как же, были. Вы – Римус Л... ***** Ветер выл сквозь трещины в половицах. В углу он обнаружил старое одеяло, хранящее запахи плесени и юношеских гормонов в равных пропорциях. Хижиной все еще пугали студентов, но наихрабрейшие уже успели пробраться внутрь. Он наложил на одеяло очищающее заклинание, потом – согревающее, и завернулся в него, прежде чем растянуться на полу. Сна удалось урвать до отчаяния мало. Снились непроглядные леса и бегство от преследующих теней. Снилась война. Снилось, как он накладывает третье Непростительное, и как искажается лицо его противника перед тем, как в нем гаснет жизнь. Снилась узкая, твердая лежанка и жестокие пальцы, ощупывающие его тело. Стук каблуков разбудил его около полуночи. Он сел, мигая в темноте. – Кто здесь? – позвал он и тут же обругал себя. Вытащил палочку. Тишина. Потом: – Известно ли тебе, Люпин, что эта нелепая птица не оставляет меня в покое ни на день с тех самых пор, как ты ушел? – Северус? – он прицелился поточнее. – Они присылают эту огромную золотую зануду – феникса – ежечасно с момента твоей последней попытки обрести независимость. Люмос, – комната осветилась. Тени распались и съежились, явив высокий силуэт и лицо мага, подобное бледной луне. – Вижу, сегодня ты предпочитаешь ночевать среди пауков. Яркий свет заставил его прищуриться. – Извини. Из-за меня тебе причиняют беспокойство. Северус погасил свет от своей палочки. – Помолчи, Люпин. Что–то упало на пол к его ногам. Затем раздался скрип металла по дереву и непонятный шелест. – Чт... – Завтра я вернусь с твоей следующей дозой. Не вздумай снова продать часы. Поисковым чарам понадобилось море времени, чтобы активизироваться. Представь мое неудовольствие, когда я отправился к тебе с зельем и оказался в запертом, с завывающей сигнализацией, маггловском ювелирном магазине, где по причине позднего часа отсутствовал персонал, – сказал Северус, а затем комната сотряслась от хлопка аппарации. Римус сконфуженно поморгал. – Люмос, – слабо произнес он. На полу обнаружились часы, кубок и та самая пачка денег, от которой он отказался месяц назад. При дальнейшем изучении оказалось, что кубок полон волчьего зелья. Волчье зелье! Он схватился за карман пиджака. В нем лежал пузырек, приобретенный на рынке. Нераскупоренный. Он забыл принять зелье. Он забыл. Он забыл. Небрежные выводы авроров звенели в его ушах. «Не очень-то у вас получается». Это было правдой. Они всегда были правы. Он не мог сам о себе заботиться. – Мерлин. Ему стало нехорошо. Они были правы. Все это время. Все были правы. – О боже. Стоило принять должность в Хогвартсе и надеть браслет. Это не так уж и плохо. Скорее всего, он стал бы добрым старым «мистером Люпином», что день-деньской работает в лесу. Без нагрузки учебного процесса он вполне сможет брать выходной в день после полнолуния. За ним присмотрят, о нем позаботятся. Это было бы хорошо. В самом деле. Он любил Хогвартс. Да и дом Хагрида ему нравился. Приятно будет обрести постоянное место жительства. В самом деле. Он отбросил пузырек и потянулся за кубком. Содержимое имело привкус разогретого гудрона. На середине он захлебнулся и принялся кашлять, пролив немного на рубашку, а потом, давясь, допил остальное. Ветер гулял по Хижине Ходуном, но Римус почти не замечал его. ***** Он не поднимал глаз, пока половицы не скрипнули снова. – Сейчас семь утра. Мы с фениксом долго беседовали. Нам кажется, что единственно верным решением будет всех уничтожить. Но присоединяйся к нам, Люпин, и для тебя мы, возможно, сделаем исключение, – непринужденно сказал Снейп. – Я забыл. Зелье. Я позабыл о нем. – ...Насколько я могу судить, кубок пуст. Римус покачал головой. Заледеневшая от лежания на полу щека онемела. – Я снова ходил на рынок. Не знал, придешь ли ты в этом месяце. – Я сказал тебе, что приду. – Это слишком важно, чтобы рисковать, – кивком головы он указал на пузырек. – Я купил зелье. И забыл о нем. Снейп гибко склонился. Подхватил пузырек, вынул пробку и понюхал содержимое. Римус сочувственно скривился. – Оно содержит слишком много чернобыльника. И аконит несвежий, – движением руки Снейп заставил жидкость испариться. – Поднимайся, Люпин. Он не сводил глаз с холодных серых стен. – Нет. Мне здесь нравится. – Люпин. – Однажды я тебя здесь чуть не убил. Наступила пауза. – Поэтому тебе здесь нравится?! – Да нет же, – он крепче уцепился за одеяло. – ...Было время, когда, находясь здесь, я верил, что все закончится хорошо. Мы были одаренными, неуязвимыми, молодыми. Глупыми, – он поправил одеяло. – Я так злился на Сириуса. Он подстрекательством вынудил тебя прийти сюда. И я ни на миг не поверю, что Джеймс не знал, что происходит. Никогда не поверю. Он знал. Может, не все, но... Я наблюдал за тобой, знаешь? Я всегда думал: «Вот каким стану я, если они узнают правду». Если узнают, что их шутки я нахожу несмешными, а поступки – необоснованными... если увидят, что на самом деле я – покрытый шрамами оборотень-извращенец... Я не мог противостоять им так, как ты. Я сдавался. Они были так нужны мне. Я... очень не люблю быть один. Ответом ему была тишина. – Люпин, я чертовски устал. Хочешь поиграть в Слезливые Признания, – запишись на телешоу и излей душу перед вселенной. Поднимись, вернись в дом Блэка, скажи Поттеру, чтоб отправлялся к черту и, если ты так отчаянно нуждаешься в крыше над головой, ради ржавого тигля Мерлина, вернись в дом, потому что сюда я больше в жизни не приду! Понятно тебе? – ноздри его раздувались. Римус прикрыл глаза. – Я не знаю, где ты живешь. Никто этого не знает. – Я приложил множество усилий, чтобы так было и впредь. Часы – это портключ. Просто скажи «лимонный леденец». Он приподнялся на локте. – Лимонный леденец? Северус отвел взгляд. – Это было первое, что пришло мне в голову. – Северус, – он сел. – Почему ты никому не сказал, что я жив? Снейп закатил глаза. – Люпин. Это преждевременный вопрос, – насмешливо произнес он и дизаппарировал. ***** Назад он вошел через парадную дверь. Гарри был дома. Он ждал у лестницы, сложив руки на груди. – Римус. Он не знал, что сказать. – Гарри. Извини. Мне... просто нужен был вечер в одиночестве. Я не... – Можешь снять браслет. Ты не зарегистрирован. Мы проверяли. На это ответа тоже не было, поэтому он просто кивнул. – Мы будем в кабинете. Зайди, – сказал Гарри, и нахмурился. ***** В кабинете были только Тонкс, Гарри, Минерва и Кингсли. – Присядешь, Римус? В центре кабинета располагалось кресло – очевидно, для него. Римус глубоко вдохнул и опустился туда. – Встреча за закрытыми дверями, значит, – отметил он, вытирая ладони о ткань брюк. – ...Твоего обычного поставщика зелья на рынке нашли. Энн, не так ли? Римус кивнул. – Мы расспросили ее о том, что произошло два месяца назад. Она ответила, что ты, как обычно, приобрел первую дозу. ...Но что за второй – на следующий день – ты не вернулся. Он медленно выдохнул. – Вот как? – Ты сказал, что на следующий день отправился на рынок и не смог найти ее. Она находилась на старом месте. Если свидетели, которые это подтвердят. Она говорит, что удивилась, когда ты не пришел. На стене тикали часы. Под ними стоял Кингсли с абсолютно непроницаемым выражением лица. Тонкс сидела на подлокотнике кресла у двери. Гарри говорил очень тихо. – Мы думаем, что ты солгал. Римус кивнул. – Ты сказал, что не смог найти зельевара, поспрашивал вокруг и нашел вторую дозу у продавца на южной стороне рынка. Ты описал для нас его внешность. Он кивнул. – Ни один из зельеваров на южной стороне в тот день не подходит под твое описание. Он продолжал кивать – медленно, не останавливаясь. – И все же мы нашли поставщика – на западной стороне, – тому показалось, что он тебя помнит. Некто, похожий на тебя, купил бóльшую часть его запасов аконита. Римус все кивал. Он крепко сжал губы. Кивки заставляли его слегка раскачиваться на стуле. – Римус. Хочешь рассказать нам, что произошло на самом деле? ...Или предпочтешь сделать это на официальном допросе? Он проглотил ком в горле и сосредоточился на паркетных трещинах. – А. Случилось вот что... – он умолк, распластав пальцы на коленях. – Видите ли, я уронил ящик вина, – голос его вновь прервался. – Римус?.. – Хочешь воды? – Нет, все... нормально, – он прочистил горло. – Я уронил коробку с вином. В магазине. Несколько бутылок. Дешевого, но – не очень. Его вычли из моей зарплаты, – он не мог перестать кивать. – Я в магазине немного зарабатывал. Но мне хватало. Мне всегда хватало собственного заработка. Я живу строго по бюджету. У меня это замечательно получается, – он сложил руки на груди, потом разнял их. – Поэтому... я продал несколько книг. Уплатил за квартиру. На работе попросил аванс. Они сказали – учитывая все время, которое я пропустил, аванс невозможен. Но я знал, что найду выход. Я всегда находил выход. Я стал ходить на подработки. Обратился в городской совет. Но там искали только людей по уходу за детьми – скажите на милость, кто наймет такое, чтобы доверить ему своих детей? – он указал на свои шрамы. – Искать где-либо еще не оставалось времени. Ночью я ходил в парк и собирал мелочь из фонтана, – на остальных он не смотрел. – Это не слишком благородно или достойно, я знаю. Но... если бы я только мог протянуть месяц... все было бы в порядке. С зельем я смог бы вынести трансформацию, и все было бы в порядке. Стук сердца отдавался у него в ушах. – Мой поставщик поднял цену, – он запустил пальцы в волосы. – У меня не хватило денег. Я отказывал себе во всем и воровал, и наскреб стоимость зелья – а она подняла цену. Я купил первую дозу и принял ее. Но потом... на вторую мне не хватило. Она не захотела уступить. Я был ее клиентом почти два года... она не захотела мне уступить. Ни за что. Если дать скидку мне, придется дать ее и другим. ...Я ее понимаю. Она деловая женщина, – он кивнул. – И ты купил аконит и попытался сварить зелье сам? – подсказала Тонкс. Он не мог остановиться. Теперь, когда правда вырвалась наружу, ее невозможно было сдержать. Кроме того, Гарри смотрел на него слишком внимательно, чтобы не заметить лжи. – Я не умею варить это зелье. Вам это известно. Я пытался. У меня никогда не получалось. Наверное, стоило попробовать снова, но я просто не видел в этом смысла. Другие компоненты стоили слишком дорого. Я... устал. – Римус... – Я не мог больше выдержать, Гарри. Мне нужно было, чтобы хоть кто-нибудь протянул мне руку помощи – но этого никто не сделал. – Ты мог бы прийти к нам. Он поднял голову. – А через месяц? Через два? Сейчас вы – мои друзья. Возможно, вам это покажется циничным, но я живу с этим проклятьем с шести лет. Я наблюдал за растущей усталостью моих родителей, которые были вынуждены заботиться обо мне. Я не собираюсь обременять никого из вас. Это – моя проблема. Я сам о ней позабочусь. Голос Минервы прорезал тишину. – Боюсь, все зашло слишком далеко, Римус. – Это нельзя пустить на самотек. – Постойте-ка. Дайте ему возможность объясниться, – сказала Тонкс. – Это могло быть недоразумением. Римус сложил ладони вместе. Часы тяжело свисали с запястья. – Я надеялся, что так оно и будет выглядеть. Все уставились на него. – Я истратил оставшиеся деньги на пару унций тертого аконита, принес его домой, размешал в чашке какао и выпил до того, как взошла луна, – в глаза им он не смотрел. – Я не принимал бы аконит, но другие зелья оборотня не убьют, – все это звучало так абсурдно. Он рассмеялся. – И, черт возьми, я и это пережил. – Не смейся, – прошептал Гарри. – Но ведь это смешно, – неожиданно все стало смешным. Они выглядели такими изумленными. – Смешно же – наконец-то я набрался сил со всем покончить – и ничего не выходит, а на следующее утро меня похищают, – он покачал головой и рассмеялся снова. – Хотелось бы знать, чем я прогневил судьбу. Почему все это произошло именно со мной? Впрочем, можно потратить всю жизнь, задавая этот вопрос, поэтому обыкновенно я этого не делаю... но все же. Никто не хочет выпить? Убил бы за глоток виски – не себя, сами понимаете, это фокус мне не удается, – он выдавил последний смешок и коснулся пальцами бороздки влаги на щеке. – Ох, я плачу. Извините, я не хотел. В его ладони беззвучно опустился стакан. Он одним глотком проглотил содержимое. – Римус. Мы отведем тебя кое-куда. – Не стоит беспокоиться, – он пытался говорить весело. – Там тебе помогут. Он покачал головой. – У меня нет денег, – на самом деле, сейчас деньги у него были – остались от продажи часов, да еще добавилась та сумма, которую вручил ему Северус. Но на докторов этого бы не хватило. – Они не понадобятся. Мы обо всем позаботимся. И разработаем систему доставки зелья из министерства. Он покачал головой. – Я не хочу регистрироваться, – он не был преступником. Не был чудовищем. Но, может быть, ему всего лишь хотелось не быть им. Руки Гарри опустились на его плечи. – Римус. Ты дорог нам, – он понизил голос. – Это не просьба. И не совет. Мы говорим тебе, что собираемся сделать. ...Ты будешь продолжать бороться с нами, или позволишь помочь? В комнате стало очень тихо. – ...Похоже, у меня нет выбора, – тихо сказал он. – Значит, ты пойдешь? – ...Когда? – Немедленно. Он вздрогнул. – Пожалуйста, Римус. Нет. Нет, нет, нет. – Вы не понимаете, о чем просите, – он не пойдет, не пойдет ни за что. Никаких лагерей. Никаких мест для «особенных» мальчиков и девочек. Никаких заведений, где волшебники были огромными, как лошади, а ему было запрещено разговаривать... где его запирали в крохотной комнате и пичкали зельями... и всякий раз мамины письма говорили о том, как весело они заживут, когда он поправится... Никаких каморок с твердыми лежанками, откуда люди пропадали без вести. – Римус? Пожалуйста. Слова испугали его. – Я... Мне нужно подумать... – Не тяни время; это не поможет. – Скажи, что пойдешь, Римус. Пожалуйста. Мы желаем тебе добра, – плакала Тонкс. Все пялились на него. Мерлин. Как стыдно. Он покачал головой. – Вот что. Я не... я никого не хочу тревожить. Я найду работу и квартиру... я исчезну. Исчезну, и вам не придется снова за меня волноваться... я не хочу больше причинять беспокойство... – Этого мы и боялись, – сказал Гарри. – ...Мне очень жаль, Римус, правда. Но так больше продолжаться не может. – Скажи, что пойдешь, Римус. Мы будем писать тебе каждый день, честно. – Послушайте... я не могу. Я... – Пожалуйста, – рыдала Тонкс. В ту минуту Гарри был ужасно похож на отца. Он ободряюще кивал головой. – ...Ладно. Хорошо. Я пойду, – он смутно ощущал, что его пытаются обнять. Минуту он терпел, потом вырвался. – Мне нужно собраться. Мои вещи... – Конечно, можешь взять их. Все хорошо. Теперь все будет хорошо. Кингсли сделал шаг вперед. – Только оставь мне свою палочку. ***** – Дай мне минуту. Хочу переодеться. Гарри кивал, пока Римус не захлопнул у него перед носом дверь. Он прошлепал к зеркалу. Глаза его распухли и стали красными, соревнуясь в оттенке с цветом лица. Даже шрамы побагровели. – Кошмарно выглядишь, – протянуло зеркало. Он ударил по стеклу кулаком. В дверь застучали. – Все в порядке, я в порядке. Уронил кое-что, – отозвался он. С ладони капала кровь. Каким же он оказался глупцом. Теперь не будет никакой работы в Хогвартсе – нечего себя обманывать. Вообще никакой работы не будет. Его лицо каждому знакомо. – Теперь все знают, какой ты ненормальный, – выплюнул он. – Глупец, – глупец, если считал, что они посмотрят на его поведение сквозь пальцы; глупец, что задуманный план не сработал – глупец, что не продумал все вместо того, чтобы впадать в отчаяние и травиться, как истеричный подросток. – Глупец, – глупец, что бродил по рынку в темноте; глупец, что скандалил с поставщицей; глупец, что в открытую заявил о своей сущности и таким образом привлек внимание похитителей. Глупец – даже умереть не смог. А ведь это у каждого получается. Так было бы намного лучше. Скромные похороны. Его похоронили бы... возможно, на холме. Некоторые бы плакали. Делились историями. А потом разошлись бы по своим делам. – Глупец. Он снял свои рубашки с плечиков в шкафу и запихнул их в пустую сумку, хранимую среди прочих скудных пожитков. Добавил несколько фотографий и книгу о защитных проклятиях, которую не успел дочитать. Другая его сумка уже была сложена. Снова стук. – Минуточку! – крикнул он – громче, чем было необходимо. На какое–то мгновение он забыл, какой сейчас день. Приближалось полнолуние, а с ним – очередная трансформация. Что с ним сделают? Куда отведут? Заключат в специальное заведение? Кто захочет возиться с оборотнем? Дадут ли ему выбор – остаться или уйти? Позволят ли ему принять зелье, или придется обходиться без него? Он же расцарапает себя до смерти... Северус. Римус присел на край кровати. Северус говорил, что станет готовить его зелье. У Римуса было немного денег. Небольшая сумма, но ее хватило бы, чтобы снять комнату и скрыться из виду. Ненадолго. Он привык жить скромно. На имеющиеся деньги можно было протянуть чуть больше года. До тех пор, пока он снова не обнищает. Или пока что-нибудь не случится. Вдруг он заболеет? Вдруг его ограбят? Хотел ли он начинать все сначала полгода спустя? Год спустя? Секундная стрелка на его часах плыла медленно, беззвучно, гладко, и не было конца ее движенью. Римус накрыл циферблат рукой и задумался. Что, если картина была права? – Ничего неэтичного в этом нет. Извлеченная польза обоюдна, если все участвующие понимают условия сделки. Плата за товарищество. Он содержит тебя в комфорте, ты платишь ему… тем же. – Нет, простите. Я подобным не занимаюсь. Никогда не занимался. – Долгосрочно – нет, я бы сразу распознала в тебе родственную душу – но пара безрассудных ночей в твоей жизни была, а? В юные-то деньки? – Нет. Мне неприятно об этом разговаривать. – Было, значит. Но сейчас – нет, так, дорогуша? Дурной опыт мешает? ...Дай-ка, угадаю. Кто-то попытался тебе заплатить. – Простите. Я устал, – сказал он и залез в постель Северуса. – У тебя везде следы когтей и укусов. ...Только на заднице их нет. – Спокойной ночи. – Он тоже это углядел. Нечего скромничать. Я однажды видела ногу Северуса. Похоже, ее разрезáли, а потом сшивали заново. Не зря он до самой шеи застегивается, знаешь ли. – Я сказал – спокойной ночи. – Он бы с тобой как с королем обходился. У тебя были бы красивые вещи, зелье, потрясающая еда, мягкая постель и в ней – преданный волшебник. ...Римус? ...Ты спишь, что ли? …Римус? Над последним он призадумался. Римус вскочил. Пальцы кровоточили, пока он рылся в столе в поисках клочка пергамента и пера. В дверь снова постучали. – Тебе помочь? – Нет. Сам справлюсь, – отозвался он, черкнув несколько предложений. Ручка двери начала поворачиваться. Римус закинул сумки на плечо. В другой руке стиснул часы. Гарри и Тонкс смотрели на него из коридора. – Готов? – спросила девушка. Он кивнул. – Да, – ответил он - и не извинился. ***** Ров там действительно был. Лента мутной воды не шире четырех метров, но глубина ее была неизвестна. Ни зыби, ни ряби на поверхности. Заклинание левитации пришлось бы весьма кстати. К сожалению, его палочка осталась у Кингсли. – Назад дороги нет, – он осмотрелся, ища навесной мост. Не найдя такового, решил пробираться вперед маггловским способом. Он перебросил через ров обе сумки. Те грохнулись в траву. Вода во рву по-прежнему была гладкой. Может, Снейп никого туда не поселил? Впрочем, речь шла о Северусе. Ни в коем случае нельзя его недооценивать. – Ладно, – сказал Римус, набираясь решимости. Он разогнался и прыгнул. – Уф, –выдохнул он, врезаясь животом в противоположный берег. Ногами лишь на мгновенье коснулся воды, прежде чем он выкатился на газон. Римус оглянулся. Круги на воде, сделанные им, разглаживались. Ужасные, покрытые щупальцами чудовища не всплыли, чтобы воспрепятствовать его продвижению. Он встал. В ботинках хлюпало. Он снял их, подхватил свои сумки и пошел вперед. Ходжеса вполне можно было назвать небольшим замком. Он был белым и слабо поблескивал, как если бы был выточен из кварца. Окна его были всевозможных форм и размеров – круглые, квадратные, большие и маленькие. Парадная дверь была массивной, кольцо на ней – с римусову голову. Он попытался приподнять его, но кольцо заржавело и намертво приросло к двери. Он постучал, не уверенный, что звук проникнет сквозь толщу дерева. – Хэлло! – позвал он. Ни звука в ответ. Колокольчика, судя по всему, тоже не было. – Хэлло! Северус! Возможно, Снейп передумал. Возможно, он предложил Римусу вернуться сюда лишь затем, чтобы отправить его назад, в дом на площади Гриммо, и избавиться от него раз и навсегда. Он подумал. – ...Ходжес? Это я, Римус. ...Послушай, я не хочу мешать, но Северус сказал, что я могу заглянуть в гости. ... Не будешь ли ты так любезен - не откроешь ли мне дверь? Раздался громкий скрежет и целая серия щелчков. Дверь распахнулась. – Благодарю, – и Римус шагнул внутрь. ***** Фойе было огромно. Украшающая его люстра делала ту, что висела в столовой, миниатюрной в сравнении. Ориентироваться, находясь у парадного входа, было очень сложно. Элегантная лестница уходила вверх изящным изгибом. Римус выбрал затененный коридор под ней. Двери большинства комнат были закрыты. В одну Римусу удалось сунуть нос; вся мебель была занавешена чехлами от пыли. Весьма разумно, решил он. Это отчасти напомнило ему дом на площади Гриммо. Он продолжил путь, свернул налево, когда коридор закончился, и отворил двойные белые двери. Римус знал, что в доме была кухня, но все равно удивился, обнаружив ее. Запах обрушился на него. – Волчье зе... – Петрификус Тоталюс! Римус увернулся от проклятья, ударившись о кухонный стол, заваленный коробками и бутылками всех фигур и размеров – в некоторых находились подвижные ингредиенты. – Северус! Не нужно! Это я! Это я, – воскликнул он, помахав руками и вздрогнув, когда палочка нацелилась ему на голову. Губы Снейпа изогнулись. – Я должен был предвидеть, – он заметно расслабился. – Передай Поттеру и Минерве, что феникс останется здесь. Изображать из себя посыльного довольно утомительно. Его теперь не заставишь убраться, и вряд ли их уговоры смогут его переубедить, – он прищурился. – Ты выглядишь ужасно. – Мне сегодня дважды об этом говорили, спасибо, – ответил Римус. Он сделал шаг прочь от стола. – Ты, между прочим, тоже. Под глазами у Снейпа были круги. – В основном благодаря тебе, Люпин. Что случилось? У него кружилась голова – надо полагать, от вони. Возможно, она кружилась еще и от того, что он собирался сделать. – Снейп. Я пришел, чтобы поговорить с тобой. – А чем ты сейчас занимаешься? – изогнул бровь тот. – Мне нужно кое-что тебе сказать. – Ну? – рявкнул Снейп. Римус попытался проглотить ком в горле. – ...Два месяца назад я попытался покончить с собой. Снейп выгнул вторую бровь. – Да? И что же? Он заморгал. – Ты не удивлен? – Что попытка тебе не удалась? Совершенно. Еще что-нибудь? – Нет. Просто... – Римус вздохнул и поудобнее перехватил сумку. – Вот. Ты спас меня. – Нет. Это сделала твоя некомпетентность. – Я хочу сказать... ты меня купил. Вернул меня к жизни, – он снова сглотнул. – Как я погляжу, ты передо мной в долгу. Наступила пауза. Северус развернулся от средних размеров котла, поставленного на огонь. Связка чеснока висела над его головой. На подоконнике грудой лежали сухие травы. – Я... перед тобой... в долгу? – То есть… ты же спасал меня не затем, чтобы меня упекли в какое-нибудь заведение, не так ли? У тебя были причины помочь мне, Северус, и отнюдь не все они альтруистичны. Как минимум малая часть тебя пошла на это, чтобы пристыдить членов Ордена, – хотелось надеяться, что эта часть была очень малой. Если помимо нее Снейп не руководствовался чувством вины и одиночеством, его замысел сейчас потерпит фиаско. У Северуса дрогнули губы. – Все это превосходно, ничего не скажешь, ты получил то, что хотел, а как же я? Я не могу найти работу. – Это не моя забота, – обиженно ответил Северус. – Поговори с Поттером. Это из-за него... – Купил меня ты, Северус. Четырнадцать тысяч девятьсот галлеонов. Ты купил меня. Теперь ты за меня в ответе, – Римус боролся с желанием остановиться и заявить, что шутит. Тот удивленно взглянул на него. – Вот как. – Да, – Северус был легилиментом. Не мог же он всему этому поверить! Некоторое время Снейп смотрел на него. – Если у тебя есть счет в Гринготтсе, я могу устроить, чтобы на него переводились средства... – Нет, – фыркнул Римус. – Я здесь не за подачкой, Северус. – Тогда зачем? Твое зелье еще не готово, – Северус отвернулся к котлу. – Я хочу... Мне нужна работа, – он имел в виду что-то постоянное. Что-то, чем он мог бы заниматься без ежемесячных переездов из города в город. – Я похож на магазин? – Нет, я... Северус, я могу оказаться тебе полезным. – Каким образом? – тот все еще стоял к нему спиной. Римус опустил сумку на пол. – Ты говорил, что не появляешься в магических районах. Я мог бы ходить туда вместо тебя. Исполнять твои поручения. Делать покупки. – Мне не нужна прислуга, Люпин. Кроме того, ты не поверишь, но в маггловском супермаркете можно приобрести замечательные вещи. – Поверю, – ответил он. – Я мог бы помогать по дому. И с твоими исследованиями. Могу всего понемногу делать. – Мне не нужно всего понемногу. Моя жизнь и так полна идиотами, лезущими не в свое дело, Люпин. – Я мог бы спать с тобой. Северус замер. В ушах бурлила кровь. – Я мог бы спать с тобой, – повторил он на тот случай, если Снейп не расслышал. Ладони были влажными от пота. Северус вытащил из зелья длинную мешалку и высушил ее взмахом палочки, прежде чем опустить на стол. Потом прочистил горло. – Нет, Люпин. Боюсь, что нет, – тихо сказал он. – Я не говорю о сексе, совсем не обязательно, – настаивал Римус. – Впрочем, если тебя интересует секс, я не отказался бы. Но речь о том, что… когда я выздоравливал, то заметил, что тебе не хватает компании, – он облизнул губы. Во рту пересохло. Его щеки горели. – Мы можем просто спать рядом. – Помолчи, Люпин. Я пытаюсь сосредоточиться, – вымолвил Снейп. В его голосе заметно отсутствовала ярость. – Все, что мне нужно, это постель, пища и мое зелье. Живи я в другом месте, мне понадобились бы деньги. Чтобы платить за квартиру. Если ты не захочешь, чтоб я остался здесь. Если предпочтешь жить один. Я прошу немногого. – Ты бы вовсе не просил, будь у тебя выбор. – Выбор у меня есть. Я мог бы уехать на другой конец света и лгать всем до тех пор, пока правда снова не выйдет наружу. Или вернуться к Гарри и позволить ему поставить меня на учет в Регистратуру и запереть в лечебницу, где провел бы остаток дней, играя в карты с баньши. ...Потом я подумал о тебе. < ...
eonen: ... BR> – Большинство отдали бы предпочтение баньши, – тихо произнес Снейп. – Но не я. – Ты сошел с ума. – Вероятно. Северус смотрел в недра своего котла. – Ты – не шлюха, Люпин. Римус попытался принять дерзкий вид. – При всем уважении, Северус, ты многого обо мне не знаешь, – голос его прервался. Тот фыркнул. – Могу сказать то же самое, если ты вообразил, что я нанимаю себе грелки для постели. – Раньше нанимал. Северус словно прирос к месту. – Послушай, я ведь не осуждаю... – Это было личное! – прошипел Снейп, резко оборачиваясь к нему. – Личное! – капелька слюны пристала к нижней губе Северуса. Он вытер рот тыльной стороной ладони и вновь вернулся к котлу. – Такое произошло лишь однажды. И ничего не было, – добавил он шепотом, кашлянув. – Мне необходимо заняться зельем, Люпин. Будь любезен убраться из моей кухни. Не мог же он просто уйти. Не теперь, когда сам вырыл себе яму. – Значит, обойдемся без секса. Я могу просто спать около тебя. Приводить в порядок твою одежду, убирать дом. Помогать в работе... – Я не нуждаюсь в домовом эльфе. – Речь не об эльфе. О... об ассистенте. Камердинере. – Как бы я ни был жалок, Люпин, я никогда не покупал себе друзей. – Мы с тобой уже и так – друзья, – внезапно Римус осознал, что это правда. –Работа – только дополнение к этому, – он нерешительно ступил вперед и накрыл ладонью руку Северуса, лежащую на ободке котла. Снейп не убрал ее. – Ты с самого начала все это запланировал, не так ли? – Северус? – Тот поцелуй. Ты уже тогда хотел проверить, соглашусь ли я. Ты умнее, чем кажешься, Люпин. – Нет, я... – он нахмурил брови. – Я не строил козни, Северус. – Полагаю, ты сюда вернулся благодаря счастливой случайности? – фыркнул Снейп. – Я не слишком хорошо умею планировать загодя, – сказал Люпин. – Не расскажи ты мне, как сюда добраться, я бы тебя не нашел. – Ах, значит, я сам виноват в этой глупости. Это все – моя вина, так? – он стряхнул руку Римуса и потянулся к мешалке. – Я вовсе не это хотел сказать. Северус быстро помешал зелье. – Ты – гомосексуалист, Люпин? – ...Да, – он стоял рядом с Северусом у кухонного стола. От зловония становилось дурно. – Как нерешительно. – Я не слишком часто об этом говорю. – Стыдимся? – покосился на него Северус. – Нет... нет. Людям это не нравится. Я не упоминаю о том, что я – оборотень. И о том, что гомосексуалист, тоже не говорю. Это не тема для беседы в приличном обществе. – Стыдишься, – кивнул Снейп. – Могу я узнать, Люпин, почему ты решил, что я – гомосексуалист? – последнее слово стекло с его языка с ударением на «секс». – Потому что, – ответа не нашлось. – Хочешь сказать, что это не так? – У меня... – мешалка совершила полный круг по котлу, – непровозглашаемые предпочтения. Он захлопал ресницами. – Что это значит? – Прекрати на меня пялиться. С тобой совершенно невозможно сосредоточиться, – нахмурился тот. – Я это зелье ради тебя делаю, Люпин. – Знаю, – он придвинулся ближе. – Что значит, “непровозглашаемые”? – Ничего не значит, – Снейп стиснул губы и потряс головой. – Мне необходимо несколько часов непрерываемого сна, а зелье вступает в фазу кипения. Убирайся, Люпин. – Я не хотел тебя обидеть... – Наверху есть комнаты. Займи любую, какая понравится. Главная спальня, возможно, еще пригодна для жилья. Дом проследит, чтобы тебе было уютно. Ни при каких условиях не вздумай натворить глупостей – к примеру, уйти, таким образом вынуждая меня разыскивать тебя по всему свету, чтобы снабдить зельем, которое и так бесит меня безгранично. Ступай, Люпин, – рявкнул он. – Северус. – Ступай. Римус отступил на шаг. – По крайней мере, подумай над моей просьбой. Северус не обернулся в ответ. ***** – ...Что, если я согласился бы? – Хм? – моргнул Римус. Ноги его были в воде. – Что, если бы я ответил тебе «да», Люпин? Он поболтал ногами во рву. Брюки – дорогие до неприличия, те самые, что приобрел для него Снейп – были подвернуты до колен. Вода во рву была гораздо чище, чем помнилось – прозрачная голубизна. Крошечные золотые рыбки плясали вокруг его щиколоток. – Да? На что? Брюки Северуса доходили ему до середины голени. – На вопрос о назначении тебя моим... камердинером. – А. А, верно, – задумался Римус. Было очень тепло. Он потянулся к пуговицам на рубашке. – Люпин. Не делай этого. – Чего не делать? Я иду искупаться. Хочешь со мной? – внезапно на нем не оказалось одежды. Ни единой ниточки. – Надо же, как удобно, – задумчиво сказал Римус и скользнул в воду. Рыбки бросились в стороны. – Вода просто чудесная. ...Северус? – он обернулся, улыбаясь. Северус продолжал смотреть. Глаза его были широко раскрыты. – Я... Я не умею плавать. – Я стою на дне. Иди, я не дам тебе утонуть, – он протянул руку. – Иди ко мне. Мгновение Северус не мог решиться. Потом сбросил верхнюю мантию, оставив рубашку и брюки, и спустился в воду. Испуганно забарахтался. Римус поймал его за локти. – Спокойно! Снейп забился, пытаясь вырваться из его рук и одновременно хватая за плечи. Римус нахмурился. – Северус. Почему тебе на вид снова восемнадцать? – Я уснул. В мои намерения не входило прийти к тебе. Так... получилось, – покачал головой тот. Вместо седых волос у него была парочка прыщей. – А мне тоже восемнадцать? Северус кивнул. Римус улыбнулся ему. – Так это что-то вроде... магии снов? – Нет. Не совсем. Побочный эффект моего дурацкого состояния. Раньше я все время врывался во сны к Альбусу. Теплое тело Снейпа прижималось к его голой груди. Жаркая пружина развернулась у него в животе. – В самом деле? Какие же у него были сны? – Мы часто пили чай. Римус расхохотался. Откинувшись назад, он почувствовал, как намокли волосы, и как все тело впитывает тепло солнца и жар тела Снейпа, цепляющегося за него крепче, чем это было необходимо. – Могу себе представить. Распрями колени, хорошо? – Северус так и сделал, и по странному, кружащемуся во рву течению стало легче двигаться. – Как хорошо. Я так давно не плавал. – Радуйся, что это всего лишь сон. Если бы мы действительно плавали во рву, гидра могла бы решить к нам присоединиться. – У тебя есть гидра? – Она совсем маленькая, – ответил Снейп, позволяя Римусу увлечь себя вниз по течению. – Я до странного мало об этом волнуюсь. А ведь сегодня я пытался через этот ров перепрыгнуть. – Ты вообще не должен был сюда приходить. – Ты сам дал мне часы с портключом. – Часы были на случай крайней необходимости, – Снейп выглядел раздраженным до тех пор, пока Римус не ослабил хватку. Тогда он уцепился еще крепче, неумышленно упершись бедром в очень, очень приятное место. – Гидра старая. Альбус приобрел подержанную. Ее вообще собирались усыпить. У нее и зубов-то нет, чтобы кусаться как следует. Я видел, как одна голова пытается подчинить себе другие, пользуясь тем, что она еще способна жевать. Римус засмеялся. – Ты шутишь. – Вовсе нет, – оскорбленно заявил тот. – Хорошо. Не шутишь, – сказал Римус, проводя их сквозь стайку маленьких золотых рыбок. – Что это за рыбки? – Золотые рыбки. – Ох, – снова засмеялся он. – Оно и понятно; они же золотые. – Тебе виднее, сон – твой. – Северус? – он замедлил ход. – Что значит – непровозглашаемые предпочтения? – каждое касание ткани побуждало его сорвать с Северуса одежду. Северус раскрыл рот, чтобы ответить. Римус поцеловал его. Губы Северуса были очень мягкими. От него исходил чудесный запах. Римус застонал ему в рот и погружался до тех пор, пока над водой не остались лишь их головы. Одна рука Северуса обвилась вокруг его шеи. Он отстранился с влажным чмоканьем. – Что это означает? Непровозглашаемые? – Не урони меня! – охнул Северус. – Ты же стоишь на дне, – удивился Римус. Тот яростно уставился на него. – Возможно, у тебя просто мало опыта в этой конкретной окружающей среде. Она может оказаться весьма непредсказуемой. – Что ты имел в виду? – он не собирался позволить сбить себя с толку. Снейп вздохнул. – Ничего, Люпин, – казалось, ему было трудно взглянуть Римусу в глаза. – У меня нет желания обсуждать это с тобой, – неожиданно он рванулся вперед, выгнув спину. – Мы вполне можем заняться другими делами. – Нет... у меня... чертова рыба у меня под рубашкой, – он и сам извивался, словно рыба. Римус потянулся к его пуговицам. Северус поймал его за запястья. На миг он потерял равновесие, потом выпрямился. Вода текла с него ручьем, рубашка прилипла к груди. Волосы спадали на лицо, роняя капли с кончиков прядей. Он был похож на застигнутого ливнем кота. – Тебе стоило выбрать баньши, – сказал он. – Я считаю, что ты неправ. – Я считаю, что ты – болван, – парировал Снейп, отпуская кисти Римуса. – Вовсе ты так не считаешь, – ответил он, улыбаясь, и нырнул с головой. ***** Разбудила его вонь. Кубок стоял на столике у кровати, и дующий в раскрытую балконную дверь бриз разносил по комнате запах его содержимого. – Вернулся, я смотрю, – сказала Фелисити. Она чопорно уселась в траву. Посреди раскинутой юбки размещалась корзинка с яблоками. – Похоже на то, – ответил Римус. На его языке был налет. Стоило почистить зубы. Он потянулся за зельем и осушил кубок. К его изумлению, напиток не собирался проситься наружу. – Фу. На столике появился стакан воды. – Спасибо, Ходжес, – он запил мерзкий вкус во рту. – Надолго ли в этот раз? – ...Честно говоря, я не знаю. – Только имей в виду, что когда он расстроен, нам всем тут тоже несладко, ладно? – портрет нахмурился. – Раньше меня никогда в сад не вышвыривали. С балкона, – добавила она, указывая на раму. – Потрескалась, гляди, – сидя на траве, она уперла руки в бедра. Римус моргнул. – Что вы ему сказали? – Ничего, – вздохнула она. – С тех пор как ты ушел, у него нервы никуда не годятся. – Очень сомневаюсь. – Тогда с чего бы ему снова торчать в Солярии? Он пропустил неделю уроков после твоего ухода. Заболел, можно подумать. – Солярий, говорите? – он попробовал натянуть туфли. Они все еще были мокрыми, поэтому Римус решил обойтись. Было немного странно ходить полностью одетым, но босиком, и пиджак тоже остался на кровати. – А где это? – До конца коридора, направо, третья дверь слева, вверх по ступенькам. – А... спасибо, – он сделал шаг к двери. – Ему плохо, между прочим, – сказала она ему вслед. Римус остановился. – Когда умер Альбус, от него одна тень осталась. Почти не спал, не ел ничего. Смотреть было жалко. Месяцами не вылезал из постели, безутешный наш. И что же – думаешь, хоть кто-нибудь прислал ему открытку с соболезнованиями? Цветы, может? Трое дальних родственников Альбуса, с которыми тот сто лет не общался, велели ему покинуть дом. Министерство тоже выгоняло, несмотря на завещание. Одной рукой протягивало гроши, а другой держало на прицеле. Только он все равно остался. Ему сначала угрожали, потом проклинали, а потом и вовсе бросили – все, – она улыбнулась. – У нас с Северусом много общего, знаешь ли. Порой я об этом забываю. ...Если ты явился за деньгами, бери их и уходи. Он не будет против. Но если собираешься снова водить его за нос, а потом бросить, запомни: может, дому ты, дорогуша, и нравишься, но меня так легко не проведешь, – сказала она. Римус прищурил глаза. – ...Вы мне угрожаете? – нахмурился он. – Вы всего лишь картина, – добавил он, открывая дверь. Дверная ручка вырвалась из его ладони, а дверь захлопнулась. От силы удара задрожал дом. Римус медленно обернулся. Фелисити улыбалась. – Я – темный артефакт, дорогуша. Это сильно меняет дело. ***** Из залитого солнцем коридора Римус ступил во тьму. Когда глаза привыкли, в высоте он разглядел крохотные точки света. Звезды. Он закрыл за собой дверь. – Здесь все зачаровано на двенадцать часов вперед, – сказал Северус. – Альбусу казалось, что загар пойдет мне на пользу независимо от того, который сейчас час. Впрочем, днем мне тут больше нравится. Он разглядел приземистый диванчик. Северус раскинулся в одном из его углов. – Здесь красиво. – Присаживайся. Если хочешь. Он сел. Тишина обволакивала. Римусу не хотелось прерывать ее. Однако в конце концов она стала невыносимой. – Почему ты не рассказал никому, что я жив? Когда нашел меня? – Что ж, Люпин, пожалуй, я мог так и сделать, а потом праздно наблюдать, как они тебя отвоевывают. Потом я увидел бы, как группа Целителей тратит драгоценные часы в попытке поставить тебе диагноз, а ты умираешь. Я предпочел оставить тебя здесь, несмотря на их возмущение. Если бы ты умер, сочли бы, что я убил тебя, предварительно организовав похищение, и должен окончить свои дни в тюрьме. Поскольку я не был уверен, что ты выживешь, то решил утаить некоторую информацию. ...Возможно, такой поступок покажется тебе неприятным. – Думаю, умереть было бы неприятнее, – ответил Римус. – Быть может. – Как ты вообще меня нашел? – Боюсь, я не собирался суетиться с поисками улик. Просто предложил крупную сумму за оборотня мужского пола. У меня есть несколько старых знакомых, которые не откажутся от маклерских комиссионных независимо от рода находки. – Какое счастье, что я еще не был продан. – Ты умирал. Это значительно затянуло продажу. Римус фыркнул. – Что? – Как вовремя, – засмеялся он. – Как вовремя все случилось. – Странный ты человек, Люпин. – Это я уже слышал. ...Иногда на прощание удача демонстрирует занятное чувство юмора, – сказав это, он позволил себе быстрый взгляд на Северуса. Глаза его свыкались с темнотой гораздо быстрее, чем у обычного человека. Снейп опирался локтем на спинку дивана, опустив голову на ладонь. На нем были очки. – С каких это пор ты носишь очки? Тот снял их и передал Римусу. – Чт... – Надень их. Смотри, – Северус указал на звезды. Римус посмотрел. Он видел... все. – Невероятно. – Старинная реликвия, как все в этом доме. На них наложены заклятия, которые современные окулисты больше не изучают. Он видел полыхающие звезды. Кольца планет. Несущиеся сквозь космос астероиды. Вокруг них разлилась чернильная бесконечность. – Здесь я теряю счет времени. – Понимаю, – кивнул Римус, поворачиваясь, чтобы взглянуть на Северуса. Мгновение он ясно видел лицо сидящего перед ним мужчины. Но миг спустя провалился в сверкающие искры его черных зрачков. Он стянул очки и вернул их владельцу. Северус положил их в футляр у дивана. Защелкнул замочек. – Они очень помогают определиться... с точкой зрения. Снова стало тихо. – Твоя картина мне угрожала. – Какая именно? – Фелисити. – Угроза была конкретной или смутной? – ...Смутной. – Тогда, скорее всего, она не будет приведена в исполнение. Римус кивнул. Звезды смотрели вниз. Он чувствовал притяжение луны, но совсем слабое, как если бы смотрел на ее фотографию. – А это... действительно был ты? В моем сне? Во рву? Северус сглотнул. Он закусил губу. – ...Что ты подразумеваешь под этим? Непровозглашаемые предпочтения? – Люпин, – покачал головой тот. – Хочешь сказать, что ты бисексуал? – Хочу сказать, что я асексуален, Люпин, – протянул Северус. – Дай мне еще пару лет и я, полагаю, начну ронять споры. – По моему сну этого не скажешь, – тихо сказал он. – Сны – это сны, – длинные пальцы медленно выбивали дробь на подлокотнике. – Хвала Мерлину, мне больше не восемнадцать. – Говори за себя. Я бы не отказался. – Еще бы. Ты был красавцем, – небрежно сказал Снейп. С минуту эти слова грели. Потом Римус нахмурился. – Северус. Ты и раньше являлся в мои сны? – пил вино, держал меня за руку... – Вот уж не помню. К обычному запаху присоединился новый. Страх. Пальцы ног Северуса зарылись в ковер. – Предположим, я и вправду найму тебя. Римус сложил руки на коленях. – Предположим, – согласился он после небольшой паузы. Неожиданно Северус повернулся к нему. Маска упала с его лица. – Ты уверен, что не предпочтешь взять деньги? У меня их много, – искренне сказал он. Римус улыбнулся и помотал головой. ****
eonen: Дорогие читатели, на сегодняшний день фик, каков он есть в оригинале, на этом прерван. Автор утверждает, что пишет последнюю главу, но делает это медленно и неохотно. И несмотря на это, я попросила бы вас не забывать об этой истории. А почему - увидите немного позже. Спасибо всем огромное за чтение и чудесные комментарии. Ваши Эо и Литера.
Shippo: eonen Спасибо за перевод! Очень душевная вещь... Правда здесь такое окружение у Люпина...вызывает бессильное бешенство. Буду ждать последней главы!
lokiana: eonen Спасибо за чудесный перевод. Жаль что фик еще не дописан, но буду очень ждать окончания))) А окружение Люпина в самом дела вызывает желание всех их переавадить.
Aliya: eonen и Литера Замечательный перевод, спасибо за него огромное! Вот дождалась относительного окончания и пришла благодарить
eonen: Shippo lokiana Aliya Большое спасибо за чтение. :)
Katerina: eonen спасибо за почти-совсем-переведенный фик.. надеюсь, что вы в ближайшем будущем порадуете нас еще одним снюпином..
eonen: Обязательно. Он уже у беты. :) Большое спасибо.
Снарк: eonen Огромное спасибо за перевод - только идиотская сессия мешает написать мне достойный комментарий. Но я исправлюсь
Ananke: Хех... а мне сессия вообще жить мешает в общем и целом. Но фик-то какой вкууусный Как же редко можно найти хороший Снупин, который еще не был мной прочитан Переводчик, убедительная просьба ломать автора как можно скорее!!... И - спасибо.
Lantana: Огромное спасибо. Это замечательно. eonen пишет: Сейчас семь утра. Мы с фениксом долго беседовали. Нам кажется, что единственно верным решением будет всех уничтожить. Но присоединяйся к нам, Люпин, и для тебя мы, возможно, сделаем исключение, – непринужденно сказал Снейп. eonen А это так просто привело в восторг.
lilith20godrich: eonen Такая разнополярная глава - очень мучительная и изнуряющая первая часть с Гарри и остальными "Друзьями" - мне было физически неприятно и неловко ее читать. И очень светлая вторая часть. И на самом деле, произведение можно вполне воспринимать как законченное - конечно, не было обязательной постельной сцены, но вполне можно обойтись и без нее - и так ясно, чем все закончится ))))
eonen: Снарк Спасибо! Буду ждать :) Я всегда ваших комментариев жду с нетерпением. Знаете, где-то в гетном разделе я прочла ваш отзыв на гермидраку, которая мне показалась весьма посредственной, и пожалела, что мою собственную, очень длинную, было бы слишком сложно перевести на русский. Я ею очень горжусь :) Ananke Спасибо. Автор, к сожалению, отошел от фандомных дел, но фик ею не забыт. Lantana Большое спасибо. :) Снейп такая лапочка, когда шутит, да? :) lilith20godrich Я потому и взялась за перевод - концовку можно додумать. Хотя, конечно, и прочитать не откажусь :)
Снарк: eonen Ах, eonen , если вспомнить все гермидраки, где я оставляла отзывы! Увы мне! это мой первый из любимых шипов Представляете, какого быть шипером гермидрак, по которым хорошие взрослые авторы просто не пишут. ((( А на каком языке ваша гермидрака, если не секрет? А по поводу Каллиграфи... Красивые акварельные диалоги фика, любопытные творческие придумки вроде живого прячущегося дома, портрета, с которым можно поругаться тому, с кого этот портрет написан, притягательны и интересны. В последней главе автор, нужно признаться, старается сделать окружение Рема хуже, чем они есть на самом деле. Мотив понятен: нужно же, чтобы Северус на их фоне хорошо смотрелся )). Орден феникса (в купе с аврорами) превращаетмя в единую стаю, которая, тявкая, окружает Ремуса, не дает ему никуда деться, загоняет в угол. Ремус тут немного странный. То есть он, опять-таки не очень-то похож на книжного Ремуса - слишком уж сломлен жизнью. В нем причудливо проявляются стремление к свободе и независимости, стремление к сохранению достоинства: готов приворовывать и таскать монетки из фонтана лишь бы не просить денег у Гарри, не попадать в зависимость от друзей. И вы правы, концовку можно додумать - там все ясно. (Впрочем, с отношениями Снейпа и Люпина было все ясно уже в тот момент, когда Рем ушел из дома Дамблдора - вопрос был лишь в том, как скоро он вернется Еще раз спасибо за перевод.
eonen: Снарк Моя на английском, как и большинство того, что я пишу. Большое спасибо за отзыв. Думаю, скоро мы попросим у вас еще один, так как с фиком мы не закончили :)
Снарк: eonen На замечательные фики приятно оставлять отзывы
eonen: Глава 8. Защита Одна из многочисленных проблем оборотня – это зверский аппетит. В буквальном смысле. Трансформации отнимают слишком много сил, да и в остальное время волк внутри него постоянно требует пищи. Это создает некоторые сложности. Очень неприятно, к примеру, прерывать разговор на самом интересном месте из-за того, что твой желудок исполняет арию хозяин-время-подкрепиться. - Северус, твое волчье зелье сегодня было выше всяких похвал. Я готов считать его полноценным завтраком. Но, если не ошибаюсь, уже время обеда? - Забыл, где столовая? Сварить зелье Твердой Памяти? – Снейп откинулся на спинку дивана. - Замечательная мысль, может быть, на ужин? А сейчас я бы предпочел пообедать вместе. - Я не голоден. - Тогда просто составь мне компанию. Обед в одиночестве усваивается гораздо хуже, - Римус сам себе удивлялся. Кажется, он ухаживает за Северусом Снейпом. Если не сказать - соблазняет. Интересный поворот судьбы. Или, наоборот, предсказуемый? - Люпин, ты, кажется, утверждал, что это я нуждаюсь в компании. Тебе не кажется, что ты валишь все с больной головы на здоровую? - Не упрямься, Северус, в конце концов, нам надо отметить мое вступление в должность, - Римус встал и протянул своему новому патрону руку. Снейп демонстративно проигнорировал ее, стремительно поднявшись с дивана. Тем не менее, обедать они все же отправились вместе. ***** Столовая была насквозь пропитана солнечным светом. После мрака Солярия это было немного чересчур, Северус морщился и неприязненно косился на Римуса. Тот жмурился, как довольный кот. - Ходжес? Могу я попросить карту вин? – Римус сделал невинное лицо. – Ты не против, Северус? Есть повод для небольшого праздника. Я не часто устраиваюсь на такую выгодную работу. По правде говоря, это второй раз в жизни. - Неужели? – Северус уткнулся в карточку меню. - Да. В первый раз меня тоже безвозмездно кормили, хотя и не так вкусно, и варили лучшее в Англии волчье зелье. - Лучшее в Европе, Люпин. - Безусловно, - охотно согласился он. – Как ты думаешь, вот это - «Gran Reserva» - подойдет? - Какой год? - 1985-й. - Подойдет. Дай-ка сюда, - Снейп протянул руку за карточкой со списком вин. Через несколько секунд внимательного изучения он хмыкнул: - Похоже, тебя оберегают от опасности опьянеть. Самый крепкий напиток из этого списка можно давать даже ребенку. В разумных количествах. - Почему ты думаешь, что оберегают меня? Насколько я понял, Фелисити мне не доверяет и… - Не она выбирает напитки, - оборвал его Снейп. – И доверие здесь ни при чем, Фелисити просто немного злопамятна. Римус удивленно морщит лоб. - Ты назвал ее дояркой, помнишь? – А она не?.. - Нет. Долго рассказывать. Мы, кажется, собирались пить вино? Кстати, Люпин, должен предупредить, что, в отличие от тебя, я вообще не пьянею. - Ах, значит, ты все-таки помнишь тот сон? Северус отвернулся, свесив волосы на лицо. - А где же?.. О, вот он, спасибо, Ходжес, - Римус взял с салфетки хитроумный штопор, покрутил его в руках. – Северус, ты не знаешь, как этим пользоваться? - Дай сюда. Снейп, продолжая хмуриться, откупорил бутылку, плеснул немного вина в два высоких бокала. - Итак, за мою новую работу! И за моего нового шефа, - Римус выжидающе посмотрел на Северуса. Тот пожал плечами. - Если тебе так угодно. - Ммм, отличное вино, я думал, будет более терпкое. - Предпочитаешь лимонад? - Просто не люблю слишком резкие вкусы и запахи. - Одно в нашем… сотрудничестве хорошо – у меня будет богатейший материал для монографии «Об утонченности душевной и физической организации оборотней». - Действительно, все очень удачно складывается, - Римус рассмеялся. – Следующий тост – за твои научные достижения! ***** Вино оказалось довольно коварным. К тому же уровень жидкости в бутылке, дойдя до половины, странным образом перестал понижаться, несмотря на то, что из нее продолжали исправно наливать. Римус чувствовал, что опьянел сильнее, чем собирался, но по-настоящему это проявилось, когда он встал из-за стола. Стены столовой попытались закружиться против часовой стрелки, ему пришлось ухватиться за кресло, а в следующую секунду Снейп уже обнимал его за плечи и, пошатываясь, вел куда-то, ворча на тему безголовых болванов, которые совершенно не знают чувства меры. - Северус, ты ко мне несправедлив! Ты все время ставишь под сомнение мои умм… умственные способности. - К сожалению, твои умственные способности ввиду их полного отсутствия не вызывают у меня ни малейших сомнений, - в голосе Снейпа было обычное ехидство, но то, как он обнимал Римуса за плечи – вернее, то, как он висел на его плечах – наводило на размышления. В частности, на размышления о том, для чего ему понадобилось вранье о собственной устойчивости к алкоголю. Северус весьма нетвердо держался на ногах и нисколько не возражал, когда Римус обнял его за талию. Хозяин дома был самым очевидным образом нетрезв. - Это непр-равда! Я в школе отличником был! – Римус победно задрал подбородок. - Наглядное свидетельство того, что мозги без постоянной тренировки способны атрофироваться. - Они вовсе не артоф… татроф… Северус, ты меня совершенно не уважаешь! - Не уважаю, - Снейп утвердительно тряхнул гривой, - но ценю. - Да-а-а? А за что? - За уникль… уникальные свойства… представляющие собой… представляющие… пищу для дисциплинированного ума. Римус надулся. - Ах, вот как, ты меня в качестве лабр-раторной мыши нанял? - Для мыши ты… немного крупноват, - Северус хихикнул и оступился на пороге библиотеки, чем Римус немедленно воспользовался. Теперь он обнимал его обеими руками. - Северус, - проникновенно начал он, - давно хочу спросить – ты танцуешь? - Что?! - Вальс. Или, к примеру, танго? – для наглядности Римус слегка покачал потенциального партнера по танцам из стороны в сторону. - Ты меня уронишь! Люпин, ты… чокнутый! Тебе точно нельзя пить. - Значит, не танцуешь, - Римус склонил голову ему на плечо. – Напомни мне, когда в следующий раз будем засыпать, чтоб я там, во сне, научил тебя танцевать. - Черта с два, - прошипел Северус. – И, кажется, ты уже спишь. Удивительный феномен, достойный описания в моей будущей монографии – пьяные оборотни способны спать стоя. - Зато ты наступил мне на ногу, тоже мне, академик. - На твои ноги невозможно не наступать, они тут повсюду, - огрызнулся Снейп, пытаясь уложить его на диван. И ему это каким-то чудом удалось, – правда, в результате он рухнул на Римуса сверху. Тот немедленно попытался прижать его к себе покрепче. - Люпин, засыпай. У нас запланирован урок танцев, ты не забыл? – Северус мягко высвободился из его рук, поднялся, постоял с минуту, сжав ладонями виски и глядя на своего сладко сопящего во сне «камердинера». Сделал несколько шагов к выходу, вернулся, постоял еще. Потом укрыл спящего пледом и вышел, слегка зацепившись плечом за косяк. Римус открыл глаза, гораздо более ясные и трезвые, чем несколько минут назад, и закинул руки за голову. Выражение пьяного блаженства как по волшебству сошло с его лица. - Он меня боится, это очевидно. Но не потому, что я оборотень. А потому, что… Ладно, подумаем об этом позже, - он зевнул. – Моя книжка осталась в спальне. Ходжес, не подскажешь ли, что тут можно почитать? ***** В библиотеке обнаружилась не только такая же книга по Защите, как та, что Римус привез с собой, но и весь список дополнительной литературы, рекомендованный на ее последней странице. Римус как раз дремал над описанием уникальных методик североамериканских шаманов, когда из глубины дома раздался нечеловеческий вой, грохот и звон разбитого стекла. - Что происходит? – он вскочил. – Ходжес? По стенам библиотеки заметались невразумительные, перепуганные тени. Римус промчался через пустую столовую, по коридору, вниз по лестнице, перескакивая через несколько ступенек, не задумываясь, куда бежит. Ноги словно сами вели его – а может, его вел Ходжес? Северус обнаружился у себя в подвале. Стоя возле полок с нагроможденными на них коробками и флаконами, пытался перевязать запястье. - Разреши, я помогу, - Римус перехватил бинт и аккуратно наложил повязку, стараясь дышать не слишком загнанно. От бинта исходил знакомый резкий запах Заживляющей мази. – Могу я узнать, как это произошло? И кто тут так… шумел? - Просто неудачный… - Северус слегка замялся, - эксперимент. С одним новым составом. - И что же это за зелье, которое издает такие душераздирающие звуки? Зельевар неопределенно пожал плечами. - Сам удивляюсь. - Ну-ну. Это не опасно? - Нисколько. Завтра все заживет, – Снейп выдернул перевязанную руку из его ладоней. - Сплошные секреты. Ты по-прежнему не хочешь, чтобы я тебе ассистировал в работе? – Римус укоризненно склонил голову набок. Тот вздохнул. - Пожалуй, мы… ты мог бы оказаться полезным при… классифицировании. - Отлично. Что будем классифицировать? - Все, - Снейп сделал неопределенный жест, окинув взглядом груды книг, пергаментов, шкур, котлов, ящиков и прочих совершенно необходимых мелочей, скопившихся по углам. – У меня до сих пор руки опускались при мысли о наведении здесь порядка, но, возможно, если взвалить на тебя наиболее неприятную часть работы… Чему ты улыбаешься, скажи на милость? - Обожаю классифицировать. К сожалению, у меня никогда не было достаточного количества вещей, чтобы в полной мере реализовать эту страсть, - улыбка против его воли расползалась все шире. – Начнем прямо сейчас? ***** К вечеру в комнате стало гораздо просторнее. Пару раз Снейп выхватывал из рук добровольного помощника то, что, по его мнению, тому не стоило видеть – какое-то письмо, сохранившее слабый запах ванили, колдографию в легкомысленной рамочке с розовыми сердечками, с которой седая дама неодобрительно смотрела на Римуса сквозь черную вуаль… - Ходжес, - спросил он, когда хозяин вышел, чтобы отнести на кухню поднос с горой немытой посуды, - та женщина, на колдографии… Это была его мать? Огоньки свечей утвердительно мигнули в ответ. - Они немного похожи. У них глаза… одинаково усталые. Римус механически перебирал бумаги в ящике стола. Что это? Знакомый почерк… «Милый Гарри. За свою жизнь… фотографий… твой отец с Сириусом… Остальным моим имуществом распорядись, как сочтешь нужным». Его собственное письмо, вернее, его завещание. Так и не отосланное. Как сие понимать? Зачем Северус хранит это у себя? Римус взял перо и быстро, в порыве вдохновения, дописал несколько строк. «Гарри, если ты хочешь, чтобы мы по-прежнему оставались друзьями, постарайся понять одну простую истину. Ты думаешь, что знаешь, в чем заключается благо другого человека, и хочешь заставить его это благо принять. Но подлинная любовь заключается не в этом, а в том, чтобы давать человеку то, что он сам считает для себя благом. Жаль, что я не объяснил тебе этого раньше. Мне казалось, что ты как никто другой должен это понимать». - Ходжес, отсюда можно отослать письмо, не выходя наружу? - Опять разговариваешь с домом, Люпин? Ты его избалуешь. Он может вообразить о себе неизвестно что. Это не так безопасно, как ты думаешь, имей в виду, - Римус не слышал, как тот вошел. - Не вижу в этом ничего опасного, Северус, - он небрежно смял пергамент и сунул его в карман. – С теми, кто тебе симпатичен и к тому же постоянно делает для тебя что-нибудь хорошее, принято время от времени разговаривать. Это называется вежливостью. Который час? На самом деле он не нуждался в ответе. С приближением ночи луна отчетливо давала о себе знать. Болезненное покалывание волнами прокатывалось по телу, кости ломило все сильнее. - Хочешь отдохнуть? - Да, не помешало бы, - Римус потянулся. – Признаться, я немного разочарован. Мы не обнаружили ни единого скелета среди твоих вещей. Снейп резко отвернулся и поставил поднос на освобожденный от хлама угол стола. На подносе обнаружилась пара чашек, маленький пузатый чайник, сливки и блюдо с пирожками. - Ты их просто не заметил. - Вот оно что. В следующий раз буду внимательнее. Как вкусно пахнет! С малиновым джемом? - в желудке у него снова заурчало. - Попробуй, и узнаешь. ***** Шкуры на время уборки были собраны в углу неаккуратной кучей. Снейп молча принялся левитировать их, одну за другой, на середину комнаты. Римус уселся на кровать, зажмурился, прижав сцепленные руки к животу. Он отчаянно боролся с желанием почесаться во всех местах, до которых мог дотянуться. - У тебя что-то болит? - А? Нет. Нет, все в порядке. Сегодняшнее зелье в самом деле было удачнее, чем все, что я могу припомнить. Просто немного зудит кожа, - он нервно повел плечами. Римус не поверил собственным чувствам, когда ощутил, что по спине скользнула рука – сверху вниз, потом обратно. Он искоса, осторожно взглянул на Северуса. - В прошлый раз, помнится, ты проявлял больше эмоций, когда я тебя чесал, - ехидно заметил Снейп. – Прямо-таки море восторга. - Неужели? Какая жалость, что я ничего не помню. Но раз ты не против проявления бурных эмоций… Он потянулся к Северусу, обнял его и уткнулся носом в шею. Замер. Через несколько томительных мгновений рука Снейпа вернулась к своему занятию. Это было так… умиротворяюще. - Северус? - Что? Ему показалось, или этот голос действительно дрогнул? - Давно хочу тебя спросить… - Опять? Теперь, надеюсь, не про танцы? - Нет, - он усмехнулся, подумав, что угроза научить танцевать произвела неизгладимое впечатление. - Как прошел тот экзамен по такси? Северус слегка отстранился, чтобы с подозрением заглянуть ему в глаза. Потом придвинулся снова. Немного помолчал. - Это был экзамен по маггловскому транспорту в целом. И я его позорно провалил. Худшая сдача в моей жизни. - Для чего тебе понадобилось изучать магглов? - Я уже объяснял. И ты в это время не был… в трансформированном состоянии, так что должен помнить. Мне нельзя бывать в районах, населенных волшебниками, а кое-какие покупки порой необходимы. - Брось, Северус. Можно подумать, ты не в состоянии сделать многосущное зелье. - Я не… - …не варишь больше зелий, да, ты говорил. А также - что покупаешь зелья, которые тебе нужны. Из чего, во-первых, следует, что в волшебных магазинах ты все-таки бываешь. А во-вторых, учитывая, что вчера ты варил зелье сам, правды в твоих словах остается маловато. - Я вижу, общение с аврорами пошло тебе на пользу, - фыркнул Снейп прямо в римусово ухо, отчего приятные мурашки разбежались по коже во всех направлениях. – Проявляешь поразительные – по сравнению с твоим обычным состоянием - логические способности. Движения рук, гладящих спину Римуса, странным образом противоречили язвительным словам, заглушали, обесценивали их. - Северус. - …Да? - Что ты скрываешь? Тот вздохнул. - Так и быть, Люпин. Один секрет открою, - Римусу показалось, что собеседник улыбается. – Общение с аврорами ни при чем, твоя сегодняшняя ясность сознания вызвана некоторыми компонентами, добавленными мной в волчье зелье. Хочу добиться, чтобы ты вел себя в этом состоянии чуть более… вменяемо. - Ты из-за этого поранился? - Что ты имеешь в виду? - Ты повредил руку. Из-за экспериментов с новым составом, - напомнил Римус. – Или это тоже были враки? - Ах, да. Я уже забыл, рука заживает. Нет, это никак не связано с твоим зельем. И ты задаешь слишком много вопросов, - Северус слегка потерся щекой о его висок. Желание задавать вопросы немедленно испарилось. Прямо перед глазами Римуса маячила очень притягательная, покрытая легким пушком мочка уха. Он никак не мог решить, что лучше – легонечко куснуть ее или сразу поцеловать Северуса, как там, во рву. В этот самый момент его настигли первые спазмы. Трансформация. Будь оно все проклято… Римус резко вывернулся из ласковых рук, согнулся пополам, всхлипнул. - Началось? Пойдем, - его бережно подняли и куда-то повели – оказалось, в гнездо из шкур. А потом… Северус начал его раздевать. Римусу вдруг стало нестерпимо стыдно. - Не надо! Я сам… не смотри… - его пламенную, но несколько бессвязную речь прервал новый приступ судорог. Когда чуть-чуть отпустило, Римус обнаружил, что лежит в полном неглиже под гладким мехом, от которого веет холодом, как и от тех шкур, что под ним. Две теплые ладони не больно, но крепко – не вырвешься - сжимали его виски. Эти ладони не позволяли боли затопить сознание, прогоняли страх и отчаяние. Защищали. ***** Гадкая круглая штука снова маячила над головой. Луни внезапно вспомнил, что ее зовут так же, как и его. Почти так же. Он недовольно засопел и в эту секунду почувствовал… Запах! Это Северус. Его друг! Здесь! Он подпрыгнул, радостно взвизгнув. - Спокойно, Люпин. Куда ты помчался, - Северус был совсем рядом. И он улыбался. Луни тоже улыбнулся ему. Самой широкой из своих улыбок. Северус почему-то нахмурился и чуть-чуть отодвинулся. Луни изо всех сил замахал хвостом, припал на передние лапы и тихонечко тявкнул. Он вдруг подумал, что Северус не любит громких звуков. И вот еще что – зубы ему лучше не показывать. Луни не понимал, откуда это ему известно, просто знал, и все. Его друг не любит, когда много зубов. - Ну что, опять чесать? Иди сюда… чудовище мое, - Северус приглашающее похлопал по мохнатой холодной штуковине, на которой сидел. Луни немедленно попытался облизать другу руки и лицо. Северус немного поворчал. Но на самом деле он был не против. Его запах говорил, что это так. И тут Луни ощутил… Это тоже было запахом его друга – и запахом боли. Опасности. Он чуял кровь. Северус ранен. Луни осторожно обнюхал его запястье – похоже, рана не опасна. Заживает. Но это значит, у Северуса есть враг! Враг его ранил. Луни должен защитить Северуса. Убить врага! Где враг?! - Ну, ты что… - пробормотал Северус. – Люпин, прекращай рычать. Какая муха тебя укусила? Укусила? Его друга кто-то укусил? Кто?! Неужели… Та здоровенная круглая дрянь все-таки… Она ведь и раньше… Луни вспомнил, в прошлый раз у его друга тоже болела рука. Луни поднял голову к злой круглой штуке… луне… и постарался ей сказать как можно понятнее, что если она обидела Северуса, то ей несдобровать. Та никак не отреагировала. Зато друг нерешительно потянулся к нему, погладил по загривку. - Все хорошо. Л… Римус… все хорошо, успокойся. Как странно он меня называет, подумал Луни. Но так было правильно, это он тоже откуда-то знал. Он легонечко ткнулся носом в ладонь Северуса, посмотрел ему в глаза. Он хочет помочь. Хочет убить врага. Кто враг? Пусть Северус скажет. Кто? И Северус понял. Он очень умный, Северус, это Луни сразу заметил. - Люпин? Так ты хочешь... Ты из-за моей царапины так взбесился? – Северус снова улыбался. – Вижу, у меня скоро не останется секретов. Ладно, будь по-твоему. Это Фелисити. Я был немного резок с ней, признаю. Не надо было делать вид, что собираюсь кинуть ее в камин. Но в моем доме никто не будет тебе угрожать… кроме меня. Словом, она натравила на меня каминные щипцы. С рукояткой в форме головы гриффиндорского льва, о, это так символично. Меня укусил гриффиндорский лев. Не в первый раз, не правда ли? Пришлось вынести эту скандалистку в фойе, в воспитательных целях. Ничего страшного, завтра верну обратно. Голос у Северуса был текучий и прохладный, как вода. Успокаивающий. Луни не очень хорошо понимал, что он говорит. По правде говоря, почти совсем не понимал. Хотя слово «фелисити» было смутно знакомо. Главное, что Северус сейчас в безопасности, врагов поблизости нет, это он понял. Значит, друг, наверное, не будет против того, чтобы немного почесать Луни за ушами? И еще на животе, ох, это так приятно. Друг был не против. ***** - Очнулся? Римусу категорически не хотелось открывать глаза. Ему было тепло и мягко. И пахло чем-то очень хорошим. Вернее, не чем-то, а кем-то, и он этого кого-то обнимал. - Ну же, Люпин, мобилизуйся хоть немного, мне нужно получить от тебя ответы на пару вопросов. Римус с трудом разлепил один глаз. В поле обзора появился значительных размеров и знакомых очертаний нос. И еще - недовольно поджатый рот. - Сегодня было более болезненно, чем обычно, или менее? Или как всегда? - Не помню… - Римус закрыл глаз. Говорить тоже не хотелось. – Нет. Не больно. Почти. - Так. Значит, все-таки помнишь. А еще что-нибудь помнишь? Люпин! Не спи! Римус честно постарался сосредоточиться. Раз Северус так настойчив, значит, это важно. Мерлин, уж не натворил ли он чего-нибудь ужасного? Римус похолодел. С другой стороны, если б это было так, Северус вряд ли обнимал бы его. Да еще так… нежно. Римус внезапно осознал, что он, между прочим, совершенно раздет. Не то, чтобы это его удивило, быть раздетым после трансформации как раз было привычно. А вот тот факт, что его при этом кто-то обнимает… На этом мысли сбились. Зельевар удрученно вздохнул. - Ладно, вижу, тебя бесполезно сейчас расспрашивать. Засыпай, чудовище. Римус блаженно улыбнулся. ***** …И мизинцем пощекотал Северуса между лопаток. - Прекрати. Щекотно. - Еще бы! Перевернись, тогда прекращу. Северус хмыкнул. - Не доверяешь, - безмятежно констатировал Римус, - а зря. О тебе, между прочим, забочусь. У тебя же спина сгорит. - Не сгорит. Стекла зачарованы так, чтобы не пропускать наиболее вредную часть спектра. Они снова были в Солярии, только теперь вместо дивана здесь стояли два разложенных в интимной близости друг от друга шезлонга, а вместо звездной ночи царил ослепительный день. Свет проникал повсюду, тени словно испарились, не выдержав жара. Римус на минуту закрыл глаза… А когда открыл, человек на соседнем шезлонге уже лежал на спине и яростно смотрел на него. - Что ты себе позволяешь?! - А что такое? Это всего лишь сон, к тому же, если ты не заметил, мой. - Трудно было бы не заметить, - Северус попытался как бы невзначай прикрыть пугающего вида рубец на бедре, и заодно – то, что выше. - А Фелисити говорила, у тебя больше шрамов, - задумчиво протянул Римус. – Пользуешься Заживляющим зельем? Или чем-то посущественнее? Снейп со свистом втянул воздух сквозь зубы. - Не сердись, - Римус сделал самое серьезное лицо, на какое был способен. – Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Но ты не можешь отказать мне в возможности видеть тебя во сне. Смотреть на тебя. Северус… ты очень красивый. Яркий свет мешал видеть оттенки так же, как мешал бы полумрак, но Римус был уверен, что Северус покраснел. Ошибиться было невозможно. - Люпин. У всех оборотней такой извращенный вкус, или это твоя отличительная особенность? - Теперь ты пытаешься меня обидеть. Ну что мне с тобой делать? Северус, что надо сделать, чтобы ты поверил мне? - Оставить меня в покое. - Это невозможно, увы. Ты слишком нужен мне. Есть другие варианты? Молчание. - Не так давно ты сказал, что согласишься, если я попрошу. Твои слова? Так вот – я прошу, - он говорил очень тихо. – Каков будет ответ? Он поймал взгляд Северуса. Ответ, который читался в этих глазах, был настолько определенным, что Римус не смог больше сдерживаться. Они целовались самозабвенно, с упоительной нежностью. Озноб легких прикосновений, едва-едва, подушечками пальцев, сладкая судорога внизу живота… Прижаться сильнее… слиться, сплавиться в одно… существо?.. в одно магическое зелье… золотое и ослепительно сияющее… темное, как глубина меж звезд… Римус вдруг испугался, что проснется. ***** …И проснулся, разумеется. Он даже застонал от ощущения потери. Впрочем, явь кое-чем напоминала сон. Например, они лежали, обнявшись, и, хотя Северус был в пижаме, зато на Римусе были только невесть откуда взявшиеся часы, те самые, подарок «на день рождения». Он помнил, что снял их еще во время уборки. Пустяки, неважно… Сходство было еще и в том, что оба учащенно дышали, и лоб Северуса был покрыт испариной. И те самые сладкие судороги… Римус выгнулся, прижимаясь сильнее, вытащил руку из-под подушки… В ладони оказался зажат небольшой гладкий флакончик. Он прищурился, привыкая к сумраку, и прочел вслух: - «Интимный гель-любрикант «Волшебная ночь»… Снейп вскочил как ошпаренный. - Это уж слишком! Ноги моей тут не будет, понял?! Уйду, сегодня же, сейчас!!! Но сначала – сотру в порошок! – он брызгал слюной и размахивал руками. Римус сжался и приготовился к обороне, и только потом понял, что Северус обращается не к нему. А тот продолжал буйствовать. - Вуайерист несчастный! Не смей за нами… за мной подсматривать! По кирпичику разнесу, ясно?! Или из чего ты там сделан… - Северус тяжело дышал. - Ммм… Северус, послушай… Ты же сам говорил, что Ходжес – просто дом. Зачарованный, разумный, но – дом! У него же нет глаз, как он может подсматривать? - Мне все равно, как он это делает! Я не позволю… – Снейп сгоряча уставился на Римуса и тут же отвернулся, увидев его позу. Довольно вызывающую, что и говорить. - Но почему ты решил, что он подсматривает? Я имею в виду, почему ты думаешь, что он нас видит? Ходжес всего лишь выполняет желания, - и Римус строго спросил: - Ходжес, ты нас видишь? Тени на стенах всколыхнулись, задвигались и образовали сразу три вопросительных знака. - Вот видишь, Северус, его тоже привела в изумление такая странная мысль. Может, вернешься в постель? Пол холодный, а ты босиком. - Какая забота, Люпин, - усмехнулся Снейп. – Я, между прочим, всегда хожу по дому босиком, если ты еще не заметил. Он выглядел немного взъерошенным, но уже совершенно успокоившимся. И чертовски привлекательным. Римус вздохнул и укрылся одеялом. Отвернулся, чтобы скрыть огорчение. Так все хорошо начиналось… Кровать немного прогнулась от веса человека, присевшего сзади. Затем последовало осторожное прикосновение к волосам на затылке. Римус затаил дыхание. - Люпин. Тебе холодно? - …Нет. - Без одеяла было лучше. Римус медленно стянул одеяло в сторону. В следующую минуту произошло множество неожиданных событий. ***** Прежде всего, раздался истошный женский визг. За ним последовал адский грохот. Было похоже, что на дом обрушилась артиллерийская атака пары маггловских армий. В следующую секунду Римус попытался вскочить с постели, но был перехвачен и прижат к подушке. - Северус, пусти, сейчас не самый подходящий… - Просто полежи тут и не мешай мне, ладно? У нас незваные гости, - и Снейп молниеносно вылетел из комнаты, оставив его чертыхаться, напрасно пытаясь стряхнуть с рук и ног магические веревки. - Ходжес! – в голосе Римуса послышалось отчаяние. – Освободи меня! Пожалуйста! Тишина. - Ходжес, если это авроры… Я не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось. И ты не хочешь. Половицы скептически скрипнули. - И, кроме того, ты не хочешь, разумеется, чтобы тут появилась сперва куча трупов министерских работников, а затем толпа их же недовольных призраков, - продолжал увещевать Римус. – Прошу тебя, Ходжес! Обещаю, что не буду делать глупостей. Веревки соскользнули. Римус выскочил на лестницу, влезая на ходу в пижамные штаны. Думать о чем-либо еще было некогда. ***** Шум между тем стих. Откуда-то издалека доносилось неясное бормотание. Римус постарался двигаться бесшумно, в этом у него был большой опыт. Вскоре он различил голос Фелисити – и еще чей-то, очень знакомый. Разговор происходил в фойе. - А чего ты хотел, голубчик? Дом-то зачарованный. - Но это же дом Дамблдора! Дамблдор никогда не стал бы мешать спасению Римуса. Фелисити звонко расхохоталась. - Спасению? Это от чего же? - Мне некогда с вами разговаривать. - И не разговаривай. Иди себе, красавчик, никто тебя не держит. Но, боюсь, здесь для тебя лишь одна дверь открыта – на выход. - Я не уйду без Римуса! Римус вздохнул. Этого только не хватало. Гарри вознамерился его спасти от единственного шанса на счастье, и у парня даже начинало кое-что получаться на этом поприще. В данную минуту Римус определенно чувствовал себя гораздо несчастнее, чем четверть часа назад. Он уже собирался выйти в фойе и прямо объяснить Гарри, почему он здесь. А также - почему он останется здесь и впредь. Но хорошо знакомая рука мягко утянула его ...
eonen: ... за портьеру, закрывающую одну из боковых дверей. Другая рука скользнула по его губам. - Тсс, - горячий шепот щекотал ухо. – Не мешай Фелисити вести переговоры. Для нее это прекрасная возможность реабилитироваться. - А если переговоры закончатся неудачно? - Римус немного расслабился. - Невозможно. Поттер или уйдет отсюда сам, или ему помогут. Других вариантов нет, - рука Северуса легла на его живот, мышцы рефлекторно сократились в ответ. Это слегка отвлекало от происходящего в фойе, но он честно постарался не обращать внимания. - А ты уверен, что он согласится уйти с тобой? – демонстрировала чудеса дипломатического искусства Фелисити. - Это неважно, - голос Гарри звучал напряженно. – Скорее всего, он сейчас находится под действием чар. Мы потом их снимем. Пауза. - Гляньте-ка, такой весь из себя герой, а в чужих замках ковыряется, - интонация Фелисити Римусу очень не понравилась. Шорох, скрежет металла по металлу, наконец, грохот взрыва. Затем – тишина, нарушаемая лишь испуганным звоном гигантской люстры. - Да оставь ты в покое эту дверь. Говорят тебе, дом заколдован так, чтобы не пускать чужих, куда не следует. - В таком случае, как я, по-вашему, сюда вошел?! - А вот это хороший вопрос. Как ты вошел, голубчик? И раз уж мы об этом заговорили, как ты вообще нашел дом? – голос Фелисити стал медовым. - У моего коллеги осталась палочка Римуса, - сердито ответил Гарри. – Волшебные палочки, особенно если они прослужили магу много лет, тесно связаны с ним. Я применил Ассоциативные чары. Нашел это здание, постучал, позвал Римуса, и дверь открылась. - Хо-о-оджес, это уже смахивает на старческий маразм, радость моя, - пропела Фелисити. – А с Ассоциативными чарами недурно придумано. Ты способнее, чем кажешься. - Спасибо, - язвительно отозвался Гарри. – А теперь, если не хотите, чтобы я превратил этот чертов дом в руины, вам лучше сказать мне, как открыть эту паршивую дверь! - Нет ничего проще, - рассмеялась картина. – Отойди-ка чуточку назад. Ну, на счет три… Раз! Два!.. Римус ощутил движение воздуха, что-то с шорохом пронеслось из глубины дома в фойе, задев портьеру, за которой они стояли. В тот же миг Ходжес заскрежетал входной дверью, раздался возмущенный вопль Гарри… - …Три, - закончила Фелисити. – Все, спектакль окончен, зрители могут расходиться. Снейп отодвинулся от Римуса и вышел в фойе. Римус отправился следом. К его удивлению, там все было цело. И никаких посторонних лиц. - Браво. Мои аплодисменты, - Северус остановился перед картиной. Фелисити театрально присела в реверансе. - Ты забрала палочку? – нетерпеливо осведомился хозяин. - Обижаешь. Она в твоем подвале. Северус взглянул на Римуса со странным искательным выражением и сразу отвернулся, а затем быстро вышел. Римусу, наконец, надоело молча хлопать глазами. - Фелисити? С мальчиком все в порядке? - Если только Фокс не уронил его в ров. Впрочем, с твоим «мальчиком» и там все будет в порядке, вот за гидру я бы поволновалась. Довольно большой… я имею в виду мальчика, - Фелисити, прищурившись, разглядывала полуодетого Римуса. - А какую дверь Гарри не мог открыть? Я не вижу здесь ни одной двери, кроме входной. - Иллюзорную, разумеется. Потому и не смог открыть – двери-то на самом деле нет. - Вот как. - Не стой тут, дорогуша, иди к нему. Ваша вечеринка в пижамах еще не закончена, а? – фамильярно подмигнула Фелисити. - Очень на это надеюсь, - Римус подмигнул ей в ответ. ***** - Почему ты не сказал, что у них осталась твоя палочка? – Северус был хмур и не смотрел ему в глаза. Римус открыл рот, чтобы извиниться, и… - А ты не спрашивал. Снейп удивленно моргнул. Потом вздохнул: - Хамство тебе к лицу. Тебе вообще… Взгляд Северуса сфокусировался где-то в районе римусовой груди и ниже. Ощущение было такое, словно на солнечное сплетение положили обернутую мягкой тканью грелку, но Римус почему-то ощутил озноб. Он зябко обнял себя ладонями за плечи. - Здесь прохладно. Ты как хочешь, а я, пожалуй, вернусь под одеяло. Снейп молча смотрел на него. Римус подошел к нему ближе, еще ближе... очень близко. Тот с трудом поднял взгляд, в глазах было странное выражение... растерянности? На сей раз Римус точно знал, что сейчас сделает. Он осторожно взял перевязанную руку Северуса и положил себе на грудь, туда, где сердце. Затем провел ею вверх, по шее, по щеке… Поцеловал теплую ладонь. И пальцы, медленно, один за другим. Нежно прикусил мизинец. Прошептал: - Ты восхитительно пахнешь, знаешь об этом? Судорожный вдох, и Северус жадно целует его, прижимаясь так, словно от силы объятий зависит их жизнь. Он теряет равновесие, шаг назад, края книжных полок впиваются в спину, пальцы запутываются в волосах, дергают, впиваются в плечи, царапают кожу. Обнаруживается, что носы немного мешают целоваться, а их руки то и дело сталкиваются, мешая друг дружке. Римус никак не может расстегнуть на Северусе пижаму, половина пуговиц отрывается, пижаму стаскивают через голову. Он хватается за полку, только вчера аккуратно расставленные книги валятся на пол. Все происходит не так гладко, как в том сне. Долгое отсутствие практики? Пускай. Все равно это так… это… прекрасно. Завершенно. Правильно. Это то, что давно следовало сделать. То, что ему нужно. Мерлин, как же ему это нужно! Кажется, тут где-то была кровать, но… к черту кровать! Они просто должны быть вместе, как можно ближе, ближе, чем кожа, пожалуйста, еще! Туда, глубже, да… да!!! Хочу тебя! Он шепчет что-то еще, он кричит, он, кажется, плачет… Боже… Так не бывает. Так просто не может быть – не с ним, не наяву… - Мы спим, верно? Мне приснилось, что мы проснулись, но это по-прежнему сон, да? Северус дышит ему в шею, тихонько целует возле уха, теребит влажные волосы на виске. - Да, насколько я знаю, некоторые называют это словом «спать». - Северус… - Что? - У тебя соски шоколадного цвета… А на вкус?.. - Попробуй, Люпин. Попробуй, и узнаешь, - Северус томно улыбается уголками рта. - Хм. Так ты, говоришь, асексуален? ***** На этот раз они все-таки добрались до кровати, и Римус попробовал на вкус все, что хотел. - Римус… Риии… Подожди, остановись… Куда ты дел тот пузырек с любрикантом? - Какой пузырек? - Понятно. Молчи! Не отвлекайся. Акцио… ***** - Мне нужно в душ, - произносит Северус слабым голосом. - Какое удивительное совпадение! Мне тоже. Пойдем? Я могу потереть тебе спину, - мечтательно роняет Римус. - Сам справлюсь. А впрочем… ***** У Северуса удивительно нежные руки. Когда он проводит кончиками пальцев по спине Римуса, по бокам, теребит волосы на затылке, мурашки бегут до самых пяток. - Можно тебя спросить… - Завтра. Засыпай, чудовище мое. - Ну, пожалуйста! Я только хочу узнать, моя палочка здесь? Северус некоторое время молчит. - На столе. Она тебе прямо сейчас понадобилась? - Нет. А каким образом она сюда попала? - Ох.. Что за внезапная тяга к знаниям в четыре утра? - Северус, объясни. Я же не смогу заснуть. - Ты невыносим. С кем я связался… - С самым любознательным оборотнем последнего столетия. И лучшим исследовательским материалом для твоей монографии. Рассказывай. Считай это сказкой на ночь. - Может, тебе еще и колыбельную спеть? - А ты можешь? Великий Мерлин, сколько талантов! Северус фыркает в подушку. - Ладно, будет тебе сказка, но потом ты сразу засыпаешь, ясно? – Снейп закинул руки за голову. - Все дело в магии картины. Да будет тебе известно, что Фелиция де Нестле, дама знатного происхождения и паталогических наклонностей, официально считалась в одних кругах очень дорогостоящей куртизанкой, в других – исключительно одаренной ведьмой, а неофициально и в тех, и в других – одной из лучших наемных убийц за всю европейскую историю. Однажды она получила заказ от Ватикана на одного неудобного кардинала. Проблема заключалась в том, что будущий покойник был параноиком, помешанным на своей безопасности. Проникнуть в его дом оказалось невозможно, охрану возглавлял волшебник, который и сам не брезговал грязной работой, пока кардинал не перекупил его с потрохами за совершенно фантастическую сумму. Кажется, там была еще какая-то драматическая история со спасением от эшафота, но это не имеет отношения к делу. Нам важно, что ни одна живая душа не могла подобраться к кардиналу на достаточно близкое для убийства расстояние. Тем не менее, мадемуазель Фелиция, будучи дамой целеустремленной, продолжала искать возможности и выяснила, что у клиента имеется одна роковая слабость – бедняга питал трогательную любовь к буколической живописи. Сельские домики, коровки, румяные пастушки и прочее, - Северус умолк. - Я не сплю. Продолжай, пожалуйста. Очень увлекательно, - Римус положил голову на плечо рассказчика и попытался повторить так хорошо удававшиеся Северусу легкие прикосновения пальцами, от которых по коже словно искры пробегают. - Дальше все было просто и изящно. Вместе с одним из своих любовников, посредственным художником, зато неплохим магом, она изготовила пару десятков своих портретов в костюме пейзанки. Устроить так, чтобы жертва их увидела и захотела приобрести, было делом техники. Разумеется, портреты обладали рядом интересных свойств, о которых покойный, увы, не успел никому рассказать. Например, они способны, в отличие от нормальных магических портретов, переправлять материальные предметы из одного помещения в другое. Нужно лишь, чтобы в обоих помещениях было хотя бы по одному портрету. Большая часть этих шедевров была вскоре уничтожена инквизицией, но два из них – наименее удачных, и потому оставшихся у автора – уцелели. Не знаю, где Альбус их отыскал. Он утверждал, что она напоминает ему меня. Чушь какая. - Ни малейшего сходства, - согласился Римус. Пальцы его постепенно продвигались вниз по ложбинке на животе Северуса. – А где второй потрет? - В ящике письменного стола. В запертом. Надеюсь, ты не потребуешь ее оттуда извлечь? Для обеспечения безопасности дома вполне достаточно того, что второй портрет находится в этой комнате. Он очень шумный, знаешь ли. Люпин, что ты делаешь? - Ммм… как тебе сказать… Поскольку некоторые называют этот процесс словом «спать», думаю, можно утверждать, что я засыпаю. Как и обещал. - Маньяк. - Я не виноват, что ты такой… – Какой? – Привлекательный. Сексуальный. Желанный. - И вкус у тебя извращенный. - Ты это уже говорил. Вкус у меня единственно правильный, - Римус насмешливо прищурился. – Думаешь, если натянешь одеяло, это тебя спасет? У всякого одеяла обычно целых четыре стороны, нырнуть можно под любую из них. - Думаю, меня спасет петрифи… кус… - Северус выгибается, раскидывает руки в стороны, вцепляется в простыни. Никакие слова больше не нужны. ***** Северус кажется таким молодым, когда спит. Морщинки вечного недовольства возле губ разгладились, рот по-детски приоткрыт. Словно почувствовав на себе взгляд, бывший двойной шпион заворочался во сне, Римус поспешно встал и отвернулся. Не стоит сейчас будить лихо, он и так ночью… пожалуй, перестарался. Или нет? Кажется, Северус не выражал недовольства. Но сейчас ему следует выспаться. Римус положил в карман свою волшебную палочку и бесшумно закрыл за собой дверь. Первым делом он направился в фойе. - Доброе утро, мадемуазель Фелиция. Позвольте от всей души поблагодарить вас за возвращение моей палочки, - он отвешивает церемонный поклон. - Вижу, он тебе все разболтал, - недовольно произносит мадемуазель, поправляя прическу. - Северус поделился со мной некоторой важной – и крайне увлекательной! – информацией. Я потрясен и восхищен. Даю слово, от меня никто не услышит о вас ни слова. - Ну-ну, к чему эта официальность, дорогуша, - кажется, ему удалось отчасти вернуть ее расположение. Успех следовало закрепить. – Вы позволите? - он достал палочку, прикоснулся к раме, и трещины исчезли. Ему всегда хорошо удавались манипуляции с предметами из дерева – и с живыми деревьями тоже. Даже Дракучая Ива ни разу его не тронула, хотя от нее – кому больше, кому меньше – перепадало всем остальным Мародерам. И он всю жизнь мечтал иметь собственный парк. Пусть небольшой, главное - чтоб там был пруд, и никто не подстригал кустов и не обрезал деревьям ветки. Пожалуй, теперь об этом можно задуматься всерьез. У Северуса бледный вид, он даже загорает в помещении. Ему не помешает иногда бывать на свежем воздухе. - О чем задумался, дорогуша? Строишь планы на семейную жизнь? Да что же ты смущаешься, это так мило, - Фелисити хихикнула. – Только ты уж постарайся свои планы реализовать. Я имею в виду – как это говорится? – живите долго и счастливо, совет вам да любовь. - Спасибо, - Римус, пламенея щеками, удрал в столовую под звонкий хохот бывшей куртизанки и убийцы. ***** В столовой его ожидал сюрприз. Сегодня вместо легких стульев здесь стояли старинные кресла с высокими спинками. Ровно два кресла, если быть точным. И со спинки одного из них на вошедшего взирала круглым блестящим глазом большая красно-золотая птица. - Здравствуй, Фокс. В ответ раздалась тихая трель. - Надеюсь, Гарри вчера не пострадал? Куда ты отнес его? Последовала более продолжительная рулада, звучавшая вполне оптимистически. – Будем считать, что на первый вопрос ответ положительный. Ты ведь не причинил бы ему вреда, верно? Феникс утвердительно наклонил голову. - Кстати, о Гарри. Я, видимо, попрошу тебя в последний раз поработать почтальоном. Это необходимо для гарантии, что больше нас не побеспокоят. Вот только допишу еще пару слов об уважении к чужой частной собственности. Хочешь что-нибудь на завтрак? – Римус уселся за стол, заглянул в меню. - Как насчет кукурузных хлопьев со сливками? Фокс, не раздумывая, перелетел на подлокотник его кресла
полная версия страницы